Я, онемев от коварства Федоровой, выпрыгнула в окно и сайгаком понеслась к станции. Встречаться с милейшей Татьяной Михайловной показалось невозможным. Роман с Ленькой лопнул, Моркин завел шашни с Алиной, они сыграли шумную свадьбу, потом с треском развелись, но это уже иная история.
– Кактусы не едят, – вещала тем временем Лада, – а вот сажать их надо сейчас.
– На улице? – поразилась Ольга.
– Говорила же, – напомнила Лада, – существуют особые зимние сорта. А еще тую надо привозить. С вас деньги.
– Туя стоит, кажется, триста рублей штука, – вспомнила я.
– Откуда знаете? – выпятил нижнюю губу Витя.
– Недавно на рынок заезжала, – пояснила я, – хотела купить скульптуру в сад, ну и увидела туи.
Брови Вити поползли вверх.
– Садовое украшение приглядели? И какое?
– Собачки, – тихо ответила я, ощущая невесть почему неловкость. – Там продают пластмассовых, в натуральную величину, ротвейлеров. Думала Сна-па удивить – выйдет из дома и обомлеет: братик на лужайке сидит.
Машка засмеялась:
– Супер, прикольно!
Лада положила мне руку на плечо:
– Дашуль! Больше не катайся по гадким местам. Если хочешь скульптуру в садик, звякни нам – достану настоящую.
– Настоящая собака уже есть, – напомнила Машка, – мамулечка хотела муляж.
– Вот и организую подлинный, – воскликнула Лада. – Из Италии, карарский мрамор, глаза – брильянты. За копейки добуду, тысяч за десять евро!
Я икнула.
– За сколько?
– Всего-то за десятку тысяч евриков, – презрительно повторила Лада, – не о чем беседовать. Только туи надо сейчас сажать, и не по триста рублей, а по пятьсот баксов.
Я вновь икнула.
– По сколько? Витя шумно вздохнул и тронул Тему за плечо:
– Пошли, все обсудим. Лада обняла меня за плечи:
– Дашуль, на рынке можно приобрести туи и по десятке, но они погибнут. Настоящее дерево стоит полтыщи. Я, конечно, поторгуюсь, собью цену, возьму по четыреста.
– Хочу только настоящие туи, – безапелляционно заявил Тема.
– Правильно, – кивнул Витя.
– Сейчас позвоню в банк! – вскинулся Тема.
– Верно, – похвалил прораб, – мудрое решение.
Мы вернулись на наш участок.
– Машины у вас новые, – неожиданно отметила Маша.
– Что ты, кошечка, – живо заулыбалась Лада, – из ремонта забрали.
– А расписку вы Теме дадите? – прищурилась Машка. – И всякие чеки? Ну, на трубы, к примеру.
Витя крякнул и пустился в объяснения.
– Тут такая лабуда приключилась. «Инфинити» и Ладкина спортивка в сервисе стояли, мы на «Ниве» катались, а она без сигнализации. Гоняли весь день по фирмам, закупали материал для дома Темы…
– Устали, – подхватила Лада, – пошли кофейку попить, выходим – стекло разбито…
– Документов нет, – грустно вклинился Витя. – Сперли вместе с портфелем. Небось думали, там денег куча. Следили за нами, стопудово – вели от магазина.
– Ну и ну, – ахнула я, – вас обворовали!
– Только чеки пропали, – хором ответили прорабы, – отчитаться не можем. Мы люди честные, были бы воры – на принтере б квитанции наделали, но это не в наших правилах.
– И не надо, все же куплено! – бойко воскликнул Тема. – Не переживайте, ребята, какие проверки между друзьями. В жизни еще не такое случается. Вот у меня был знакомый, звали Пашей…
Мне пришлось еще раз выслушать историю про парня, который сначала отсидел срок за убийство жены, а потом задушил на улице совершенно незнакомую женщину.
