– Размажу, – машинально поправила Таня.
– Размозжу, – хохотнула трубка. – Ну, все, цыпочка. Аривидерчи.
* * *Развилку, на которой стояла зловещая «девятка», Таня обошла лесом. Вышла на шоссе метрах в пятистах от поворота на поселок. Потом еще с километр чапала по обочине, выискивая автобусную остановку.
Хорошо хоть, автобус быстро пришел – только такой раздолбанный, что, пока ехали до Москвы, Таню растрясло похлеще, чем в кузове «КамАЗа».
Настроение было – гаже некуда. «Пежик», который ждал ее во дворе у «Речного вокзала», тоже пребывал в скверном расположении духа: глазки-"фары" грустные и завелся не с первого раза…
Таня погладила любимую машинку по кнопке гудка, попросила: «Хоть ты меня не подведи!» Потом еще раз позвонила по телефонам Синичкина. Результат опять нулевой. И при этом стойкое ощущение, что и Валера, и Паша живы. Но вот где они? И что случилось в особняке? Похоже, отчим оттуда просто сбежал… А может, его взяли? Но как, черт возьми, враги вообще узнали про это место?
Ответов, увы, не было.
А за машинным окошком – очередной жаркий день, и времени – только три часа. Возвращаться домой и мучиться мыслями Тане совершенно не хотелось. Она решила: "Пока нужно просто себя занять.
Желательно – чем-то полезным. Что я там с утра планировала? Работать дальше по списку?
Таня достала из сумочки перечень подозреваемых.
Кого она взяла на себя?
Егор Можин, тридцать восемь лет, директор сети парикмахерских «Бархатный локон».
Николай Грибов, тридцать один год, сотрудник Министерства иностранных дел…
Что ж, можно звонить. А легенду она придумает на ходу.
Таня набрала телефон сети парикмахерских. Секретарша проворковала: «Бархатный локон», здравствуйте".
– Добрый день, пожалуйста, Егора Можина.
Голос секретарши сразу захолодел:
– Вы имеете в виду Егора Константиновича? По какому вопросу? Как вас представить?
«Сурово, сурово!» – оценила Таня. И холодно ответила:
– Да, я имею в виду Егора Можина. Вопрос у меня сугубо личный. И представлюсь я ему сама.
– Боюсь, что в данный момент это невозможно, – отрезала секретарша.
"Ну и тон! Будто я не в «Бархатный локон» звоню, а в «Ассоциацию могил и памятников».
Таня тоже подлила в свой голос льду и желчи:
– Будьте добры сообщить, где он.
– В командировке.
«Куда, интересно, хозяин парикмахерских ездит в командировки? На завод по производству расчесок?»
– Подскажите, где именно и как мне его найти.
Тон секретарши опять изменился – в коктейль из холода и высокомерия добавилась толика презрения:
– Егор Константинович на конкурсе. Вы что, не знаете? Он же возглавляет российскую делегацию!
– «Тьфу, какая же я дурочка! Ведь читала в газетах и по телевизору видела…»
– Вы говорите про конкурс парикмахерского мастерства в Монте-Карло?
– Господи, ну конечно же! – снисходительно согласилась секретарша. И ехидно добавила:
– Так что потерпите уж со своими личными вопросами.., до будущей недели.
…Не повезло Тане и с Грибовым, сотрудником Министерства иностранных дел. Тот оказался в отпуске, да не где-нибудь, а в Австралии.
– Николаю Евгеньевичу там очень нравится, и вернется он только через две недели, – доверительно сообщила ей словоохотливая коллега Грибова.
"В Австралии сейчас красота: зима, прохладно, – позавидовала Таня. – А ты тут парься – в духоте и в полной неизвестности… И что делать – непонятно.
