— Да кто ж тебе признается, милок? — наконец сказал он. — Отхватил добра, и в кубышечку.
— В данном случае я исключаю предоставление помощи частным лицам, — Герман решил сразу поставить фильтр. — Разве что яркому лидеру или человеку с большой социальной значимостью… И всё равно — помогут Хозяева одному человеку, что это даст? Где гарантии, что донорство пойдёт на пользу, а не тупо прожрётся?
— А что вообще донор-акция должна дать? — вдруг спросил Фёдор и продолжил: — Сначала надо бы разобраться, какую стратегическую цель преследуют Хозяева Платформ.
— Так я именно об этом и хотел поговорить! — вскричал Мазин.
— Милости просим, — с некоторой ехидностью предложил Ростоцкий.
— Несомненно, что ни одна из попавших сюда групп не подвергалась какому-либо «тестированию», Прорезы хватают, скажем так, неудачников…
При этих словах капитан поморщился.
— В результате на берегах Леты зародились анклавы, созданные, как мы знаем, не по национальному принципу, а по принципу поликультурного формата с определённым влиянием степеней положительной комплиментарности, валентности культур. Можно предположить, что данный аспект никак не регулируется Хозяевами. Степень вовлечённости представителей разных народов в создание общей культуры определяется хаотично. Ожидать, что в таких условиях на Кристе достаточно быстро образуются развитые сообщества, не приходится… Итак, что же они хотят увидеть в таких анклавах, как наш? Ведь помощь не оказывается, либо же её размер математически ничтожен! Людям приходится заново проходить этап за этапом, подниматься со ступеньки на ступеньку медленно. Может быть, Хозяева идут на замедление прогресса, преследуя совсем другую цель? Наблюдение, в данном случае, может заключаться в финальной оценке способности сообществ к созданию чего-то нового, что у людей, в частности, не получилось на Земле… Я допускаю, что подобным сообществам может предоставляться оперативная материальная помощь. Но в таком случае, как нетрудно предположить, это будет сделано исключительно для предоставления шанса остаться в поле эксперимента… Если какое-то достижение конкретного сообщества их устраивает, конечно.
— Верным путём идёте, товарищи? — с кислой улыбкой хмыкнул капитан.
— Совершенно верно, верным! С вашего позволения, я продолжу ряд интереснейших размышлений. Всё сказанное — пока только гипотезы. Численность попадавших на Кристу всё ещё закритически мала, но процесс непрерывен — на берега реки регулярно попадают мужчины и женщины, дети и старики, люди разных специальностей и профессий вспомогательного и сугубо прикладного характера. Для них Хозяевами были предусмотрены некие базы-укрытия, которыми, однако, никто на Лете не, пользуется. В чём же тут дело?
Он подсмотрел в свою тетрадь. Неужели уже расставил акценты? Расторопно.
«Интересный староста в Бриндизи. Странноватый, однако умный, способный действовать нестандартно, под присмотром нашего главного буржуя именно такой обеспечит поселению прогресс в развитии», — подумалось мне.
— Да потому, что неудобно! — брякнул кочегар.
— И это абсолютная правда, уважаемый! Пионеры выбирают поселения с гораздо меньшими фортификационными свойствами, однако ближе к берегам, на больших площадях, предоставляющих удобство перемещения и торговли, — подхватил докладчик. — Люди сразу пытаются создавать более крупные поселения и даже города, а выбранные Хозяевами места не совсем для этого подходят. Кроме того, сама система выброса исключает быстрое нахождение строений, подобных Диксону.
— Вы хотите сказать, что нам не повезло, и мы оказались на Платформе-неудачнице? — нахмурился Ростоцкий.
— Может быть, может быть…
— Я так и знал, что хрен тут рок-группу собью, — вставил Липпо.
— Во всём этом есть что-то мистическое! — Галина Ивановна тоже не осталась в стороне. — Великие испытания, но и великое предначертание!
— Ох-ох… Бросьте вы эту вашу мистику, сколько можно! — профессор по-модному показал пальцами знак кавычек. — Мы вполне обойдёмся без эзотерики.
— Да? Мою мистику? — с чувством оскорбленного достоинства прошипела училка. — В прошлом месяце я вас настоятельно предупреждала, что плеваться на берегу не надо, вы тогда сказали примерно то же самое. Однако Лету не обманешь! На следующий день свалились с косогора, упали в реку, наглотались и схватили ротавирус!
Тут она столь неумолимо посмотрела на Владимира Викторовича, что бедный профессор, как мне показалось, даже покраснел. Выждав убийственную паузу, язва добила:
— И теперь не хотите задуматься! Учиться надо бы.
