К л и к - К л я к. Вот теперь я и забыл... Ах, да... Они повесили шляпы, чтобы не снимать их перед его светлостью.
Б о л ь ш о й Г и л ь о м. Вот как! Кто же это придумал?
К л и к - К л я к. Да кто же, как не этот проклятый горбун!
Кресло наместника скрипит. Гильом вздрагивает.
Б о л ь ш о й Г и л ь о м. Вы хотите сказать - тот метельщик, который сидел на дереве?
К л и к - К л я к. Да, да. Горбатый метельщик.
Б о л ь ш о й Г и л ь о м. Называйте людей по именам.
К л и к - К л я к. Ну, этот горбун Караколь, ваша милость.
Б о л ь ш о й Г и л ь о м. Так и говорите - Караколь! А что это за диковинное имя - Караколь?
К л и к - К л я к. Это не имя, ваша милость, а прозвище. Вот меня, например, прозвали "Клик-Кляк" за то, что у меня в карманах много часов. Сначала меня дразнили "Тик-так, клик-кляк, тик-так, клик-кляк", а потом осталось только "Клик-Кляк". Понимаете?
Б о л ь ш о й Г и л ь о м. Понимаю. Дальше!
К л и к - К л я к. Так вот, на самом деле его зовут Жильберт. А Караколь - это по-нашему "улитка". Если вы видели когда-нибудь улитку, ваша милость, то вы знаете, что у нее на спине раковина, вроде горба. Вот горбатого Караколя и прозвали Караколем за то, что у него на спине горб.
Б о л ь ш о й Г и л ь о м. Вы сказали, что его зовут Жильберт. Ну и говорите: Жиль-берт!
Клик-Кляк хохочет.
Что с вами?
К л и к - К л я к (хохоча). Ой, не могу! Горбатый Караколь - Жильберт! Горбатый Караколь - Жильберт!.. Уж лучше я буду говорить попросту - горбун!
Б о л ь ш о й Г и л ь о м (бросается к нему и зажимает ему рот). Молчать, щенок!
М у ш е р о н. Молчи, осел! (Замахивается на Клик-Кляка.)
Клик-Кляк в страхе вырывается от них и бежит по комнате.
Б о л ь ш о й Г и л ь о м. Стой! Куда!
Клик-Кляк не слушая, добегает до кресла и вдруг, оцепенев, останавливается.
К л и к - К л я к. А-ах! (Пятится назад.) Там сидит кто-то вроде Караколя, только очень страшный...
Б о л ь ш о й Г и л ь о м (в отчаянии опускает руки). Какие дьяволы принесли сюда этого дурака?! Да знаешь ли ты, о ком говоришь? Ведь это...
Кресло наместника медленно отодвигается. Наместник большими шагами выходит на середину комнаты. На спине у него горб, гораздо больше, чем у Караколя, Ноги сухие и тонкие, руки длинные. Лицо изжелта-бледное, как у человека, который живет взаперти.
...его светлость.
М у ш е р о н. А-ах!
Н а м е с т н и к (невозмутимо). Рад вас видеть, Мушерон Старший и Мушерон Младший.
М у ш е р о н (дрожащим голосом). Мы тоже счастливы видеть вашу светлость...
К л и к - К л я к (бормочет). ...счастливы... светлость...
Н а м е с т н и к. Я знаю, что вы оба преданы мне, и поэтому удостоил вас чести видеть меня и беседовать со мною.
М у ш е р о н. Мы постараемся оправдать доверие столь высокой особы.
К л и к - К л я к (бормочет). ...осокой высобы...
Н а м е с т н и к. Надеюсь. А теперь скажите мне, за что у вас в городе так любят этого метельщика со странным прозвищем?
М у ш е р о н. Ваша светлость, у нас в городе привыкли петь за работой и плясать после работы, а этот метельщик Жильберт знает много песен и даже сам умеет сочинять их. Весь город поет его песни.
Н а м е с т н и к. Так, пожалуй, и песню про сыча он пустил по городу?
К л и к - К л я к. Он, он, ваша светлость! Кто же, если не он!
Н а м е с т н и к. А вы знаете, про кого эта песня?
К л и к - К л я к. Эта песня...
Отец дергает его за полу, Клик-Кляк умолкает.
М у ш е р о н. Нет, мы не знаем, ваша светлость.
Н а м е с т н и к. А песню эту вы знаете?
