Рэйли напряглась, ощутив пальцы Лиз на своих. Это был просто дружеский жест, не более того. Она попыталась вспомнить, когда в последний раз кто-либо прикасался к ней, и не смогла.
Лиз взглянула на их соединенные руки и отпустила ее. — Извини.
— Все в порядке, просто я немного нервничаю.
— Пойдем, моя машина тут недалеко. — ответила Лиз, как будто не поверив в объяснение Рэйли.
Рэйли не могла придумать причину, чтобы отказаться, да ей и не хотелось. Ей нравилось внимание Лиз во время игры. Каждый раз, когда она смотрела на зрителей, их глаза встречались. Эта связь между ними может быть существовала только в ее воображении, но это было приятно, и она не могла вспомнить, когда в последний раз с ней случалось такое. Удовольствие от игры усиливалось из-за того, что Лиз смотрела на нее. Может быть, это было и глупо, но очень приятно.
— Я очень ценю то, что ты делаешь, спасибо.
— Пожалуйста. — Лиз обошла машину и наградила Рэйли улыбкой. — Кроме того, я теперь твой должник, ты открыла для меня греховное наслаждение софтбольного вуайеризма.
— Если тебе понравилось, ты просто обязана прийти на наш бал в конце сезона.
— Бал? Вы еще и танцуете? — Лиз приподняла бровь.
Рэйли кивнула.
— Ты не шутишь?
Рэйли покачала головой.
— С ума сойти, Кэндис ни за что в это не поверит!
***— Полагаю, это не самое обычное для тебя пятничное времяпрепровождение, — сказала Паркер, усаживаясь за стол рядом с Кэндис и ставя перед ней мартини.
— Спасибо, — сказала Кэндис, отпивая из бокала. Она приятно удивилась, обнаружив, что бармен отлично смешивает коктейли несмотря на то, что все здесь пьют пиво. — А что по-твоему я обычно делаю по пятницам?
— Ну наверно, это выглядит примерно так: ужин, театр, а потом выпивка в Челси Лаунж.
Кэндис улыбнулась при упоминании самого нового питейного заведения в городе, куда все ходили покрасоваться и посмотреть на других. Паркер была права — это было одно из ее любимых мест, где можно было закончить вечер, если она не нашла себе никого на ночь. У нее никогда не возникало проблем с тем, чтобы найти там себе любовницу. Ее не волновал семейный статус или даже ориентация избранниц, потому что она не искала длительных отношений. Она была довольна, что Паркер в этом оказалась похожа на нее. — По всем пунктам ты угадала.
— Тогда я должна признать, что мне повезло, что ты оказалась здесь. — ответила Паркер.
— Так тебе повезло? — поддразнила ее Кэндис.
— Мне всегда везет.
Паркер притянула к себе бутылку пива, а другую загорелую, слегка пыльную руку положила на спинку скамьи, слегка приобнимая Кэндис. Она выглядела совсем не так, как должен выглядеть уважаемый адвокат, а в воображении Кэндис она была весьма уважаемым адвокатом. Она выглядела просто уверенной в себе и сексуальной женщиной. Ростом примерно как Кэндис, немного выше среднего, Паркер обладала стройным гибким телом, длинными ногами, небольшой грудью, и красивыми плечами и руками. Ее каштановые волосы средней длинны были в беспорядке, но тем не менее, выглядели стильно и привлекательно, как бывает только после дорогой стрижки.
— Странно, что у тебя сегодня не было группы поддержки, — закинула удочку Кэндис. Она убедилась, что они друг друга заинтересовали, и теперь пришло время установить основные правила.
— Мне не особо нравятся отношения с фанатами.
— Может быть, у тебя есть жена, которая предпочитает дожидаться тебя дома с книжкой?
— Нет.
— Или постоянная девушка?
— Ни одной.
— Но несколько не особенно постоянных, да? — засмеялась Кэндис.
