– Дима, что ж ты раньше не сказал, что к тебе Руслан приедет?! Чего вы здесь-то собрались, поехали бы к нам домой, как нормальные люди…
– Все нормально, Лена, – мягко, но решительно прервал ее Клепа, – мы приедем. Но не сейчас.
Женщина пожала плечами:
– Странные вы. Я холодца принесла, пирожков свежих…
– Давай, – оживился Клепа, помогая выгружать жене из сумки продукты. Руслан не отрывал глаз от девочки – она так напомнила ему Кристи. Неожиданно он вспомнил о подарках.
– Я сейчас, – сказал он, вышел в прихожую и вернулся с большой коробкой. Присев на корточки перед девочкой, он протянул ей подарок:
– Это тебе. Как тебя зовут?
Малышка несколько секунд испуганно жалась к маме, тараща на Руслана глазенки, потом выдавила:
– Снежана.
Девочка робко взяла подарок из рук Руслана и затеребила упаковочную ленту. Руслан не мог не улыбнуться – она так трогательно смотрелась с этой громадной коробкой!
– Что нужно сказать дяде Руслану? – обратилась Лена к дочке.
– Спасибо, – пролепетала кроха, прижимая к себе коробку.
– Иди, посмотри, что там внутри, – сказала женщина и легонько подтолкнула девочку. Та помчалась на второй этаж, волоча за собой подарок.
– Лена, не обижайся, но у нас сейчас один разговор есть, – сказал Клепа, видя, что Лена не торопится уходить.
– Знаю, мы сейчас уйдем, – сказала она, вдруг ее лоб прорезала морщина, словно она что-то вспомнила, и улыбка исчезла:
– Тебе еще не звонили из отдела?
– А в чем дело? – насупился Клепа. – Я всех предупредил, что в отпуске, там Шаповалов сейчас всем рулит, мой зам.
– Просто сегодня в магазине была, думала, ты знаешь.
– Да что случилось?! – В голосе Клепы проскальзывали нотки раздражения.
– Говорят, ночью убийство было, на Комсомольской улице. Какую-то женщину прямо на веранде дома убили, и ребенок ее исчез. Вроде маньяк какой-то, – добавила Лена и боязливо повела плечом. – Я думала, тебя вызовут, хоть ты и в отпуске.
Клепа с шумом выпустил из сжатых губ воздух.
– Почему ты решила, что это маньяк? – спросил он раздраженно. Ему начинало надоедать это общение – за окном уже смеркалось, в сарае сидит старый псих, у них предстоит такой разговор, а они стоят тут и слушают какие-то дурацкие сплетни!
– Говорят, ей всю грудь разворотили, – тихо сказала Лена. – И горло выгрызли.
Серый неожиданно прыснул и покачнулся, скрестив на груди руки. Лена чуть ли не с ненавистью посмотрела на него, а Клепа жестко сказал:
– Ты, Серый, заткнись. А тебе, Леночка, вот что я скажу. Поменьше слушай всякую брехню на базарах. Говорят, горло выгрызли? Знаешь, говорят, что член до колена, а он в ладошке умещается.
– Кле… Дима, – попробовал урезонить друга Руслан, но тот даже не посмотрел на него, сейчас он вел себя как в своем кабинете:
– А теперь бери Снежанку и езжай домой. Хорошо? И не бойся никаких маньяков. Все, пока, любимая.
Он заставил себя подойти к жене и поцеловать ее. Лена обняла мужа, попрощалась с остальными и пошла за дочкой.
– Надо же, – сказал Руслан, когда Лена наконец уехала. – Не успел я приехать, а у вас уже трагедия в городе. Маньяк какой-то объявился.
– Не бери в голову, – махнул рукой Клепа. – Бабы много чего треплют. Потом позвоню, выясню, как там и что.
