Щелчок замочка на ее сумке прозвучал в полной тишине точно пистолетный выстрел. Зашуршала бумага, передаваемая из рук в руки. На несколько секунд воцарилось молчание. Очевидно, Кирсанов что-то читал. Я бы дорого отдала за то, чтобы хоть краешком глаза взглянуть на это «что-то».
Мне казалось, что молчание длилось целую вечность, и я вздохнула почти с облегчением, когда он вновь заговорил.
– Где ты это взяла? – медленно спросил Кирсанов.
Вместо ответа Вика негромко всхлипнула.
– Я повторяю: откуда у тебя эта записка?
От скрытой угрозы в его голосе я похолодела. Похоже, Вика в самом деле подсунула ему настоящую бомбу.
– Какая тебе разница? – Ее голос сорвался до истерического визга. – Она предназначена тебе. Остальное – неважно. Я давно догадывалась, что ты путаешься с этой сукой. Теперь я уверена, что ты прекрасно знаешь, где она прячется. А может, ты ее убил, чтобы она не разболтала о вашей маленькой тайне? Что ты, мол…
Он все-таки влепил ей пощечину. Вика, захлебнувшись на полуслове, шлепнулась на кровать прямо над моей головой.
– Я впервые вижу этот листок, – спокойно сообщил Кирсанов. – Это подделка.
– Это ее почерк!
– Тогда это хорошая подделка. Не знаю, кто затеял эту опасную игру, решив использовать тебя, но я обязательно выясню.
– Отдай мне записку, – хрипло потребовала Вика, поднимаясь с кровати. Честно говоря, последнее было особенно кстати: пока она лежала там, мне было весьма неуютно, так как я оказалась буквально притиснутой к полу.
– Отдай, – повторила она.
– Нет.
Послышалась возня, затем хруст скомканного листка. Наверное, он целился в мусорную корзину, но промахнулся, и тугой бумажный шарик, стукнувшись об пол, подпрыгнул и закатился ко мне под кровать.
– Что ты сделал! – ахнула Вика.
– Выбросил мусор.
Вика опустилась на колени возле кровати и принялась шарить под ней рукой.
Я вытянулась в струнку, и все же пару раз ее наманикюренные пальчики с острыми коготками царапнули паркет буквально в сантиметре от моего носа.
Я зажмурилась, предчувствуя катастрофу. Еще секунда, и она заглянет под кровать, и вряд ли я смогу внятно объяснить, что может делать в таком необычном месте приходящая горничная.
– Вика, прекрати этот цирк! – рявкнул Кирсанов.
Я горячо с ним согласилась.
– И не подумаю! – прошипела Вика, окончательно расстроив меня своей несговорчивостью.
В эту минуту в дверь постучали.
– Владимир Иванович, – позвал из-за двери вежливый женский голос.
Вика с видимой неохотой оставила свои попытки отыскать вожделенную бумажку и выпрямилась.
«Неужели пронесло?» – подумала я, пытаясь унять дрожь.
В комнату вошла женщина.
– К вам Юрий Яковлевич, – доложила она. – Он ждет в гостиной.
– Спасибо, Юля, мы сейчас спустимся.
Они вышли из комнаты, и я, наконец, смогла свободно дышать. Когда шаги внизу затихли, я выползла из-под кровати, прихватив с собой смятую записку, но тут меня ждало еще одно потрясение: почти на самом виду, возле гардероба, нагло торчали забытые мной ведро и швабры. Они простояли здесь все время, и просто чудо, что хозяева их не заметили.
Моим единственным желанием сейчас было выбраться отсюда поскорее. Я спустилась по черной лестнице и благополучно добралась до выхода. Замок открывался изнутри, и я беспрепятственно покинула опасное место.
Пересекая широкий двор, я приказала себе не торопиться, что было нелегко: меня так и подмывало припустить со всех ног. Возле самых ворот я не выдержала и оглянулась. Двор был пуст, но мне показалось, что в одном из окон первого этажа дрогнула и опустилась занавеска.
Утром, чтобы избежать возможных подозрений, я оставила свою «восьмерку» довольно далеко от дома Кирсановых, но теперь почти жалела об этом. После волнений сегодняшнего дня мои ноги дрожали противной мелкой дрожью, и несколько сотен метров показались мне марафонской дистанцией.
Добравшись до машины, я первым делом стянула с головы парик, зашвырнула его на заднее сиденье и только после этого полезла в карман за запиской. Дрожащими от возбуждения руками я осторожно расправила ее на коленях и прочла:
«Кирсанов, с ума схожу от желания. До завтра не доживу. Жду тебя сегодня в нашей норке после полуночи. Твой котенок».
