Сэл был не самым разговорчивым человеком.
Когда я зашла в ювелирный магазин на следующее утро, седой бородатый ювелир сидел за рабочим столом у окна. Но его лицо ничего не выражало, когда он посмотрел на фотографию моей сестры сквозь защитные очки.
– Ни разу ее не видел, – сказал он, положив свой инструмент на стол.
– Говорят, она работала в «Грэдис рэкордс» много лет назад, – пояснила я. – И еще мне посоветовали спросить у вас, где я могу найти Грэди.
– Хороший был магазин, – кивнул Сэл. – Грэди его закрыл где-то в начале двухтысячного года, когда винил окончательно потерял популярность. Правда, он мог бы открыть его вновь сейчас, и тогда покупатели бы выстроились в очередь длиною в несколько кварталов.
– Можете сказать, где его найти?
Сэл с подозрением посмотрел на меня, вновь нацепив свои защитные очки.
– Вы собираетесь чем-то его расстраивать?
– Нет, – сказала я. – Конечно нет. Я просто хотела узнать, помнит ли он мою сестру.
Он погладил бороду, размышляя над ответом. Мне показалось, что я в своих синих капри, черной футболке и с хвостиком выглядела довольно простодушной и безобидной. Видимо, он подумал то же самое.
– Он работает звукоинженером на стадионе, – сказал Сэл.
– А где находится стадион?
Он описал мне дорогу до Мишн-Вэлли, и я вспомнила, что неподалеку от отеля видела стадион.
Поблагодарив Сэла за помощь, я медленно поплелась к машине. Почему-то мне не хотелось покидать пляж. У меня было странное ощущение, будто я чувствовала энергетику сестры в этом городе.
Мне пришлось сделать несколько кругов вокруг старого стадиона, прежде чем я смогла выяснить у встречных людей, как отыскать мужчину по имени Грэди, но все же я его нашла. Он сидел спиной ко мне в маленькой комнате, окруженный мониторами всех форм и размеров, и я могла видеть только его затылок с кудрявыми седыми волосами, собранными в хвост.
– Извините, – сказала я, обращаясь к нему.
Он развернулся на стуле и посмотрел на меня, поразив пронзительным взглядом зеленых глаза.
– Вы потерялись? – спросил он.
– Нет, – сказала я. – Если вы Грэди, то я ищу вас. Вы не уделите мне пару минут? Мне нужно с вами поговорить.
– Это зависит от того, кто вы, – ответил он и тепло улыбнулся.
– Меня зовут Райли Макферсон. – Я немного подождала, чтобы понять, не говорит ли ему о чем-нибудь мое имя, но выражение его лица ничуть не изменилось. – Мне кажется… есть некоторая вероятность того, что вы знали мою сестру, – промолвила я. – На вас никогда не работала девушка по имени Энн Джонсон?
Он перестал улыбаться.
– Нет, – ответил он, но по его взгляду я поняла, что имя ему знакомо, и почувствовала, как на глаза стали наворачиваться слезы.
– Пожалуйста, доверяйте мне, – попросила я с мольбой. – Я ее не обижу. Честное слово.
Он все еще напряженно смотрел на меня, но мне показалось, что в нем что-то смягчилось.
– Вы слишком молоды, чтобы быть ее сестрой, – задумчиво проговорил он.
О боже, подумала я. Он ее знал!
– У нас была большая разница в возрасте, – ответила я. – Но я вам клянусь, я ее сестра. – Я вытерла слезы на глазах.
– С чего вы решили, что я ее знаю? – спохватился Грэди.
– Мне известно, что какое-то время назад с вами говорил о ней частный детектив. Вы помните?
Он пожал плечами.
– Какой-то парень пришел с фотографией девушки, и я сказал, что не знаю ее. И то же самое я говорю вам сейчас. – Грэди повернулся на стуле ко мне спиной.