– Кстати, у меня для твоей девочки тоже есть подарок, – обратился Руслан к Серому. Он старался подавить внезапно возникшее чувство тревоги, но оно разливалось у него внутри, как кислота из треснутой пробирки. Только сейчас он заметил, как ужасно тот выглядел – Серый снял темные очки, и мертвый глаз тупо уставился в никуда. Лицо худое, почти костлявое, сухие губы искусаны и в запекшихся болячках. Взгляд Руслана упал на руки друга детства – они все были в мелких порезах, левая ладонь была замотана грязной тряпкой.
– Ты поранился? – спросил он, указывая на тряпку, но Серый лишь вяло мотнул головой.
Руслан молча протянул Серому коробку:
– Это для твоей дочери. А это тебе, кстати, – с этими словами подвинул в сторону друга походный чемоданчик.
Серый равнодушно поблагодарил за подарок и с непонимающим видом посмотрел на коробку, после чего разлепил губы:
– Что там?
– Кукла, – ответил Руслан. – Сколько лет твоей дочери? Надеюсь, она все еще любит играть в куклы?
– Ага, – издал смешок Серый. – Очень. Она крутит задницей, эта куколка? Марширует?
– Не знаю, – неуверенно ответил Рус. – Не успел проверить, извини.
Повисла напряженная пауза, слышался только шорох картона – Серый вскрывал коробку. Клепа перехватил удивленный взгляд Руслана и пожал плечами.
Серый вытащил куклу наружу и небрежно завертел ее в исцарапанных руках.
– Где ты купил ее, Рус? – скучным голосом спросил он. – Уж не на «блошином» рынке у нас в городе, случаем?
– Нет, – растерянно ответил Руслан. – Какая разница, где я приобрел ее? Тебе не нравится?
– Ну почему же, – рассеянно проговорил Серый. Он повернул куклу и бесцеремонно задрал платье, будто что-то искал на спине. – Хорошая куколка, симпатюлечка прямо. А ключ где?
– Что ты делаешь? – удивленно спросил Руслан. – Какой ключ?
– Что она все-таки умеет делать? Петь, танцевать? Задницей крутить? – Серый усмехнулся, оправляя кукле платье. Внезапно лицо его посерьезнело, и он с гримасой отвращения бросил игрушку на пол, как если бы стряхивал с одежды мерзкое насекомое.
– Не держи на меня обиду, Рус. Но моей дочери не нужны куклы. Хочешь – забери ее обратно, а лучше выброси. Это самый лучший совет.
Руслан глубоко вздохнул, подавляя закипающую внутри злость. Клепа это заметил и попытался разрядить обстановку:
– Серый, ты не прав. Тебе нужно прийти в себя, а то чушь городишь. Я сделаю кофе. Рус, не хочешь после дороги в душе сполоснуться?
– Было бы неплохо.
Когда они собрались через двадцать минут, Руслан почувствовал себя значительно свежее, да и Серый начал понемногу трезветь.
Минуту они молчали, потом Клепа сказал вполголоса:
– Я очень рад, что вы приехали, особенно ты, Рус. Не буду спрашивать, чего тебе это стоило, но ты здесь, а это главное. Жаль, Вадика с нами нет.
Пока Серый меланхолично отхлебывал кофе, Клепа в нескольких словах рассказал приятелям о внезапной встрече с Никто в отделении милиции.
– Да уж, – протянул Серый. Он снова нацепил очки, чему Руслан был втайне рад – постоянно натыкаться на его безжизненный глаз удовольствие малоприятное. – Что-то начинаю вспоминать… Хорошая вечеринка получилась, а, Рус?
Руслан промолчал. Воспоминания о той ночи были сродни ковырянию в застарелой ране, и ему вообще не хотелось думать о тех событиях, которые он уже давно похоронил в своей памяти.
– Это не все, парни, – сказал Клепа и вытащил из кожаной папки несколько листов. – Этот черт был в психушке, его разыскивают за убийство – двух санитаров завалил при побеге. Может, кого-то еще по дороге на тот свет отправил, так, между делом. Я как в его глаза взглянул, понял – такой на все способен. Вот все документы.
– Тогда в чем загвоздка? – спросил Серый. – Кто психу поверит? Пусть трындит что хочет, ради бога… На хер ты его домой приволок?!
