Боги и родовые духи, это понятно, как правило, они не вмешиваются в дела людей. Но помимо них имеется еще множество разных сущностей, которых можно назвать демонами. И не все из них к нам добры или хотя бы нейтральны. Зло существует, и оно, ведомое самыми разными целями, пытается вырваться в материальный мир. Однако сделать это не просто. Сами по себе сущности дольнего пространства не могут проникнуть в нашу реальность. Но они в состоянии посылать в мир живых, разумных и теплокровных существ, свои энергопотоки, которые цепляются за пустые людские оболочки, мертвецов, поднимают их из могил и эти твари охотятся за кровью, сначала зверей и животных, а затем и за людской.
Кроме того, оживлять мертвых и призраков может сила профессиональных некромантов из малочисленной и слабой магической школы "Нумани" и рассчитанные на века зароки и проклятья. Но чародеев в этой глуши уже давно не было, им здесь делать нечего, так что охотник прав, все дело в древнем разрытом святилище. Духи людей или неких разумных существ давно минувшей эпохи, почуяли, что их кладбище и святое для них место разграблены, и пришли отомстить святотатцам. Дело обычное и подобные случаи в Империи Оствер удивления не вызывают.
Как можно бороться с живыми мертвецами и призраками мщения? Самый простой и наиболее эффективный способ это работа заклятым клинком из серебра, который можно воткнуть в любую часть тела нежити. И в результате этого произойдет обрыв энергопотока из иного мира с бренным телом на нашей земле. То же самое касается и призраков, которые сами по себе не очень опасны, и могут только пугать и заводить в ловушку, а погибают они точно так же как и мертвяки. А если у борца с нежитью еще и амулеты хорошие имеются, например, такой как на мне, то ему вообще, почти ничего не страшно, так как вблизи твари чуют для себя беду и стараются сбежать от опасности. Вон, Альера, тот с мертвецами уже сталкивался и, будучи пятнадцатилетним парнем, под прикрытием отца и старшего брата, сам двоих уничтожил. Правда, охранные амулеты и клинки действенны только против обычных проявлений потустороннего мира, которые принято считать спонтанными. А когда имеешь дело с боевой моделью школы "Нумани", каким-нибудь модернизированным костяком, над которым поработали профессиональные некроманты, то подобным оружием уже не обойдешься, и понадобятся мощные заклятья и огонь. Но в данном случае, наверняка, все достаточно просто, и я повторюсь, сказав, что в глуши просто неоткуда взяться сильному чародею, а из-за чего появились восставшие из могил мертвецы, известно, всему виной грабеж могил.
— Господин, — Фредрик Глух посмотрел на меня, — так что, вы вызовете нам помощь из города?
Вопрос был неоднозначный. Я уже заинтересовался этим делом, очень захотел увидеть живых мертвецов и подумал о том, что умертвия просто так не поднимаются, и очень может быть, что причиной для их подъема стали не только глумления над древними костями, но и те предметы, которые бароны выгребли из могил. А раз из остальных баронских владений беглецов и посланцев нет, то, скорее всего, если моя мысль идет в правильном направлении, такой предмет один, и он, наверняка, стоит очень дорого. По большому счету, в случае прямого боя с мертвяками и призраками, мне мало что угрожает, так что можно рискнуть, лично съездить в деревню и вблизи посмотреть на все, что там происходит.
— Сам вам помогу, — принял я решение.
— Да как же…
— А вот так же. Не станут маги к вам на помощь из города ехать, а жрецов ждать долго. Спонтанные мертвецы и призраки прикованы к одному месту, которое дает им энергию движения и силу, поэтому по герцогству они не разбегутся. А ради вашей деревни в городе суетиться никто не станет, разумеется, если у вас нет денег, чтобы оплатить услуги мага.
— У нас их нет, — охотник замотал головой. — Барон Пертак был очень жадный человек, все под себя подгребал, а мы только охотой да болотными ягодами и спасались.
— Вот видишь, значит, вся ваша надежда на меня.
Фредрик окинул меня оценивающим взглядом, шмыгнул носом, поморщился от боли, видимо, шишка на голове не давала ему покоя, и спросил:
— А меня отпустите?
— Если будешь мне помогать, то да. Крови на тебе нет, от первого гнева наемников я тебя прикрыл, так что сейчас ты никому и ничего не должен.
— Я помогу. К деревне проведу и не предам, только моим селянам помогите.
— Вот и ладно. — Пока, не отдавая приказа снять с охотника колодку, я продолжил задавать вопросы: — Мертвяки быстрые?