– Я прилетела из Северной Каролины, чтобы найти хоть кого-то, кто ее знал, – тихо сказала я. – Прошу вас.
Плечи Грэди поникли и, сделав тяжелый вздох, он снова повернулся ко мне.
– Почему вы хотите ее найти?
– Я думала, что в семнадцать лет она покончила с собой, – ответила я, и глаза его расширились. – Однако недавно я узнала, что ей помогли инсценировать самоубийство и что она скорее всего жива. Я о ней совсем ничего не знаю. Наши родители умерли. И она с братом – единственное, что осталось от нашей семьи.
Теперь Грэди хмурился так, что его брови соединились.
– Когда вы в последний раз ее видели? – спросил он.
– Когда мне было два года.
– Черт. – Он провел рукой по волосам. – Ну, мне кажется, что, если бы она хотела вас видеть, она бы сама вас нашла и не заставила бы искать ее.
Я поморщилась. То же самое говорил Том Кайл, почти слово в слово.
– Мне кажется, она боялась, что у нас начнутся проблемы из-за нее, – сказала я. – Или, что более вероятно, боялась, что мы навредим ей.
– Докажите, что вы ее сестра, – потребовал Грэди. – Вы на нее не похожи.
Я залезла в сумку и достала фотографию, на которой были сняты я, Лиза и Дэнни.
Грэди положил ее на колени и выдохнул.
– Ничего себе, – пробормотал он. – А это твой брат?
– Да, это Дэнни. Он даже не знает, что я здесь. Он… был в Ираке, – добавила я. – И теперь очень трудно живет.
На лице Грэди отразилась целая волна эмоций, и он еще немного посмотрел на фотографию молча.
– Пожалуйста, помогите мне, – взмолилась я.
Через какое-то время он встал.
– Не вполне уверен, что смогу. – Он вернул мне фотографию. – Но давайте выберемся из этой тесной норы и поговорим.
Он вывел меня из комнатушки, мы прошли по широкому коридору и вышли на стадион. Коричневые пластиковые сиденья были все сплошь пустыми, и мы сели повыше над залитым солнцем зеленым полем.
– Еще раз, как вас зовут? – спросил Грэди.
– Райли, – напомнила я. – Вы же знали ее, правда?
– Она на самом деле кого-то убила? – Он посмотрел на меня. Его зеленые глаза были поразительно яркими в свете солнца.
– Это вам сказал детектив? – спросила я.
– Да. Это неправда?
Я покачала головой.
– Она застрелила человека, но это был несчастный случай. Потом она испугалась тюрьмы и инсценировала самоубийство. – Я решила не упоминать об отце. – Я не знала об этом. Я выросла, думая, что она покончила с собой из-за депрессии. – И я рассказала ему о коробке с газетными вырезками и статьями, о своем разговоре с Сондрой Дэвис. – Так я и узнала, что она работала в Оушен-Бич. А потом я встретила женщину, которая ее узнала, и та сказала, что она работала у вас в магазине.
Грэди не ответил.
– Это правда? Она работала на вас?
Он кивнул.
– Боже мой! – По моим рукам пробежал холодок. – Поверить в это не могу. Еще неделю назад я была уверена, что ее нет в живых. Спасибо! Можете мне о ней рассказать? Какой она была? – Я говорила очень быстро, глотая слова, не веря самой себе, что задаю все эти вопросы, а передо мной сидит человек, который может на них ответить. – Вы знаете, где она сейчас?
– Я не знаю, где она, – сказал он. – Я не видел ее с того дня, как она уехала, после того как ко мне в магазин заявился детектив. Я знал, что она от чего-то бежала, и должен сказать тебе, мне кажется, она не хочет, чтобы ее нашли.
Я отвернулась от него, боясь, что опять заплачу.
– Я не сделаю ей плохого, – заверила я. – Этого я совсем не хочу.
