– А чего это замужество тебе на пользу не идет? Ты что, никак не можешь оторваться от кухни?
– Если я оторвусь, Назар немедленно умрет от голода.
– Значит, сиди дома и готовь ему завтраки, обеды и ужины, а о деньгах пусть он сам заботится. Чего ж ты на работу бежишь?
– Ты же знаешь, Назар работает на заводе, по сменам, ему там платят совсем немного. Мы просто не выживем на его зарплату, – тяжело вздохнула Инночка.
– Так пусть идет подрабатывать. Времени у него – уйма!
– Ну что ты. Я один раз заикнулась, он так кричал, что я хочу загнать его в могилу, что он не ишак и гробить свое здоровье не собирается.
– Понятно… Он не хочет гробить свое здоровье, поэтому в могилу загоняет тебя. Очень благородно с его стороны. Но только ты-то почему такая дура?! Да на хрена он тебе нужен, скажи мне откровенно? Мой вообще не хотел меня на работу пускать – он, понимаешь, считает, что настоящий мужик, глава семьи, должен обеспечить свою семью. Это самое первое условие. Я, конечно, не хочу сейчас с работы уходить, но, когда у нас появится дите, я минуты не стану торчать в этой парикмахерской.
Дома Инночка совсем по-другому взглянула на своего избранника. И правда, чего в нем особенного? Далеко не красавец, ума – ниже среднего, к тому же с заскоками. Но уж зато столько претензий! И погладь, и постирай, и приготовь, еще и деньги заработай, да не какие-нибудь, а желательно побольше да почаще! Даже выходные не дает брать! А если что не так – начинаются капризы, обвинения, оскорбления… Нет, пускай, кому надо, забирают такое сокровище, а она, Инночка, со своей-то работой, с ее-то умом, с фигурой и с красотой не пропадет. Конечно, Инночка еще не была законной супругой Псова, но у них уже лежало заявление в загсе, и, судя по всему, Псов решил, что одним этим ее осчастливил несказанно. Итак, перспектива дальнейшей семейной жизни с некоторых пор ее не радовала.
– Знаешь, любимый, я решила, что мне с тобой не по пути, – заявила Инна, когда, вернувшись с работы, наткнулась на хмурый взгляд. Муж требовал ужина.
– Что значит – ты решила? Это ты своей Таньки наслушалась? – вскинулся Псов. Он не любил Татьяну. – Сколько раз тебе говорить, чтобы ты с ней не трепалась! Вместо того, чтобы зарабатывать копейку, вы лясы точите! Конечно, у этой Таньки мужик зарабатывает столько, сколько тебе в жизнь не заработать, а…
– А тебе? – прервала супруга Инночка.
– Что мне?
– Мне и правда не заработать, потому что я женщина, но ты-то мужик. Вот пойди и заработай. А я буду дома сидеть, тебе варить, стирать, убирать квартиру.
– Поня-ятно, я, значит, должен подыхать на этой работе, чтобы ты от лени жирела? – взвился жених.
– Вообще теперь все это не имеет никакого значения. Я завтра взяла отгул, специально, чтобы собрать твои вещи и распрощаться, – отрубила Аллочка.
Псов оскорбился до глубины души, но все же потребовал постирать ему носки. Инночка только рассмеялась. Неблагодарная не оценила своего счастья и выкинула вещички Псова на лестничную площадку. Потом еще около месяца Назар Альбертович околачивался возле подъезда, умоляя Инну одуматься, но женщина, выставив сожителя, так вольно вздохнула всей грудью, что больше ни за какие коврижки не хотела попадать снова в кабалу. Правда, очень скоро она познакомилась с одним из друзей Татьяниного мужа, и теперь у них все плавно катится к женитьбе.
– С ума сойти, как только я могла терпеть этого захребетника! А теперь… вы понимаете, я ведь люблю Диму! Он такой… Его просто невозможно не любить! Но вы ведь не знаете, Дима – это мой нынешний жених. И представьте, он не разрешает мне работать!