Паркер ухмыльнулась.
— Мой опыт показывает, что для постоянных выступлений больше подходят струнные. Я же скорее духовой инструмент.
— То есть ты дуешь быстро и сильно, а потом скрываешься?
— Что-то в этом роде — признала Паркер. — А что насчет тебя?
Кэндис погладила под столом обнаженное бедро и остановилась, оставив пальцы там, где начинались ее короткие шорты. — Что скажешь?
— Малый барабан, — сразу ответила Паркер, накрывая ладонью руку Кэндис и продвигая ее немного выше, так, чтобы Кэндис могла ощутить жар, исходящий от ее бедер. — Мощный ритм, от которого захватывает дух.
— Я бы сказала, что мы сыграемся. — Кэндис решила передвинуть пальцы еще выше на дюйм-другой и обнаружила, что Паркер там еще горячее и влажнее. Она давно не доводила женщину до оргазма в публичном месте.
— Я очень хорошо себя контролирую, — сказала Паркер, как будто она читала мысли Кэндис. Ее голос стал ниже, и в то же время ее рука упала на плечо Кэндис. Она погладила руку Кэндис и потерлась губами об ухо Кэндис. — Если ты думаешь, что можешь перехитрить меня.
Кэндис повернулась к ней, и сказала, почти касаясь губами ее губ.
— Я готова ко всему, что ты можешь предложить.
Бедро Паркер дрожало под пальцами Кэндис.
— Ты готова уехать со мной?
— С того самого момента, как я тебя увидела.
***— Лижи меня здесь. Да, вот так, — прошептала блондинка.
Джей поймала губами набухший клитор и стала водить тыком вверх и вниз по чувствительной точке, из-за чего блондинка тонко всхлипывала каждый раз, когда она прикасалась к ней. Ей показалось, что она услышала, как по мраморному полу туалета казино простучали каблуки, но не остановилась, чувствуя надвигающийся оргазм пульсирующей под ее губами плоти блондинки. Кафель под ее коленями был прохладным, и брюки были как тиски на пульсирующей промежности.
— Ааах, — выдохнула блондинка. Ее бедра дрожали. — Она умеет это делать. Я сейчас кончу.
— Я знаю, — услышала Джей чей-то шепот. Значит, они не одни. С закрытыми глазами она продолжала ласкать блондинку, пока пальцы, сжимающие ее волосы, не задрожали в бешеном ритме. Блондинка над ней с трудом дышала, ее бедра извивались. Да, она скоро кончит. Очень скоро.
— Ты можешь мастурбировать, если хочешь, — выдохнула блондинка. Джей не была уверена, к кому она обращалась — к ней или к неизвестному наблюдателю, но ей было все равно. Разрешение было получено, и оно было ей нужно. Необходимо. Путаясь в брюках, она расстегнула ширинку, и сжала свой клитор, твердый, скользкий и ноющий. Со стоном она стала тереть его пальцами и еще активнее ласкать клитор блондинки. Она кончит, она должна кончить, потому что ее тело было готово взорваться, но она беспокоилась не о своем оргазме. Она почувствовала, что ее любовница стала еще тверже, наполнив ее рот, и она сосредоточилась на ней, доставляя удовольствие, которое она была обязана дать.
— О да, -закричала блондинка, ее голос был похож на высокий плач, — да. Я кончаю.
Крича от удовольствия, которое заполняло ее, Джей терла и сжимала клитор, пока ее возбужденная плоть не получила освобождение. Опустошенная, она повалилась вперед, упершись щекой в бедро незнакомки. Теплые пальцы быстро погладили ее по лицу. Потом блондинка выскользнула и Джей осталась одна на коленях в пустой кабинке.
