– Обмен состоится в субботу. Как поняли?
– Но… – попытался возразить он.
– Никаких «но»! Переносные зенитно-ракетные комплексы должны быть доставлены в район развалин крепости Шарди в субботу от полудня до шестнадцати часов. Надеюсь, вы знаете, где это?
Тряхнув головой, Володарский окончательно проснулся.
– Даже если не знаю, наведу справки.
– Наведите. Там же я передам вам заложников. Не выполните требование, я отправлю отрезанные головы ваших медиков в российское посольство в Кабуле. А в Интернете размещу видео казни.
– Послушайте, Мирзади…
– Это все! Запомните: с полудня до шестнадцати часов субботы.
Главарь банды отключился.
Вздохнув, положил трубку и генерал. Пригладив волосы и поправив рубашку, он вызвал заместителя.
– Разрешите? – Офицер приоткрыл дверь. По всему было видно: он этой ночью еще не ложился.
– Заходи. У нас опять вводные.
Заместитель вошел в кабинет, плотно прикрыл дверь и присел на стул перед начальственным столом.
– Что случилось, Александр Михайлович?
– Вот что, Василий Павлович… Абдулла в срочном порядке перенес сделку на субботу – с полудня до шестнадцати ноль-ноль.
– Видимо, на то была причина.
– Например? – Генерал строго глянул на зама.
– Например, получил информацию о приближении воинов из племени хату.
Володарский шевельнул левой бровью и довольно ухмыльнулся:
– Согласен. Встречаться с хатуитами Мирзади не с руки. Догадываешься, что это означает?
– Что, товарищ генерал?
– То, что мы приступаем к запасному варианту.
– То есть…
– То есть ты вылетаешь в Термез, где готовишь маршрут транспортной «восьмерки» по плану имитации. В субботу утром она должна пересечь границу. Вопросы есть?
– Нет, Александр Михайлович, все понятно.
– Действуй.
– Разрешите идти?
– Давай, Василий Павлович. И проконтролируй, чтобы в Термезе все прошло без накладок.
– Понял…
Проводив заместителя, начальник антитеррористического Управления вновь подошел к аппарату спутниковой связи.
Командир группы майор Скоробогатов ответил примерно через минуту.
– Вьюн на связи!
– Добрый вечер.
– Здравствуйте.
– У нас вводная.
– Слушаю.
– Вероятно, Мирзади получил информацию о передвижении воинов племени хату – он только что связывался со мной и в ультимативной форме перенес обмен на субботу.
– Вот как?.. – Майор на миг растерялся. – Что ж, так будет даже проще. Быстрее начнем – быстрее закончим. Но я опасаюсь, как бы Мирзади нас не кинул с заложниками. Потребует сначала выгрузить контейнеры с ПЗРК, а медиков, дескать, получим потом. А у нас «вертушка» пустая!
– Мы не пойдем на эти условия.
– Но условия диктует он.
– Я выставлю свои требования, и заложники на момент обмена будут у стен крепости. Вот только отбивать их придется очень аккуратно.
– У меня два снайпера и два профессиональных ликвидатора. Да и остальные стреляют неплохо. Кроме того, я думаю «обрадовать» Мирзади гранатометным обстрелом и подрывом нескольких мин. Плюс подствольники.
– Ладно, все эти тонкости ты решишь при непосредственной подготовке к операции.
– Так точно. Значит, работаем в субботу.
– Да.
– Время известно?
– Мирзади ждет «вертушку» с ПЗРК с полудня до шестнадцати ноль-ноль.
– Понял. А что после шестнадцати?
– Если не уложимся в означенный срок, Мирзади отправит в наше посольство отрезанные головы заложников.
– Посмотрим, кто кого и куда отправит, – процедил Скоробогатов. – Имитационный вертолет готов?
– Готовится – сегодня в Термез вылетает мой заместитель. Туда же подойдет экипаж со спецвагоном, в котором будут находиться муляжи ПЗРК.
– Годится. Главное, чтобы люди Абдуллы увидели то, что хотят увидеть.
– Все верно. До связи, Вьюн.
– До связи…
Поговорив с генералом, Скоробогатов сразу же объявил сбор офицеров и прапорщиков в одном из двух обитаемых залов подземелья. Когда те собрались, он довел группе изменения в плане работы.
Новость не вызвала ни удивления, ни возражений, ни вопросов. Его парни вообще привыкли к неожиданностям и никогда не роптали. Не было большой разницы, какого числа вылезти на поверхность и расстрелять пяток магазинов из боекомплекта. Послали работать, значит, надо работать.
После короткого совещания майор связался с подгруппой Самойлова и поставил того в известность по поводу субботы.