Гутя выслушала откровенную речь Инночки и ткнула сестрицу в бок.
– Вот видишь, какие женихи еще гуляют на свободе! А ты на Псова позарилась.
– Так ты ж сама… – начала было Аллочка, но Инна их перебила:
– Так вы что, тоже невесты Псова?
– Нет, мы не невесты… просто… У Аллочки был какое-то время к нему интерес.
– Это у него ко мне был, – поправила Аллочка и поерзала на стуле, показывая всем видом, что пора и к прическе приступать.
– Скажите, Инна, а когда у вас была эта эпопея с Псовым?
– Когда? – Инночка в задумчивости прикусила расческу. – Так… мы уже с Димкой второй месяц, значит… В начале августа я подала объявление, а потом… где-то в конце августа, в сентябре. Да, точно! Весь сентябрь я с ним мучилась.
– А он не просил у вас взаймы какую-нибудь крупную сумму?
– Он каждое утро просил, нет, не просил, он требовал. И я ему давала. Ну там, на обеды, на газеты, на прочую ерунду. А вот крупных сумм не просил. Да ему и не надо было. Зачем? Он же жил на всем готовом.
– Ну хорошо, а вот вы сказали, что он был… в общем, что у него заскоки случались, что это было?
– Да я так точно не помню… Он вообще какой-то немного непонятный. То ему надо было непременно купить боксерские перчатки. И не просто какие подешевле, а самые дорогие. Я купила, а они потом лежали у нас просто так, он к ним и не прикоснулся. Потом своему знакомому подарил. Я еще обиделась. Или вот тоже, решил разводить американских тараканов. Ну здесь уже я встала горой – не надо мне такой мерзости, и все. Ну… Да много чего, только так сразу и не вспомнишь.
– А какому знакомому он подарил перчатки?
– Да я не знаю, как его фамилия, они с ним вместе где-то работали… Или жили вместе в общежитии… Нет, не помню. Его Сазоном звать. Может, это имя, может, фамилия, Назар не говорил. А живет Сазон в магазине «Чудо», это я точно знаю. Я все время в том магазине затариваюсь, когда домой возвращаюсь. А однажды выхожу с сумками, а навстречу мой Псов бежит. Я обрадовалась, думала, он меня встречать несется, а он мне только буркнул: «Ты долго не задерживайся, я сейчас только к Сазону и обратно». Я и взревела: «Какой Сазон! У меня руки от сумок уже отваливаются! Бери давай пакеты и пошли домой». А он тогда пакеты взял, а мне говорит: «Иди, я сам приду и сумки приволоку, ничего с ними не сделается». Взял пакеты и ушел. А я вдруг обеспокоилась – чего это Псов с сумками неизвестно к кому потащился? Может, у него там зазноба? Я же ничего про него не знаю, а вдруг он преступник или еще хуже – алиментщик?! Короче, я за Назаром отправилась, правда, боялась, что он меня заметит. А он зашел в подъезд, поднялся на второй этаж, позвонил, слышу – открыли. Потом мужской такой голос говорит, чего, мол, так долго, так и помереть можно. Ну я поняла, что никакой зазнобы там нет, и отправилась домой. После, при удобном случае, я спросила: что это за Сазон такой? А Назар мне объяснил, что они вместе… черт, уже не помню, чем они там вместе занимались. Но, короче, сейчас этот его знакомый прикован к постели. Инвалид, вот как.
Гутя еще раз подробно расспросила Инночку о месте жительства Сазона. Очень интересно, когда прикованному к постели необходимы боксерские перчатки. Адрес она записала в маленький блокнот и задала уже совсем последний вопрос:
– А Псов не заставлял вас ничего кусать? Ну, к примеру, сыр, мясо?
– А откуда вы знаете? Вы что, тоже кусали? – заморгала Инночка.
Больше разговора не получилось. В маленький салон залетела стайка молоденьких девиц, которые тут же стали оживленно делиться своими последними новостями.