Брен отодвинулась от клавиатуры, отпила глоток вина и медленно перечитала написанное. Все время, пока она писала, она держала в уме образ темноволосой женщины, которую она увидела в уборной. В какие-то моменты та Джей, которую она знала так же хорошо, как и себя, и ее воплощение во плоти сливались в одно, и сцена развивалась очень ярко. Любовница была блондинкой, с соблазнительной большой грудью, ее команды невероятно возбуждали. В ней было все, чего не было в Брен. Но оргазм блондинки, ее сладкая капитуляция перед ласками Джей, полностью принадлежал Брен.
— Джей, — прошептала она, — что ты делаешь?
***— Ты работаешь в эти выходные? — спросила Лиз, выезжая с Вайн-стрит на Двадцать третью. Когда она отъехала к югу от Биржи и достигла жилых районов Центрального Сити, движение стало более спокойным и она смогла взглянуть на Рэйли, сидящую рядом с ней на месте пассажира. Рэйли вытянула ноги, откинула голову, ее руки лежали на бедрах. Она выглядела абсолютно расслабленной, но Лиз чувствовала, как воздух напряженно вибрирует между ними.
— Нет. В воскресенье меня могут вызвать, но вероятность 50/50. Кроме этого, я свободна до понедельника.
— Как насчет того, чтобы я завтра зашла за тобой и отвезла к тому месту, где стоит твоя машина?
Рэйли склонила голову набок и рассматривала Лиз так долго, что она уже решила, что Рэйли собирается отказаться. ПотоМ она сказала. — Только если ты позволишь мне угостить тебя завтраком.
— В закусочной «Даунтаун»? — спросила Лиз.
— Есть еще какие-то места для завтрака?
— Я больше ничего не могу придумать. — Лиз надеялась, что ее желудок с утра будет вести себя достаточно хорошо, чтобы она смогла насладиться завтраком.
— Значит, договорились? — спросила Рэйли.
— Договорились, — повторила Лиз. Это не свидание, сказала она себе, вспомнив о том, как Кэндис советовала ей рассказать Рэйли о ребенке. Она скажет ей, когда наступит подходящий момент, только вот это не та тема, которую можно поднимать в разговоре с малознакомым человеком. Все, что было между ними — несколько случайных встреч. Они были соседями, но Лиз нужно было получше узнать человека перед тем, как рассказывать о своих секретах.
— Договорились, — повторила Лиз. Это не свидание, сказала она себе, вспомнив о том, как Кэндис советовала ей рассказать Рэйли о ребенке. Она скажет ей, когда наступит подходящий момент, только вот это не та тема, которую можно поднимать в разговоре с малознакомым человеком. Все, что было между ними — несколько случайных встреч. Они были соседями, но Лиз нужно было получше узнать человека перед тем, как рассказывать о своих секретах.
— В восемь утра для тебя рано?
— Я хирург, ты забыла? В восемь утра у меня обычно ланч.
Лиз засмеялась, поворачивая на Пайн, и поставила машину во второй ряд рядом с домом, адрес которого дала ей Рэйли. — Я тоже рано встаю, но суббота — это суббота. Можно поспать и подольше.
Даже несмотря на то, что лицо Рэйли было скрыто в тени, Лиз увидела, как его выражение изменилось. На секунду грусть размыла ее черты, оставив выражение потери. Лиз подвинулась к ней ближе и дотронулась до руки. — Я надеюсь…
Она заколебалась, удивленная и своими действиями, и неожиданно нахлынувшей непонятной сентиментальностью. Что она делает? Рэйли стала очень спокойной, ее рука медленно сжала пальцы Лиз. Лиз подавила желание обнять Рэйли, как если бы она могла одним прикосновением забрать всю ее боль. Глупо, потому что она лучше других знает, что это невозможно.
— Ты была такой заботливой со мной в тот день, — сказала Лиз. — Мне бы тоже хотелось сделать для тебя что-то приятное.
— Ну, — сказала Рэйли хрипло, — ты сегодня болела за меня, и я уверена, что мы выиграли именно потому, что ты была громче всех болельщиков.