Я несколько раз перечитала записку. Что ж, Вике было от чего лезть в бутылку: послание весьма недвусмысленное, и если оно действительно написано Сашей…
Если оно действительно написано Сашей, то Кирсанову не позавидуешь: под пошленьким наивным текстом стояла аккуратно выведенная дата – то самое число, когда исчезла Саша.
Свернув записку, я сунула ее обратно в карман. Все это не укладывалось у меня в голове, и я решила отложить размышления на некоторое время. Я завела двигатель, развернулась и поехала домой.
Эту машину я заметила почти сразу, как только вырулила на оживленный проспект. Сначала потому, что новенький, блестящий, черный «БМВ» в нашем провинциальном городке можно встретить не так уж часто. Однако, дважды свернув и один раз замешкавшись на светофоре, я обнаружила, что «БМВ» по-прежнему дышит мне в затылок, даже не думая обгонять.
Его поведение меня озадачило. Если он следит за мной, то как-то странно: следует по пятам совершенно открыто, как будто хочет, чтобы его заметили. Возможно, конечно, я ошибаюсь и всему есть простое объяснение. У меня, судя по всему, стремительно развивается мания преследования на почве увлечения частным сыском.
На всякий случай я решила проверить свои подозрения, на этот раз намеренно сделав несколько бессмысленных поворотов, оказавшись в конце концов на том же самом месте.
Результат оказался плачевным: я убедилась, что «БМВ» прочно сел мне на хвост. Я нахмурилась и прибавила газу, стараясь одновременно смотреть и вперед, на дорогу, и в зеркало заднего вида.
«БМВ» ехал за мной, как привязанный. О том, чтобы оторваться от него на скорости, не могло быть и речи, моя старушка этого не вынесет. Тормозить я не решилась. Кто знает, может быть, он только этого и ждет? Но что ему, черт возьми, надо? Неужели кто-то догадался о том, что я была у Кирсановых?
От этой мысли у меня замерзли лопатки. Еще одна догадка окончательно вывела меня из равновесия. Что, если это кто-то из тех, кто напал на нас в лесу?
Я беспокойно заерзала на месте. Обернувшись через плечо, я попыталась разглядеть водителя. Но у «БМВ» было тонированное лобовое стекло, которое, как назло, ярко сверкало на солнце, и я ничего не увидела.
Тем временем я оказалась у торгового центра. Сбавив скорость до минимума, я медленно тащилась по улице вместе со своим «хвостом» и тоскливо разглядывала мелькавшие мимо витрины. О том, чтобы вернуться домой в этой теплой компании, не могло быть и речи.
Когда я проезжала мимо очередного навороченного бутика, у меня неожиданно возникла идея. Я нагло затормозила возле тротуара. И совсем не удивилась, когда заметила, что «БМВ» последовал моему примеру. Делая вид, что не замечаю ее, я неторопливо вышла из машины, заперла ее и направилась прямиком к стеклянным дверям магазина.
Оказавшись внутри, я осторожно покосилась за окно: расчет оказался верным, и за мной из «БМВ» никто не вышел. Значит, у меня есть маленькая передышка. Я отошла от окна и принялась с интересом изучать магазинные полки, посмеиваясь про себя: бутик, который я облюбовала для своих целей, специализировался исключительно на женском белье.
Радовалась я, однако, недолго. Когда через пятнадцать минут я снова глянула на улицу, «БМВ» по-прежнему стоял на своем посту, несмотря на жару и солнцепек. Настырные попались ребята. Что ж, попробуем по-другому.
Мне не стоило большого труда уговорить одну из продавщиц проводить меня через служебный выход. Правда, пришлось подкрепить свою просьбу покупкой дорогого комплекта белья. В другое время я ни за что не позволила бы себе подобную роскошь.
Выбравшись во двор с другой стороны здания, я сунула фирменный пакет с обновкой под мышку и потрусила к соседнему пятиэтажному дому.
Глава 20
Прошмыгнув через колючие кусты акации, росшие в палисаднике дома, который я облюбовала, мне удалось проскользнуть к подъезду незамеченной. На мое счастье, жильцы этого дома не успели еще обзавестись модным нынче кодовым замком – иначе моя затея была бы обречена на провал.
На четвертом этаже я осторожно подошла к окну и выглянула на улицу. Как оказалось – очень вовремя: из «БМВ» как раз выбирался щупленький коротышка. Потоптавшись возле машины, он несколько раз беспокойно посмотрел в сторону магазинчика. К тому времени отсутствовала я уже довольно долго, и он заметно нервничал.
Наконец, очевидно преодолев свою природную застенчивость, он решительно направился к зеркальным дверям.
Ждать пришлось недолго. Минуту спустя коротышка выскочил обратно как ошпаренный, повертел головой, убедился, что моя машина стоит на прежнем месте, и вприпрыжку бросился к «БМВ».
