Алгоритм судьбы - Валерий Большаков 24 стр.


– Здорово! – прогудел Царёв. – Привет, Маргаритка!

Под конец ритуала приветствия он влепил свою пятерню в подставленную ладонь Кнурова.

– Так это вы с «Бурана»? – дошло до Тимофея.

– Да, угнала одна сволочь… – поморщился коренастый человек со светлым чубом и протянул руку: – Иван. Дроздов.

Примеру Дроздова последовали все улетевшие с «Гардара»:

– Ашот!

– Фёдор…

– Панас.

– Николай Палыч.

– Петро!

– Шурик!

– Катерина. Можно просто Катя.

– Таня!

– А меня Леной звать.

Все расселись по кругу вдоль вогнутой стены, словно играя в «бутылочку», и принялись делиться информацией.

– Европыши вконец обнаглели…

– Так, правильно! Если такой президент!

– Разучились бояться, гадёныши.

– Тут так – евросы науку двигают, а местные латинос заправляют всякими такими делами. Ну, там транспорт, связь, матснабжение… А охрану они из местных «индиос» набрали. Дикари дикарями! Вчера ещё, наверное, за головами охотились, а с утра им оказали доверие…

– Во-во… Вы с ними поосторожнее, они ж день и ночь коку жуют, вечно на взводе, глаза как у бешеных тараканов!

– Вас тут кормили хоть?

– Один раз! Похлебали какой-то этот… жюльен. Ни в голове, ни в заднице! Ой, простите… Рита, да?

– Не могли уже борща наварить.

– Зато воды – хоть залейся!

– Ой, а я пить хочу…

– Леночка, для вас – хоть ведро! Чего вам – колы, «лио», пепси? Тут еще фанта имеется…

– Мне «лио». Поддержу отечественного производителя!

– И мне!

Дроздов подошёл к буфету-автомату и достал пару бутылочек «лио».

Кнуров засмотрелся на Риту, присосавшуюся к сосуду, и не заметил, как открылась дверь. Но голос Бонасье расслышал.

– А кто из вас будет программер… программист? – спросил начальник проекта.

Кнуров переглянулся с Царёвым, и тот незаметно кивнул.

– Ну, я, – буркнул Тимофей.

– Не соблаговолите ли пройти в мой кабинет? – оскалился Бонасье.

– Соблаговолю.

Кнуров вышел, не оборачиваясь, в кольцевой коридор и потопал в малоприятной компании двух «индиос», краснокожих и слегка пованивавших. Пахло от индейцев как-то чадно – дымом и горелым маслом.

В кабинете у Бонасье было пусто, почти как в блоке «Ц» – два стула, стол, на столе – терминал с парой экранов.

– Я не слишком мечтаю, – начал Бонасье, делая мелкие ошибки, – чтобы принуждать к работе вашу команду. По приказу можно копать, грузить, маршировать, а тут надобен креатив! Заставить же думать – не получится… Кнутом мысль не выбьешь!

– А вы нам пряник посулите, – ухмыльнулся Тимофей.

Сейчас он чувствовал в себе великую злость и нерастраченный гнев. Не такое уж давнее унижение в секретной тюрьме у Пеккалы, амурные проблемы, теперь вот это пленение – всё смешалось в кнуровской душе, почти достигая критической массы. Хватит с него! Натерпелся! Больше он не будет уступать, не станет трусить и терпеть позор. Довольно ему ползать размазнёй-интелем, пора научиться говорить «нет» и давать сдачи!

Не дожидаясь приглашения, Кнуров уселся на свободный стул верхом и сложил руки на спинке. Бонасье, впрочем, не счёл поведение пленника вызывающим. Он присел на край стола и заговорил:

– У меня тут целый… как это… комплекс! В вашем распоряжении будет любое оборудование, мощнейшие компьютеры, да всё, что угодно! И первоклассные условия. Вот, что вам не хватает для полного счастья?