Вот возьму сейчас накуплю черешни и поеду на водохранилище. Позагораю, поплаваю…"
Но никуда она, конечно, не поехала. Не то настроение. Да и потом, Таня давно знала: если у тебя куча недоделанных дел, никакой отдых не в радость. Хоть и лежишь на песке – но не расслабляешься, а коришь себя за леность и дезертирство…
"Значит, остается автосалон, – подумала Татьяна. – Михаэль меня на тест-драйв вчера приглашал?
Приглашал. Вот пусть за базар и отвечает. Испытывает вместе со мной «девятку».
Таня приехала в «Автостиль» в самом решительном настроении. По дороге сочинила кучу провоцирующих вопросов, которые она задаст директору-автосалона. Но, видно, день сегодня был неудачным по определению.
Михаэль не-Шумахер ее тоже подвел. Причем так, что и придраться не к чему. Нет, против тест-драйва в автосалоне никто не возражал, «девятка» стояла наготове – с полным баком бензина и даже помытая, только сам шеф отсутствовал. Менеджер Таню узнал, невзирая на то что она отмыла волосы.
– Он на переговорах, будет ближе к семи, а может, и вообще не появится, – сообщил Тане менеджер. – Но по поводу вас шеф дал четкие указания: оставьте в залог паспорт и можете брать машину. Бензин – за счет «Автостиля».
Таня скривилась. «Девятка» – сама по себе, без Михаэля? – ее не интересовала. Да и паспорт показывать не хотелось.
Таня оттопырила нижнюю губу и захлопала ресницами, вживаясь в уже привычную роль дурочки:
– Ой, нужен паспорт? А я не знала, не взяла… Может быть, вы права в залог возьмете?
– Смелая идея, – усмехнулся менеджер.
– Ах, ну да, без прав же ездить нельзя, вдруг гаишники остановят, хотя, может быть, разрешите, если аккуратненько, в правом ряду…
По лицу менеджера Таня поняла, что тот уже готов вызывать «Скорую» психиатрическую.
– Ладно, в другой раз. Передавайте Михаэлю привет. Скажите, что я очень жалею, что так с ним и не прокатилась.
Таня вышла из автосалона, остановилась на пороге, задумалась. Возле урны валялась пустая сигаретная пачка. И Таня не удержалась – дала ей такого пинка, что картонка взлетела в воздух, словно мяч, запущенный Сычевым. Вот гадский день!
И тут опять зазвонил мобильник:
– Але, кисонька? Хочу предложить тебе свой нефритовый ствол…
– What size? Is it big? [12].
– Чего-чего?
«Да, дядя, может, твой „нефрит“ и хорош, а с английским у тебя напряженка. Как ты мою объяву-то перевел? Фу, как же мне это все надоело!»
– Засунь свой ствол себе в задницу! – рявкнула Таня и нажала на «отбой».
Она села в «пежик», снова прозвонила по всем Пашиным телефонам – пусто… Швырнула мобильник на сиденье, завела двигатель. Куда же ей теперь?
В «семейную гостиницу», наверно… Еще раз просмотреть Пашину базу данных и подобрать очередного «кандидата». А пока она будет выбирать – может, и отчим с Синичкиным проявятся… А может, и нет… Черт, что же с ними? Как же неприятно – ждать и гадать…
И Таня, давая выход дурному настроению, газанула и с визгом шин отъехала от автосалона.
Впрочем, как следует разогнаться у нее не вышло – подъездная дорога к «Автостилю» была вся в выбоинах: «Специально, что ли, чтобы покупатели проверяли подвески купленных машин?»
Таня сбросила скорость, успешно объехала пару особо глубоких ям – и вдруг увидела: на обочине подъездной дороги полулежит молодая женщина. Держится за живот, лицо перекошено от боли. И жалобно машет Тане, просит ее остановиться.
Первой мыслью было: как ее сюда занесло? Абсолютно пустая дорога, заброшенные сараюхи, солнечное пекло, крики одуревших от жары ворон. Не опасно ли останавливаться? Не притаились ли за кособокими сараями сообщники женщины? Ведь в «Дорожном патруле» постоянно показывают: водитель хочет подвезти кого-то – а в итоге остается без машины и без денег. Поневоле разучишься сострадать. У Тани и личный опыт был: однажды пожалела старушку, решила перевести ее через дорогу. И вдруг почувствовала, как бабуля ловко шарит у нее в кармане, пытается вытащить кошелек… Тоже мне, наследница Паниковского!
