Карл взял листок, лежавший сверху. Это была копия факса, отправленного Ларсом Йенсеном в день гибели Хейла. В ней содержалось сообщение и еще не подписанный контракт: «Я достал деньги. Мы можем поставить подписи и заключить сделку сегодня же у меня. Мой адвокат принесет все необходимые документы, предварительный вариант контракта я прилагаю в этом же факсе. Впишите свои комментарии и исправления и привозите документ с собой».
Лассе все продумал и рассчитал. Если бумаги не сгорели вместе с машиной, то Лассе наверняка позаботился о том, чтобы они исчезли до приезда полиции и спасателей. Карл записал дату и час назначенной встречи. Все сходилось. Хейла хитростью заставили отправиться сюда, на место, где ему предстояло умереть. На дороге его поджидал Деннис Кнудсен, готовый нажать на газ.
— Карл, и вот еще. — Ассад подал ему верхний листок следующей стопки.
Это была вырезка из местной газеты, на которой внизу страницы было напечатано краткое сообщение о гибели Денниса Кнудсена: «Погиб вследствие передозировки наркотиков».
Таким образом он вписался в статистику.
Карл просмотрел следующие листки в этой кучке. Можно не сомневаться, что Лассе Йенсен пообещал Деннису Кнудсену хорошие деньги за устройство этой аварии. Также можно было не сомневаться, что выскочил перед автомобилем Даниэля Хейла брат Ларса Хенрика, Ханс, заставив тем самым водителя выехать на среднюю полосу. Все, как и было условлено, за исключением того, что Лассе так и не заплатил Деннису обещанную сумму и Деннис на него за это обиделся.
В своем на удивление грамотном письме Деннис Кнудсен предъявлял Лассе Йенсену ультиматум: либо тот платит ему обещанные триста тысяч крон, либо Деннис как-нибудь задавит на дороге его самого.
Карл вспомнил сестру Денниса. Да уж, милый у нее был братишка, которого она теперь так горько оплакивает!
Он посмотрел на доску, где был представлен обзор несчастий, которые злая судьба обрушила на Лассе Йенсена. Автомобильная авария, отказ страховой компании выплатить возмещение. Отказ Люнггоровского фонда оказать ему материальную помощь. Мотивы, собранные воедино, выстраивались в отчетливую картину.
— Как ты думаешь, все это свело его с ума и он спятил? — спросил Ассад, протягивая Карлу какой-то предмет.
Тот взглянул и увидел маленький компактный мобильник фирмы «Нокиа» — новенький, красный. Сзади на нем было написано мелкими печатными буковками «Санна Йонссон», ниже нарисовано сердечко. Интересно, что сказала бы девочка, если бы узнала, что ее телефон все еще кому-то служит?
— Все тут перед нами, — сказал Карл, кивнув на фотографии матери Ларса, с заплаканным лицом сидящей на больничной койке.
Фотографии зданий «Годхавна» и какого-то человека, под которой красовалась жирная подпись «Приемный папаша — Сатана». Старые газетные вырезки с хвалебными отзывами об «Эйч-Джи индастриз», превозносившими отца Лассе Йенсена за новаторский прорыв, внесший огромный вклад в развитие датских высоких технологий. Там же имелось не меньше двадцати детальных снимков шлезвиг-гольштейнского парома. Были там расписания рейсов с указанием расстояний, числом лестничных пролетов на трапах, ведущих вниз на автомобильную палубу. Имелся также расписанный в две колонки поминутный план действий. Одна колонка — для Лассе, вторая — для его брата. Значит, они все-таки действовали там вдвоем.
— Что это означает? — спросил Ассад, кивая на цифры.
Карл не мог сказать это с уверенностью.
— Возможно, они похитили ее и убили где-то в другом месте. Боюсь, что все объясняется так.
— А что же тогда значит вот это? — снова спросил Ассад, указывая на последний стол, на котором лежало несколько скоросшивателей и подборка технических чертежей.
Карл взял в руки первый скоросшиватель. Из него торчали бумажные разделители, на титульном листке стоял заголовок «Справочник по водолазному делу. Военное училище военно-морского флота. Авг. 1985». Он пролистал книжку, просмотрел заголовки: водолазная физиология, вентили, таблицы декомпрессии после всплытия, таблица подачи кислорода, закон Бойля, закон Дальтона.
Сплошной волапюк!
— Карл, разве стюарды должны знать водолазное дело? — спросил Ассад.
Карл покачал головой:
— Может, это просто его увлечение.