– Душик мне, – воинственно сказал Тимофей, – и горячий чтоб. В отдельном помещении. Переодеться… И ха-ароший обедик! Фуа-гра, там, полновесная кисть винограда… Вина бутылочку! Лучше красного, урожая двадцать третьего года… И девочку на ночь.

Бонасье расплылся в понимающей улыбке.

– Так нет проблем! – воскликнул он. – Жилой модуль для вас уже выделен – как выйдете, третья дверь по коридору. Обед вам доставят через полчаса – как раз успеете под душем постоять, – а вот насчёт девочки…

– Без девочки я не согласен! – капризно заявил Кнуров.

– Сейчас попробуем организовать, – бодро сказал Бонасье, соскакивая со стола.

Пробежавшись до дверей, он выглянул в коридор и позвал:

– Кло-од! Ау! Дитрих, ты не видел Клод? А, вот ты где! Диди, лапочка, зайди ко мне на минутку!

Бонасье отошёл от входа, пропуская внутрь чёрненькую очаровашку, 95–50—90. Очаровашка похлопала ресницами и улыбнулась.

– Знакомься, Диди, это наш новый программист… как это… Тимоти. Не составишь ему компанию? Надо ввести Тимоти в курс наших дел, помочь освоиться…

Клод посмотрела на Кнурова, склонив голову, и подала руку. Тимофей галантно поцеловал изящную конечность.

– Так я… как это… свободен? – спросил он, передразнивая новое начальство.

– В пределах Центра, – осклабился Бонасье.

Кнуров вышел в коридор, Клод последовала за ним, взяв русского спеца под ручку. Русский спец почувствовал приятное волнение, и совсем уж некстати перед ним нарисовался мрачный детина, высокий, худой, светловолосый, с белёсыми ресницами, румяный и толстощекий. Белокурая бестия.

– Дальше ты пойдёшь один, евразийский евин, – сказал детина, старательно выговаривая русские слова. – Я правильно перевел слово «кнур»? Или надо было говорить «хряк»? Хотя это одно и то же… А фроляйн Клод будет со мной!

Вот тут-то Тимофей и не выдержал. У него возникло такое ощущение, будто что-то лопнуло внутри, разлилось по венкам ледяным и морозящим. Он освободился от руки Клод и ударил белокурую бестию ногой в пах. Бестия запищала, сгибаясь, и Кнуров помог ей выпрямиться – ухватив за светлые кудри, приложил щекастую рожу о колено, тут же вздёрнул и саданул локтем в скулу. Детину развернуло и отбросило к стене, он упал на колени, оставляя кровавые мазки на облицовке, и тогда Тимофей добавил ногой, угодив белокурому по почкам.

– Хватит с него, – на чистом русском языке сказала Клод и прижалась к Тимофею. – Дитрих давно уже напрашивался.

– Ну, вот и напросился, – процедил Тимофей, унимая дрожь.

Он дрался первый раз в жизни. Так уж вышло, что стрелять по врагам ему довелось раньше, чем вразумлять их кулаком. «И так теперь будет всегда!» – подумал Кнуров воинственно. Ударят тебя по щеке – бей ударившего ногами! Лезет кто-то вперёд, работая локтями, – поставь этому кому-то подножку и дай пинка!

Правда, противостоял ему такой же «интель», но для начала сойдёт…

– В первый раз так, чтобы за меня дрались, – промурлыкала Клод.

Тимофей выдохнул, повернул девушку к себе и крепко поцеловал её улыбавшиеся губы, сухие и жадные. Всё, начали новую жизнь!

– Пойдем к тебе или ко мне? – вздрагивавшим шёпотом спросила девушка.

– Давай к тебе, – решил Кнуров, – у себя я ещё и не был ни разу.

И они пошли.

Глава 38. Из России без любви

Бордена Чантри разбудил лязг отпираемой двери. Полковник приподнялся на локте и глянул, кого принесло в его камеру. Принесло Гуннара Богессена и консула, Зебони Йерли, седоголового бодрого старикана.

