Выйдя из темноты леса, Эйч Пи со всех ног побежал к дороге. Примерно через каждые сто метров он оглядывался через плечо. По-прежнему чисто. Тогда потихоньку он стал преодолевать свой страх. Ну и капитальный же придурок ему попался. Спасибо тебе, малыш Манге, за клевый совет!
Еще раз оглянулся. Никакого Эрмана. Отлично!
И только пробежав уже половину дистанции через поле, Эйч Пи обратил внимание на то, что звук самолета как-то изменился. До этого слышалось в основном монотонное гудение, то тоном выше, то тоном ниже, в зависимости от того, в какой точке окружности самолет находился. Но тут звук усилился — и по интенсивности, и по высоте, — и теперь Эйч Пи понял почему. Внезапно, снова оглянувшись, дабы убедиться, что Эрман за ним не гонится, он обнаружил, что самолет пикирует прямо на него, как на какого-нибудь хренова Кэри Гранта![71] Эйч Пи не верил своим глазам.
Самолет приближался, но лишь в тот миг, когда он заполнил все поле его зрения, у Эйч Пи хватило ума испугаться по-настоящему. Усиливавшийся грохот мотора и свист ветра в его крыльях парализовали мысль. Впереди себя он видел вертящиеся лопасти пропеллера, а между шасси — приближавшуюся к нему железную балку. И все же Эйч Пи еще не мог осознать, что происходит.
«Проклятье!» — единственное, что выдал его мозг, но сам он уже вниз головой летел под горку.
Он почувствовал порыв ветра, услышал жужжание шасси, не дотянувшихся до его башки каких-то десять сантиметров, и понял, что рот набит землей.
Звук мотора стал потише, и Эйч Пи, чуть приподняв исцарапанное лицо, увидел, что самолет медленно набирает высоту левым бортом. Он сразу понял, что пилот делает это для второй попытки.
«Дьявол!» — в панике подумал Эйч Пи и встал на колени, чтобы заставить одеревеневшие конечности двигаться. Уйдя с дороги, будь она неладна, он побежал к остановке наискосок через поле. Взрыхляя кроссовками пыль и землю, чувствовал, как стерня от сжатых колосьев колет ему ноги сквозь джинсы.
Швырк-швырк-швырк-чап-чап-чап!
Так быстро Эйч Пи точно никогда не бегал. До шоссе, сулившего спасение, оставалось минимум метров пятьсот. А самолет уже описал половину круга. Сердце в груди билось так сильно, что казалось, она разорвется. Привкус крови во рту, биение пульса в барабанных перепонках…
И вот Эйч Пи снова услышал, как усиливается шум мотора, и увидел летящий на себя самолет. Ну просто Хичкок какой-то. Не говоря уже о шуме, который просто оглушал…
Он в панике побежал, пытаясь передвигаться зигзагами, чтобы не быть легкой мишенью, — точно так же, как делают герои в «Контр-Страйке». Разница только в том, что это реальность, а не чертова компьютерная стрелялка! Самолет все приближается, и сбить его с курса уже ничто не может.
Вдруг в нескольких метрах перед собой Эйч Пи увидел стоящий в жнивье предмет. Похоже на белый пластмассовый прут метра два длиной.
Как ему пришло это в голову, неизвестно, но за мгновение до того, как самолет оказался точно над ним, он бросился к этому пруту, схватил его обеими руками и, зажав один конец под мышкой, как рыцарь — копье, упал навзничь на землю.
Теперь весь мир Эйч Пи воплотился в этом самолете, а шум окончательно оглушил. И в тот момент, когда у него перехватило дыхание от производимого самолетом воздушного потока, он почувствовал, что прут воткнулся во что-то твердое, после чего его выдернуло у него из рук.
И самолет куда-то делся. Хенрик перевернулся на живот. В нескольких метрах от него валялись обломки прута.
«Видимо, попал в пропеллер», — подумал Эйч Пи и снова встал на ноги.
Самолет опять начал набирать высоту. Но на этот раз звук мотора уже не звучал так злобно. Гудение становилось то тише, то громче, как если бы мотор работал неравномерно, и Эйч Пи явно слышал свистящий звук, который, видимо, издавал поврежденный пропеллер.
Было очевидно, что у пилота проблемы, но беглец не стал дожидаться момента, чтобы узнать, что с ним стало. Вместо этого он рванул к видневшемуся невдалеке знаку автобусной остановки. Приблизившись, увидел, что мимо только что проехал автобус, поэтому резко сменил курс, чтобы попытаться выбежать ему наперерез. По идее, должно получиться…
Тут угловым зрением он обнаружил, что пилот сменил тактику. Вместо того чтобы пикировать с высоты пары сотен метров, тот, фырча, летел теперь вдоль кромки поля, и Эйч Пи видел, что шасси почти касаются колосьев.