«Пусть себе тетка лежит, – подумала Таня. – Других дураков ищет». Она уже собралась поддать газу и ехать дальше, да случайно взглянула в глаза женщины – блестящие от слез, обведенные темными полукружьями… И не выдержала. Остановилась. Но прежде чем подойти к ней, заглушила мотор и щелкнула центральным замком – если это подстава и у нее вздумают отбирать машину, она еще поборется.
– Спасибо вам… – услышала она тихий голос.
Лежащая на земле женщина, кажется, плакала.
– Что случилось? – склонилась к ней Таня.
– Малыш! – выдохнула женщина.
И Таня только тут увидела: живот у несчастной – огромный. Месяцев.., черт его знает сколько, в общем, много. Не просто беременна – вот-вот родит!
Все страхи мигом улетучились. Она протянула к лежащей обе руки, приказала:
– Хватайтесь! Попробуйте встать.
Та послушалась. Двигаться ей явно было больно: нахмурилась, закусила губу, на лбу – бисеринки пота.
Но за Танины руки все-таки уцепилась и с видимым усилием поднялась на ноги.
– Держитесь за меня! До машины два шага, – Садовникова подставила женщине плечо. Та послушалась, повисла на ней – ну и тяжесть, чуть ноги не подогнулись… Кое-как добрели до «пежика», Таня помогла несчастной устроиться на переднем сиденье и прыгнула за руль.
Женщина устало откинулась в кресле, прошептала:
Женщина устало откинулась в кресле, прошептала:
– Ой, как неудобно получилось… Вы, наверно, спешите…
– Ерунда, – благородно отмахнулась Таня.
Она завела двигатель, врубила на полную мощность кондиционер и опасливо покосилась на пассажирку: что, интересно, с ней? Рожать собралась? Но схваток вроде не видно. Впрочем, может, их снаружи и не видать – Таня плохо разбиралась в беременности, сроках и прочих составляющих деторождения.
– Ну, куда вас везти? – спросила она. – В роддом?
– Домой.., если можно, – робко попросила будущая мать. – Здесь недалеко, три квартала.
– Да разве можно домой?! В больницу нужно, – возмутилась Таня. – На вас же лица нет!
– Мне уже гораздо лучше… – прошептала та. – Я чувствую: ребенок в порядке. И схваток нет. Просто слабость. Голову, наверно, напекло.., зря я пошла по такой жаре.
– А зачем пошли? – строго спросила Таня.
– Да, – вздохнула женщина, – разве с моим полежишь?
– С кем это с «вашим»? – не поняла Таня.
– Да с мужем! – скривилась пассажирка. – Нечего, говорит, валяться без дела. Вчера вот окна заставил мыть, а сегодня сюда, в «Автостиль», послал. За какими-то фильтрами. А от остановки идти целый километр, жарко, у меня так голова закружилась…
– Вот свинья! – не удержалась Таня.
– Да все они такие, – устало откликнулась несчастная. – Кобели. Мой говорит: декретный отпуск для того и дают, чтобы жена наконец хозяйством занялась. Ладно, бог ему судья. Тебя как зовут?
– Таня.
– А я Вика.
Таня украдкой оглядела свою пассажирку. Та была еще совсем молода: чистая кожа, роскошные волосы, шикарная грудь… Только глаза – как у пожилой женщины, безнадежные и тоскливые. И дышит тяжело, словно усталая, старая собака.
– Вика, а давайте я вас все-таки к врачу отвезу?
– Нет, лучше домой, – повторила та. – И не «выкай» ты мне, я вроде пока не бабушка. Вот на этом светофоре надо налево повернуть и к тому серому дому…
– Приедешь сейчас домой, а тебя твой кобель опять куда-нибудь пошлет. По жаре, – покачала головой Таня.