Внезапно я ощутила острый приступ любопытства. Действительно, почему Паша избежал наказания?
Глава 18
На следующий день, ровно в полдень, я позвонила Валечке.
– Записывай, – очень спокойно сказала подруга, – диктую: Лариса Анатольевна Королькова была осуждена за убийство, через год после вынесения приговора стала проявлять неадекватность, пыталась покончить с собой, в результате была переведена в больницу города Добротеево, где и скончалась.
– А тело куда дели?
– Похоронили, – удивленно ответила Валентина. – Куда ж еще покойника отправить? На кладбище.
– Люди в заключении часто сходят с ума?
– Случается такое.
– И умирают? Валечка кашлянула.
– Даш, тебе лучше не задаваться кое-какими вопросами. Да, за решеткой люди погибают. От разных причин. Один заболел туберкулезом, другой отравился некачественным алкоголем, третьего убили…
– Где он водку-то взял? Валя протяжно вздохнула:
— Ну, самый простой вариант – из черного хлеба сделал. Нажевал, наплевал, сахарку подсыпал, и… Не поверишь, какие умельцы встречаются. А еще, к огромному моему сожалению, находятся недобросовестные служители закона. Зарплата у наших сотрудников не особо велика, прямо скажем, мало они получают, а под их охраной оказываются разные люди. И теперь представь, принимает дежурный посылку для контингента, проверяет по описи: икра черная, рыба осетрина, конфеты шоколадные, кофе элитный, чай наилучший, батон колбасы стоимостью в пол-оклада начальника зоны, мыло французское… Да охранник таким никогда не пользуется, он осетринку-севрюжку себе и на Новый год позволить не может. Некоторые наши сотрудники звереют, другие начинают жаловаться на жизнь, третьи предлагают: «Вы мне деньжонок, а я за мзду на все готов». Вот и появляются в СИЗО да на зонах мобильные, водка, ножи, наркотики. И письма притянут, и ответ отнесут, и неправомерное свидание устроят. Знаешь, сколько скандалов в московских изоляторах случается? Твоя Королькова сама скончалась, смерть обычная, в психушке, а порой ведь в камере на тот свет уезжают. Двадцать человек спят, никто не просыпается, а утром… Ба! Труп! Как сумел тихо с собой покончить? Отчего никто не всполошился? Загадка еще та.
– Где это Добротеево находится?
– По Рязанке, в принципе недалеко. А что?
– Ты говорила, будто хорошо знакома с главврачом скорбного места?
– С Пацюк? Да, Елена Николаевна отличный врач и достойный человек.
– Можешь ей позвонить?
– Цель?
– Мне надо с ней поболтать.
– Ну…
– Валечка! Очень, просто очень…
– Хорошо, – перебила подруга, – попробую. Не занимай телефон, у меня скоро обед заканчивается, а из рабочего кабинета лучше на подобные темы не беседовать.
Я положила трубку в карман, позвала собак и вышла во двор. Ну надо же, какое лето в нынешнем году выдалось – теплое, солнечное!
– Снап, Снап… – зазвенел тоненький голосок. Ротвейлер повернул на звук крупную голову, потом слегка осел на задние лапы, счастливо взвизгнул и ринулся к забору. Я улыбнулась. Значит, к нашему соседу, банкиру Сыромятникову, прибыл на лето Никита, сын дочери финансиста от первого брака, совершенно замечательный малыш, обожающий всех животных на свете. Оказываясь на побывке у дедушки, Никитка моментально летит к нам, он обнимается и целуется со всеми собаками, но со Снапом паренька связывают особые отношения.
– Снапуня, – щебетал Никита, наглаживая морду ротвейлера. – Ой, а он еще больше стал! Растет!
Я засмеялась:
– Скорее толстеет. Снап слишком много ест, и еще он начал воровать со стола. А вот ты вытянулся.
– Да, – гордо сообщил Никита, – во второй класс перешел, с одной тройкой, по математике.