На этот раз падать на землю не поможет — ему раскроят череп либо колесами, либо балкой между ними.
В ужасе он побежал еще быстрее. Рванул к шоссе, увидел, что автобус приближается, и стал делать все, чтобы его догнать. Гудение самолета тоже становилось ближе.
Одной ногой Эйч Пи угодил в кювет, из-за чего потерял равновесие, однако несся он с такой бешеной скоростью, что не упал и, спотыкаясь, выбежал-таки на шоссе прямо перед носом у быстро ехавшего автобуса.
Скрип тормозов, визг шин, а еще грохот авиамотора над головой.
В следующий миг его сбили с ног, он упал навзничь, и вокруг стало темно…
— Эй, мужчина, ты как?
Голос шел откуда-то издалека, и Эйч Пи резко сел. На протяжении секунды ему, объятому паникой, казалось, что он ослеп, что у него ушиб мозга или что-то в этом роде и теперь он обречен на жизнь в полной тьме. Но постепенно все анализаторы восстановились, и он смог открыть глаза.
— Ты в порядке, мужчина? — Над собой он увидел молодого парня в форме шофера, которая была ему явно велика, а также несколько обеспокоенных женских лиц.
— Ты, мужчина, выбежал как-то ниоткуда, я еле успел затормозить, но мне кажется, ты только получил небольшой толчок.
Хенрик не ответил, а с трудом попытался встать. Шофер, эмигрант из теплых стран лет тридцати на вид, подал ему руку.
Эйч Пи пошевелил руками-ногами и остался доволен результатом.
— Надо позвонить в «Скорую», — скулила одна из теток, предположительно пассажирка автобуса.
— И в полицию, — добавила другая. — Этот самолет…
— Не надо «Скорую», я в порядке!
И действительно, Эйч Пи был в порядке. Несмотря на исцарапанные стерней лицо и руки, а также тот факт, что у него перехватило дыхание, когда автобус сбил его с ног, он чувствовал себя совершенно нормально. И меньше всего ему нужна была сейчас толпа разнюхивающих что-то легавых.
— Извини! — пробормотал Хенрик, обращаясь к шоферу. — Немного не рассчитал, виноват, сам дурак! — выдавливал он из себя, постепенно обретая дар речи. — Чувствую себя прекрасно.
— Отлично! — с облегчением вымолвил шофер. — Может, тогда поедем дальше? — И он ободряюще кивнул обеим дамам, беспокойно ожидавшим у обочины. — Нет травмы — нет «Скорой»! Все на борт! — После чего он стряхнул гравий со спины Эйч Пи и прошептал: — Ведь ты же не будешь никуда сообщать, мужчина? Понимаешь, у меня и так уже есть один прокол за превышение скорости, а эта работа мне позарез… врубаешься?
— Не боись! — пообещал Эйч Пи, к которому все больше возвращалась способность мыслить. — Все нормально, только довези меня бесплатно, и никаких обид!
— Нет проблем, друг! — Шофер с облегчением улыбнулся и приглашающим жестом указал на дверь автобуса. — Ты даже успеешь на электричку, хоть и в последнюю минуту.
Эйч Пи кивнул и рухнул на ближайшее сиденье.
— Кстати, мужчина, ты видел самолет? Так низко летел, ужас!
Глава 13 Mindgames[72]
Дорогу домой Эйч Пи почти не помнил. Он полностью выдохся, пока бежал по полю, плюс контакт с автобусом, так что ничего удивительного, что он едва жив. Вообще-то он попытался не заснуть и проконтролировать, нет ли за ним слежки. Но у него ничего не вышло. Веки сомкнулись сами собой, и, уже доехав до Эльвшё, Эйч Пи понял, что проспал свою остановку.
Только проехав долгий путь обратно до станции «Слюссен», он как-то воспрянул духом и попытался заново провернуть шпионские трюки, чтобы отделаться от возможной слежки. И лишь вернувшись в дачный домик, почувствовал, что совершенно проснулся.
Сердце бешено стучало, по телу растекался адреналин — всё так, как будто он заново переживал происшедшее. В течение нескольких минут Эйч Пи даже думал, что с ним случится инфаркт, что он окочурится прямо тут, на месте, а потом его съеденный муравьями труп найдет тетушка Манге, когда приедет, чтобы закрыть дом на зиму.
Но пульс постепенно пришел в норму, а туман в башке начал рассеиваться.
Что же, черт подери, с ним все-таки было?
Было ли оно на самом деле или приснилось?
Чтобы отбросить теорию сна, достаточно взглянуть на себя в зеркало. Весь в грязи и порезах, джинсы снизу превратились в сплошную бахрому… Слава богу, он был не в шортах!