Гутя слушать не стала, она мотнула головой сестрице, дескать, борись за красоту на голове, и, вежливо попрощавшись, выскользнула за дверь.
Варвара наконец раскрыла веки.
– Фом, ты дома?
Фома был дома. Он решил сразить супругу своей непредсказуемостью и, едва Варя собралась вылезти из-под теплого одеяла, тут же приволок ей в постель кофе.
– Вот, Варюша, я знаю, ты любишь.
Варюша любила чай, в кофе совсем не разбиралась, к тому же пришлось обратно залезать в постель. Но Фома смотрел на нее с таким ожиданием похвалы, что у Варьки не хватило духу отказаться.
– Замечательный вкус, – одобрила она деятельность мужа. – Просто вот так бы всю жизнь, чтобы в постели и с кофе.
Фома окончательно растаял и даже потянулся к щечке любимой, но тут позвонили в дверь, и совершенно неожиданно чашечка с кофе взметнулась вверх. Дело в том, что Матвей, где бы он ни был, непременно стремглав несся в коридор проверить, кто пришел в гости. На звонок у него был стойко выработанный рефлекс. Сейчас котик выскочил из-под одеяла, где блаженно почивал с хозяйкой. Естественно, кофе выплеснулось на белые простыни и кружевной пододеяльник. Само собой, в чашечке хватило кипятка, чтобы выплеснуться и на голое колено Фомы. Супруг взвыл. Варвара понеслась к двери, натягивая халат. На пороге стоял щербатый жених Аллочки и улыбался во весь рот.
– Здрасть. Чего-то вы долго открываете. Еле дозвонился, – снисходительно попенял он, смело продвигаясь на кухню.
Варвара не стала ни спорить, ни оправдываться. Аллочкины кавалеры начали немного ее утомлять. Нет, конечно, Варя все понимала, Алиссии пора замуж, но вот сама она где-то болтается, а ее ухажеров принимать почему-то должна Варя.
– Здрасть. Чего-то вы долго открываете. Еле дозвонился, – снисходительно попенял он, смело продвигаясь на кухню.
Варвара не стала ни спорить, ни оправдываться. Аллочкины кавалеры начали немного ее утомлять. Нет, конечно, Варя все понимала, Алиссии пора замуж, но вот сама она где-то болтается, а ее ухажеров принимать почему-то должна Варя.
– А ничего покрепче у вас нет? – не поскромничал гость, когда ему предложили кофе.
– Покрепче, да еще с утра, это не к нам, – буркнул, заваливаясь на кухню, Фома.
– Ой, надо же, приличные, да? А где моя дрожайшая половина? Спит небось? Ну и ладно, не будите ее. Потом скажете, что я приходил, да и все.
– То есть как это скажете? А ты чего, увидеть ее не хочешь, что ли? Или ты на меня взглянуть пришел? – недоумевал Фома.
– Ладно, Фом, ну чего ты, – не хотела начинать день с ругани Варя. – Вот берите, у нас конфеты со вчерашнего дня остались.
– Ага, и котлеты еще… – хохотнул Фома.
– Не, я не буду котлеты. А от водочки… У вас нет водочки?
– Это кто там с утра пораньше шары заливает? – раздался грозный голос прямо у гостя за спиной. От неожиданности парень даже пригнул голову – как это он не заметил, что в кухню ворвалась Аллочка?
Алиссия стояла в дверном проеме и была неотразима. Просто невероятно, как может изменить внешность умелая рука мастера! Теперь вместо блеклых, жиденьких сосулек лицо Алиссии обрамляли стильные, чуть подкрашенные пряди. Новая прическа настолько красила засидевшуюся невесту, что она помолодела лет на семь. Аллочка решила произвести неизгладимое впечатление на Фому с Варей и совсем не ожидала, что придется шокировать и Толика. Она не думала, что ее поклонник заявится в такую рань, и поэтому, увидев его, мигом сменила тон на слащавый:
– Ой, господи, надо же, к нам такие люди, а я… Вот, с самого утра по магазинам мотаюсь, еле-еле выкроила часик забежать в парикмахерскую. А вы давно меня ждете? Кстати, чего это вы, Анатолий Иннокентьевич, на кухне устроились? Пройдемте в мою комнату.
