Пересилив себя, Максим подошел к дивану, на котором лежало тело Виолетты Никодимовны, и взглянул на крошечную точку. Никакой другой милиционер, кроме Охлопкова, не сумел бы разыскать этот микроскопический след. Да, наверное, и не стал бы искать — умерла себе старушка, и ладно. Возраст-то почтенный.
— Лидия Сергеевна мне сказала, — тихо проговорил Сергей Валентинович, — что ее подруга никаких уколов не признавала, а вела исключительно здоровый образ жизни. Кстати, Шелепина подтвердила ее показания.
— Все правильно, так и было. Может, ее насекомое укусило?
— Не смеши меня. Это след инъекции. Надо везти тело на вскрытие, пусть наука определяет, что случилось.
Максим с трудом уговорил Охлопкова разрешить ему сопровождать тело и дождаться результатов экспертизы. Лидию Сергеевну попросили оставаться на даче.
Началась такая знакомая Печерникову милицейская рутина. Однако он с интересом и восхищением наблюдал, как магически действует на людей появление легендарного милиционера-бунтаря. Его просьбы исполнялись без формализма и проволочек и вне всякой очередности. В итоге к двум часам следующего дня заключение было готово.
— Слушай, Печерников, это уголовное дело. Ее убили. Яд, причем какой-то очень хитрый. Я нашего доктора не очень понял, когда он бормотал названия, да и по химии я всегда двойки получал.
Максим растерялся. Такого развития событий он не ожидал. Рюмина убита? Кто ее убил, зачем? Да еще бабушка… Как же теперь быть?
— Не вздумай лезть в это дело, — ласково предупредил его Охлопков.
— Я не думаю, — буркнул Печерников.
— У тебя на лице написано прямо противоположное. Хочу тебя предупредить — дело странное, и неизвестно, кто его будет вести.
— В каком смысле? — не понял Максим.
— В ведомственном.
— Милиция, прокуратура?
— Или ФСБ.
У Максима упало сердце.
— При чем тут ФСБ?
— Всякое может быть. Перед тем, как впрыснуть яд, женщине давали сыворотку правды. Слышал про такую?
— Слышал, только уверен, это чушь собачья.
— Зря, — неодобрительно покачал головой Охлопков. — Есть такие препараты, но они, так сказать, не для общего употребления. В аптеках не продаются. Мы же не знаем, что захотели таким изуверским способом выведать у гражданки Рюминой? Короче, я совершенно не исключаю ФСБ. Но только, парень, я тебе ничего не говорил, ты ничего не слышал. Дальше поступай, как знаешь. Если понадоблюсь — звони, вот мои телефоны.
Поблагодарив Охлопкова, Максим купил бутылку виски и отправился на дачу, чтобы не оставлять Лидию Сергеевну и Светлану одних. Ни про какие уколы и сыворотки он рассказывать им не стал. Сказал только, что милиции необходимо убедиться в том, что смерть была естественной и это стандартная процедура.
— Но врачи не выписали свидетельство о смерти. Это ведь странно… Да, Макс? — засомневалась вдруг Светлана.
Но Максим ее быстро успокоил, сказав, что завтра он все уладит. Затем пожелал спокойной ночи, уединился на веранде и, тупо глядя на полную луну, впервые за последние несколько месяцев напился.
Рано утром Светлана довезла его до ближайшего метро, а сама помчалась на работу. Заехав домой, Максим переоделся и несколько раз набрал номер Оксаны, но та не отвечала. Потом от нее пришло сообщение — «позвоню позже». Позже так позже. Максим стал размышлять, чем бы полезным ему пока заняться. Видимо, настало время взяться за список мест, которые регулярно или изредка посещала Кристина, и начать нудные, планомерные обходы. На всякий случай он позвонил своему приятелю из местного отделения милиции и поинтересовался, как продвигаются поиски пропавшей девушки. Оказалось, что никак — за прошедшие несколько дней всерьез поисками никто не занимался.
«Что и требовалось доказать», — мрачно подумал Печерников. Он лениво проглядел распечатку, которую ему дала Оксана, пытаясь угадать, с чего бы начать. Парикмахерская, фитнес, магазины, салоны, библиотека, какие-то компании с заковыристыми названиями. Все как-то скучно и малоперспективно. Куда Кристина могла деться из библиотеки или парикмахерской?