– Она была классной девчонкой, – сказал Грэди, словно пытаясь меня успокоить, и от его слов мне на самом деле стало лучше. Мне нужно было это услышать. Я совсем не знала свою сестру.
– Спасибо, что сказали мне об этом, – произнесла я.
– У нее были поразительные знания о музыке. Но до тех пор, пока детектив не показал мне ее фотографию, я и не догадывался, что она была серьезной скрипачкой.
– Она была вундеркиндом – юным дарованием, – пояснила я.
– И как вы пока пытаетесь ее найти? – спросил Грэди.
– Все, что я знаю – это что ее звали Энн Джонсон, – сказала я, – что не так много, как хотелось бы.
– Она всегда называла себя Джейд.
– Джейд?
– Так она себя называла.
– То есть… мне лучше попытаться искать Джейд Джонсон, а не Энн? – спросила я.
– Попробуйте. – Он посмотрел вниз, на поле, на которое вышли двое мужчин и начали пинать друг другу футбольный мяч. – Энн Джонсон – ее настоящее имя? – спросил он. – Мне всегда было интересно.
Я покачала головой.
– Пожалуйста, не просите, чтобы я сказала вам ее настоящее имя. Я не могу этого сделать. – Я наблюдала за мужчинами внизу, один из которых послал мяч в невидимые ворота.
– Почему? – спросил Грэди. – Случилось что-то, из-за чего вы теперь боитесь? Ну, то есть, если учитывать, что она в бегах, она довольно долгое время была в безопасности.
– Просто я пытаюсь ее найти, – сказала я, – и я не хочу при этом разрушить ее жизнь.
– Ладно, – кивнул он. – Я понимаю.
– У вас остались записи о ваших сотрудниках с того времени? – спросила я. – Можно ли как-то узнать номер ее карточки социального страхования?
Этот номер был бы очень ценной находкой, но Грэди покачал головой.
– Извините. Все это я давным-давно выбросил.
– Вы знаете, где она может сейчас находиться? – прямо спросила я.
Он замешкался, но ненадолго.
– Насколько мне известно, тогда она поехала в Портленд к своей девушке Силии, – сказал он. – Я не знаю, сколько продлились их отношения. – Он посмотрел на меня. – Вы в курсе, что она лесбиянка?
– Извините. Все это я давным-давно выбросил.
– Вы знаете, где она может сейчас находиться? – прямо спросила я.
Он замешкался, но ненадолго.
– Насколько мне известно, тогда она поехала в Портленд к своей девушке Силии, – сказал он. – Я не знаю, сколько продлились их отношения. – Он посмотрел на меня. – Вы в курсе, что она лесбиянка?
Полагаю, взглянув на меня, он сразу понял, что этого я не знала.
– Никогда об этом не слышала, – произнесла я. – Но, по правде говоря, об очень многом насчет своей семьи я не знала.
Мне потребовалось немного времени, чтобы оправиться от удивления, и только после этого я поняла, что он дал мне новую информацию для поисков – Портленд и Силия.
– Вы знаете фамилию Силии?
Он покачал головой.
– Я очень хорошо знал ее дедушку, Чарли. Его фамилия была Уэсли, но он был ее дедушкой со стороны матери.
– Могу ли я поговорить с Чарли?
Грэди покачал головой.
– Он умер много лет назад. Хороший был человек. Он оставил мне весь свой винил, но я к тому моменту уже закрыл магазин. Чарли никогда не говорил о Джейд после того, как она уехала, и я не задавал вопросов. Решил, что, чем меньше я знаю, тем лучше.
– Вы же никому не расскажете о нашем разговоре? – спросила я, прижав палец к губам.
– Можете мне доверять, – сказал Грэди. Мы какое-то время молча смотрели на яркое зеленое поле. – Вот что я думаю, – наконец произнес он. – Мне кажется, что если Джейд устроила для себя новую жизнь, то вам следует оставить ее в одиночестве.