М у ш е р о н. Нет, ваша светлость.
Н а м е с т н и к. Жаль. Мне очень хотелось бы ее послушать.
К л и к - К л я к. А я могу вам спеть ее, ваша светлость. Это очень смешная песня. Вот слушайте!
Отец хватает его за рукав, но он уже поет старательно, с увлечением.
Кто от солнышка таится,
Верно, сам себя боится.
Змеи прячутся в земле,
Серый сыч сидит в дупле,
Скорпион таится в ямке
А наместник - в нашем замке!..
М у ш е р о н (шепотом). Нанасс!..
Б о л ь ш о й Г и л ь о м (шепотом). Молчи!
К л и к - К л я к (отстраняя их). Постойте, это еще не всё. Как там дальше?.. (Напевает вполголоса.)
Скорпион ютится в ямке,
А наместник - в нашем замке.
Громко, во все горло.
До сих пор не знаю я,
Кто он - сыч или змея.
Вот какая дерзкая песня! И сочинил ее этот горбун Караколь! (Пугается собственных слов и зажимает себе рот.) Я хотел сказать - этот горбун Жильберт! Простите, ваша светлость, горбатый Караколь!.. (Вытирает со лба пот.)
Б о л ь ш о й Г и л ь о м. Ваша светлость, не прикажете ли вы прогнать прочь этого болтуна?
Н а м е с т н и к. Нет. Он оказал и еще окажет нам большие услуги...
Клик-Кляк сразу выпрямляется и гордо поглядывает на отца и на Гильома.
Так, значит, песню сочинил он?
К л и к - К л я к. Он, ваша светлость, он.
Н а м е с т н и к. А кто его друзья?
К л и к - К л я к. Весь город, ваша светлость. Да что город - все деревни кругом его знают. И говорят даже, будто его знают все звери и птицы в наших лесах.
Н а м е с т н и к. Вот как! Даже звери и птицы? А ты? Ты тоже дружен с этим метельщиком?
К л и к - К л я к. Что вы, ваша светлость! Я его ненавижу. Он смеется надо мной! Пока его нет - все хорошо, а как только он появится, сразу всем кажется, будто я дурак. Это очень неприятно, ваша светлость.
Н а м е с т н и к. Я думаю.
К л и к - К л я к. А хуже всего, ваша светлость, что он смеется надо мной при Веронике.
Н а м е с т н и к. А кто она такая, эта Вероника?
К л и к - К л я к. Кто такая Вероника?! Это первая красавица в нашем городе, ваша светлость, а может, и на всем свете. Если бы вы ее увидели, клянусь вам, - даже вы влюбились бы в нее. (Фыркает в кулак.)
М у ш е р о н (тихо). Придержи язык, Нанасс!
К л и к - К л я к. Как это - придержать язык?
М у ш е р о н. Молчи. (Наместнику, громко.) Вероника, ваша светлость, это дочь прежнего бургомиетра, старшины златошвейного цеха Фирена Старшего.
К л и к - К л я к. И сестра Фирена Младшего, того самого парня, которого вы изгнали из города.
Н а м е с т н и к. А-а! (Клик-Кляку.) Так тебе, значит, нравится дочь прежнего бургомистра? Ты хочешь на ней жениться? А что она? Согласна выйти за тебя замуж?
К л и к - К л я к. Нет, ваша светлость. Это очень странная девушка. Мне даже кажется, что она влюблена в кого-то другого.
Н а м е с т н и к. В кого же?
К л и к - К л я к. Одно из двух: либо в Маленького Мартина, либо в этого шута Караколя. Но Мартин женат, а Караколь горбат. Поэтому я надеюсь, что она все-таки когда-нибудь согласится выйти замуж за меня.
Н а м е с т н и к. Я тоже надеюсь. Мы сыграем эту свадьбу, Гильом. Будет неплохо, если дочь старого бургомистра выйдет за сына нового бургомистра. Как ты думаешь?
Б о л ь ш о й Г и л ь о м. Она заслуживает такого наказания, ваша светлость.
К л и к - К л я к (в восторге). Благодарю вас, ваша светлость! Благодарю вас, ваша милость!
Н а м е с т н и к. Готовьтесь к свадебному торжеству, бургомистр.
М у ш е р о н. Ваша светлость! Мастер Фирен не отдаст дочь за моего сына. С тех пор как меня назначили бургомистром, а его сына изгнали из города, он и смотреть на меня не хочет.