– Три балла вполне нормальная оценка, – решила я приободрить школьника. – Вот если кол поставят, тогда беда.
– У дедушки иное мнение, – заговорщицки зашептал малыш, – он мне два дня не разрешал гулять!
– Почему?
– Дедуля говорит, что он в моем возрасте учился на «отлично», – застрекотал Никита, – у него никогда плохих отметок не имелось, сплошняком пятерки в дневнике стояли.
Я заморгала. Банкир Сыромятников имеет на пальцах характерные шрамы, какие остаются у человека после сведения татуировок. А кто делает картинки на фалангах? Уголовники. Они накалывают там «перстни», сообщающие о количестве ходок. Может, браток, уцелевший в битвах девяностых годов, а потом благополучно ставший финансистом, и учился в школе на одни пятерки, но, на мой обывательский взгляд, лучше жить честным троечником, чем криминальным отличником.
– А сегодня деда обозлился, – выбалтывал семейные тайны Никита, – и сказал: «Иди побегай! Вот идиоты!»
– Кто?
– Учителя, которые задачник составили, – тоненько засмеялся Никита. – Мне на лето решать задали, я к деду за помощью пришел. Он сначала ругался, обзывался, а потом и говорит: «Давай сюда. Живо ответы найду». И не смог!
– Сыромятников не справился с заданием для первоклашек?
– Ага.
– Не может быть!
– Спорим, вы тоже не решите? – прищурился Никита. – Хотите, задания принесу? Если не получится, я со Снапом по поселку гулять пойду. Ну пожалуйста, тетя Даша!
– А вдруг расправлюсь с задачей? Тогда как?
– Не, не получится.
– Конечно, я совершенно ничего не понимаю в математике, но ведь, с другой стороны, наверное, ничего сложного от семилеток не требуют. Вполне могу выйти победителем.
– Спорим, вы тоже не решите? – прищурился Никита. – Хотите, задания принесу? Если не получится, я со Снапом по поселку гулять пойду. Ну пожалуйста, тетя Даша!
– А вдруг расправлюсь с задачей? Тогда как?
– Не, не получится.
– Конечно, я совершенно ничего не понимаю в математике, но ведь, с другой стороны, наверное, ничего сложного от семилеток не требуют. Вполне могу выйти победителем.
Никита подпрыгнул:
– Йес! Если вы правильно ответите, я выкупаю Снапа. В нашей бане!
Последнее предложение понравилось мне чрезвычайно – мыть ротвейлера настолько тяжело и муторно, что я готова пару часов потратить на задания.
– По рукам! Тащи учебник.
Не прошло и двух минут, как перед глазами оказался текст.
Я начала озвучивать условие задачи.
– «Три школьника, Петя, Ваня и Леша, отправились в сад собирать яблоки. Петя сорвал восемь яблок, Ваня шесть. Сколько яблок сорвал Леша?» Ну ничего трудного! Значит, так! Сначала узнаем, какое количество фруктов имеют вместе Петя и Коля.
– Ваня, – поправил внимательный Никита.
– Имена тут ни при чем. Так, восемь плюс шесть будет пятнадцать.
– Четырнадцать, – опять исправил ошибку малыш.
– Действительно! Спасибо. Но ты обращаешь слишком много внимания на малонужные детали, важен принцип. Вместе двое детей положили в корзинки четырнадцать плодов. Осталось плевое дело.
– Какое?
– Ох, Никита, странно, что дедушка не сумел разобраться с таким легким заданием. Придется тебе купать Снапа, не забудь, что обещал «освежить» ротвейлера в вашей бане. Теперь из общей суммы собранных яблок вычтем четырнадцать и э… и э…
– Что?
Я почесала нос:
– Задача не имеет решения.
– Почему?
– Не хватает данных, – попыталась я растолковать ребенку суть. – Авторы должны были сообщить общее количество яблок, сорванных всеми детьми, а этой цифры нет!