— Частично поддержу, — без улыбки добавил Федя. — Раз мы уже в фантастике, то необъяснимое надо признавать.
Все увидели, как смутился докладчик, а Самарин даже хихикнул.
— Давайте так: вы, товарищ Липпо, будете и дальше «признавать необъяснимое», а я — работать с фактами. Посмотрим, что принесёт больше пользы. Пока что наши прошлые споры показывают мою правоту, — выкрутился учёный.
Плеснув из графина, капитан подвинул к нему стакан с холодной водой, основной докладчик глотнул, успокоился и продолжил:
— Напоследок — немного предположений о самом интригующем. Зачем всё это надо? Я не склонен именно сейчас рассматривать вопрос о том, кто такие Хозяева, привык заниматься лишь тем, что поддаётся научному исследованию. Единственно предположу: Хозяева — некие кураторы нашей новой, прошу обратить на это внимание, цивилизации, уполномоченные давать ей оценки и принимать меры к корректировке хода развития. Покамест рассмотрим вопрос о целях… Банальное заселение новой планеты землянами явно не входит в планы Смотрящих — эту задачу можно было выполнить гораздо быстрее и эффективнее. Кроме того, весьма сомнительно, что Платформа-4 есть случайно свободная планета-близнец, чисто эволюционное существование которой объяснить решительно невозможно. Это искусственно созданная для обеспечения эксперимента среда! Правомерен ли неутешительный для нас вывод, что эксперименты на первых номерах Платформ оказались провальными? Я ничего не возьмусь утверждать. Не надо тратить время и силы на разбор вариантов и условий якобы неудавшихся попыток — с первой по четвёртую. Рано… Достаточно допустить, что самой первой является наша Земля, коллеги! А потом постараться увидеть объективные итоги её развития.
Вот это он дал! Как тут не загудеть — все и загудели… И обдумать хочется, и самому поговорить, торопливо выплёскивая эмоции.
— Проект «Земля» завершён, я правильно понял вашу мысль? — уточнил Ростоцкий.
— Либо будет завершён в исторически представимое время. Товарищи, не пугайтесь, это только гипотеза!
— Фигассе, гипотеза! — грустно выдохнул я.
— Туда его, гадюшник этот, — кочегар явно не переживал.
— А я предупреждала…
— Галина Ивановна, да перестаньте вы! — взорвался капитан.
— Вот увидите!
— Что увидим, когда увидим?! — разорался Самарин.
— Не кричите на меня, я вам не жена! Сплаваете на Землю в очередной раз и увидите там сущую Божью кару, — хладнокровно бросила краеведша.
— Стоп, господа! — резко скомандовал Ростоцкий. — Однако ваши предположения просто апокалиптические, профессор.
Учёный медленно покачал головой и потянул нить дальше:
— Допустим, что экзаменационной задачей выбрано какое-то жесточайшее условие, обязанное быть выполненным землянами на промежуточном этапе развития. И оно явно не выполняется! Что может подразумеваться? Глобальная ядерная война? Да, это признак упадка, однако такой конфликт сам по себе вряд ли может быть показателем уровня развития цивилизации и её базовых способностей, скорее, это болезнь, которую людям придётся преодолеть. Выводы можно будет делать после неё, а не до… Гораздо более весомым является предположение о некой внешней угрозе, к отражению которой земляне к определённому моменту времени обязаны подготовиться. Категорическое условие, доказывающее зрелость земной цивилизации.
— Астероид, что тут думать! — похоже, Липпо был единственным в кают-компании, которого всё сказанное не пугало.
— Логично, не правда ли? — обрадовался поддержке профессор. — Да! Например, угроза из космоса, столкновение с крупным небесным телом, которое неизбежно приведёт к необратимым для цивилизации последствиям.
— Или глобальная тектоническая деятельность, потопы, землетрясения.
— Допускаю. Конкретика нам сейчас не нужна, Дарий. Скорее всего, люди на Земле ещё ничего не знают о грядущей угрозе и признаки надвигающейся опасности обнаружат довольно поздно, чтобы успеть отреагировать адекватно угрозе. А потенциала нет, проспали! Хозяева, как я допускаю, уже сейчас убеждены, что процесс необратим и земляне не успеют принять действенных мер: исследовательские и научные, авральные технологические и организационные работы не помогут — времени не будет! Возможность оперативно изменять траектории крупных небесных тел — это колоссальные затраты, на которые пока что никто не идёт. Нет коллективного осознания! Нет и финансирования.