Ясно, что чел в самолете хотел его угробить, и ему это непременно удалось бы, не догони Эйч Пи автобус. Пульс снова стал учащаться, ему стало дурно, и только через пару минут и после нескольких литров воды из-под крана он немного пришел в себя.
Ясно, что чел в самолете хотел его угробить, и ему это непременно удалось бы, не догони Эйч Пи автобус. Пульс снова стал учащаться, ему стало дурно, и только через пару минут и после нескольких литров воды из-под крана он немного пришел в себя.
Мысли бешено крутились в голове, сушильный барабан снова завертелся с большой скоростью.
Игра, задания, все, что с ним было, — просто тотализатор для скучающих богатеев?
Они нажимали на его кнопки, испытывали его предельные возможности и могли сделать так, что он радостно им подыгрывал. Неужели он на самом деле такой легковерный лох?
Второй вариант: Эрман все наврал, просто наговорил ему всякой лажи.
Ну, конечно, у парня далеко не все дома, но вряд ли он какой-то выдающийся лгун. Этот леший явно на сто процентов верил во все, что говорил, к тому же большая часть сказанного совпадала с опытом Эйч Пи. Проблема в том, что он просто не может во все это поверить. Ну совершенно же невозможно!
Но если разложить историю на две части, то получится гораздо понятнее. И если проглотить эту горькую пилюлю и осознать, что он — просто глупая марионетка, начинавшая трепыхаться, едва Гейм-мастер тянул за нужную ниточку, к тому же клюнувшая и на рассказ о том, как устроена Игра…
В таком случае первая часть рассказа Эрмана объясняла все, что с ним, Эйч Пи, случилось.
Хоть мысль о том, что ты — кто-то вроде шута для посетителей казино, ужасно неприятна, само по себе это объяснение вполне выдерживало критику, в отличие от остального содержания этого рассказа — по крайней мере, если находиться по эту сторону границы между нормой и безумием.
Но в теорию заговора все равно очень трудно поверить. В то, что Игра опутала своей сетью весь мир, берет на себя разную грязную работу и к тому же имеет глаза и уши буквально повсюду, — поверить в это просто нереально!
Вообще-то Эрман сказал, что это он сам до всего додумался, а не то, что стал непосредственным свидетелем и пережил на своем опыте. Возможно, это результат многих часов, проведенных в одиночестве в лесном доме, без контактов с цивилизацией. На самом деле беднягу искренне жаль. И хоть тот смертельно напугал Эйч Пи там, в лесу, последний почувствовал, что его странным образом что-то с Эрманом роднит. Ведь у них довольно много общего. Гейм-мастер не проявил особой милости ни к тому, ни к другому. Нашел их, заставил почувствовать себя особенными, а когда Игре перестали быть нужны их умения, просто выкинули, как вчерашние газеты…
Ну и что с того, что Эрман слегка не в себе? В действительности Эйч Пи очень благодарен за то, что несчастный отшельник ему помог. Открыл глаза и даже предоставил реальный способ внедриться в Игру.
Так или иначе, теперь ему стало намного спокойнее. Приступы тошноты почти прошли, и он почувствовал голод. Консервированная белая фасоль «Хайнц» — единственное, что нашлось в доме, и он съел ее холодной прямо из банки.
А самолет, пилот, пытавшийся его угробить? Как это-то объяснить, черт возьми? Ведь слежки за ним не было, в этом он не сомневался, тогда что же это было?
Ну да, в принципе это могла быть какая-то ошибка. Они с Эрманом в общем-то одного роста, у них примерно одинаковые цвет глаз и длина волос. С высоты нескольких сотен метров их, конечно, можно было и спутать. Ведь псих Эрман жил совсем один, и, возможно, пилот исходил из того, что вышедший из леса только Эрманом и мог быть, особенно если более-менее совпали приметы…
Наверное, именно так!
Кто бы там ни летел в этом самолете, он хотел разделаться с Эрманом, а не с Эйч Пи. Может, какой-то злобный сосед или коренной житель поселка, что-то не поделивший с этим психом в супермаркете? И решивший в хичкоковском стиле до смерти напугать тупого придурка, когда представился шанс? Такое вообще-то иногда случается, достаточно посмотреть третий телеканал. Есть даже целый сериал о людях, занимающихся подобной хренью!
Чем больше Хенрик об этом размышлял, тем вероятнее казалась такая версия. Вышедшие за рамки разумного разборки между соседями. Такое объяснение принять гораздо легче.
— Мировой заговор, вашу мамашу… — пробормотал он вслух. — Полная лажа!
Да разве он когда-то собирался в это верить?!
Эйч Пи облегченно откинулся на спинку дивана и включил ноутбук.