– А в ответах стоит: задание на сообразительность, не следует считать его нерешаемым.
– Ну, и как вычислять?
– Не сказано!
– Дай посмотрю.
– Гляньте!
Следующие пять минут я напрягала мозг. Петя, Ваня и Леша собирали яблоки. Первые два вместе набрали четырнадцать, сколько сорвал третий? Вы способны справиться с подобным заданием? Я – нет, как ни складывай два числа из условия, получается четырнадцать! Впрочем, может, их следовало вычитать? Но что от этого изменится?
– А еще дедуля неправильно решил тридцатый номер! – сообщил Никита.
Я перевернула страницу и уставилась в задачник.
«Петя и Ваня ели яблоки». Однако люди, составлявшие учебники, лишены фантазии. На сей раз противные, безобразничавшие в саду мальчишки снова имеют дело с яблоками. Неужели нельзя поменять фрукты на сливы и в условии указать девочек? «Маша и Катя ели сливы». Все веселей детям. Хотя, может, и логично: в двадцать третьей задаче парни залезли в чужой сад, а в тридцатой поедают добычу. Надеюсь, в двадцать восьмом задании мелкие воришки помыли добытые нечестным путем фрукты. Так, обратимся к заданию.
«Петя и Ваня ели яблоки. Петя скушал шесть штук». И заработал понос! Или лопнул от обжорства! Разве можно сразу схомякать такое количество белого налива или ранета? Нет, этот задачник вреден! Ладно, продолжим: «А Ваня ровно половину. Сколько всего яблок лежало на блюде?»
– Шесть с половиной, – лихо ответила я. – Петя сожрал огромное количество, смотри, не повторяй его подвиг, а умный Ваня лишь одну вторую от наливного плода. Постой, а вы уже проходили дроби?
Никита захлопал в ладоши:
– Вот и дедуля так сказал, а неправильно: яблок имелось девять!
– Что?
– Петя сжевал шесть, а Валя половину!
– Вот и выходит шесть с половиной!
– Да нет же, половину от шести, то есть три! Несколько секунд я переваривала информацию, потом пришла в полнейшее негодование:
– Задача совершенно по-идиотски составлена! Никита снисходительно глянул на меня:
– Просто у взрослых ум другой. Я, кстати, знаю ответ и на двадцать третье задание. Позвонил Косте, у него есть решебник.
– В учебнике опечатка!
– Нет.
– Невозможно справиться с заданием, если не хватает цифр! «Петя, Ваня и Леша отправились собирать яблоки. Петя сорвал восемь яблок, Ваня шесть. Сколько яблок собрал Леша?» Это не решаемо! Никогда! Даже Эйнштейн не справится!
– Эх, тетя Даша, – хитро сверкнув глазами, возразил Никита, – сказано же: задание на сообразительность. Леша захапал оставшиеся!
Я прислонилась к забору.
– Не понимаю.
– Так просто, – великодушно пустился в объяснения Никита, – один сорвал восемь, второй шесть, а третий получил ОСТАВШИЕСЯ!
– Но вопрос задан прямо: сколько яблок украл гадкий Леша! Сколько!!! Именно сколько!!! – заорала я.
– Верно. Он получил остаток! Я выиграл, теперь поведу Снапа погулять. Можно?
– Уговор дороже денег, – устало ответила я. – Эй, Снапуша, ступай с Никитой, разомни лапы!
Абсолютно счастливый ребенок и не менее довольный пес побежали по центральной аллее. Я села на скамейку и впала в глубокую задумчивость.
А через некоторое время пришла к выводу: либо я окончательная кретинка, либо составители задачника идиоты. Впрочем, тут же сама себя осадила: нехорошо так думать об ученых мужах и дамах.
Лежащий в кармане мобильный затрясся, я схватила трубку.
– Можешь ехать в Добротеево, – тихо сказала Валечка. – Елена Николаевна ждет, я договорилась с ней.