Щербатый Толик крякнул – Варвара только что наполнила ему тарелку вчерашними угощениями, а он именно со вчерашнего вечера ничего не ел. Поэтому он куда охотнее сейчас поработал бы ложкой, нежели в Аллочкиной комнате разливаться соловьем на пустой желудок.
– Пойдемте, говорю же вам, нам есть о чем побеседовать, – напирала Аллочка, а потом и вовсе брякнула, позабыв про приличия: – Или вы к нам приходите, чтобы поесть?
Нет, сегодня у Толика была другая, ответственная миссия. Он выполнял задание, а пришел создать себе алиби. Только вряд ли об этом нужно знать этой толстухе.
Аллочка уволокла ухажера в свою комнату, а Варвара с Фомой, понимающе переглянувшись, уселись за завтрак.
– Тебя надо отвезти на работу? Сейчас вместе пойдем. Я заведу машину и подкачу тебя к самому офису, с шиком!
Они не успели одеться, как в коридор выплыла счастливая Аллочка. За ее спиной маячил Толик с выражением адской муки на лице.
– Фома! Подожди! – властно приказала тетка. – Сейчас пойдем вместе.
В общем-то, Фома не возражал кого-то довезти, однако тетушка пояснила:
– Нет, ты не понял, – горделиво пояснила Аллочка. – Толик, пораженный моей прической, решил пригласить меня в кинопарк, на дневной сеанс. Ну, а я, как состоятельная женщина, не могу себе позволить ехать отдыхать на общественном транспорте. Вы представляете, я выяснила, что Толик умеет водить машину, и предложила ему воспользоваться твоими, Фома, «Жигулями».
– Моими? Я не дам! – тут же рявкнул племянник.
– И правильно! И не давай! – горячо поддержал его Толик. – Мы сами, на автобусе!
– Еще чего! У нас есть машина, нечего приличной женщине на маршрутке трястись! Фома! Немедленно открывай свою машину и сажай Толика за руль! Тебе что, жалко этого железа для почти родственника?!
Фома молча открывал гараж, не спорил, но весь его вид говорил о том, что никого постороннего он до своей машины не допустит.
– Ты и говорить со мной не желаешь?! Вот, пожалуйста! Вырастила племянника на свою голову! Давай машину, говорю! – верещала тетка во все легкие. – А я-то дура, тебе еще пеленки меняла! За молоком бегала! Все, больше я тебе не Аллочка!
– Мне надо довезти Варю до офиса! А потом забирайте эту машину и делайте с ней, что хотите!! – Слушать это невероятное вранье про родство с Аллой, пеленки и молоко Фома больше не мог.
Но Аллочка не отступала:
– Ничего не случится. Сейчас довезем Варю, а потом за руль усядется Толик и отвезет меня в кинопарк. Только учти, Фома, тебе надо будет ехать рядом.
– Это еще почему? – возмутился племянник.
– Ну у Толика ведь нет документов!
– Тогда какие разговоры – садитесь, и я вас довезу куда надо, – заявил Фома, усаживаясь на водительское место.
Тут в поведении Толика произошли странные перемены – он стал тихо продвигаться в сторону выезда. Однако Аллочке не так часто женихи предлагали отдых в кинопарке, и поэтому она зорко следила за ухажером.
– Ты куда это, солнце мое? – резко притянула его к себе прелестница.
– Я не хочу на машине, – чуть слышно пролепетал кавалер.
– Еще чего! Сейчас Фома заведется – и поедем, как люди. Садись.
– Я не… я лучше пешком, – упрямился несознательный Толик.
Когда Аллочка устремлялась к счастью, с ней лучше было не спорить. Толик этого не знал. Женщина, недолго думая, крепко ухватила щербатого кавалера под мышки и затолкала в «Жигули».