Для вытеснения собственных страхов нет способа лучше, чем просмотр теленовостей. Всегда можно найти там кого-нибудь, кому гораздо хуже, чем тебе, и настроение сразу же улучшится. Он подумает, что делать дальше, когда все уляжется.
Еще не услышав голос репортера за кадром, Эйч Пи понял, что произошло. Достаточно было увидеть снятые местным телевидением кадры объятого пожаром дома, синие огни и пожарные машины, заехавшие в заросли крапивы, чтобы понять, что к чему.
«Уже на протяжении часа сильным пожаром объят сельский дом к западу от Сигтуны. К настоящему времени неизвестно, находились ли на момент возгорания внутри люди. Собственник недвижимости умер, поэтому там никто не должен был жить, однако, по свидетельствам очевидцев, в течение последних месяцев в доме проживали одно или несколько лиц. Полиция хочет связаться с мужчиной лет тридцати, который в течение дня попал в небольшую аварию с участием автобуса рядом с остановкой на пролегающем поблизости шоссе…»
Непереваренная консервированная фасоль разлетелась по всей маленькой мойке тетушки. Эйч Пи дико рвало.
«Черт! Черт! Черт!» — все, на что оказался способен его мозг.
Он приходил в себя несколько дней. Видимо, подхватил какой-то вирус или еще какую-то дрянь, поднялась очень высокая температура, и его продолжало рвать, пока в желудке не осталась одна кислая желчь.
Как обычно, спас его Манге. Он приехал проверить, почему от него нет никаких вестей, и обнаружил Эйч Пи распростертого на тетушкином деревянном диване в кухне. Как-то даже неудобно, что Манге оказался таким верным другом. Он свозил его в бассейн Эриксдальсбадет, где Эйч Пи привел себя в порядок, добыл ему чистую одежду и напоил киселем из шиповника. Даже не побрезговал прибрать загаженную кухню.
Да, Манге — настоящий друг, вообще-то, лучший друг. И с этого момента он, Эйч Пи, станет относиться к нему именно так. Для начала будет называть его Фарухом. Если Манге это важно, то с этого момента он будет использовать именно это имя и перестанет его дразнить.
Болея, Эйч Пи передумал много всяких мыслей, а может быть, бредил в лихорадке обо всем. Странные сны — вещь для него привычная, можно сказать, рядовая, в течение нескольких дней, а то и недели после того, как сильно обкуришься. Он читал, что тетрагидроканнабиол откладывается в жировой ткани мозга, а потом дает о себе знать, так сказать, словно бомба с отсроченным взрывом. Часто ему снились картины в стиле «Властелина колец», в них летали гигантские бабочки, а деревья разговаривали, и это было довольно круто.
Но эти сны — совсем другие, мрачнее и неприятнее, чем грезы после травки.
Один сон Эйч Пи помнил очень хорошо: он голый бежит по туннелю Клара, а за ним на мопеде с коляской гонится обгорелый труп Эрмана во главе сотен бешеных коней без всадников. Выезд из туннеля на Свеавэген приближается, а преследователи его догоняют. Бежать становится все тяжелее и тяжелее, потому что дорога ведет все круче вверх, и Эйч Пи понимает, что не успеет. Резкий визг мотоциклетного мотора и всепоглощающий топот копыт.
«Они повсюду! Это все чертова Игра!!!» — вопит обуглившийся рот трупа, но последнее слово как-то исказилось и стало скакать вокруг него, эхом отталкиваясь от стен туннеля.
«… гра-а-а!»
«… гра-а-а!»
«… гра-а-а!»
Эйч Пи проснулся с бешеным сердцебиением в груди в тот момент, когда мотоцикл въехал ему под колено.
Но чувствовал он себя гораздо лучше. Температура в норме, вымыт, сыт и доволен. Возможно, ноги слегка ватные, но это пройдет.
Вопрос: что ему делать теперь?
В квартиру он сможет въехать только через неделю, до сих пор не доставили новую дверь. И в каком-то смысле это даже неплохо. Нет нужды отрицать, что он не очень-то хочет возвращаться домой. Факт состоит в том, что после происшествия под Сигтуной ему… страшно.
Да-да, он это признает. Хенрик Эйч Пи Петтерссон, человек-легенда, напуган.
В отличие от того, что он думал сначала, Игра оказалась не мелкоанархистской забавой типа «Ютьюба», только за деньги, — а чем-то совсем иным и гораздо менее симпатичным. А тотализатор-то у них намного отвратительнее, чем Эйч Пи предполагал изначально, сейчас он это осознает. Человека толкают на то, чтобы он все время отодвигал границы приемлемого для себя, сознательно отыскивают людей, которыми легко манипулировать, и жмут на их кнопки лишь для того, чтобы посмотреть, как далеко они готовы зайти.
И все это просто забавы ради!