Машина представительская, и желающих помочь стронуться этому "автобусу" с места не находилось. То ли прохожие стеснялись, то ли нарочно игнорировали: "так вам и надо - буржуи проклятые!" А одной силы, даже такой, какой обладает Ростовский, явно не хватало, даже когда водитель вышел из машины и, включив скорость, пытался помочь шефу, управляя рулем и толкая эту громадину.
Скорее всего Ростовский опоздал бы на "стрелку", если бы мимо не проходил унылый долговязый незнакомец в видавшем виды пальто.
- Эй, каланча, - неожиданно вырвалось у Ростовского, поразившегося ростом парня, - нет желания заработать пятак зеленых?
- Помочь вытащить ваш роскошный лимузин? - спокойно спросил тот и невозмутимо пожал плечами. - Почему бы и нет? Базара нет...
Он подошел сзади "Линкольна", уперся в него плечом и крикнул:
- Газуй, паря!
Игоря, последнего водителя Ростовского, подгонять было не нужно, он прекрасно знал нрав своего хозяина и уже шкурой чувствовал, что его ожидает, если они запоздают на эту встречу. Взглянув мельком на тощую фигуру "дяди Степы", Игорь скептически ухмыльнулся. Каково же было его удивление, когда длинный, как автобус, "Линкольн" вырвался вперед. И это при том, что сам Ростовский не успел даже притронуться к кузову.
- Тебя как зовут-то, длинный? - дружелюбно спросил Андрей.
- Щербатый... - выпалил машинально тот, но тут же добавил: - Вообще-то Дмитрий.
- Чем занимаешься?
- Пока ничем... - Он смотрел себе под ноги.
- Почему?
- В шаблон не вписываюсь, - ухмыльнулся нежданный помощник, обнажив щербатый рот.
- Жить есть где?
- Пока да...
- Я сейчас спешу, вот тебе визитка, позвони часов в восемь вечера...
Парень взял визитку, на которой были только одно слово - "Ростовский" и номер мобильного телефона. Подняв на Андрея свои зеленые глаза, Щербатый кивнул:
- Позвоню!
Андрею сразу понравился этот немногословный, уверенный в себе парень, не задававший лишних вопросов и даже не напомнивший ему про пять долларов, которые Ростовский в суете просто забыл отдать. На "стрелку" он не опоздал, и она закончилась полным успехом для тех, за кого он вступился. В этот же вечер Щербатый ему позвонил:
- Ростовский? Это я - Щербатый, если не забыл...
- Как же помню. Ты свободен?
- Как птица.
- Ужинал?
- Вчера да.
- Где тебя подхватить?
- На Ленинском, у касс Аэрофлота, если не затруднит.
- Как раз по пути... Минут через пятнадцать жди...
Когда они встретились, Ростовский сразу спросил:
- Почему ты не напомнил о заработанной пятерке баксов?
- А зачем? Если ты специально не дал, значит, не захотел, зачем мне унижаться. Ежели из-за спешки забыл, то я не имел права тормозить тебя, задерживая из-за какой-то там пятишки, - рассудительно пояснил Щербатый.
- Хороший ответ, держи! - Ростовский протянул ему десять баксов.
- Мы ж уговорились на пять.
- А это на счетчике набежало, - улыбнулся Андрей. - Давно откинулся?
- Три месяца как...
- Сколько чалился?
- Год.
- За что?
- За квартиру...
- Почему так мало?
- Ничего не успел взять: заснул прямо под окнами.
- Сморило?
- Ага, литра два водки перед этим принял, вот и сморило...
- Поработаешь со мной?
- Криминала много?
- Бывает...
- Года два похожу по воле?
- Может, и больше, - обнадежил Ростовский. - Как ходить будешь...
- Записывай... - Он решительно махнул рукой.
- Тогда поехали?
- Куда?
- Ужинать, - ответил Андрей.
Ростовский был тонким психологом и разбирался в людях. Он ни разу не пожалел о том, что поверил Щербатому с первого взгляда и взял его к себе в бригаду буквально с улицы. Во многих разборках приходилось принимать участие Щербатому, и всякий раз его присутствие не было пустым для их бригады.
Воспоминания Ростовского были прерваны звонком мобильного телефона. Очень вовремя отозвался знакомый подполковник с Петровки.
- Прошерстил я по всем своим службам, но твоих пацанов никто не задерживал. По несчастным случаям тоже не проходят, - сообщил Петрович. - Они, случаем, не ширяются? Может, "ушли в полет" на какой-нибудь блат-хате?
- Исключено! За ними такого не водится! - твердо заверил Ростовский.
- Тогда ищи их на других полях...
- О чем ты, Петрович? - не понял Ростовский.