Максим обратил внимание, что в Оксанином списке слишком мало конкретных живых людей. В этом отношении прекрасная вещь — мобильник. Вся жизнь человека как на ладони. А раньше были записные книжки, тоже неплохая штука. Кстати, есть еще визитницы, тоже кладезь полезной информации. Правда, у Кристины в комнате он визитницу не видел. Может, она таскала ее с собой в сумочке. Тут Печерников подумал, что неплохо бы на всякий случай еще раз осмотреть комнату девушки. Ведь скоро нагрянут люди, которые будут расследовать причину смерти Виолетты Никодимовны и тогда вход в квартиру Рюминых для него будет закрыт.
Взяв связку ключей, которую ему перед отъездом на дачу оставила соседка, Максим вышел на лестничную площадку. Гремя ключами, отпер железную дверь. «Жилье, которое лишилось хозяев, — это грустно», — подумал Максим, зайдя в душный коридор.
Вдруг ему послышалось, что в комнате Виолетты Никодимовны что-то звякнуло. Печерников замер, однако звук больше не повторился. «В пустых квартирах всегда что-то мерещится», — решил Максим, открывая знакомую дверь с плакатом, на котором грозный Брюс Ли демонстрировал любимую стойку. Входя в комнату Кристины, он дружески подмигнул ему, сказав: «А вы, мистер Ли, охраняйте пока место преступления». Аккуратно прикрыв за собой дверь, чтобы визуально ограничить площадь поисков, он стал методично осматривать места, где предположительно могли находиться искомые предметы. Так как комнату обыскивали дважды, в том числе и милиция, иллюзий Максим не питал. Когда он, уже в который раз, уныло рылся в шкафу, из соседней комнаты вновь раздался странный звук. Затем Печерникову показалось, что кто-то осторожно возится в коридоре. Так и есть. Вот! Позвякивание и скрип пола.
«Если это гость, то гость незваный, — решил Максим. — Значит, надо атаковать, причем неожиданно. Необходимо нейтрализовать противника, так как неизвестно, каким арсеналом тот обладает». Рывком распахнув дверь, Печерников издал душераздирающий крик и принял боевую стойку, пытаясь рассмотреть в полутьме длинного коридора, с кем ему придется сражаться. Но сражаться не пришлось.
Худенький паренек с рюкзаком за плечами и большой спортивной сумкой в руках, возившийся у входной двери, видимо, решил, что с плаката волшебным образом соскочил величайший из мастеров кунг-фу и хочет убить его каким-нибудь коварным ударом.
Паренек широко разинул рот, пытаясь то ли глотнуть воздуха, то ли закричать. В итоге, не издав ни звука, пошатнулся и опрокинулся навзничь. Упасть ему не дала вешалка, по которой он медленно сполз вниз. Так, сидя на полу, он и продолжал изумленно таращиться на Печерникова. При этом рюкзак переместился ему на голову, отчего паренек стал похож на сдающегося в плен фашистского парашютиста.
Максим быстро подскочил к нему и зарычал:
— Говори быстро, кто ты такой и что здесь делаешь?
Но его визави, видимо, от испуга утратил дар членораздельной речи. Он добросовестно пытался выдавливать из себя звуки, но получалось странное шипение, похожее на прощальную песнь умирающей гадюки.
Максим рывком поставил паренька на ноги и слегка встряхнул. Это помогло, но лишь отчасти.
— Ы-ы-ы, — донеслось до Печерникова.
— Ясно, проку от тебя никакого, — вздохнул Максим, набирая номер своего приятеля из местного отделения милиции.
— Вадим, привет, это снова я.
— Послушай, я же тебе объяснил: нет у меня сейчас людей искать твою Кристину. Извини, но я сделал, что мог. Если вдруг появятся дополнительные…
— Да погоди ты, я по другому делу. Помнишь, как в том фильме — мы тут тебе с Шараповым маленько подсобили, Кирпича взяли.
— Шутки шутишь?
— Серьезно. Не карманника Кирпича, конечно, но домушника задержал. Подошли своих людей в ту самую квартиру, где пропавшая девушка живет.
— Ты что, издеваешься?