Н а м е с т н и к. Пустое! Если предо мною не устояли стены вашего города, то не устоит и прежний его бургомистр. Я сам поговорю с ним.
К л и к - К л я к. А когда же будет моя свадьба, ваша светлость?
Н а м е с т н и к. А вот когда ты избавишь город от дерзкого метельщика.
К л и к - К л я к. От горбатого Караколя?..
Н а м е с т н и к. От метельщика. Пока он ходит по улицам, ни тебе, ни мне не будет покоя.
К л и к - К л я к. Это сущая правда, ваша светлость, Но только как же от него избавиться? По-моему, вам это гораздо легче сделать, чем мне. Прикажите отрубить ему голову - и всё тут. Говорят, что ваш господин Гильом делает это очень ловко.
Н а м е с т н и к. Но ты же сам сказал, что весь город стоит за него.
К л и к - К л я к. И это правда. Если ему отрубят голову, так уж мне и моему отцу, наверно, несдобровать, а может быть, и вам с господином Гильомом.
Н а м е с т н и к. Обо мне с господином Гильомом можешь не беспокоиться. Мы уж как-нибудь постоим за себя.
Б о л ь ш о й Г и л ь о м. Береги лучше свою голову.
К л и к - К л я к. Понятно, своя голова мне дороже вашей. Поэтому-то я и боюсь подступиться к Караколю.
Н а м е с т н и к. Ну, если ты так боишься этого маленького метельщика, так, верно, он и вправду чего-нибудь да стоит. Может быть, нам женить на Веронике его, как ты полагаешь, Гильом?
Б о л ь ш о й Г и л ь о м. Это будет прекрасная пара, ваша светлость.
К л и к - К л я к. Да что вы, господин Гильом! Что вы, ваша светлость! Вероника и Караколь - пара! Вероника - и несчастный горбун!.. Да ей и на улице нельзя будет показаться рядом с этим горбатым уродом! Ей придется прятаться от людей в носилках, как вашей светлости...
Н а м е с т н и к (в бешенстве хватает его за горло длинными цепкими руками и говорит сдавленным голосом). Если ты скажешь еще хоть одно слово...
Б о л ь ш о й Г и л ь о м (тоже бросаясь на Клик-Кляка). ...мы задавим тебя, как мышь!
Б о л ь ш о й Г и л ь о м (тоже бросаясь на Клик-Кляка). ...мы задавим тебя, как мышь!
М у ш е р о н. Ваша светлость! Ваша милость!
Клик-Кляк хрипит.
Н а м е с т н и к (отпускает его и говорит спокойно). Что ты хочешь сказать нам, молодой Мушерон?
М у ш е р о н. Ваша светлость, уж лучше пусть он ничего не говорит.
Н а м е с т н и к. Нет, отчего же? Я слушаю его со вниманием. Так ты говоришь, Мушерон Младший, что берешься избавить нас от метельщика?
К л и к - К л я к (сдавленным голосом). Берусь, ваша светлость.
Н а м е с т н и к. Очень хорошо.
К л и к - К л я к. Только я не знаю, как это сделать...
Н а м е с т н и к. Ты можешь затеять с ним драку...
К л и к - К л я к. Он побьет меня.
Н а м е с т н и к. Ну, так подстереги его где-нибудь ночью...
К л и к - К л я к. Его подстережешь! Он и во сне все слышит, и в темноте все видит. А стоит ему закричать, как со всех улиц к нему сбегутся на помощь.
Н а м е с т н и к. А разве он никогда не уходит из города?
К л и к - К л я к. Нет, часто. Он ходит в лес чуть ли не каждый день.
Н а м е с т н и к. А ты знаешь, по какой дороге он ходит туда?
К л и к - К л я к. Не знаю, ваша светлость. А вот по какой дороге он ходит обратно, это я знаю очень хорошо.
Н а м е с т н и к. Как же это так?
К л и к - К л я к. Вам-то, конечно, невдомек, ваша светлость. Но вы подумайте хорошенько. Ведь он кто? Метельщик? Метельщик. А чем метельщик метет улицы? Метлой. Ну, а метла где растет? В лесу, над рекой. Вот он, перед тем как идти домой, непременно и завернет к реке - нарезать себе ивовых прутьев на метелки. Я еще с малых лет знаю это место.