- Ну, если их нет ни среди задержанных по криминалу, ни среди административно задержанных, и в больницах они не значатся, то нужно пробовать искать их среди... извини, конечно, - подполковник вздохнул, - среди усопших... Ты мне вот что скажи: у них были с собой документы?
- А как же, конечно!
- В таком случае городские и подмосковные морги отпадают: с документами они бы у нас наверняка засветились. Послушай, Андрей, а не могли они куда-нибудь из Подмосковья махнуть? В гости или так прошвырнуться?..
- Почти исключено, - уверенно ответил Андрей.
- Тогда даже и не знаю, чем тебе еще помочь...
- А может, машину поискать? - спросил Ростовский.
- Какую машину? - не понял Петрович.
- Так они все эти дни на машине были!
- Что же ты сразу не сказал?! Машину так просто не спрячешь. Какая марка?
- "Десятка" синего цвета... номер... - Андрей достал записную книжку и продиктовал номер машины.
- Можешь повисеть на телефоне? - спросил подполковник, но тут же сообразил: - Нет, это может быть долго, а мобильник дело дорогое: валюта капает! Ты не выключай его пока: если что-то узнаю, сразу позвоню.
То, что в милицейских сводках ни Коля-Ватник, ни Толик не проходили, обнадеживало, как и то, что их не оказалось ни в больницах, ни в моргах. Но сердце у Ростовского странно защемило, когда он заговорил о машине пацанов: ему показалось, что в голосе подполковника появились какие-то извиняющиеся нотки. Казалось, он что-то знает, но решил еще раз все поточнее проверить.
Раздавались звонки мобильника, но все было не то. Сашка Питерский звонил предлагал встретиться, Андрей извинился и перенес разговор на более поздний час; кто-то ошибся номером, и он с трудом сдержался, чтобы не послать его "по матушке"; брат звонил и спрашивал совета, который быстро получил; потом позвонил знакомый режиссер, с которым они давно не общались и с которым он не мог так просто оборвать разговор: очень уважали друг друга - поговорили, условились встретиться в ближайшую пятницу.
Только Андрей закончил разговор с режиссером, как тут же позвонил подполковник Петрович.
- С кем болтаешь, с трудом пробился!
- Из Болгарии звонили, не мог прервать разговор, - слукавил Ростовский. Что, есть новости? - спросил он скорее для порядка, на самом деле уже по тону Петровича понял: случилось непоправимое.
- Даже не знаю, с чего начать... - виновато проговорил подполковник.
- Руби, Петрович, не тяни душу!
- Короче... нашел я твою "десятку", правда, сейчас она не такая синяя, но что это она - не вызывает сомнений!
- И что?
- А в ней два мужских трупа...
- Мои люди? - тихо выдавил Ростовский.
- Честно скажу: не... зна...ю! - по складам выдохнул Петрович.
- Как не знаешь?! У них что, документов нет с собой, что ли? насторожился Андрей.
- На них даже одежды нет, да и узнать их весьма за-труднительно: машину кто-то поджег. Все точно можно будет сказать только после судмедэкспертизы.
- Где нашли машину?
- Ее обнаружили под Подольском, в лесу.
- И конечно, никаких очевидцев? - со злостью предположил Ростовский.
- Следствие работает... - заверил Петрович.
- Они наработают... - вздохнул Андрей. - Ничего они не найдут, ни очевидцев, ни места, где их убили...
- Я понимаю твое состояние, но давай не будем торопиться с выводами. - В тоне подполковника слышалось некоторое недовольство. - У них есть родственники в Москве?
- В Москве - нет. А что?
- Обгореть-то они обгорели здорово, но на одном покойном сохранилась отметина, точнее сказать, странная вещица, которая вполне поможет идентификации, если кто-то хорошо знает человека. Слишком уж она необычна для парня...
- Я готов подъехать! Когда можно?
- Чем быстрее, тем лучше. Сейчас можешь?
- Конечно!
- Хорошо, в таком случае жду тебя у главной проходной Склифа.
Когда подполковник провел Ростовского в холодный зал морга института Склифосовского, он сразу увидел два занятых стола, возле которых суетились судмедэксперты. В первый момент Ростовский брезгливо поморщился: на оцинкованных столах лежали два превратившихся в обгорелые куски мяса трупа, у одного из которых, среди коричнево-кровавого месива на месте лица почему-то ярко белели глаза. Казалось, взгляд их укорял весь окружающий мир, запоздало взывая к справедливости.
- Что я должен делать? - шепотом спросил Ростов-ский Петровича.
- Взгляни на того, что лежит на втором столе. Если точнее, то на его левую руку, - подсказал подполковник.
Не успел Ростовский перевести взгляд, как увидел на скрюченном безымянном пальце трупа небольшое дамское колечко. Он сразу его узнал, рука совершенно очевидно принадлежала Толику.
- Что я должен делать? - шепотом спросил Ростов-ский Петровича.