— Нет. Я от них без труда убежал, — Фредрик покачал головой. — Они не бегуны, главное, чтоб в тупик не загнали.
— А призраки?
— Этих я только издалека видел, они в деревне лишь по окраине погуляли.
— Много их?
— Призраков?
— Да.
— Пять или шесть.
— Сколько у вас в деревне людей?
— Сотни три будет.
— Большая деревня, — отметил я.
— Это да. Господин Пертак половину новоселов из графства Сарана пригнал и на свою землю посадил.
— Мертвецы, в какое время суток появляются?
— Сначала только ночью приходили, а на третий день уже и днем бродили, но от яркого солнечного света прятались.
— А те люди, кого они порвали, что с ними? Они превращаются в мертвецов?
— Нет. Мертвяки всех на куски рвут, какие уж тут оживления.
— Они используют какие либо предметы?
— Не знаю, я не видел.
Вопрос следовал за вопросом, а когда я иссяк, то приказал освободить охотника, и вышел на двор. Там в это время находился Альера, который чистил свою лошадь. Я подошел к нему, как есть, рассказал о ситуации в деревне Пертака, и предложил ему поменяться направлением движения. Он отдает мне Пертак, а я ему Мариш.
— Что, мертвецами заинтересовался? — усмехнувшись, спросил Виран. — В детстве в "Охотника на нежить" не наигрался?
— Да. Хочу на них вблизи посмотреть. Они вроде бы не быстрые, а оружие против них у меня имеется. У каждого из нас по кинжалу, и этого хватит. Ты сам рассказывал, как мальчишкой двоих свалил, а кадет, проучившийся два года в военном лицее, десяток сделает.
— А ты учитываешь, что с каждым новым днем мертвецы становятся сильнее и активнее?
— Конечно. Но рост их силы не очень быстрый, а времени с их появления прошло не так уж и много. Думаю, что справлюсь.
— Может быть, мне с тобой поехать? — предложил друг. — Я с ними уже дело имел, так что помогу.
— Не стоит. Ты ведь знаешь, я на рожон не полезу. Для начала присмотрюсь, что к чему, и только если буду сильнее мертвяков, стану клинком махать, а нет, вернусь назад и вместе решим, что дальше делать.
— Смотри сам. Но если хоть на миг в себе засомневаешься, прыгай на коня и скачи во весь опор в замок. Не надо недооценивать опасность и героя из себя строить.
— Договорились.
На следующий день, восемь готовых ко всяким неожиданностям наемников, охотник Фредрик и я, покинули замок Сараны и направились в сторону поместья покойного барона Пертака. Над головой висели темные угрюмые весенние тучи, которые были готовы в любой момент разразиться громом, молниями и дождем. Снова плохая грязная дорога, почти тропа. Пара обезлюдевших графских деревень на нашем пути. Переправа через топкую речку с каким-то совсем простецким названием. Километры пути, похожие один на другой, и никаких особых впечатлений, о которых стоило бы упомянуть.
К родной для богатыря Глуха деревне прибыли ближе к вечеру. Она находилась в пяти километрах от жилища "домашнего" барона и рядом с ней дорога улучшилась, стала шире и земля была утрамбована копытами лошадей и колесами повозок. Однако свежих следов на ней не было. Мы остановились на околице, и прислушались. Собак не слышно, да и всех остальных звуков, которые должны быть в деревне, не слыхать, ни мычанья коров, ни голосов. Тишина, которую бы впечатлительный человек мог бы назвать мертвецкой и после этого содрогнуться от страха. Мне, надо сказать, тоже было не по себе. Однако до темноты было еще около двух часов и, не желая показать перед настороженными наемниками, которые тоже кое-что имели из оружия против нежити, своей слабости, я решительно спрыгнул с лошади.
После этого я погладил нервно переступающее с ноги на ногу верховое животное по морде, и произнес:
— Тихо! Тихо! Спокойно!
— Что делаем, господин граф? — с усмешкой, видимо, ожидая увидеть страх молодого аристократа, спросил меня старший над воинами, десятник Юр Кипа, кряжистый усатый мужик с округлым полным лицом.
— Мы с Фредриком в деревню, — ответил я, посмотрев на охотника, который слезал со своего конька, — а вы пока нас здесь подождите. Если что, будьте готовы к тому, что придется удирать. До ближайшей деревни пятнадцать километров, а там все тихо. Так что, если придется драпать, там отсидимся.