– Спасибо, – обрадовалась я, – лечу!
– Езжай спокойно.
– А вдруг она уйдет?
– Некуда. Пацюк живет во флигеле при больнице. Если задержишься в пути, то просто зайдешь к ней на квартиру.
– Неудобно.
– Она сама предложила, – пояснила Валя. – Все, пока. Да, кстати…
– Что?
– Дело деликатное, – замялась Валечка.
– Говори скорей!
– Привези Пацюк спонсорскую помощь.
– Ей лично? Сколько?
– Елене ничего не надо, – возмутилась Валентина, – да она и не возьмет! Помоги ее больнице.
– Чем?
– У них телик в гостиной сломался.
– Отлично. Вернее, плохо, конечно. Какой брать?
– С большим экраном.
– Прямо сейчас покачу в магазин.
– Стой! Лучше приобрести аппарат в Добротееве. Иначе как потащишь в своей букашке ящик?
– В деревне торгуют бытовой техникой?
– Добротеево – город. Небольшой, но со всеми приличествующими атрибутами и магазинами. Там даже казино имеется, – усмехнулась Валя.
– Хорошо, спасибо за совет.
— Пока.
– Погоди!
– Что?
– Валь, реши задачку, – не утерпела я.
– Какую?
– Для первого класса.
– Зачем?
– Ну пожалуйста!
– Говори.
– Петя и Ваня ели яблоки, первый слопал, дай бог здоровья мальчику, шесть штук, второй половину. Сколько всего плодов съели дети?
– Шесть с половиной, – особо не задумываясь, выпалила Валя.
– А вот и нет! Девять!
– Почему? – возмутилась Валя.
– Потом объясню, – удовлетворенно ответила я и отсоединилась. Значит, в Москве уже две идиотки, не способные справиться с заданием для первоклашек. Очень хорошо, что Валентина не ответила правильно, иначе у меня мог развиться комплекс неполноценности.
Глава 19
Елена Николаевна встретила меня более чем ласково.
– Вы от Валентины Алексеевны? Она звонила, просила оказать содействие. Чем могу?
– Ну, для начала разрешите подарить клинике телевизор, – торжественно объявила я. – Куда его поставить? И…
Договорить мне не дали: дверь в кабинет Пацюк распахнулась, на пороге замаячила толстая баба, сильно смахивающая, на курицу. Когда тетка раскрыла рот, сходство с наседкой увеличилось – голос сотрудницы клиники был нервно кудахтающим:
– Елена Николаевна! Милая! Нам привезли телик! И видик! И кучу кассет с дисками! Там всего полно! Ох! Ах! Ух!
– Ангелина Федоровна, успокойтесь, – приказала Пацюк, – пусть Игорь аппаратуру в гостиной устанавливает.
Баба выпучила глаза:
– Экран здоровенный! Колонок полно! Это домашний кинотеатр! Ох! Ах! Ух!
– Идите, Ангелина Федоровна, проконтролируйте Игоря, – терпеливо велела главврач.
Едва шебутная тетка скрылась, Елена Николаевна обратилась ко мне:
– Огромное спасибо. Для нашего контингента лишиться сериалов смерти подобно. Да и не имелось у больных шикарной техники, работал старенький телевизор, еще в советские времена купленный. Как сломается, хоть плачь. Правда, есть у нас народный умелец, Сеня Варавин, он-то телевизор и ремонтировал. Но в последний раз не сумел, пришел и говорит: «Уж простите, Елена Николаевна, только «Рубин» умер навсегда». Я голову сломала, где новый раздобыть. В бюджете клиники приобретение телевизора не предусмотрено. А тут вы! Теперь и не знаю, как благодарить!
– Вы всех своих больных помните? – перевела я беседу в нужное русло.
– В основном, – обтекаемо ответила Пацюк. – Вас интересует конкретный человек? Если назовете фамилию, имя и отчество, то можно из архива историю поднять.