Глаза защипало от слез. Наверное, он был прав, но я не могла так.
– Мне нужна сестра, – сказала я, после того как смогла овладеть голосом. – Я думала, она умерла. Я просто хочу… – И правда, чего же я хотела? Вдруг я все испорчу, когда найду ее? Мои губы дрожали. – Мне нужна сестра, – повторила я.
Грэди положил руку мне на плечо и кивнул.
– Мне кажется, это будет правильно, – сказал он. – И если… то есть, когда вы ее найдете, передайте ей привет от Грэди.
43Назавтра мне удалось вылететь из Сан-Диего дополнительным рейсом. Я хотела было отправиться в Портленд, но потом подумала – что я там буду делать? Портленд – большой город, а у меня совсем немного информации. Я полночи искала в Интернете Джейд Джонсон, решив, что это будет проще, чем найти Энн, но ошибалась. На фейсбуке оказалось более восьмидесяти Джейд Джонсон, и я изучала их профили, пока не заболели глаза. В конце концов я даже не досмотрела все страницы, потому что заснула перед открытым ноутбуком.
В Шарлотте у меня была пересадка, и пока не подали самолет до Нью-Берна, я решила проверить сообщения в телефоне. Единственное голосовое сообщение было от Дженни.
«Я за тебя волнуюсь, – говорила она. – Сегодня приеду тебя проведать.
Я ненадолго, и я не собираюсь работать. Мне не нравится, как мы простились – много недопонимания и обид с обеих сторон – и я просто хотела бы убедиться, что с тобой все в порядке».
Я застонала. Надо ей позвонить. Сказать, что у меня все нормально и чтобы она не приезжала. Но мне не хотелось разговаривать даже с автоответчиком, не говоря уж о ней самой. Разберусь потом.
Мой рейс опаздывал, и я попыталась заснуть в кресле. Однако из головы не шел разговор с Грэди.
«Она была классной девчонкой».
Каждый раз, когда я вспоминала, что он сказал это о Лизе, я улыбалась. Внезапно мне показалось, будто я действительно ее знала. То, что я слышала о ней от родителей или недавно от Катерины и Дженни, не производило на меня подобного эффекта. Но теперь я знала, что она была классной. Грэди сделал этот вывод, не основывая его на ее музыкальных способностях. Он о них даже не знал. Он только знал ее как человека без скрипки. Именно этого человека я и надеялась найти.
44Дженни даже не постучала, когда вошла ко мне в дом ранним вечером того же дня. После того как я сорвалась тогда, можно было бы предположить, что ей хватит благоразумия хотя бы постучать, а не просто вламываться ко мне, но нет. Я сидела босиком на полу в гостиной, окруженная кучей оплаченных счетов, различных заявлений и налоговых документов, которые вытащила из шкафов. У меня уже накопилось два мусорных пакета с бумагой, подлежащей уничтожению, просто я не хотела заниматься им прямо сейчас. Если среди всего этого хлама отыщется хоть что-то, что будет иметь отношение к Лизе, я буду считать, что мне повезло. Но пока что удача была не на моей стороне. Большая часть бумаг оказалась коммунальными счетами столетней давности и какими-то медицинскими записями, хранить которые я не видела смысла.
– Что ж! – Дженни с улыбкой остановилась посреди комнаты. – Вижу, ты продвигаешься вперед.
Взглянув на нее, я ничего не ответила. Сегодня она была в белых брюках и темно-синем пиджаке с золотой брошкой «Риелтор № 1» на лацкане.
– Может быть, тебе и впрямь следовало отдохнуть от нас с Кристин, – добавила она.
– Вы правы, – сказала я, сунув новую охапку бумаги в мусорный пакет. – Мне всего лишь надо немного побыть одной.
– Понимаю. О, смотри-ка! – воскликнула она, заметив фотографии, которые я брала с собой в Сан-Диего. Теперь они лежали на кофейном столике, и Дженни взяла в руки снимок, на котором Лиза и Мэтти стояли спина к спине. – Правда же, прекрасная фотография?