Парень выглядел весьма забавно, и я довольно хихикнула, хотя и прекрасно понимала, что у меня мало поводов для веселья: до последнего момента я еще надеялась, что «БМВ» не имеет ко мне отношения.
Тем временем коротышка, обежав машину, пристроился у левой дверцы и принялся что-то возбужденно говорить в открытое окно. Я прилипла к замызганному стеклу, забыв об осторожности, и не сводила глаз с черной машины. Коротышка сунул руку в окно и выудил мобильник. Он нервничал все сильнее: несколько раз набирал и сбрасывал номер. Соединился только с третьей попытки.
Насколько позволяло расстояние, я следила за выражением его лица и увидела, как он, отчитавшись и слушая ответ, начал меняться в лице, словно светофор на перекрестке. Сначала он покраснел, затем побледнел, а в конце стал даже слегка зеленоватым. После чего дал отбой. Резво обогнув капот, он юркнул обратно в машину.
После этого начали происходить удивительные вещи. Вместо того чтобы продолжить наблюдение за моей «восьмеркой», «БМВ» неожиданно рванул с места, развернулся и скрылся за углом кинотеатра.
Еще минут двадцать я не решалась покинуть своего убежища, внимательно следя за дорогой. Но «БМВ» больше не появлялся. Тем не менее, выбравшись на улицу, я так и не смогла набраться смелости, чтобы вернуться в свою машину. Пришлось добираться домой на автобусе, и я полчаса провела в душной тесноте, развлекая себя тем, что придумывала всевозможные кары на голову своим мучителям.
В конце концов я благополучно добралась до родной квартиры, предвкушая, как смогу забраться в душ и смыть с себя пыль и грязь. Открыв входную дверь, я первым делом зашла в ванную и отвернула оба крана. Убедившись, что вода благополучно набирается, я отправилась на кухню, на ходу снимая блузку. Выпила залпом стакан воды и сразу почувствовала себя намного лучше. Налив себе еще один стакан, я вернулась в большую комнату и, не обнаружив там своего халата, поплелась за ним в спальню.
Невероятно, но они были там.
Один, развалившись, сидел в моем любимом кресле возле окна. Другой, нагло ухмыляясь, подпирал стену возле кровати. Это было настолько невероятно, что я оторопело замерла на пороге, позабыв, что наполовину раздета.
– Вы кто? – заикаясь, пролепетала я.
– Много будешь знать… – Дальше тот, который сидел в кресле, подробно объяснил мне, что именно будет со мной в этом случае. Но в данной ситуации я предпочла бы вообще ничего не знать, так как я уже узнала в своих незваных гостях тех самых, что издевались в лесном домике над Андреем и Танькой. При воспоминании об извращенном чувстве юмора бандитов я почувствовала тошноту и инстинктивно рванулась прочь. Тот, что стоял возле стены, молниеносно подскочил ко мне, и не успела я опомниться, как он швырнул меня на кровать. Стакан вылетел из рук и разбился, стукнувшись об стену. Я сразу же попыталась встать, но, получив еще один удар, очутилась на полу. Ублюдок наклонился надо мной, занеся руку и дыша в лицо вонючим перегаром.
– Хватит, – резко прозвучало из кресла. Я осторожно открыла один глаз и посмотрела на него, слизывая с губы кровь.
Пару минут бандит в кресле нагло разглядывал меня. Я покраснела, плотно сжала ноги и прикрыла руками грудь.
– Что вам надо? – спросила я дрожащим голосом, с трудом шевеля разбитыми губами.
– Запомни, киска, вопросы буду задавать я, а тебе лучше помалкивать, – наставительно ответил бандит и добавил, обращаясь к напарнику: – Без пистолета она совсем нестрашная, а, Венчик? Это ведь она уложила Воблу?
– Она, – подтвердил тот и сплюнул себе под ноги.
– Вы что, пришли отомстить за своего дружка? – криво усмехнулась я, понимая, что отпираться бессмысленно.
– Я тебя предупреждал, – с сожалением проговорил главный. Он кивнул головой. В ту же секунду Венчик ухватил меня за кисти рук, резко вывернул их за спину и рывком поставил меня на ноги. Это было чертовски больно. Я взвыла, но тут же стиснула зубы.
– Ты очень любопытная, Лиса, – продолжал бандит как ни в чем не бывало. – И в этом твоя беда. Почему тебе не живется спокойно? Разве тебя не учили, что лезть в чужие дела невежливо, а иногда и опасно?
Я молчала.
– Отвечай, овца, когда тебя спрашивают! – рявкнул Венчик, снова дергая меня за руки. Это было уже слишком. Не думая о последствиях, я лягнула его ногой, но промахнулась и получила удар по почкам. Второй придурок наконец-то соизволил вытащить свою задницу из кресла и подошел ко мне вплотную. По его роже блуждала глуповатая, но опасная улыбка.