Он перебрал сложенные в стопку бумаги и обнаружил какой-то рукописный справочник, написанный изящным косым почерком: «Руководство по испытанию контейнеров на давление. Хенрик Йенсен. „Эйч-Джи индастриз“. 10.11.1986».
— Карл, ты сможешь это прочесть? — спросил Ассад, не отрывая глаз от текста. Сам он, очевидно, не мог.
На первой странице было несколько диаграмм и схема трубопроводов. По-видимому, речь шла здесь о спецификации деталей, необходимых для изменения уже существующего устройства, вероятно перешедшего к «Эйч-Джи индастриз» от «Интерлаба» при покупке зданий.
Карл пробежал глазами рукописную страницу, стараясь по возможности ухватить суть. Глаз зацепился за слова «барокамера» и «поместить».
Подняв голову, он увидел перед собой висящий над стопкой бумаг снимок Мереты Люнггор крупным планом. В голове опять тревожно прозвучало слово «барокамера».
При одной мысли об этом у него пробежал мороз по коже. Неужели? Сама мысль об этом была ужасна. Так ужасна, что он тотчас же покрылся испариной.
— Карл, что такое? — встрепенулся Ассад.
— Выйди во двор и внимательно смотри, что делается вокруг. Иди, Ассад!
Помощник хотел повторить свой вопрос, но Карл уже занялся следующей стопкой бумаг.
— Иди не задерживайся и следи хорошенько! Вот, возьми с собой! — Он сунул Ассаду кусок арматуры, которым они взломали дверь.
Карл быстро пролистал стопку. Там было много математических выкладок, в основном написанных рукой Хенрика Йенсена, но встречались и другие почерки. Не попадалось только ничего похожего на то, что он сейчас искал.
Он снова посмотрел на предельно четкую фотографию Мереты Люнггор. Судя по ее виду, она была сделана с близкого расстояния, хотя и незаметно для Мереты, потому что она смотрела немного в сторону от объектива. В выражении ее глаз было что-то особенное: столько живости и энергии, что это невольно каким-то образом передавалось зрителю. Но Карл был уверен, что Лассе Йенсен не поэтому вывесил тут ее фотографию. Скорее наоборот. По краям фотографии виднелось множество дырочек — казалось, ее много раз снимали и снова вешали на стенку.
Одну за другой Карл вынул четыре кнопки, которыми была прикреплена фотография, снял ее с доски и перевернул.
То, что значилось на обороте, мог написать только сумасшедший.
Карл перечитал текст несколько раз: «Твои поганые глаза лопнут и вылезут из орбит. Эта дурацкая улыбка зальется кровью. Волосы твои истлеют, и мысли обратятся в пепел. Зубы сгниют. Никто не вспомнит тебя иначе как ту, кем ты и была на самом деле: шлюха, сука, бесовка, чертова убийца. Умри же такая, как ты есть, Мерета Люнггор».
А ниже печатными буквами было приписано:
6/7 2002: 2 атмосферы
6/7 2003: 3 атмосферы
6/7 2004: 4 атмосферы
6/7 2005: 5 атмосфер
6/7 2006: 6 атмосфер
15/5 2007: 1 атмосфера
Карл оглянулся через плечо. Ему показалось, что стены вокруг сдвигаются, чтобы его раздавить. Схватившись рукой за лоб, он стал думать изо всех сил. Она у них в плену, в этом он был уверен. Она где-то здесь, рядом. Тут написано, что они собирались убить ее через пять недель, пятнадцатого мая, но, по всей видимости, сделали это уже сейчас. Он чувствовал, что они с Ассадом спровоцировали это решение. И это произошло здесь, поблизости. Совершенно точно, что здесь.
— Что делать? Кто может что-то знать? — спросил он себя, усиленно роясь в памяти.
Он выхватил мобильник и набрал номер Курта Хансена, своего давнего сослуживца, который на старости лет оказался в фолькетинге от Консервативной партии.
Пока в трубке раздавались гудки, Карл переминался с ноги на ногу. Ему казалось, что время исподтишка откуда-то смеется над ними всеми.
Он уже совсем бы готов отключиться, как в трубке послышалось характерное покашливание Курта Хансена.
Карл попросил его молча выслушать то, что он скажет, и соображать как можно быстрее. Не спрашивать, а только отвечать.
— Что, по-моему, произойдет, если держать человека в течение пяти лет при давлении в шесть атмосфер, а затем сразу снизить давление? — задумчиво произнес Курт. — Ну и вопросец! Ситуация сугубо гипотетическая, полагаю?
— Курт, просто ответь! Ты единственный, кто разбирается в таких вещах. Я не знаю никого другого с сертификатом профессионального водолаза. Скажи, что произойдет в таком случае с человеком?