Клепа наклонился к Серому и, чеканя каждое слово, произнес:
– Потому что я не хочу, чтобы в один солнечный денек мне позвонили и сказали, что какой-то старый шизик что-то сотворил с моей женой или детьми. Скажу больше. Я буду уверенным в безопасности своей семьи только в одном случае.
И Клепа как бы невзначай провел ребром ладони по своей мясистой шее. Руслан ошеломленно смотрел на Клепу, бесстрастно развалившегося в кресле:
– Ты не сделаешь это! Ты crazy,[20] то есть… сошел с ума!
Серый нехорошо улыбнулся, и Клепа сказал:
– Не волнуйся, это пока просто размышления. Пока я ничего не буду с ним делать, мы должны принять общее решение.
– Я бы тоже избавился от него, – подумав, сказал Серый. Руслан почувствовал, что у него двоится в глазах. Они что, обезумели тут все, в России?!
– Я не пойду на это, – медленно сказал Руслан. – И не дам вам погубить этого человека. Вам мало того, что мы натворили тогда?! Да мы в ногах у него валяться должны, чтобы он простил нас!
Клепа заерзал в кресле и сказал, ни на кого не глядя:
– Знаешь, после одной из его фраз ты бы изменил свое мнение.
– Что же он сказал?
– Он хочет посмотреть, как мы умрем.
Серый засмеялся, однако потом закашлялся, согнувшись пополам.
– Тебе смешно? – процедил Руслан, которого Серый уже начинал откровенно бесить. – Странно, мне почему-то не очень.
Приступ кашля прошел, и Серый приподнял очки. Уцелевший глаз холодно буровил Руслана:
– Ты многого не знаешь, братишка. И мне далеко не смешно, можешь верить.
– Кстати, ты что-то хотел обсудить? – обратился к нему Клепа. Серый замялся. Когда он ехал сюда, ему не терпелось попросить совета у Клепы, но сейчас ему казалось неуместным посвящать этих людей (пусть даже это твои друзья детства) в свои проблемы. Он посмотрел на часы. Семь вечера. Сходка уже идет полным ходом, но он отключил телефон, и для того, чтобы найти его дом, потребуется время.
– Так, ерунда. Потом, Клепа. Сейчас у нас другое дело, верно? Может, пора познакомиться поближе с нашим мстителем? – предложил Серый.
– Подождите, – сказал Руслан. – Почему-то никто из вас даже не поинтересовался, как и при каких обстоятельствах умер Вадим. А ведь он был уверен, что его судьба напрямую связана с теми событиями.
– Ты о чем? – На круглом, красном от выпитого лице Клепы отразилось непонимание.
И Руслан рассказал все, что знал. Однако, к его большому удивлению, на его друзей его рассказ не произвел особого впечатления. Даже после того, как он поведал им о том, какая картина открылась ему и милиционерам, когда они вошли в спальную комнату Вадима.
– Дорогой мой Русик, – проникновенно, по-отечески сказал Клепа, внимательно выслушав повествование друга, – если бы ты знал, что в свое время довелось повидать мне, когда я трудился обычным опером. Ну съехал парень с катушек, что тут сказать?
– До такой степени, что разрезал свою жену? – горячился Руслан. – Боже, не могу поверить, что вы так спокойно на все реагируете! Тем более его дочь официально считается без вести пропавшей! С какой стати ему врать? Да, на первой нашей встрече он не был откровенен, но потом он приехал ко мне и все рассказал! Он был уверен, что это месть, понимаете, месть!
– Как?! – неожиданно заорал Клепа, даже подскочив на месте. – Как та девка может мстить?! У Вадика на работе были проблемы, говоришь? Она что, подделывала его подписи на договорах и звонила в налоговую от его имени, посылая всех на х..? Заразила Вадика раком желудка? Рус, не городи чепухи!
– Тогда как все это объяснить? – безнадежным голосом спросил Руслан.