– Я не поеду!! – взвизгнул строптивый мужичок. – Ерема! Тьфу, черт! Фома! Ты чего за руль садишься, а машину не проверяешь?! Я вот отсюда слышу, что у тебя тормоза ни к черту! Не поеду на такой раздрыпанной машине!!
– Ты хочешь сказать, что у меня тормоза – дрянь? Не верю! – взвыл доведенный до белого каления Фома.
– Да у тебя вообще не тормоза, а мина замедленного действия! – в панике орал Толик.
– С чего ты взял, что у меня тормоза хреновые? – уставился на него Фома.
– А ты чего, сам не слышишь? Прислушайся как следует! И вообще, не веришь мне – выйди и посмотри!
Следующих полчаса Толик ползал под черным брюхом «Жигулей» и что-то там крутил, вертел и заворачивал. Фома в это время копался в капоте.
– Варь, ты бы на автобусе ехала, что ли? – тоскливо посоветовала Аллочка.
Варька сначала была на тетку очень сердита. Вот ведь прицепилась – отвези их в кинопарк, хоть тресни. Теперь же чувствовала некоторую неловкость. Как знать, может, это Аллочка беду предотвратила, ведь если бы не ее Толик, который только по звуку мотора слышит неполадки в тормозах, еще неизвестно, что бы с Варькой произошло. Да и с Фомой тоже.
– Нет уж, вместе поедем. Чего же я, столько времени зря ждала?
Еще через полчаса машина была готова к эксплуатации.
– Ну все, спасибо тебе, Толян! – с чувством произнес Фома. – Садитесь, довезу.
Толян добродушно расцвел и стал пробираться в салон.
– Э-э, дружочек! – уцепила его за куртку Аллочка. – Ты что это, в таком виде собираешься со мной в кинопарк? Да ты сдурел? Чтобы я, приличная женщина… Ты посмотри на себя!
Толик и в самом деле выглядел не очень – у него все руки были в мазуте, на щеке красовалась черная полоса, куртка лоснилась жирным пятном. И вообще он нисколько не походил на солидного мужчину, скорее напоминал лицо без определенного места жительства.
– Ну что же, Аллочка, вы еще успеете забежать к нам, почиститься и отправиться в кино, – немного виновато проговорила Варька.
– Я бы, конечно, смогла пригласить к нам Анатолия Иннокентьевича, но он, как порядочный мужчина, не станет тащить в дом невесты такую грязь, я ведь правильно вас поняла? – сверкнула золотой коронкой Аллочка.
Толик сник. Фома решил, что молодым лучше не мешать, сами разберутся, и выехал из гаража.
Гутя неслась в магазин «Чудо». Вернее, не в сам магазин, а по адресу, который ей так подробно описала парикмахерша Инночка. Она и не заметила, как остановилась возле нужной двери. И только когда кнопка звонка отозвалась трелью где-то там, за дверью, женщина смогла отдышаться.
– Вам кого? – в дверном проеме возник довольно упитанный мужчина со стариковской бородой лопатой.
Тугое брюшко хозяина квартиры обтягивала довольно несвежая майка, спортивные штаны явно на два размера меньше, чем нужно, плотно обтягивали его толстые ноги, волосы торчали ежом, а в квадратной бороде застряли крошки.
– Мне нужен Сазон, – храбро заявила Гутиэра.
– Ну?
– Что ну? Это вы и есть тот самый Сазон?
– Ну! Это я и есть тот самый. А ты кто такая будешь? Чего-то я тебя никак не припомню.
Гутя замялась, она почему-то думала, что у Сазона хватит вежливости хотя бы на то, чтобы не держать даму на площадке. Но, похоже, все правила приличия, которым детей учат с детства, прошли мимо человека с бородой лопатой.
– И чего? – продолжал допытываться мужик, ковыряясь спичкой в зубах.
– Да ничего! – не выдержала Гутя. – Вы мне войти-то дайте! Или боитесь слабую женщину в дом впустить? Не бойтесь, не трону!