Лиз поняла, что это отговорка, но она с уважением относилась к праву Рэйли хранить секреты. Видит Бог, она и сама о себе молчала.
— Тогда мне стоит делать это почаще.
— Да, это должно сработать. — Рэйли сжала пальцы Лиз мимолетным движением, которое показалось Лиз лаской. — Увидимся утром.
— Спокойной ночи, — ответила Лиз. Она осталась в машине и смотрела, как Рэйли поднимается по ступенькам, вставляет ключи в замок и исчезает внутри. Только после этого она ощутила странное чувство, похожее на разочарование. Она надеялась, что Рэйли пригласит ее зайти.
— Это безумие — думать об этом, — пробормотала она, заводя машину. — У тебя и так куча проблем, которые надо решать, зачем усложнять все, думая даже о ком-то настолько милом, как Рэйли Дэнверс.
Рэйли Дэнверс. Лиз нравилось, как звучит ее имя. Ей нравилось, как она двигалась по полю во время игры. Ей особенно нравилось, как Рэйли нежно придерживала ее волосы и вытирала ей лицо, когда Лиз тошнило. Ей нравилось в Рэйли Дэнверс очень многое. Достаточно, чтобы понять, что нужно быть очень осторожной.
Глава восьмая
Рэйли лежала, глядя в потолок, наблюдая, как рассвет прогоняет ночные тени. Несмотря на то, что комната понемногу наполнялась утренним светом, на душе у нее было неспокойно.
Суббота есть суббота.
Лиз сказала это небрежно, как если бы все и так понимали, что это значит. Выходные — это маленький отпуск, два дня, в которые нужно заниматься чем-то особенным. Два дня, чтобы расслабляться и наслаждаться жизнью. Но все это было не про Рэйли. Ее выходные ничем особенно не отличались от других дней недели. Суббота не была для нее днем, когда можно поспать подольше, неторопливо заниматься сексом, пить кофе прямо в постели и читать газеты. Суббота не была для нее днем, когда можно рано утром совершить пробежку, потом быстро принять душ, залезть обратно в постель и разбудить любимую женщину мягкими поцелуями и произнесенными нежным шепотом обещаниями. Такие интимные моменты больше не были частью ее существования.
Она приняла пустоту, возникшую в ее жизни, даже обрадовалась ей, потому что, хотя она и скучала по Энни, мысль о том, что, если она будет одна, то не повторит своих прошлых ошибок, успокаивала ее. Ей всегда будет не хватать улыбки Энни, ее смеха, и даже ее гнева, который так часто заканчивался поцелуями. Но все-таки она в последние годы все реже и реже думала об Энни — пока не встретила Лиз. Странно, что Лиз напомнила ей об Энни. Они были абсолютно разные. Возможно даже, Энни больше была похожа на подругу Лиз — Кэндис. Энни жила на дикой скорости, диковатая, часто поступающая опрометчиво, желающая испытать в жизни все возможное. Жизнь с Энни была безумной гонкой, наполненной безумными удовольствиями, неожиданной болью и спрятанными секретами. Секретами, которые, как узнала Рэйли, могут убить.
Рэйли откинула простыню и села на краешке кровати. Ее раздражало то, что воспоминания вернулись к ней сейчас, когда она почти похоронила их. Она не могла переделать прошлое, не могла исправить свои ошибки, и ей было некому адресовать свой гнев. Энни не было, и некому было ответить на вопрос, который преследовал Рэйли. Почему? Почему Энни не доверилась ей?
Энни не могла ответить на этот вопрос, но одну вещь Рэйли знала наверняка — она подвела женщину, которую любила, и ей не хотелось снова оказаться в ситуации, в которой это могло бы снова случиться. Даже если это означало быть одинокой — ей было все равно. Одиночество — это только малая часть цены, которую она должна была заплатить за свои грехи.