— Айфоны делали! — уже в прошедшем времени помянул Липпо. — Вместо чего-нибудь путёвого. Вот какую секту надо было создавать! Готовящихся к Большому Удару!
— Хорошо-хорошо, Хозяева тебя услышали, открывай карман для донор-акции, — съехидничал Герман, и вот тут нас действительно прошило…
— Твою мать, — только и смог сказать Самарин.
— Профессор, вот так? — с надеждой на обратное спросил я.
— В двадцать первом веке идеи освоения Дальнего Космоса были похоронены окончательно. И причина одна: экономика. Ни одно государство мира не смогло выделить такие ресурсы, никакие олигархи, таков печальный итог развития. Войны, кризисы, передел мира, санкции… Мир так и не создал общечеловеческое богатство, за счёт которого возможно осуществление мегапроектов. Оптимальная модель так и не найдена, её никто и не ищет. Достаточно экстраполировать общий мировой ВВП, чтобы понять: к нужному моменту времени необходимых ресурсов не будет.
«Приехали, падла, доигрались в войнушку! — подумалось мне, аж холодком пробрало. — Создали Мир Экскаваторщиков… Роем, добываем, строим новые экскаваторы и опять роем, но уже больше. Чтобы экскаваторщики не скучали, им дают айфоны, поп-музыку, голливудские фильмы и стандартный попкорн. Ни великих целей, ни объединяющей морали. И всем пофиг, что там летит или где там трещит! Проживи этот день, умри позже остальных. Ничего больше не интересовало».
— Вот они и запустили Программу, — озвучил очередной итог Герман. — Галина, фиксируйте, не забывайте об обязанностях.
— Но ведь Хозяева сами в состоянии помешать вселенской катастрофе, спросите вы…
— Обязательно спросим, Володя, — пообещал шкипер.
— Могут. Но им нужно другое, — несколько секунд профессор молчал. — Опираясь на точное знание, они уверены, что и сами люди способны справиться, вот в чём хитрость! Большая Угроза является единственным действенным стимулом для перехода человечества на другой технологический и социально-политический уровень, с обретением принципиально новых возможностей для освоения пространства. Без такого стимула не продвинуться вперёд — туда, где нас ждут более развитые братья по разуму. Люди будут привычно продолжать мечтать, потреблять и воевать, совершенствуя способы убийства и получения удовольствий. После успешного прохождения такого, или подобного, испытания человечество станет другим. Вполне возможно, что это и есть конечная цель Хозяев: они хотят получить новый самобытный продукт, который нужен им настолько, что устроители идут на колоссальные затраты, создавая матричные Платформы, где раз за разом ищут оптимум эволюционно-принудительного развития. Оптимум же не просматривается, все заняты бессмысленной игрой без правил и промежуточных финишей. Что мы имеем? Огромное количество народов, так и не нашедших за тысячелетия общего языка. Плавильного котла не получилось, первая попытка провалена.
— Если именно Земля была первой попыткой, — вклинился я.
— Конечно, — неохотно кивнул Мазин, который в этот сладкий момент совершенно не хотел оппонировать по мелочам. — Мы должны жить, развиваться и понимать, что когда-то и нас будет ждать свое Большое Испытание. Нас будут курировать, пока прогрессируем, вероятно, на определённом этапе могут помочь.
— Шефы, не о том говорим! Слишком много допусков, фантазии, — кочегар решил сменить тему. — Ясности всё равно не будет, пока мало данных.
— У вас есть тема поинтересней? — желчно поинтересовался Мазин. — Согласен, данных действительно мало! Однако надо представлять вектор!
— Есть ещё и белые Кресты; — неожиданно тихо напомнил кочегар.
Капитан Самарин, поняв, чем грозит это напоминание, мгновенно обрезал подчиненного:
— Подводим итоги: инопланетяне за нами следят, ждут успехов, верят, любят, помнят… Помогать, сволочи, не торопятся. Можно записывать!
— Собственно, капитаном всё сформулировано, — Герман наклонился над стенографисткой. — Так и запишите под промежуточной линией.
— Белый Крест основной цивилизации-соседа! Конкурирующая организация! Никто не находил, это тема важнейшая! — не унимался Липпо.
Однако Ростоцкий тоже не хотел торопиться.
— Подождите… Всё сразу не переварим. Тем более что у нас нет ни единой зацепки. Их действительно никто прежде не находил, и информационную, — тоже панель.
— Как минимум, один гоблин панель видел, — заметила Галина Ивановна. — Я даже представляю, как этот зелёный бедняжка стоял перед чёрным камнем, чесал носик, беспомощно водил пальцем по строкам…
Она сейчас всплакнёт от жалости!