— Понял, — ответил десятник. — Но я с тобой пойду, господин граф, а силача, — он кивнул на Фредрика, — здесь оставим. А то, не дай боги, убьют тебя, и доказывай потом, что ты сам в лапы мертвяков пошел, а не мы тебя бросили. Мы наемники, и для нас репутация это все.
— А есть с чем пойти?
— Найдется.
Десятник ловко спрыгнул на землю, передал поводья лошади одному из своих парней и оправил кожаную куртку-накидку, под которой у него звякнула кольчуга. После чего он отстегнул от седла чехол для дротиков, открыл его, и в руках Кипа оказалось короткое копье с серебряным узорчатым наконечником в виде острого широкого листа.
— Хорошая вещь, — отметил я. — Наверное, дорогая?
— Да уж, — прокряхтел Юр, — не из дешевых. Мы когда на северо-востоке Эранги наемничали, у каждого воина такое оружие было, цена двадцать иллиров, но копье того стоит. Ладно, не об этом сейчас разговор. Пошли?
Я оправил свою накидку, подтянул ремень, на котором висел корт, в правую ладонь взял кинжал с закрытой витой гардой и тридцатисантиметровым клинком, на лезвие которого было выдавлено шесть рун, и кивнул:
— Да.
Мы вошли в деревню и двинулись по основной улице, вдоль которой и лепились все убогие жилища местных крестьян, приземистые деревянные срубы без окон. И на двери первой же такой избы десятник и я заметили длинные полосы, следы когтей, словно по толстым доскам дикое животное скреблось. Кипа толкнул дверь, но она была заперта изнутри. Тогда он постучал в нее и спросил:
— Эй, хозяева, есть кто дома?
Внутри шуршание и испуганный женский голос:
— Есть. А вы кто?
— Подмога. Мертвяки где?
— Не знаем. Мы уже три дня не выходим, боимся. Мужик мой вышел и все, с тех пор ни слуху, ни духу. Видать, погиб, а у нас ни питья, ни еды. Помогите!
Женщина заплакала, а десятник прикрикнул:
— Цыц, баба! Поможем.
После этого, поняв, что в этом месте полезной информации не получим, мы направились дальше. Все дома слева и справа были закрыты на запор изнутри, а в них находились перепуганные местные жители. Мертвяков пока видно не было, и мы вполне спокойно дошли до маленькой площади в центре деревни. Здесь находился дом старосты, и именно в этом месте нам попались первые восставшие из могил люди.
Честно говоря, я ожидал чего-то необыкновенного и жуткого. Но все оказалось вполне обыденно, местной нежити до голливудских монстров и спецэффектов было далеко, и в зрелищности они им проигрывали. Однако, в отличие от киношных мертвецов, деревенские были настоящими, и о том, что они близко, нас сначала предупредил омерзительный запах гниющей плоти и крови, а затем звуки чавканья, словно свиньи хлебают свое варево.
На самой площади было пусто, и только пятна засохшей сукровицы, свернувшейся в бурые комки, и клочки простой серой холстины, которые валялись вокруг, говорили о том, что здесь произошло нечто плохое. Мертвецы, видимо, находились за домом старосты, оттуда шло основное зловоние и звуки. И переглянувшись с Кипой, мы направились туда. Шаги наши были почти неслышны и, повернув за угол деревянного дома, за его срубом мы обнаружили первых восставших метвецов.
Всего, умертвий было трое. Они нависли над телом какого-то бедолаги, рвали его на части, и запихивали кровавые куски мяса себе в рот. Это значило, что они находятся в третьей стадии своего развития. Первая, просто убийство любого живого существа. Вторая, уничтожение разумного живого существа. Ну, а то, что мы наблюдали, это уже потребление крови и органики для преобразования мертвого тела в более удобную и быструю мертвецкую модель, пока еще относительно слабую, и с которой можно бороться, разумеется, если есть чем и не очень сильно бояться.
Тем временем, твари почуяли живых людей. Они оторвали свои морды от трупа и посмотрели на нас. Мы, соответственно, на них, и зрелище это было очень отвратительное. Лица мертвяков напоминали человеческие, но из-за того, что разлагающаяся плоть, в которой копошились толстые жирные черви белого цвета, отваливалась от костей, они напоминали какие-то слоеные пироги с начинкой. Бр-р-р! Мерзость! А тут еще и зубы, гнилые пеньки на свежих клыках, отросших после того, как трупы выбрались из своих могил. Глаз при этом у них не было, они уже давно разложились. Волосы на черепе редкие, и свисали клоками. На голове виднелись проплешины, а у одного, через дырку в темечке даже мозг проглядывал, и в нем шевелилась некая черная субстанция. А еще, что привлекало внимание, это руки, на которых вместо пальцев находились когти.