– Да, правда, – согласилась я.
– Давно я не видела эту фотографию, – сказала она. – Они здесь как сиамские близнецы, тебе не кажется? Они такими и были. Повсюду вместе. – Улыбку Дженни осветил розовый свет заходящего солнца, который лился из окна. – И на ней медальон, это я ей его подарила.
Я собиралась было выбросить еще одну стопку бумаг, но опустила руки.
– Что вы сказали?
– Я про медальон. – Дженни постучала пальцем по фотографии. – Я ей его подарила. Он из нефрита. Лиза его не снимала, и это мне казалось очень трогательным. На его лицевой и обратной стороне были вытеснены китайские иероглифы, они означали «долголетие» и «радость» или что-то в этом духе.
Я отложила бумаги и откинулась назад, опершись на руки.
– Мне сказали, этот медальон ей подарил один из ее учителей…
– Кто тебе это сказал? – нахмурилась Дженни.
– Не помню, – солгала я, хотя сказала мне об этом Катерина. Значит, Лиза соврала ей, что медальон подарил таинственный учитель – сестра была не самым честным человеком.
– Какой учитель? – спросила Дженни. – Стивен Дэвис? Катерина Торо?
– Тот, который был между ними, – сказала я. – Я слышала… или, может быть, прочитала где-то, что Лиза уехала, чтобы учиться у другого преподавателя, и именно он подарил ей тот медальон.
Дженни бросила на меня странный взгляд, при этом выражение ее лица мне тоже показалось загадочным.
– Ну, – она выглядела взволнованной. – Возможно, я перепутала его с каким-то другим медальоном. – Она быстро положила фотографию обратно на столик.
– Вы знаете, кто это был? – спросила я. – Кто был учителем, к которому уехала учиться Лиза?
– Я не так много помню о тех днях, – сказала она. – Это было так давно.
В то время Кристин уехала с друзьями за границу, и я с ума сходила от беспокойства. – Она демонстративно посмотрела на часы. – А сейчас мне надо бежать. Я просто хотела убедиться, что у тебя все хорошо. Я очень рада, что ты продолжаешь все разбирать, Кристин тоже будет приятно это услышать.
Она ушла не попрощавшись. Будь на ее месте кто-то другой, я бы решила, что ее поведение в последние несколько минут было очень странным, но так как это была Дженни, такое было вполне в ее стиле.
Пожав плечами, я продолжила сортировать бумаги, откладывая все, что казалось важным за период последних трех лет, и выбрасывая остальное. Но после ухода Дженни я призадумалась. В какой из историй о медальоне содержится больше правды? И имеет ли это хоть какое-то значение? Наверное, нет.
К восьми часам я практически добралась до последнего шкафа. Посреди комнаты у меня накопилось пять переполненных мусорных мешков, но я не нашла ничего, что помогло бы мне в поисках сестры, однако чувствовала удовлетворение оттого, что дело приближалось к концу.
Чтобы добраться до этого последнего шкафчика, мне пришлось подвинуть большое мягкое кресло, и как только я открыла дверцы, я поняла, что этот шкафчик отличался от других. Внутри стояло три коробки для хранения документов, и ни один документ не валялся просто так. Мне сразу же стало грустно, потому что я поняла, что это документы мамы. На передней части первой коробки ее почерком было написано «Техника». На второй – «Дети». На третьей – «Свидетельство о браке. Страховка, Разное».
Я вытащила коробку с надписью «Дети» и поставила на пол. Мне стало немного страшно, что я найду там бумаги по удочерению, но теперь я уже не верила ни одному слову Вернис. Кто знает, для чего она мне все это втюхала. Возможно, это было частью их с Томом дьявольского плана, нацеленного на то, чтобы вымотать меня до предела, а потом дожать.