— И не думаю. Говорю тебе — начинающий взломщик. Впрочем, может, и рецидивист, кто их сейчас разберет. Я его застукал, когда он вещи выносил. Напугал немного, так что он пока в шоке. Приезжайте, разберитесь. Адресок напомнить?
В ожидании оперативников Максим связал икающего домушника шарфом, который висел на вешалке, а сам отправился в комнату Виолетты Никодимовны взглянуть, что этот незадачливый воришка успел натворить. Комната представляла собой печальное зрелище. Дверцы шкафа распахнуты, ящики выдвинуты, вещи и книги разбросаны по полу. Здесь же валялись удивительные безделушки, связанные неутомимой соседкой. Как же она их называла? «Макраме, специальная техника узелкового плетения», — вдруг прозвучал в голове голос Виолетты Никодимовны. Да так отчетливо, что Печерников вздрогнул. Точно, макраме, он забыл это слово. Зная, что поступает неправильно, Максим нагнулся и поднял с пола вязаный очешник, который так поразил его в прошлый раз, и симпатичную зверушку, похожую на зайца. Сдул с них пыль и аккуратно положил на маленький столик. Злость и обида за Виолетту Никодимовну вдруг захлестнула Печерникова. Ему захотелось выйти в коридор и дать ногой по тощей заднице грабителя. Понимая, что этого он точно не сделает, Максим выплеснул эмоции, наподдав какую- то цветастую кофту. Кофта отлетела в сторону, а под ней обнаружилась ярко-красная книжечка тисненой кожи. Достаточно было одного взгляда на нее, чтобы понять — это визитница. Не тронув ее, Максим выглянул в коридор, убедился, что грабитель не может его видеть, вернулся и спрятал визитницу в карман.
«Господи, какой я идиот! — мысленно взвыл Максим. — Обыскал комнату Кристины, а комнату Виолетты Никодимовны осмотреть не догадался. Ведь должен был спросить, нет ли у нее каких-нибудь вещей Кристины! Эта штуковина явно принадлежит девушке, но почему она здесь? На этот вопрос могла ответить лишь Виолетта Никодимовна. Однако великий детектив Печерников дал маху и теперь должен блуждать впотьмах, наказанный за самонадеянность! Ладно, милиция — им, несмотря на распоряжение руководства, откровенно не хотелось копаться в этой истории. Осмотрели комнату пропавшей девушки и уехали. Но я-то хорош!»
До прибытия милиции он успел аккуратно обследовать помещение, но больше ничего интересного не обнаружил. Затем вместе с оперативниками он отправился в отделение — писать протоколы и оформлять вещественные доказательства.
Максим с каким-то тоскливым чувством наблюдал, как из рюкзака и спортивной сумки, отобранных у вора, появляются соседкины вещи. Этому идиоту дуралею было невдомек, что он залез в квартиру отнюдь небогатых людей. Как стало известно на первом допросе, ключи он не подбирал. Случайно увидел, как Кристина (он назвал ее просто красивой девкой) выронила из сумочки связку. Отследил, где она живет, все разузнал про нее, про ее бабушку. Выбрал день, когда, по его предположениям, дома никого не должно было быть. Несколько раз позвонил в дверь, ему не ответили, вот он и полез внутрь.
— Послушай, Максим, с этим воришкой все понятно. Но ты-то как оказался в квартире? — поинтересовался его приятель, начальник криминальной милиции района.
— Если ты помнишь, я с недавнего времени живу в этом доме. Зашел цветочки полить. Меня Виолетта Никодимовна, хозяйка квартиры просила, перед тем как на дачу уехать. Ключи она сама мне дала, при свидетелях.
— Ты что? Я же не подозреваю тебя, просто нам нужна полная картина происшедшего.
— Вадим, послушай меня очень внимательно. Я тебе дам полную картину. Выглядит она так. Пять дней назад пропала Кристина Рюмина…
— Опять ты за свое, — застонал Вадим. — Мы сейчас о другом.
— Не спеши делать выводы, — попросил Печерников. — Сейчас все поймешь. Итак, пропадает Кристина. Позавчера на даче умирает Виолетта Никодимовна Рюмина, ее бабушка.
— Господи, час от часу не легче. Не выдержало сердце? Сильно переживала за внучку?
— Все гораздо драматичнее. Ее убили, причем довольно странным способом. Если интересно — наведи справки. Правда, я пока не знаю, кто будет заниматься этим делом.