Нежить встала и двинулась на нас, а я замер в каком-то легком ступоре. Смотрю на тварей перед собой, глаза цепляются за одежду, одутловатые бледно-розовые морды и раны, клыки в крови и когти, и это начало вгонять меня в шок. Но к счастью, рядом был опытный десятник, который выкрикнул:
— Граф! Не спи!
Наваждение от омерзительного зрелища схлынуло моментально, и я приготовился к бою. Ноги полусогнуты, взгляд ни на чем не фокусируется и не задерживается, а голова думает только о деле.
"Запомни, — вбил я в себя установку, — только один удар, желательно, в голову, и отскок. Больше ничего, этого достаточно, твои основные козыри в этой игре безостановочное движение и быстрые атаки".
Расходясь полукругом, твари приближались к нам, и первым начал действовать Кипа, который метнулся вперед, и наконечник его копья, прошелся по боку одного из мертвяков. После этого, два других повернули на него. Но десятник отскочил в сторону, и пришла пора действовать мне. Длинным прыжком, я приблизился к тому, кто был ко мне ближе всего, и узкий клинок моего кинжала прошелся по его черепной коробке. Тут же, перекат по грязной земле, под руками другого мертвеца, который среагировал на меня достаточно быстро, и опять я на ногах.
Поворот. Клинок снова смотрит на мертвяков. Тот, которого достал десятник, уже валяется пластом и на глазах разлагается. Второй, мой клиент, на миг застыл на месте, и от черепа трупа отвалился кусок в добрую треть, обнажив его, заполненное черной шевелящейся слизью, внутреннее пространство. Секунда. И этот тоже упал. Но оставался третий, и Кипа с ним не церемонился, он кинул в него свое короткое копье, при этом, не стремясь пронзить труп насквозь, и зачарованный наконечник просто впился в грудь живого мертвеца.
Первая стычка за нами. Но если Фредрик говорил правду, а ему врать смысла не было, то в деревне еще как минимум четыре мертвеца, а может быть, что и больше, и они где-то ходят, так что надо было смотреть в оба глаза. И как на заказ, появились еще два оживших трупа, которые обошли замешкавшегося десятника с тыла и, двигаясь четко и слаженно, не давая ему взять свое оружие, оставшееся в теле мертвеца, они стали зажимать его в угол между амбаром и домом старосты. Надо было выручать Кипу, и я не медлил.
Рывок вперед. Гладкое отполированное древко копья оказывается в моей правой ладони. Замах! И копье вонзается в спину одного из мертвецов. Десятник что-то выкрикивает и, увернувшись от второго мертвеца, вдоль стены выскальзывает из ловушки, и выбирается на площадь.
Я остаюсь один на один с трупом, который оказался женщиной, по всей видимости, при жизни бывшей хромой старушкой. Делаю обманное движение влево, и мертвец ведется, кидается мне навстречу. А я в это время, подскакиваю справа, провожу лезвием по неприкрытому одеждой боку, который под напором острого лезвия с треском вскрывается, и вновь отскакиваю. На этот раз, не очень удачно, поскольку поскользнулся на жиже, оставшейся от первого нашего противника, и задницей, опустился в эту мерзость.
Тварь, ранее бывшая женщиной, прыгает за мной следом, а я, скорее инстинктивно, чем по велению разума, наплевав на брезгливость, перекатываюсь влево, и выставляю перед собой кинжал. Но мертвец начинает распадаться еще в полете, и туда, где я только что находился, падает уже окончательно мертвый мешок с костями, от которого отпадают куски плоти и отваливаются руки и ноги.
Тут же появился наемник, который взял свое копье и, оглядываясь по сторонам, остановился со мной рядом. Я встал и меня начало немного потряхивать, не столько от горячки боя, сколько от царящих вокруг запахов и вида гниющего мяса, словно грязный снег тающего под напором солнечных лучей, выглянувшего из-за туч вечернего светила.
— Благодарю за помощь, — сказал Кипа.
— Сочтемся, — ответил я. После этого, скинув свою замызганную мертвецкой плотью плащ-накидку, я остался в одной серого цвета армейской полевой униформе, которую носят в имперской пехоте, и спросил Кипу: — Ну, что, пойдем старосту из его убежища вынимать?
— Да, наверное, пора, — согласился он со мной.
Древком своего копья, наемник постучал в дверь добротного просторного пятистенка без окон, в котором жил староста.
— Кто!? — вопрос из-за двери пришел без промедления.