Жаль ей было эту Вику – юную старушку, девушку с глазами пятидесятилетней женщины.
– Нет, обещаю. Больше никуда не пойду, – сказала Вика. И добавила виновато:
– Мне врач тоже запретила из дома выходить. Говорит, угроза преждевременных родов.
– Но поручение мужа оказалось важнее, чем приказ врача! – саркастически заметила Таня. – Да твоего супруга убить мало!
– Нет, убивать не надо, – возразила Вика. – А насчет этих фильтров ты права. Так и скажу ему: «Да провались ты вместе со своими фильтрами!» – Она вздохнула и добавила:
– Только он ругаться будет…
«Подкараулить, что ли, ее мужа и в глаз ему дать?» – подумала Татьяна.
Они уже подъехали к Викиному дому, Таня включила моргалку – поворачивать во двор.
– Не заезжай, – попросила Вика. – Вон видишь магазин? Надо зайти, а то дома – ни крошки.
Беременная выглядела уже куда лучше, чем когда лежала в дорожной пыли. Только живот по-прежнему огромный и страшный. Таксе пузо надо на кровати держать, а не таскать с собой по магазинам и «Автостилям».
Таня увещевающе сказала:
– Ну, какой тебе магазин? Еле на ногах стоишь!
– А есть-то хочется, – вздохнула Вика. – Я без завтрака…
– Ну, так пойдем и поедим, – предложила Таня. – Вон кафе. Или тебе именно в магазин надо? Кобелю своему мясо покупать?
– Нет, он сегодня ужинать не Придет. У них на работе сабантуй. Премию обмывают…
– Значит, идем в кафе.
– Охота тебе со мной возиться? – удивилась Вика.
– Да какая там возня! – благородно воскликнула Таня. – К тому же мне тоже есть хочется.
Она бережно – будто всю жизнь имела дело с беременными – помогла Вике выйти из машины и довела ее до веранды уличного кафе. По дороге ответила на очередной телефонный звонок. В этот раз ее возжелал горячий южный парень. Пообещал доверительно:
«Я тэбя по-францюзски любыть буду».
– Извините, но сейчас я занята, – ответила Татьяна.
Джигит тут же утратил галантность и бросил трубку, на прощание обозвав ее «гнидой».
Таня с Викой уселись за столик. Официантка с интересом уставилась на Викин живот – Садовникова давно заметила, что женщины обожают разглядывать беременных. Вот уж сомнительное удовольствие! Таня тут же отослала любопытную официантку, первым делом попросив ее принести свежевыжатый сок со льдом.
– Зачем? Давай обычный. Свежевыжатый – дорогой! – запротестовала Вика.
– Зато вкусный, – отрезала Таня. – Я читала, что беременным именно свежевыжатый нужно. У тебя ведь аллергии нет?
– Аллергии-то нет, но… – замялась Вика.
– Я угощаю, – поняла ее сомнения Таня. – Сейчас выпьем соку, а потом семгу на гриле закажем. Ты любишь семгу?
– Странная ты, Танюшка, – пробормотала ее новая знакомая.
– Да что во мне странного? – пожала плечами Таня.
«Хотя да, я странная. Весь день сегодня только и совершаю что добрые дела. То бабкам проезд на маршрутках финансирую, то беременных спасаю… И зачем, интересно, это мне нужно?»
– Ну, ты же куда-то спешила, а тут я на твою голову… – виновато сказала Вика. – И семга здесь стоит по семьсот рублей килограмм, а у меня столько нет…
– Не причитай, пожалуйста, – попросила Таня.
И заказала и семги, и свежих салатов, и икры, и даже клубнику со сливками на десерт.
Официанты резво забегали, уставляя стол закусками. Вика во все глаза разглядывала деликатесное изобилие, качала головой:
– Ну, ты, Таня, даешь! У нас на свадьбе и то скромнее было… Спасибо тебе!