— Ну что произойдет! Умрет, разумеется.
— Да, но через какое время?
— Не имею представления. Но дело паршивое.
— Как паршивое?
— Внутри тебя все взрывается. Альвеолы взрывают легкие. Азот в суставах разрывает все ткани. Все органы, да вообще все внутренности расширяются, потому что в теле повсюду есть воздух. Тромбы, кровоизлияния в мозг, массивные кровотечения и даже…
Карл перебил его:
— Кто в этой ситуации способен помочь?
Курт Хансен снова откашлялся. А вдруг он и сам не знает?
— Это срочно надо?
— Очень боюсь, что да.
— Тогда звони на Хольмен.[28] У них там есть мобильная декомпрессионная камера — дрегеровский «Дуоком».
Курт Хансен продиктовал номер телефона, Карл поблагодарил и закончил разговор.
Чтобы объяснить положение дел людям из военно-морского ведомства, потребовались считаные секунды.
— Поспешите, — попросил Карл. — Это ужасно срочно. Вам нужно взять с собой специалиста с дрелью и что там еще есть в этом роде. Я не знаю, с какими препятствиями вам придется иметь дело. И поставьте в известность полицейскую префектуру. Мне требуется подкрепление.
— Думаю, я понял ситуацию, — сказал голос в трубке.
39
Очень осторожно они приблизились к последнему зданию. Пристально вглядывались, не видно ли на земле признаков недавней перекопки, всматривались в склизкие пластиковые бочонки, сваленные у стены, так напряженно, словно в них могла быть спрятана бомба.
И это здание тоже было заперто на висячий замок. Ассад взломал его тем же железным прутом — похоже, это становится частью его повседневных служебных обязанностей.
В первом помещении стоял сладковатый запах, напоминавший смесь одеколона в комнате Лассе и протухшего мяса. Или, скорее, это походило на запах, который чувствуется в зоопарке у клеток хищников в теплый весенний день.
На полу лежало множество емкостей различной длины, сделанных из блестящей нержавеющей стали. Одни были не до конца оснащены измерительными приборами, другие полностью собраны. Бесконечные ряды полок на одной из стен свидетельствовали о том, что здесь предполагалось устроить крупномасштабное производство.
Карл жестом пригласил Ассада пройти вместе с ним в следующую дверь и предостерегающе поднес палец к губам. Ассад кивнул и так крепко сжал железку, что костяшки на его руке побелели. Одновременно он немного пригнулся, словно старался помешать вероятному противнику целиться. Казалось, он делает это рефлекторно.
Карл открыл следующую дверь.
В помещении было светло. Лампочки за армированным стеклом освещали коридор, по одну сторону которого тянулись двери кабинетов без окон, а по другую располагалась еще одна дверь, ведущая в следующий коридор. Карл жестом приказал Ассаду осмотреть кабинеты, сам же вошел в узкий длинный проход.
Зрелище было жутковатое. Казалось, тут на протяжении долгого времени нарочно пачкали стены и замусоривали пол. Совсем не так представлял свои будущие владения Хенрик Йенсен: трудно было вообразить инженеров в белых халатах посреди той обстановки, какая царила здесь теперь. Очень трудно.
В конце коридора находилась дверь, открывая которую Карл из предосторожности сжал в кармане нож.
Включив свет, он увидел, что это помещение служит складом: здесь стояли столики-каталки, лежали гипсовые панели, кислородные и водородные баллоны. Инстинктивно он потянул носом воздух. Пахло порохом, словно в этой комнате сравнительно недавно стреляли из огнестрельного оружия.
— Никого нет ни в одном кабинете, — раздался позади голос Ассада.
Карл кивнул. Здесь, судя по всему, тоже было пусто. Ничего, кроме того же жутковатого ощущения, которое охватило его в коридоре.
Ассад вошел и огляделся.
— Так что здесь его нет, Карл.
— Сейчас мы ищем не его.
— А кого же? — Ассад нахмурился.
— Тсс! Ты слышал?
— Что?
— Прислушайся. Какое-то тоненькое посвистывание.
— Посвистывание?
Карл выставил руку, призывая его помолчал, и закрыл глаза. Похоже на доносящийся издалека звук вентилятора. Может быть, это шумела вода в трубах.
— Такой звук бывает от воздуха, Карл. Когда проколота дырка.
— Да, но откуда он идет?
Карл стал медленно поворачиваться. Нельзя было понять, где находится источник звука. Помещение было не более трех с половиной метров в ширину и пяти-шести метров в длину, а между тем казалось, что звук идет отовсюду и одновременно ниоткуда.