- Взгляни на того, что лежит на втором столе. Если точнее, то на его левую руку, - подсказал подполковник.
Не успел Ростовский перевести взгляд, как увидел на скрюченном безымянном пальце трупа небольшое дамское колечко. Он сразу его узнал, рука совершенно очевидно принадлежала Толику.
Андрей отлично помнил историю этого дамского колечка. Свой безымянный палец Толик испортил года два назад: в какой-то пьяной драке один алкоголик полоснул его осколком бутылки и повредил сухожилие. Ему предлагали делать операцию, но он отказался: "И так не мешает, - отмахивался Толик, - а то, что палец согнут, не очень-то и видно!"
Однажды на какой-то вечеринке ему понравилась девушка, они долго танцевали, тискались, целовались, а потом он для понта попросил у нее колечко примерить. Она и дала. Надеть-то он надел, а вот снять с исковерканного пальца - ни в какую! Толик пообещал ей купить еще более дорогое, что и сделал, а это колечко так и носил на руке. Старался не показывать его очередной своей пассии или сочинял какую-нибудь убедительную семейную драму, по которой обязан был носить это "бабушкино" кольцо до самой смерти...
Толик угадал совершенно точно: так с ним и умер!..
- Это Толик, - тихо, но уверенно проговорил Ростовский, потом внимательно осмотрел второй обгоревший труп и уныло добавил: - А это Колян...
- Ты уверен?
- На все сто! - стиснув зубы, подтвердил Ростовский и спросил: - Ты знаешь предварительные выводы своих экспертов: их живьем сожгли или...
- Им не пришлось мучиться: обоих расстреляли почти в упор автоматными очередями. Нашпиговали так, что твои манекены в тире...
- И то слава богу, что не мучились, - думая о чем-то своем, тихо проговорил Ростовский.
- Протокол подпишешь?
Ростовский так взглянул на него, что подполковник даже смутился:
- Извини, не подумал об этом... обойдемся как-нибудь... - Он повернулся к старшему судмедэксперту. - Не дергайся, капитан, достаточно написать, что опознание проведено и трупы опознаны, а подпись... - он отмахнулся, - опусти как-нибудь... Ну, забыл подписать и все тут! - обозлился вдруг подполковник, потом повернулся к Ростовскому. - Прими искренние соболезнования, Андрюша...
- Спасибо...
Приехав домой, Ростовский накатил стакан водки, помянув погибших пацанов, после чего позвонил Сергею и попросил собрать всю бригаду...
XX
Опасные игры
В самолете компании "Дельта", выполнявшем последний вечерний рейс Атланта - Вашингтон, Роджер Лайн почувствовал, как на него навалилась страшная усталость. Еще бы! Несмотря на то что регулярные проверки его драгоценного здоровья на самом современном и совершенном медицинском оборудовании показывали, что Лайн находится в прекрасной физической форме, ему все-таки уже далеко не двадцать лет.
А во второй половине января Роджеру пришлось здорово помотаться по миру. В скромном четырехзвездочном отеле, расположенном недалеко от Абу-Даби, столицы Объединенных Арабских Эмиратов, он объявился с канад-ским паспортом, выданным, правда, на собственное имя - знак глубокого уважения канадских единомышленников из соответствующих служб.
Никакого интереса ни у персонала отеля, ни у его обитателей высокий неразговорчивый канадец не вызывал: вполне естественно, что житель северной страны бежал от родной зимы, чтобы понежиться в лучах щедрого арабского солнышка.
Однако по вечерам на скрывавшейся за глухим внушительным забором вилле Лайн вел неторопливые беседы с представителями политической и военной элиты Саудовской Аравии и Кувейта, зондируя их отношение к планируемым бомбардировкам территории Ирака самолетами ВВС США и Великобритании.
Так нередко бывает в мировой политике: самые деликатные миссии поручаются частному лицу, скажем, ушедшему в отставку крупному военному чину или же находящемуся не у дел в прошлом известному политическому деятелю. Этот неофициальный посланец может себе позволить задавать любые вопросы и выдавать такие жесткие формулировки, от которых дипломатов, находящихся при исполнении своих обязанностей, бросило бы в дрожь.
Результаты зондажа у Лайна вышли обнадеживающие: американская инициатива была поддержана элитой стран, регулярно получающих солидную американскую помощь.
Из Абу-Даби Лайн вылетел прямым рейсом до Чикаго, где пересел на самолет, следовавший в Атланту, столицу штата Джорджия. Там в форте Макферсон находилась военная база и штаб Третьей армии сухопутных войск.
Он отправился в форт навестить своего старого приятеля и единомышленника начальника базы. Именно в тот день туда приехал Боб Барр, член палаты представителей от республиканской партии, - по "случайному" совпадению его пригласили на встречу со старшими офицерами штаба. Вышло так, конечно же, опять по чистой "случайности", что Лайн и Барр уединились минут на сорок в кабинете начальника базы.