– Самовнушение, – уверенно сказал Клепа. – Бедняга всегда был излишне впечатлительным. Вот и втемяшил себе в башку, что виноватый, а самовнушение – серьезная вещь, уж можешь поверить моему опыту.
– Вадим рассказал, что кое-что накопал на этого мужика, как его… Агейко?
– Он не признает имен, – усмехнулся Клепа. – Сказал, что его зовут «Никто».
– Но ведь Вадим обращался к тебе за помощью! – почти закричал Руслан. – И ты даже не поинтересовался, что происходило с твоим другом!
– Времена меняются, Рус, – философски заметил Клепа. – Да, когда-то мы были друзьями, и я ему даже помог кое в чем. Но я уже тогда понял, что Вадик немного того…
– Серый, ты чего молчишь? – Руслан, словно ища поддержки, повернулся к приятелю. Тот неподвижно сидел в кресле, и от Руслана не ускользнуло, как подрагивали его пальцы.
– Мне нечего сказать, – тихо сказал Серый и облизнул губы. – Давайте уже закончим с этим делом. Мне домой нужно.
– Всем нужно домой, – проворчал Клепа, наливая себе рюмку. – Тебе тут ехать пять минут, а Рус вон вообще из самой Америки прилетел. Вам хорошо, а мне что с этим болваном в сарае делать? Один плачет: «Не убивайте!», второй вообще сидит как контуженый!
– Ты закрыл его в сарае? – потрясенно спросил Руслан, и Клепа расхохотался:
– Рус, у тебя что, тоже жбан перекосило? А куда его прикажешь девать? Сюда к нам за стол посадить да еще стопку налить? За встречу?
– Но… так нельзя, – прошептал Рус. У него не укладывалось в голове, что Клепа, олицетворяющий в здешних местах закон, решился на такой шаг.
– Все, ша! – крикнул Серый, поднимаясь с кресла. – Идем к нему.
Мужчины молча поднялись с кресел.
Город медленно накрывал прохладный вечер. На темнеющем небе слабым пятнышком робко замерцал серпик месяца, это при том, что малиновое солнце только-только начало лениво тонуть за горизонтом, увлекая за собой день. Клепа подошел к сараю и загремел ключами. Звякнув, замок открылся, и троица зашла внутрь. Клепа щелкнул выключателем, и в помещении вспыхнул свет.
Мужчины застыли на месте, разглядывая скрючившуюся у верстака фигуру.
– Сними с него наручники, – тихо, но решительно сказал Руслан, и Клепа, что-то пробурчав, не без опаски приблизился к Никто. Он ловко снял с мужчины тюремные «браслеты» и тут же сделал шаг назад. В следующее мгновенье в его руке тускло блеснул ствол пистолета, но Руслан покачал головой.
Старик поднял голову, глубоко запавшие глаза, окруженные сеткой морщин, сощурились.
– Привет, – сказал он как ни в чем не бывало.
Мужчины молчали. Руслан испытывал странное двойственное чувство – с одной стороны, он ощущал острую жалость к этому несчастному человеку, который не без их помощи докатился до такого состояния, с другой – в нем зрела глухая неприязнь, причиной которой было осознание того, что вот этот сгорбленный старикан так неожиданно (и некстати) влез в его размеренную и, в общем-то, счастливую жизнь, смешав все его планы, заставив волноваться его семью
(Кристи говорит, что ты опоздаешь на самолет…)
и его самого – одни сны чего стоят!
Руслан сделал шаг ближе, пристально всматриваясь в лицо старика, губы Никто разъехались в широкой улыбке:
– Узнал меня? Вот твой толстый друг не сразу меня вспомнил. А где ваш Четвертый?
Улыбка исчезла с лица Никто, но его глаза продолжали ухмыляться, и Руслан вдруг с ужасом понял, что этот безумный старик знает, что Вадима нет в живых.
– Я узнал вас, – сказал он, стараясь, чтобы голос его звучал ровно и уверенно. – У вас есть имя, чтобы мы могли поговорить?