– Мистер Чантри, – официальным голосом сказал консул, – я рад вам сообщить, что мы нашли с местными властями полное взаимопонимание…

– Меня отпустят? – прямо спросил Борден.

– А зачем вас держать? – пожал плечами Богессен. – Никаких противоправных деяний совершить вы не успели.

– Я должен заметить, – чопорно поджал губы консул, – что у мистера Чантри не было даже намерений нарушать закон. Я не ошибаюсь, мистер?

– Нисколько, – криво усмехнулся Чантри. – Американо туристо, облико морале!

Консул ничего не понял, а Гуннар расплылся в улыбке.

– Вижу, вы тоже цените наши старые комедии, – сказал он. – Что ж, господа, как говорится, не смею более задерживать!

Борден обулся и покинул камеру. Он шагал по коридору, выбираясь на волю, но особой радости не испытывал. Да и чему радоваться? Задание он завалил, ребят сгубил… Конечно, они все уже большие мальчики… были, но он-то числился их командиром!

Задвинулись громадные металлические ворота за спиной, и консул оживился.

– Все удалось просто на диво! – потёр он руки. – Я даже не ожидал такого прогресса.

Борден промолчал. Подъехал чёрный лимузин с дипломатическими номерами, растянутый и приплюснутый. Щёлкнув, открылась дверца.

– Прошу! – бодро сказал консул. – На свободу с чистой совестью.

Чантри молча просунулся в салон и уселся, утонув в мякоти кожаных сидений.

– Что вы такой молчаливый? – поинтересовался консул. – Мрачность вам не к лицу. Или на вас так тюрьма подействовала?

– Зеб, – спросил Чантри, – вы ведь работали ещё в ЦРУ, да? А вам приходилось терять свою команду?

Зебони Йерли сделал серьёзное лицо.

– Приходилось, Борд, – ответил он. – Конечно, в том было мало приятного… Я понимаю вас. Вы вините себя в провале, глушите совесть оправданиями, коли уж нету под рукой доброй порции виски. Но поверьте, Борд, я многих похоронил, накопил массу тошных воспоминаний, однако ж пережил весь этот негатив. А что вы хотите, Борд? Работа у нас такая! Вас в аэропорт?

– Да, – кивнул Чантри. – Доложусь начальству, меня прилежно высекут и отправят куда-нибудь на Аляску, смотрителем заброшенного маяка…

– Не впадайте в пессимизм, Борд. Такими спецами, как вы, не бросаются!

– Посмотрим… – вздохнул Чантри.

* * *

Обратно из Москвы он улетал на борту гигантской «Анатры-Анаэль». Полдороги Борд себя грыз, а после, притомившись, оставил недогрызенным и уснул.

В новом вашингтонском аэропорту Чантри взял такси-автомат и покатил в Лэнгли. Округлые виргинские холмы ещё не пламенели всею гаммой осени, разбавляя пышную зелень рыжеватыми мазками, даже грязный Потомак невинно отражал лазурь небес, но Бордена ничего не радовало. И ещё чертовски болела голова, разламывалась просто. А впереди ему светили оргвыводы…

Вин Кейбл встретил полковника Чантри без особой сердечности, с подкисленной улыбочкой.

– Оправданий не принимаю, – сказал он, не здороваясь, – объяснениями не интересуюсь. Садитесь, Чантри.

Борд сел, чувствуя непривычную для него зажатость.

– Итак… – протянул Кейбл. – Ситуация для нас не улучшилась. А вот европейцы подсуетились и решили вашу задачу – им удалось похитить и вывезти из Евразии троих участников проекта «Гото»!

– Вот как?.. – вяло удивился Борден.

– Именно так! Мало того, их спецагент исхитрился и угнал «Буран» с ценным грузом. А заодно добавил четвёртого участника работ по предиктору. «До кучи», как говорят русские. Сейчас один Бирский не работает на Европу.

– Мистер Кейбл, – усмехнулся Чантри, – я несколько лет прожил в Евразии и немного знаю русских. Если бы эти, из группы «Гото», действительно хотели потрудиться на старушку Европу, они бы давно туда махнули! А вот силком припахать «готовцев» не получится. Не тот контингент.