Барр показал Лайну проект закона, который в ближайшие дни собирался внести в Конгресс США. Этот законопроект наделял Президента США легальным правом физически уничтожать руководителей иностранных государств, чьи действия противоречат "интересам США". Лайн бегло просмотрел несколько страниц убористого текста.
- По-моему, все точно и доходчиво изложено, Боб, - удовлетворенно сказал он, - а в твоем устном сообщении я бы сделал такой акцент: мы всегда последовательно боролись с врагами Америки и устраняли неугодных нам людей, но теперь приспело время делать это официально, никого и ничего не стесняясь. В двадцать первом веке Америка может себе это позволить.
- Ты прав, Роджер, - согласился Барр, - для тех, кто разделяет нашу точку зрения, право Америки защищать свои интересы там, где она считает нужным, намного важнее этих дурацких прав человека. Я лично так думаю.
- Честно говоря, я сильно сомневаюсь, что наш законопроект пройдет. Либералы и приверженцы прав человека стеной станут против. Но в любом случае настало время нам во весь голос заявить о себе. Тем более что в Америке есть немало людей, которые нас поддерживают.
- Не беспокойся, Роджер, я сделаю все так, как нужно. Важно, что армия на нашей стороне. В этом я еще раз убедился в ходе сегодняшней встречи с офицерами.
- Тут ребята крепкие, - весомо сказал Роджер, - будь здоров, Боб, желаю тебе и всем нам успеха.
Они обменялись крепким рукопожатием, и Лайн отбыл в аэропорт. Ожидая посадки в самолет, он позвонил своему старинному приятелю и бывшему подчиненному Стивену Паркеру, ныне высокопоставленному сотруднику ЦРУ, и попросил встретить его по прилете в Вашингтон.
Славившийся своей пунктуальностью Паркер ждал Роджера у стойки компании "Дельта". Как только "Форд-скорпио" Стивена покинул зону аэропорта, он объявил:
- В ФБР обнаружен "крот"!
- Майкл Джеймс?!. - невольно вырвалось у Роджера.
Стивен засмеялся.
- А вот и не угадал. Роберт Хансен.
Тот самый, в чьи функции входила слежка за русскими дипломатами? Лайн обладал феноменальной памятью, зная практически всех сотрудников спецслужб, работавших на русском, китайском и иракском направлениях.
- Сторожевой пес обернулся хищным зверем. - Роджер обожал яркие сравнения.
- Похоже, он работал на русских пятнадцать лет, - невозмутимо продолжал Паркер.
Сам Стивен неплохо знал русский язык, поскольку в молодости служил в американском посольстве в Москве, где занимался подкормкой диссидентов и иных профессиональных борцов за свободу и демократию.
- Приятный сюрприз для нового Президента. Надеюсь, он подтолкнет Буша к еще более решительной борьбе против клинтоновской нечисти.
Роджер терпеть не мог людей, занимавших при Клинтоне высокие посты в ЦРУ и ФБР. Он был искренне убежден в том, что все они потенциальные предатели. Хотя младенцу было ясно, что многоопытный Хансен, равно как и подозрительный Джеймс, в число клинтоновских выдвиженцев никак не попадают.
- Есть еще одна новость, пожалуй, более странная... - лениво начал Стивен.
- Что еще стряслось? - нетерпеливо спросил Роджер.
Не отрывая взгляда от гладкой асфальтовой ленты шоссе, бежавшей им навстречу, Паркер невозмутимо продолжал:
- Я внимательно изучал опись вещей, принадлежащих господину Можаеву...
- Ну и что? - Роджер, очевидно, терял терпение, а его собеседник как будто нарочно оттягивал развязку начатого им интригующего рассказа. - Что там такого в этой описи? Не привез ли господин Можаев в США миниатюрную атомную бомбу? саркастически усмехнулся он.
- Опять не угадал, - Стивен не повернул головы, - бомбы в описи не было, но имелось письмо...
- Письмо? От кого? О чем? - Роджер буквально кипел от нетерпения.
Как будто речь шла об удавшемся воскресном пикнике с традиционным американским барбекю, Стивен ровным голосом сообщил:
- В письме излагалась схема перевода денег, как считается, принадлежащих Можаеву, с известных швейцарской прокуратуре счетов и еще не известных, что, как ты понимаешь, наиболее для него в данном положении интересно, на новые, совершенно чистые финансовые счета в ряде провинциальных американских банков. Я не крупный финансовый эксперт, но даже мне понятно, что эта схема просто гениальна. Нет сомнения, что именно она и послужила главной приманкой для приезда господина Можаева в Америку, а вовсе не инаугурация Буша.