Слева от него стояло четыре ряда гипсовых панелей, в каждом ряду штук по пять. Еще одна замыкала этот ряд. Стена справа была пуста.
Он поднял взгляд к потолку и увидел наверху четыре квадратные панели с маленькими дырочками; между ними располагались связки проводов и медные трубки, которые тянулись из коридора к нагромождению гипсовых плит.
Ассад тоже это увидел:
— Там что-то должно быть за плитами.
Карл кивнул. Может быть, наружная стена, а может, и что-то другое.
С каждой плитой, которую они убирали и перетаскивали к противоположной стене, звук как будто становился ближе.
Закончив работу, они увидели перед собой стену, на которой под самым потолком висел большой черный ящик, а также обнаружился целый набор рубильников, измерительных приборов и кнопок. С одной стороны приборного щита находилась утопленная в стене двухсекционная дверь с закругленными краями, обшитая металлическим листом, с другой — два больших иллюминатора из бронированного стекла молочно-белого цвета, к которым изоляционной лентой были прикреплены провода, соединяющие два штыря. Возможно, как подумал Карл, детонаторы. Под каждым иллюминатором имелась установленная на штативе камера наблюдения. Для чего они служили и для чего предназначались детонаторы, догадаться было нетрудно.
Под камерами лежали маленькие черные шарики. Карл подобрал парочку и понял, что это дробь. Он пощупал стекло и отодвинулся на шаг. По стеклу несомненно стреляли. Возможно, за ним находилось что-то, чего хозяева усадьбы не могли полностью контролировать.
Он прижался ухом к стене. Писк исходил откуда-то оттуда. Не из двери, не из стеклянных иллюминаторов, но именно изнутри. Вероятно, это был звук очень высокой частоты, раз он мог проникнуть сквозь такую массивную преграду.
— Карл, он показывает больше четырех бар.
Карл посмотрел на манометр, по которому постучал Ассад. Так и есть! А четыре бара равны пяти атмосферам. Значит, давление в камере уже снизилось на одну атмосферу.
— Ассад, я думаю, что Мерета Люнггор там.
Его помощник замер, разглядывая округлую металлическую дверь:
— Ты думаешь?
Карл кивнул.
— Стрелка манометра идет вниз.
Ассад был прав. Даже видно было, как она движется.
Карл поднял голову и посмотрел на множество кабелей. Тонкие проводки между детонаторами заканчивались в пустоте, их изолированные концы лежали на полу. Значит, кто-то собирался подсоединить к ним батарею или иное взрывное устройство. Так вот что они, вероятно, собирались сделать пятнадцатого мая, когда давление должно было опуститься до одной атмосферы, как значилось на оборотной стороне фотографии Мереты Люнггор!
Карл огляделся, пытаясь понять, что тут к чему. Медные трубки шли прямо в камеру. Их было штук десять. Как тут разберешь, какие из них нагнетают давление, а какие его опускают? Если какие-то из них перерезать, есть большой риск еще сильнее ухудшить положение пленницы барокамеры. То же самое можно сказать и об электрических проводах.
Карл перешел к дверце шлюза и осмотрел установленный рядом с ней щиток с переключателями. Тут сомнений не возникало, все было написано черным по белому рядом с шестью кнопками: «передняя дверь открыта», «передняя дверь закрыта», «внешний затвор шлюза открыт», «внешний затвор шлюза закрыт», «внутренний затвор открыт», «внутренний затвор закрыт».
Обе створки двери были в положении «закрыто». Пускай так и остаются.
— Как ты думаешь, зачем тут вот это? — спросил Ассад, уже почти готовый повернуть ручку маленького потенциометра из положения «выкл.» в положение «вкл.».
Как хорошо, если бы тут сейчас был Харди! Уж в чем, в чем, а в кнопках он разбирался лучше всех.
— Этот переключатель поставлен после всех остальных, — сказал Ассад. — И почему все остальные сделаны из чего-то коричневого? — спросил он, указывая на коробку из бакелита. — И почему только этот, единственный из всех, сделан из пластика?
Это он верно заметил. Существует столько всяких выключателей разных типов и выпусков.
— Я думаю, эта ручка должна либо останавливать процесс, либо она вообще не имеет никакого значения, — сделал вывод Ассад.
Замечательно сформулировано!
Карл набрал в грудь побольше воздуха. Прошло уже десять минут после его разговора с Хольменом, и неизвестно, сколько еще придется ждать. Если Мерета Люнггор сидит там, в камере, то надо предпринимать какие-то решительные действия.