Выслушав командира, капитан предложил оставить у Лашкара полковника Олейника и лейтенанта Брагера.
– А ты с Топаловым и Васиным куда намылился? – удивился предложению майор.
– К вам – на усиление.
– Это лишнее, – отрезал командир. – Твоя группа останется на месте в полном составе. До субботы будете вести наблюдение, в субботу – полный контроль обстановки в Лашкаре.
– Но почему, Рома?! – возмутился Самойлов.
Майор сделал небольшую паузу. Представив, как Сашка сейчас взбешен, Скоробогатов беззвучно рассмеялся…
Александр славился вспыльчивостью, но при этом быстро приходил в себя и начинал думать. Как и Басов, он был старше Скоробогатова на несколько лет и здорово засиделся в капитанах. Курсантская юность Самойлова пришлась на лихие девяностые. Вот какую историю он однажды рассказал у костра под водочку.
В те неспокойные времена посещение ресторана было реальным приключением. Чистый адреналин. Какие, к черту, прыжки с парашютом! Там ты хоть знаешь, куда и когда приземлишься. А куда тебя приземлят из кабака, ведал только РОВД. Ведал, но никому не говорил.
Проблема заключалась в том, что милиция в девяностые еще не сообразила, как бороться с многочисленной братвой. Но что-то делать было надо. Во-первых, этого требовали общественность и власти. Во-вторых, не сычом же с ветки пучеглазо взирать на безобразия! Менты все-таки… И зарплату получают.
Покумекало районное и городское начальство в погонах и решило поприжать бандитов с рэкетирами в тот момент, когда они переплавляют свежеотжатое в простые земные радости. Как это оперативно изобразить? Да вломиться в самый крутой кабак, отмудохать всех посетителей без разбору и рассортировать публику по клеткам. По принципу «если получил – значит, бандит».
– Что значит, ты женщина?! Раз попалась, считай, бандитка! Тебе семьдесят лет? Защиту докторской, говоришь, отмечали и всем досталось? Гляди, как замаскировалась, старая якудза! Но нас не проведешь! Дуй отсюда, крестная бабка, и радуйся, что жива осталась!..
Поутру всех проверяли, благословляли и отпускали из отделения с миром зализывать раны. Особо хрупких и ранимых ждали в больнице. Главное, жаловаться было без толку. И не на кого. Районное отделение, куда сгружали помятую публику, как правило, к расправе отношения не имело. Кто именно привез подарки детям – оставалось за кадром. Может, это соседнее отделение размяться решило – кто их под масками разберет?.. Или это тимуровцы такие современные. В общем, одни загадки. Вопрос: «Где деньги, Зин?» – тоже относился к разряду риторических. Мероприятие было платным, и все экспроприированные у посетителей деньги шли на поддержку правопорядка. Были и сплыли – о чем тут говорить?
Будучи курсантом десантного училища, Сашка Самойлов по ресторанам ходил редко. Разве что будучи в отпуске в родном Сормово. А тут вдруг звезды удачно сложились: получил от родителей приличный денежный перевод, а комвзвода выписал увольнительную аж на двое суток. Чего ж молодому здоровому повесе не смотаться в Москву?
Сказано – сделано. Переоделся в гражданку, сел на электричку; через три с половиной часа вышел на Казанском вокзале и отправился искать подходящий кабак для обмена банковских казначейских билетов на алкогольное опьянение. Вскоре приют был найден. Сашка уселся за свободный столик, расслабленно вытянул ноги и принялся листать меню, предвкушая приятный вечер…
Тут надо добавить, что ко всем прочим положительным качествам Самойлов с детства обладал потрясающей интуицией. К примеру, еще в школе всегда точно знал, когда учитель вызовет его к доске, и поэтому открывал учебник только в строго определенные дни. Также по причине удивительной чуткости своей третьей ноздри он умудрялся никогда не попадать между молотом и наковальней в военном училище.
Итак, влив в себя триста миллилитров хорошего коньяка и закусив его отменным ужином, он вдруг ощутил холодок в районе пятой точки. Это означало, что из ресторана пора сваливать. И как можно скорее.
Однако перед бегством честный курсант хотел расплатиться за полученное удовольствие. Он вертел головой в поисках официантки, призывно поднимал руку… Девушка мило улыбалась: «Одну минутку!» – и тут же отвлекалась на важных клиентов, напоминавших своим видом персонажей гангстерских боевиков.
Сашкино сердце стучало все громче, прямо сигнализируя о надвигавшейся катастрофе. Наконец он не выдержал:
– Девушка, сколько можно ждать?! Принесите счет!
Официантка нервно обернулась, намереваясь выпросить очередную минутку. А быкующий клиент с вызовом произнес:
– Не беременный – подождешь.