– Да мне самой приятно, – призналась та. – Я угощать люблю больше, чем угощаться.
– Я, кстати, тоже, – улыбнулась Вика. – Напеку пирогов и девчонок в гости приглашаю.
– А я пироги печь не умею, – вздохнула Таня. – Ну, налетай, Викуля, повышай свой гемоглобин.
– Не, гемоглобин у меня в норме, – серьезно ответила та. – Свекровь мне гранаты покупает. А вот кальция, врачи говорят, маловато.
Она осторожно взяла с тарелки кусочек сыра.
– В сыре кальция много… А у тебя, Танюша, дети есть?
– Нет.
– А почему?
– Некогда мне этим заниматься, – отмахнулась Таня. – Да и мужики, как ты сама говоришь, кобели.
– А где ты работаешь?
– В рекламном агентстве.
– Потребителей зомбируешь?
– Зомбирую, – согласилась Таня.
Вика улыбнулась, сказала нараспев:
– Чтоб дать возможность нашим дамам как можно легче и скорей опустошать карман мужей!
Таня удивленно взглянула на нее. Та почему-то смутилась, объяснила:
– У меня свекровь так говорит.
– А кто твоя свекровь? – заинтересовалась Таня.
– Училка бывшая. Сейчас на пенсии. Все время стихами выражается.
– Молодец твоя свекровь, – оценила Садовникова. – Редкий стишок процитировала. Из девятнадцатого века. Знаешь, кстати, как он начинается? «У нас в особом авантаже всегда бывали распродажи!»
– Ух ты, прикольно! – фыркнула Вика. – Но ты-то, Танюшка, какая молодец! Сколько всего знаешь!
– Я стараюсь, – скромно опустила глаза Таня. Приятно, черт возьми, когда тебя хвалят – пусть даже такие простушки, как Вика.
Снова зазвонил мобильник, и на определителе опять высветился незнакомый номер.
– Слушаю! – Таня нажала кнопку приема.
– Значит, так, овца, – прозвучало в трубке. – Нас тут двое, штуку тебе забашляем. Малюй адрес…
– Вы ошиблись номером, – ледяным тоном сказала она.
И, украдкой от Вики, выключила аппарат. Да, идея с объявлениями в Интернете, кажется, оказалась не очень удачной…
– А кто тебе все звонит, если не секрет? – поинтересовалась Вика.
– Да дураки какие-то, – отмахнулась Таня.
Идиотские телефонные звонки раздражали. Неприятно, когда тебя называют то «овцой», то «гнидой»…
Интересно, а Пашка не появился?
Но звонить при посторонних ей не хотелось, и она, отложив салфетку, сказала:
– Ладно, Викуша. Вроде ты повеселела. Голова больше не кружится?
– Нет.
– Ну, будем считать, что привели тебя в чувство.
– Да я в жизни так вкусно не ела! – простодушно откликнулась Вика. – У меня от такой еды сразу все болезни прошли!
Таня постаралась скрыть улыбку. На самом деле эта Вика – счастливица. Как мало человеку нужно. налопалась плохо прожаренной семги – и все проблемы тут же испарились…
Таня махнула официантке:
– Будьте добры, счет!
– А клубника со сливками? – удивилась подавальщица. – Все уже готово, сейчас принесу.
– Несите вместе со счетом… – Таня обратилась к Вике:
– Слушай, Вик, ты доедай одна, ладно? А я помчусь. Только оставь мне свой телефон, я обязательно позвоню. Узнаю, как ты себя чувствуешь. И не обижает ли тебя твой кобель.
– А я.., я тоже хотела бы тебе позвонить, – вдруг смутилась Вика. – Приходи в гости. На пирожки. Приедешь? Приезжай! Пожалуйста! – Она преданно заглянула Тане в глаза.
– Конечно. С удовольствием. – Садовникова записала на салфетке номер своего нового мобильника.