– Ну, – развел руками Кейбл, – точно мы этого знать не можем. Так что… надо бы подстраховаться. Мы вам дадим мобильную группу, Борд, из семи человек, и забросим в сельву, в район Риу– Негру…

Ошеломлённый Чантри затруднённо сглотнул.

– Моя задача? – спросил он.

– Выйти на секретный научный центр, – раздельно сказал Кейбл. – Тот самый, где европейцы разрабатывают проект «Деус». Туда же они доставили и этих русских, из «Гото». Сейчас нам известны точные координаты центра – они сглупили, когда угоняли русский «Буран». Мы его засекли со спутника – стоит на секретном аэродроме, белый на зелёном…

– Не понимаю, – проворчал Чантри, – что, трудно было замаскировать?

– Ха! А нельзя! Официальной версии будет противоречить. Европейцы утверждают, что «Буран» совершил аварийную посадку. Мол, тупые русские пилоты хотели дотянуть до Байконура и обязательно гробанулись бы в Атлантике или Сахаре, но благодаря мужеству и смекалке специалиста ЕКА Сильвио Донадони челнок удалось спасти. Да, Борд, ставки в этой игре исключительно высоки!

– Донадони… – нахмурился Чантри, вспоминая. – Это не тот ли Донадони, что свергал правительство Нуршаха?

– Тот самый! Но мы, пожалуй, отвлеклись… Итак, ваше задание, Борд. Вам необходимо проникнуть в центр и убедиться, что захваченные русские находятся там. Если «детки в клетке»… м-м… это строчка из старого русского стишка для детишек… Короче, если они там, вы сразу же радируете сюда, и мы принимаем меры. У вас будет ровно полчаса, чтобы вывести русских из центра – через тридцать минут «Кондорито» сбросит бомбы и перекопает весь комплекс на глубину ста метров.

– Уберём конкурентов… – хмыкнул Чантри.

– Именно, – серьёзно сказал Кейбл. – А вы быстренько отходите к болотам Куккофуэго, точку вам укажут, и ждёте спасательную команду. Всё ясно?

– Так точно! – вытянулся Чантри.

– Исполняйте…

Глава 39. Пикник за обочиной

Амазония, Риу-Негру, научный центр «Деус»

С самого утра Кнуров приступил к работе. Задачу он себе поставил простую, в духе агента 007 – пользуясь случаем, выведать все секреты у евролохов, а после, когда наши освободят пленников, употребить полученную информацию на благо любимой родины.

Обстоятельно потолковать со своими не удалось, но пару слов он Царёву всё-таки шепнул, а то как бы не записали его в изменники той самой, горячо любимой…

Двое «индиос», Якума и Калуэле, проводили Тимофея до машзала, забитого прозрачными стеллажами биокомпьютеров. Клод Борро работала здесь же на невысокой, но ответственной должности ВМ-оператора.

– Привет, Тим! – прощебетала Диди, выглядывая из-за стеклистых нейроблоков, сквозивших на свету.

Серебристый плащ с капюшоном был тонок и красиво облегал пышные округлости мадемуазель Борро. Дабы закрепить впечатление, девушка вышла из-за сервера и присела, якобы настраивая коллектор информации. Плащ так ясно облепил её ягодицы, что стало ясно – ничего, кроме серебристой «спецовки», на мадемуазель не было.

Кнуров взволновался, температура крови поднялась до точки кипения… Но тут, в самый ответственный момент, из коридора донеслись крики, приглушённые силиколловой дверью, и раздалась пара коротких очередей. «Наши!» – колыхнулось в Тимофее. Пуля попала в дверь и расколола волокнистый сили-колл. В следующую секунду створка уехала в стену, и на комингс поставил ногу человек с мачообразной мордой, затянутый в чёрный комбез со множеством карманов и кармашков. В руке у него был пистолет с глушителем, человек держал его дулом кверху. Глазами обшарив машзал, он словно ухватился зрачками за лицо Тимофея.