– Тебе не стоило этого делать, – сказал он почти ласково, сделал шаг вперед и сильно ударил меня по лицу. Я не смогла увернуться – второй крепко держал меня за руки. Из глаз посыпались искры.
– Ничего личного, таков приказ. Так что не злись, куколка. – Бандит небрежно похлопал меня по щеке.
– Пошел ты. – Я дернула головой, а он заржал, словно услышал удачную шутку.
– Не строй из себя героиню, лапочка, – захохотал он. – Внутри ты наверняка трясешься от страха в ожидании, что мы начнем тебя убивать. Я прав?
Я утвердительно кивнула, понимая, что лучше не перечить. Все тело и так невыносимо ломило. Бандит остался доволен и снова вернулся в кресло. Усевшись, он закинул ногу на ногу и сказал:
– Мы не собираемся тебя убивать. Возможно, позже, но не здесь и не сейчас. Так что расслабься и слушай внимательно. Если хочешь дожить до старости или хотя бы до замужества, то с этой минуты забудь все то, чем ты занималась последние несколько дней, поняла?
– Нет, – не удержалась я. – Что именно вы хотите сказать? Что я должна забыть? То, как вы пытались повесить мою подругу? Или что-то другое?
– Остришь?
– Нет, просто пытаюсь как можно лучше разобраться. Так что я должна забыть? Объясните мне конкретно.
– Венчик, объясни ей, – ухмыльнулся главный.
Тот послушно дернул меня за руки, намереваясь снова съездить по почкам, но тут я неожиданно ударила его затылком в лицо. Послышался хруст. Венчик издал звук, похожий на хрюканье, и выпустил меня. Я отскочила на безопасное расстояние и схватила стул.
– Ай-яй-яй, – покачал головой главный. – Почему ты не хочешь быть послушной?
– Потому, что я вам не верю. Я видела, на что вы способны, и понимаю, чего от вас ждать. Буду я послушной или нет – это дела не меняет. Мне только интересно: кому это я так насолила? Кто ваш хозяин?
Терпение у главаря явно закончилось. Он пружинисто вскочил на ноги и сказал, едва сдерживая злость:
– Слушай, рыжая сука. Скажи спасибо, что мне не велено убивать тебя. Пообещай, что прекратишь лезть в это дело. Это все, что мне надо.
– А если я не сдержу слова?
– Тогда я вернусь и одну за другой переломаю твои кости. Когда я закончу, ты станешь похожа на птичку, с которой играла кошка.
– Это тоже приказ?
– Нет, – честно ответил он. – Эта мысль только что пришла мне в голову, но она мне нравится.
Он подошел к мольберту, на котором по-прежнему была приколота моя последняя работа, схватил баночку с краской, коротко размахнулся и выплеснул содержимое на бумагу. Я слабо охнула. Безобразные потеки кроваво-красного цвета полностью скрыли под собой рисунок. Бандит, обернувшись, удовлетворенно следил за моей реакцией. В эту минуту из коридора донеслась резкая трель звонка. Оба бандита подобрались, внимательно прислушиваясь. Трель повторилась. Затем еще раз. И еще. Кто-то упорно терзал звонок.
– Только пикни, – прошипел Венчик, словно прочитав мои мысли.
К непрерывным звонкам добавились удары в дверь. Стало ясно, что кому-то срочно понадобилось меня увидеть и он не уйдет, не добившись цели. К счастью, бандиты тоже это поняли.
– Иди и открой дверь, – приказал мне главарь. – Отделайся от них любым способом и не вздумай звать на помощь.
Я подчинилась, с опаской обходя головорезов.
– Помни, о чем мы с тобой договорились, – окликнул меня на пороге главный.
Я, не оборачиваясь, прошла в комнату, набросила халат и пошла открывать дверь.
На лестничной клетке столпились соседи во главе с разгневанной Марьей Петровной, чья квартира была как раз подо мной.
– Что за безобразие, Лиза! – завопила она, не успела я открыть замок. – Ты залила мне всю квартиру! Что у тебя в ванной?
Я растерянно оглядела собравшихся соседей и только теперь догадалась, в чем дело: я оставила краны включенными, и вода, очевидно, перелилась через край, затопив нижний этаж. Пока я соображала, что к чему, Марья Петровна оттеснила меня в коридор и ворвалась в ванную. Ее торжествующий клич, донесшийся оттуда, подтвердил правильность моих предположений. Но потоп в данную минуту волновал меня меньше всего. Я ни на секунду не забывала о своих опасных гостях и бросилась за соседкой с намерением выпроводить ее поскорее. Тем более что вслед за ней начали просачиваться другие любопытные.
– Марья Петровна, – забормотала я, вбегая в ванную. – Извините. Я все сейчас уберу и, если у вас пострадал потолок, позабочусь о ремонте, честное слово.