– Нет, – просто сказал Никто, потирая запястья. Руслан неосознанно отметил, что руки у этого деда еще хоть куда, собаку спокойно задушит и не поморщится. – И вообще, давайте на «ты». Мы же почти родственники, да? – Он подмигнул Клепе, и тот вздрогнул. Он хотел что-то сказать, но Руслан его опередил:
– Хорошо, будем на «ты». Прежде всего я прошу прощения за то, что ты находишься здесь, но, учитывая, откуда ты сбежал, условия тут получше, согласен?
– Совершенно верно, – радостно закивал головой Никто. – Как в номере люкс.
Руслан делано улыбнулся, пропуская шпильку Никто мимо ушей, и проговорил:
– Я понимаю, что это прозвучит глупо… Но всем нам искренне жаль, что так все получилось. Я имею в виду ту ночь. Поверь, мы раскаиваемся в том, что совершили. И просим прощения.
Никто даже и ухом не повел, продолжая с каким-то идиотским весельем разглядывать интерьер сарая, словно стоявшая в углу швабра занимала его внимание куда больше, чем признание вины этими людьми.
– Ты можешь ничего не говорить, – продолжал Рус, наблюдая за Никто. – Я и сам не знаю, как поступил бы на твоем месте. Да, мы были молоды, в головах у нас был мусор, мы совершили ужасный поступок и теперь хотим услышать, чего хочешь ТЫ.
Лицо Клепы при этом приняло скептическое выражение, Серый словно врос в пол и напоминал каменное изваяние. Но Никто даже не смотрел в их сторону.
– Осмелюсь высказать одну деталь, она касается того случая. Твоя дочь, Инга, сама предложила мне близость, когда позвала меня сделать перевязку, – хрипло сказал Руслан. – Какой бы скверный поступок мы ни совершили, она сама спровоцировала насилие.
Наконец Никто соизволил взглянуть на Руслана.
– Сколько патетики, парень, – хихикнул он. – «Скверный»… «насилие»… ты не адвокат?
Руслан отрицательно качнул головой.
– У тебя хороший талант убеждать людей, – сказал Никто и чихнул. – Salus cum sola non cogitabuntur orare «Pater noster».[21] Ты должен помнить эту непреложную истину.
– Опять ты свою тарабарщину несешь! – обозлился Клепа. – Давай, выкладывай, зачем ты здесь!
– Вы не ответили на вопрос, где ваш Четвертый? И как его зовут? – спросил Никто, он даже не посмотрел в сторону Клепы, который со своим пистолетом и торчащим из расстегнутой рубашки пузом выглядел совершенно нелепо.
– Его звали Вадим. Он умер, Никто, – сказал спокойно Руслан. – Ты доволен? Ты рад? Кстати, также умерла вся его семья.
Никто удивленно пожал плечами:
– Чему я должен радоваться? Ты радуешься, когда зимой вода замерзает? Когда подброшенный камень падает вниз?
– При чем тут камень? – поморщился Клепа.
– Это закон природы, – объяснил терпеливо Никто, будто Клепа был несообразительным ребенком. – Когда меч правосудия настигает грешника, это тоже закон. Так что все в порядке вещей.
Руслан вздохнул и посмотрел на друзей.
– Ты знал это? – спросил ошарашенно Клепа, рука с пистолетом вытянулась в сторону старика. – Ты знал, что Вадим умрет?!
– Постой! – Руслан торопливо отвел ствол от Никто.
– Зло всегда будет наказано. Через минуту или через сто лет, неважно, – сказал Никто. – Оно вернется к тебе, к твоим близким и дальним родственникам. Оно вернется уничтожить все то, что тебе дорого, сынок.
– Я тебе не сынок! – завопил Клепа, топнув ногой. – В гробу я видал такого папаню!
– Ты знаешь, почему умер Вадим? – подал голос до этого молчавший Серый.
– Он искупил свою вину, – просто ответил Никто. Теперь его заинтересовал паучок, деловито укутывающий какое-то насекомое в кокон над самым потолком. – И, кажется, перед тем как покинуть эту грешную землю, он понял, что наказал сам себя.