Внешне клиент напоминал циклопа или сказочного людоеда. Этакий крупный рогатый племенной скот высотой в холке под два метра и весом в полтора центнера. Шея в три наката, маленькие поросячьи глазки на огромной морде. Плюс малиновый «пинжак», цепи, лексикон… В общем, эталонный браток, не испорченный интеллектом, совестью и воспитанием.
Сашка не оставил хамство без ответа.
– А ты, похоже, на двадцатом месяце? – подмигнул он. – Ладно, подожду – таким, как ты, надо уступать.
Клиент позеленел, глаза налились кровью.
– Ты кому это сказал, погань? – выдавил он.
Самойлов был не из робкого десятка, да и телосложением бог не обидел – слабаков в десантное училище не берут. Однако, окинув противника взглядом, понял: без осадной артиллерии этого сбежавшего из заповедника бизона не завалить.
– А ну пошли, прогуляемся в сортир, – предложил «малиновый пинжак». И уверенно добавил: – Я из тебя там антрекот сделаю.
Пока он поднимал свой объемный зад со стула, Сашка бросил на стол парочку купюр – стоимость ужина плюс чаевые – и решительно зашагал в сторону туалета. Знакомый зуд требовательно нашептывал: «Пора и честь знать! Свинчивай отсюда, пока не случилось страшное!..»
Но он не мог свинтить. Это было недопустимо. Земля слухами полнится – не дай бог, злые языки донесут в училище, что Сашка бежал с поля боя. Ведь русские десантники не сдаются.
К месту назначенной дуэли он прибыл первым и решил облегчиться перед сафари. Расстегивая ширинку, вдруг услышал, как в зале грохнул выстрел, зазвенело разбитое стекло.
И началось: дикий мат, бабский визг, зычные команды. В общем, саундтрек из «Маски-шоу». У них не бывает скуки на премьерах. Каждое выступление проходит весело и с огоньком. Сейчас с такой экспрессией даже особо опасных не принимают.
Кто-то сильно злой хрипло каркнул:
– Жалом в землю! Не доводи до греха!
Счет шел на секунды.
Решив облегчиться в следующий раз, Самойлов выскользнул из туалета, в три прыжка преодолел короткий коридор и юркнул на кухню в поисках спасительного служебного выхода.
Спросить не у кого – на кухне ни души.
Внезапно в коридорчике послышались шаги.
Сашка быстро сдернул с вешалки белый поварской фартук с колпаком и напялил их на себя. При этом отчетливо понимал: на поваренка он совсем не похож. А вдруг прокатит?..
«Надо бы изобразить производственную занятость!» – осенила мысль.
Он кинулся к плите, схватил кастрюлю с булькающей картошкой и принялся сливать кипяток в раковину. В этот момент на кухню влетел мент.
– Где служебный выход, ур-род?! – истошно заорал он.
Самойлов испуганно пучил глаза сквозь пар.
– Выход где, сука?!
Эх, если бы Сашка знал, где этот проклятый выход, ты бы, дяденька милиционер, его хрен бы здесь встретил.
– Там, – неопределенно махнул он рукой куда-то в глубь подсобных помещений.
Мент убежал.
Уф-ф… Хорошо, что на кухне никого, а то спалился бы сразу.
Он осторожно выглянул в зал.
Все как обычно. Гости ресторана живописно стоят вдоль стен в позе «знак качества». Черепашки-ниндзя пинают их по откляченным задам и жизнеутверждающе галдят. Шмон в самом разгаре. «Малиновый пинжак» о чем-то спорит с ментами. На него орут в три глотки, но месить пока не решаются – уж больно здоров.
М-да. Самойлов почувствовал себя лишним на этом празднике жизни. Поэтому взял толкушку и стал давить пюре. Так с кастрюлей под мышкой и побрел в глубь коридора с надеждой отыскать выход…
Нашел. Но у двери бдит давешний знакомый.
– Чего надо?! – опять заорал он.
Блин, да что за люди громкие такие? Не кричите на меня – я пугаюсь.
– Это… Велели остудить на улице, – показал Сашка кастрюлю, всем видом изобразив старательного олигофрена.
– Свалил быстро! – Мент тут же потерял к поваренку интерес и, отвернувшись, стал глядеть сквозь стеклянную дверь на улицу.
Очень зря.
– Получи! – надел Самойлов доблестному защитнику правопорядка пюре на маску и сопроводил действие смачными пинком под зад.
Отлично вошло!
Мент задушенно завыл сквозь кастрюлю и повалился на бок.
А чего ты ждал, дядя? Земля круглая, задница – скользкая. Сегодня ты, завтра – тебя.
Береженого бог бережет – Сашка сдернул с извивающегося рыцаря в шлеме АКСУ и ломанулся к двери.