Рэйли взглянула на часы у кровати, спрашивая себя, Что же она делает. Через пару часов она должна была встретиться с Лиз. Каким-то образом Лиз стала причиной того, что прошлое стало мучить Рэйли с новой силой, и одно только это должно было быть причиной избегать ее. Но на самом деле Рэйли так не считала. Лиз была мягким человеком, открытым и необычно прямым — полная противоположность Энни, как раз таким, в компании которого Рэйли и нуждалась, хотя раньше она этого не понимала.
Она взяла футболку и шорты со стула, натянула носки и кроссовки и взяла ключи с крючка около входной двери. Пробежка прояснит ее мысли. Позавтракать с женщиной, которая ей нравится — это не преступление, особенно тогда,
когда не знаешь, от чего нужно защищаться.
***— Солнце уже встает, — прошептала Паркер, бережно обнимая Кэндис и совершая рукой медленные движения внутри нее. — Думаю, мне пора идти.
— О Боже, — простонала Кэндис. — Если ты сейчас остановишься, я убью тебя!
— Не хочу злоупотреблять твоим гостеприимством.
Кэндис обеими руками обняла Паркер за шею и прижала ее голову к себе. Ее бедра волнообразно двигались. — Просто заткнись и сделай так, чтобы я кончила.
Паркер засмеялась.
— Разве ты не делаешь это прямо сейчас?
— Угу. — Кэндис вцепилась зубами в крепкую мышцу на шее Паркер, и ее оргазм пролился на пальцы Паркер.
— Прекрасно, — прошептала Паркер, ее клитор сокращался, пока она смотрела на конвульсии Кэндис — Ты меня так заводишь.
— Продолжай, — слабым голосом проговорила Кэндис, лаская лицо Паркер, потом погладила ее грудь. Паркер застонала, и Кэндис опустила руку ниже, обводя поддразнивающие круги на ее животе. — Я хочу кончить еще раз. Ты хочешь кончить вместе со мной?
— Да, пожалуйста…
— Чего… чего ты хочешь?
Паркер приподняла бедра.
— Просто трахни меня.
Кэндис приподнялась, обхватила ногами живот Паркер, все еще не выпуская ее руку из себя. Она потянулась назад, дотянулась до гениталий Паркер, и сжала их. Будучи сама на грани оргазма, она дико засмеялась, когда почувствовала, как Паркер становится тверже и закатывает глаза.
— Да, детка, да, — Паркер выгнула спину, свободной рукой пытаясь ухватить воздух.
— Паркер, — резко сказала Кэндис, — не смей сейчас кончать.
— Боже, — выдохнула Паркер, на лице ее застыла маска страдания и удовольствия. — Чего ты от меня хочешь?
— Трахай меня, — прорычала Кэндис, делая круговые движения ладонью по клитору Паркер. Паркер врывалась в нее все сильнее и сильнее, и Кэндис кончила. Рядом с яростным криком ее собственного оргазма она услышала, как кричит Паркер. Потом не было ничего, кроме удовольствия, от которого плавилось сознание.
Через какое-то время Кэндис улеглась на спину и вздохнула.
— Это было отлично.
— Да, точно.
Кэндис лениво повернула голову на подушке и посмотрела на Паркер. Ее волосы были влажными, шея и грудь покраснели от удовлетворения. Мышцы на ее шее были настолько напряжены мгновения назад, что теперь дрожали под потной кожей. Кэндис всегда нравилось доставлять удовольствие своим любовницам, но Паркер выглядела настолько незащищенной и невероятно красивой, что в груди у нее зародилось какое-то незнакомое чувство, и ей немедленно захотелось сбежать.
— Ты можешь воспользоваться душем, — сказала Кэндис.
— Ты права, мне нужен душ, — Паркер подвинулась к пей и продолжала целовать до тех пор, пока Кэндис чуть было не попросила ее остаться, потом села на постели. — Спи. Еще очень рано.
— Спасибо, — Кэндис улыбнулась и погладила Паркер по щеке. — Увидимся.