Н а м е с т н и к. Ну, значит, дело твое совсем не трудное. На всякого зверя есть западня. И на двуногого тоже. Если какой-нибудь человек пойдет в лес, а на пути ему попадется яма, хорошо прикрытая ветками, он может провалиться в нее, и никто даже не узнает, что с ним случилось. Никто ни в чем не будет виноват, а человек умрет в яме от голода.
К л и к - К л я к. Это верно, ваша светлость. Только там нет такой ямы.
Н а м е с т н и к. Если ее вырыть - будет.
К л и к - К л я к. Верно. Если вырыть - будет.
Н а м е с т н и к. Бургомистр Мушерон! Вы старый и умный человек. Научите сына, как надо рыть яму своему ближнему. Вы на это, кажется, мастер. Пусть он ходит по пятам за метельщиком, пусть он видит и слышит его за тысячу шагов - да так, чтобы тот его не видал и не слыхал. А уж вы следите за сыном. Одолжите ему свою голову до той поры, пока метельщик не сломит свою. Но помните: про то, о чем мы здесь говорили, должны знать только четверо - я, Гильом да вы двое.
М у ш е р о н. Слушаю, ваша светлость.
Н а м е с т н и к. Ну, идите!
Мушероны кланяются и уходят. Старший - впереди, младший - позади. На пороге Клик-Кляк останавливается.
К л и к - К л я к. Ох, я и забыл! Ваша светлость! Нет, господин Гильом! Правда ли, что ваш меч волшебный?
Б о л ь ш о й Г и л ь о м. Волшебный.
К л и к - К л я к. Непобедимый?
Б о л ь ш о й Г и л ь о м. Непобедимый.
К л и к - К л я к. И на нем есть надпись?
Б о л ь ш о й Г и л ь о м. Есть.
К л и к - К л я к. А можно мне посмотреть надпись на вашем волшебном непобедимом мече?
Б о л ь ш о й Г и л ь о м. Что? Надпись на моем мече? Ну, если уж я выну из ножен свой меч, так ты, пожалуй, не обрадуешься.
Н а м е с т н и к. Нет, отчего же? Покажи ему меч, Гильом. Пусть он и сам посмотрит и другим расскажет.
Гильом вынимает свой меч и протягивает Клик-Кляку.
К л и к - К л я к. Я не понимаю, что тут написано. Это не по-нашему.
Б о л ь ш о й Г и л ь о м. Тут написано: "Прямого-сгибаю, согнутого выпрямляю, павшего - подымаю". Понял?
К л и к - К л я к. Нет, ваша милость, не совсем. А что это значит?
Н а м е с т н и к (улыбаясь). Объясни ему, Гильом!
Гильом стремительным взмахом заносит меч над головой Клик-Кляка. Клик-Кляк сгибается вдвое.
Б о л ь ш о й Г и л ь о м. Вот что значит "Прямого - сгибаю", а если опущу - ты выпрямишься навсегда... Опустить?
К л и к - К л я к. Нет, нет, ваша милость?.. Пожалуйста, не надо! Я и без того понял... А что значит: "Павшего подымаю"?
Б о л ь ш о й Г и л ь о м. А вот когда ты упадешь, тебя подымут и отнесут в могилу. Хочешь?
К л и к - К л я к. Зачем же, ваша милость! Спасибо. Все и так ясно. Спрячьте лучше свой меч в ножны, я очень прошу вас!
Н а м е с т н и к. В самом деле, спрячь свой меч, Гильом. Он, кажется, все понял. А ты, Мушерон Младший, не забудь о деле, которое тебе поручено. Сделаешь - женю, не сделаешь - казню.
К л и к - К л я к. Уж я постараюсь, ваша светлость.
Н а м е с т н и к. Хорошо. Ступай. (Отодвигает кресло и садится.)
Клик-Кляк, низко кланяясь, уходит. Наместник и Гильом остаются одни. В комнате так же тихо, как н в начале картины.
Б о л ь ш о й Г и л ь о м. Ваша светлость!
Н а м е с т н и к. Что ты хочешь сказать, Гильом?
Б о л ь ш о й Г и л ь о м. Я в большой тревоге, ваша светлость...
Н а м е с т н и к. Что же тебя тревожит?
Б о л ь ш о й Г и л ь о м. Необычайная глупость молодого Мушерона. Она так велика, что может причинить нам немало бед.
Н а м е с т н и к. Я никогда не боялся и не боюсь человеческой глупости. Она всегда служила мне верой и правдой, мой верный слуга Гильом. Гораздо больше я боюсь ума.