– Кнуров? – спросил он.

– Допустим, – подозрительно сказал тот, успокаивая жавшуюся к нему Клод.

– Я полковник Чантри, – отрекомендовался человек в чёрном. – Меня послали вывести вас и ваших друзей в безопасное место. Если поторопитесь, мы успеем отойти подальше. У нас в запасе ровно двадцать минут!

– Центр взорвут?! – воскликнула Борро.

– Центр разбомбят, мисс. Уходим!

– А остальные? – спросил Кнуров, шагая к выходу Клод уцепилась за него слева.

– Уже в холле! – бросил Чантри на ходу.

Почти бегом вся троица выбежала в холл второго этажа, по дороге перешагнув через труп Изерари, старшего индейской охранки. У огромного окна, выходившего во двор, скучились русские космонавты и космонавтки, Царёв, Рита и Гоцкало, а напротив стояла пятёрка бритоголовых и мускулистых, в таких же чёрных комбезах, что и на Чантри. Царёв обеими руками сжимал серебристый кейс с эмблемой станции «Гардар».

– Батч, все здесь? – гаркнул Чантри.

– Так точно, сэр! – откликнулся один из бритоголовых, прижимая пальцем усик микрофона. – Чак сообщает, что во дворе чисто. Он подмёл четверых.

– Я не вижу Сэмми…

– И не увидите! – прорвался лязгавший голос Бонасье.

Начальник проекта вышел, шатаясь, из коридора, двумя руками поднимая пистолет.

– Вашего Сэма я прикончил, – сообщил он, – ты будешь вторым!

Чантри вскинул пистолет и выстрелил, всаживая две пули Бонасье – в шею и голову, но директор центра уже успел нажать курок. Притупленная пуля ударила Чантри в грудь, передав телу свою огромную убойную силу. Пробить броневые щитки ей не удалось, но полковника буквально выбросило из окна.

Батч пустил злую очередь по отлетавшему к стене трупу Бонасье и крикнул:

– Уходим, уходим!

«Люди в чёрном» поскакали по лестнице вниз, в вестибюль… и попали под шквальный перекрёстный огонь. Два пулемёта в руках Якумы и Калуэле буквально порвали американский спецназ. Клод, не отпуская руку Кнурова, прокричала что-то на испанском. Индейцы, сохраняя полнейшее спокойствие, переглянулись и кивнули. Калуэле отдал вполголоса приказ. Якума метнулся в подсобку и вернулся с ракетомётом.

– Надо уходить! – крикнул Царев, подбирая оброненный кем-то из американцев пистолет. – Двадцать минут осталось!

– Там ещё один! – пояснил Кнуров, показывая во двор.

Прямо посреди газона, раскорячившись на телескопических опорах, стоял десантный модуль, сбрасываемый со стратолёта или прямо с орбиты. На крыше его бочковидного корпуса была расправлена сетчатая тарелка антенны, а в прорези полусферической башенки ходило вниз-вверх дуло автоматической пушчонки.

Калуэле дал очередь, рисуя круг, и пули вышибли стекло. Осколки ещё не все попадали, когда Якума выпустил шипящую ракету.

– Ложись! – заорал Кнуров, пригибая головку Клод.

Ракетка тюкнула под башенку. Полыхнул взрыв, снося орудие напрочь. Калуэле бросился к модулю, буквально взлетел на него и опорожнил полмагазина в дымившееся зияние, добивая невидимого Чака.

– Уходим! – завопил Дроздов, пихая в спины дюжих космонавтов.

Гоцкало схватил за руку Риту, Кнуров потащил пищавшую Клод. Огибая круглую стену, он наткнулся на Чантри. Полковник сидел посреди битого стекла, глядел в небо и шептал молитву.

– Генка! – рявкнул Кнуров. – Помоги!

Царёв подбежал и помог Бордену подняться.

– Зачем? – хрипел Чантри. – Поздно…

Он закинул голову к небу и прошептал:

Назад Дальше