Заперто!
«А вот теперь тебе точно пипец!» – съехидничал внутренний голос.
К счастью, в замке торчал ключ. Трясущимися руками Сашка сделал два спасительных оборота.
Свобода!
– Теперь спокойно, – шептал Самойлов. – Дверь запереть снаружи, автомат – в мусорный контейнер. И медленно, очень медленно на улицу…
Из проулка путь только один – к входу в ресторан. Там наверняка дежурят менты. Так… выдохнул и пошел.
Стоять, кретин! «Штирлиц шел по Берлину, и что-то неуловимое выдавало в нем советского разведчика. То ли лихо сдвинутая набекрень буденновка, то ли волочащийся парашют».
Вернувшись к мусорному баку, он скинул с себя фартук с колпаком.
Теперь нормально.
Так. Что приличные люди делают в подворотнях?
Правильно. Застегивая на ходу ширинку, Сашка разболтанной походкой вывалил из проулка.
Метрах в десяти у казенных машин курили менты. Окинув их заинтересованным взглядом, курсант подошел поближе.
– Э! Тебе какого здесь надо? – лениво спросил один из блюстителей порядка.
– А чего это тут происходит? Бандитов, что ли, ловите?
– Пошел отсюда! Пока не оштрафовал за справление нужды в неположенном месте. Считаю до трех!
«Вот спасибо! Вот порадовали! – ликовал Самойлов. – Давно я с такой готовностью чужих приказов не выполнял!..»
Удаляясь от ресторана, он летел, не разбирая дороги. И от привалившего счастья очень хотел выпить. Где угодно, только не в ресторане. На проспекте он остановился, чтобы отдышаться. И, не удержавшись, расхохотался, представив, что Москва лишилась душераздирающего зрелища: менты с визгом и улюлюканьем гонят по центру города поваренка!
Слезы, сопли, истерика… Еле успокоился.
Дальнейшее Александр знал со слов генерала милиции, с которым много позже довелось сиживать за одним столом.
Когда в зале появился Картофельный Джо, началось главное веселье. В замес попали все, а поварам досталось особенно. Их долго пытали про загадочного поваренка. А, как известно, самое неприятное – отвечать на вопросы, не зная на них точного ответа.
Но потери поварского состава не сравнить с горем «малинового пинжака». Тот получил по-царски. Попал под горячий приклад – ему пробили все что можно и сломали все, что нельзя. Когда до его неразвитого ганглия дошло, что шутки кончились и что его огромная туша оказалась на мясокомбинате, он по-телячьи сходил под себя. Возможно, это отчасти спасло ему жизнь, так как, учуяв дикую вонь, менты прекратили «свежевание туши» и отступили.
Картофельный Джо загремел в больничку с ожогом носа и ушей. «А еще, – сказал генерал полиции, – у него на всю задницу был огромный фиолетовый синяк. Видать, здорово ему поваренок приложил…»
Тогда за столом Самойлов не стал бередить былые раны ветерана, претендуя на авторство той победы. От природной скромности, наверное.
* * *Бойцы группы Скоробогатова использовали для переговоров портативные радиостанции. Зачастую переговоры велись открытым текстом. Это строго запрещалось инструкциями и наставлениями – в эфире допускались только позывные и минимум информации. К тому же существовали кодовые таблицы. Но все это невероятно усложняло общение. Поэтому, когда в состав группы входил такой специалист, как Брагер, который полностью контролировал обстановку в радиусе километра и мог на сто процентов гарантировать отсутствие радиоперехвата, майор позволял себе некоторые вольности.
Обдумав ситуацию, Сашка успокоился.
Майор же проинформировал:
– Хатуиты на подходе, Саша, и Мирзади сильно нервничает. Может случиться так, что и субботняя операция окажется под вопросом. Переносить обмен больше не получится, и тогда Абдулла может дать приказ на уничтожение заложников.
– Да, Рома, я об этом не подумал, – сказал Самойлов.
– Находясь в непосредственной близости от Лашкара, ты должен будешь воспрепятствовать этому. Другими словами, атаковать кишлак. На вашей стороне будет внезапность и слаженность действий. Надеюсь, с девятью «духами» вы справитесь, ну а мы у крепости как-нибудь разберемся с остальными. Я даже снимать дозор у дальнего входа в пещеру не буду.
– Согласен: оголять тыл нельзя.
– Ты все понял, Саша?
– Понял-понял.
– До связи.
Оставалось поговорить с дозором, охранявшим вход в пещеру.
Первая попытка вызвать старшего лейтенанта Зуброва оказалась безуспешной – мощности небольшого передатчика не хватало, чтобы пробить толщину грунта.