Занавес
Просцениум
Справа выходят медведь и лев, слева - улитка и заяц.
М е д в е д ь. Послушайте-ка, друзья мои, почему это нас выпускают на сцену только тогда, когда падает занавес?
Л е в. Если бы они пустили меня сюда хоть на пять минут раньше, даже на две минуты, уж поверьте: кое-кому не поздоровилось бы...
У л и т к а. Наверно, потому вас и не выпускают: всему свое время.
З а я ц. Признаться, я тоже люблю действие и терпеть не могу толкаться на сцене между действиями. Мы, звери...
Л е в. Кто это - мы?
З а я ц. Ну, ты... Медведь... Я, скажем... Ведь я тоже зверь, а не человек и не насекомое. Как вы думаете?
М е д в е д ь. Да, конечно... Ты не человек, не насекомое, не птица, не гад ползучий. Но все-таки ты и не зверь.
З а я ц. Тебе так кажется? Ну ладно, называйте меня как хотите, Я никогда не был честолюбив, но я знаю, чего хочу. Я хочу сыграть свою роль в этом представлении. Иначе я недостоин занимать место в городском гербе.
У л и т к а. Ты ее сыграешь.
Л е в и М е д в е д ь. А мы?
У л и т к а. И вы, разумеется. Всякий, кому однажды довелось ступить на сцену, рано или поздно сыграет свою роль - большую или маленькую, печальную или смешную, скромную или блестящую. А пока что ступайте-ка, друзья, за кулисы.
З а я ц. Ну, а ты?
У л и т к а. А мне, как всегда, спешить некуда.
Звери уходят. Улитка остается одна и подходит к рампе.
У меня большая роль
В нынешнем спектакле.
Ваш приятель Караколь
Тезка мой, не так ли?
Но нисколько на меня
Не похож мой тезка.
Бережет меня броня,
Этот панцирь жесткий.
Это мой надежный кров,
Верная защита,
А у тезки для врагов
Грудь всегда открыта.
Не боится никого
Караколь бездомный...
Как бы спрятать мне его
В домик мой укромный?..
(Уходит, задумчиво покачивая головой.)
Картина третья
Комната в доме мастера Фирена. Большой очаг с черепичным навесом. Высокие окна с разноцветными стеклами. По стенам - резные лари, полки со старинной посудой: радужными стеклянными бокалами, серебряными и медными блюдами. Все очень светло, уютно, домовито.
Вероника и ее подруги Лориана и Маргарита сидят за вышиванием. Девушки работают и поют.
Один стежок, другой стежок,
Не спи, моя иголка,
Раскрылся лист, расцвел цветок
Лазоревого шелка.
Скользит игла, вертя хвостом,
Снует проворной мышью.
На этом поле золотом
Цветущий сад я вышью.
К себе я птиц веселых жду,
Они вернутся к маю.
И это дерево в саду
Для них я вышиваю.
Снизу, с улицы, песню подхватывает мужской голос.
Короной дорожит король,
Швея - своей иголкой.
А я, метельщик Караколь,
Свободой и метелкой!..
В е р о н и к а. Это Караколь! Позови его, Лориана!
Л о р и а н а (выглядывая в окно). Да он не один!.. За ним маленький Мушерон тащится.
В е р о н и к а. Ну, значит, надо позвать его так, чтобы Мушерон не услыхал.
Л о р и а н а. А как же это сделать? Если я крикну, Клик-Кляк непременно услышит.
В е р о н и к а. Постой, я сама позову. Дай мне скорее мой веер!
Маргарита подает ей веер. Вероника раскрывает его, стоя перед окном.
М а р г а р и т а. А ведь Караколь в самом деле повернул сюда! Что за волшебный веер у тебя, Вероника?
В е р о н и к а. Нет, веер самый простой, только видишь - совсем черный. Когда я его раскрываю, Караколь знает, что у меня забота или тревога.
Л о р и а н а. Скажите на милость!.. А Клик-Кляк тоже понимает, что говорит твой веер?
В е р о н и к а. Что ты! Конечно, нет.
Л о р и а н а. А почему же и он повернул сюда?
В е р о н и к а. Это за Караколем. Со вчерашнего дня он всюду ходит за ним, точно тень.
М а р г а р и т а. Как же нам от него отделаться?
В е р о н и к а. Ничего. Что-нибудь придумаем.