— Я требую, чтобы меня включили в состав поисковой группы! — закончила она. — Как опытного исследователя-краеведа!
На миг мне стало страшно.
— Галина Ивановна, что за рефлексии? Это опасное дело, не женское! — лучше сразу обозначить свою позицию, зловещее молчание присутствующих мне не нравилось.
— Действительно, не женское, Галя… Уж в полевой части точно. А вот потом можно, отчего же! — как-то примиряющее произнес Самарин. — Тут ведь такое дело, Дар, наша Галина Ивановна опыт действительно имеет. И стрелять ей приходилось, и попадать, да уж…
— Как только найдём что-нибудь, так сразу вас и подключим, — пообещал ей Герман.
— Не надо смягчать удары, Герман Константинович, — отложив в сторону шариковую ручку, женщина гордо вскинула голову, — я всё прекрасно понимаю! Немного ненормальная, эзотерик-любитель, увлечена мифологией коренных малочисленных народов, постоянно ищет что-то мистическое…
— Но это ведь так, Галь, — мягко улыбнулся капитан.
— Да! Вот и пользуйтесь! Сколько раз я просила боцмана поговорить с зоргами, расспросить их: не встречали ли они в джунглях чего-нибудь понастоящему необычайного? Один раз, товарищ капитан, и вы присутствовали при таком разговоре! И постоянно в ответ одни усмешки! Чубко просто издевался! Вы нацеливали зоргов исключительно на поиск драгоценных металлов… А что скажете сегодня? Хоть теперь понимаете, мужланы, что именно гоблины могли встречать в джунглях и этих самых «белых», и кресты, и другие феномены! Ищите теперь без мистики, без гоблинов и без моих подсказок!
— Зря, между прочим, не послушали женщину, джигиты, — едко заметил кочегар. — Её устами глаголет истина, которая где-то рядом. Гоблины могли приподнять занавес тайны.
— Не остри, хорошо? — попросил Ростоцкий. — Давайте успокоимся, господа… Встряску мы получили, от спячки проснулись. Привлекать будем все возможные силы, хоть самого дьявола, обрадуемся любой экспертной оценке и уж вас, Галина Ивановна, привлечём в первую очередь. Совещание заканчиваем.
— Минуточку, последнее соображение! — я опять поднял руку. Как школьник. Быстро опустил и поднялся, не дожидаясь разрешения. — Могут ли являться примером донор-акции найденные золотые монеты? Кто сказал, что материальным вознаграждением обязательно должен быть бревенчатый склад, набитый полезным ништяком?
Ростоцкий напрягся. Вцепившись руками в стол, он чуть наклонил корпус и тихо предложил:
— Разверни.
— Легко. В форте ниже по течению была найдена одна монета. Путь дальше закрыт, огромная территория ушла в болото вместе с дорогой, и такого изменения рельефа Хозяева не просчитали. Смело предположу, что монета была найдена и в руинах близ Веннеса. Точно мы этого не знаем, однако далеко не каждый будет светить такую находку.
— Ты прав. Я бы тоже не стал светить, не будь рядом сплочённого экипажа «Темзы». Постарался бы переплавить. Что дальше?
— Здесь же фортуна повернулась лицом, дорога привела к маленькой башне, в которой найдено было уже две монеты! Две, а не одна!
— Ого! Монетарно! — воскликнул Липпо. — Нас ведут золотой дорогой, братцы! А сарай с добром всё равно не помешал бы. Завидую тем Платформам, где они есть.
Герман быстро обошёл вокруг стола и встал рядом.
— Стимулирующий вектор?
— Что-то типа того.
— Очень интересная идея! — закивал профессор.
— Думаю, много золота Хозяева не вкинут, это обрушит рынок, потеряется смысл. Не ожидаются и натуральные поставки, это бы на городских рынках городов заметили давно. Но затерянные каменные дороги вполне могут привести к чему-либо ценному, не знаю, к россыпям серебра, например!
Вот это его тема, сразу видно! Идея сразу захватила Ростоцкого.
— Так, надо подумать… Численность людей на Кристе постоянно увеличивается, при этом золота не становится заметно больше. Самородное серебро? Неплохо, неплохо… Один известный эксперт называет серебро «золотом на стероидах». Когда золото поднимается в цене, серебро начинает расти ещё быстрее. Дарий, надо форсировать экспедицию.
— Уже понял.
— Давай, вечером у тебя в штабе поговорим о конкретике. Итак, господа, поработали мы отлично, всем большое спасибо! Обещаю, что следующее совещание состоится довольно скоро, я это чувствую, — улыбнулся он.