— Кто? Прокуратура будет заниматься.
— Не факт. Говорю же — наведи справки. Кстати, знаешь, кто обнаружил признаки насильственной смерти? Охлопков!
— Ну, понятно. Где он появится, там жди головной боли.
— А мне непонятно. Тебе такие совпадения не кажутся странными?
— И кражу сегодняшнюю тоже сюда пришить хочешь?
— Нет, кража — явная случайность. Кристина действительно до сих пор постоянно забывала ключи. Видимо, и теряла тоже. Рассеянная девушка. В общем, ты подумай, вдруг тебе захочется тряхнуть стариной и заняться живым делом, а не районных коммерсантов доить.
— Но-но, ты поаккуратней. Ладно, я запрошу, что там по делу этой Рюминой. А тебе тоже фактик подброшу. Пойманный тобой грабитель утверждает, что до него в комнате кто-то побывал. Вещи, конечно, не валялись по полу, но были перерыты и сложены очень неаккуратно. Он сказал — хозяева так со своими шмотками не обращаются.
— Но это совсем меняет дело…
— Скорее всего, врет, хочет тумана напустить.
— Вадим, разберись! Понимаю, что не твой это уровень — копаться в таких делах, но я тебя по старой дружбе прошу.
— Рад, что ты понимаешь. Я ведь из-за тебя этого воришку к себе в кабинет распорядился привести со всем барахлом. Кстати, надо позвонить, чтобы все от меня забрали, — Вадим раздраженно кивнул на вещи из квартиры Рюминых, разложенные на столе и стульях.
Печерников, который уже встал, чтобы попрощаться, вдруг сделал шаг к столу с вещдоками и взял в руки сплетенный из ярко-красной веревки плотный увесистый шар на плетеной рукоятке, который он только что заметил. «Кулак обезьяны»!
— Красивая вещица? — спросил Вадим, заметив интерес приятеля. — У твоего воришки при личном обыске изъяли. Так он сказал, что прихватил эту штучку в квартире.
— Он правду говорит. Я видел ее у Виолетты Никодимовны. Зачем ему макраме понадобилось?
— Макраме? — засмеялся Вадим. — Этим макраме если человека по голове ударишь, то он вряд ли скоро очухается. У нас в районе многие шустрики с такими ходят. Не холодное оружие, а приложить противника можно хорошо. Там обычно шарик металлический внутрь закладывается. Для придания формы. А в итоге — считай кистень, только на мягкой, плетеной рукоятке.
Максим размахнулся и слегка шлепнул шариком по ладони. Удар получился довольно болезненным.
— Убедился теперь? Домушник еще и говорит: дескать, я не понял, зачем бабка его у себя держала, для самообороны, что ли.
— Дурак он, — горько усмехнулся Печерников. — Это действительно искусство, макраме называется. У нее дома такие есть штучки — обалдеть. Футляр для очков, представляешь? Она даже занавески могла этими узелками сплести.
Максиму вдруг отчаянно захотелось оставить себе что-нибудь на память о Виолетте Никодимовне. Она была необычным, чудесным человеком, поэтому и вещь должна быть необычной, яркой. Он бы взял ту плетеную зверушку, похожую на зайца, или очешник, который его так поразил. Жаль, в квартиру он теперь уже вряд ли попадет.
— Слушай, Вадим, я возьму эту штучку, не возражаешь?
— Зачем тебе такая дрянь?
— Почему дрянь? Ты же сам сказал, почти кистень. Видишь ли, я с некоторых пор безоружный по улицам хожу. Тебе, как никому другому, известна криминогенная обстановка в Москве. Пропаду ведь, а так — все же защита.
— Хватит молоть чепуху. Положи вешдок на место.
— Вадим, сделай мне подарок. Никто не узнает.
— Ты к чему меня склоняешь? Ведь пропажа вещественного доказательства — это, знаешь…
— А ты случаем не забыл, что я когда-то был следователем? — разозлился Максим. — И не надо мне тут невинность изображать. Напомнить, сколько раз, по какой причине и какие именно вешдоки пропадали во время нашей с тобой совместной работы?
Идя по улице, Максим продолжал крутить в руках занятную вещицу. Наверное, если бы не рассказ про маркетинговую стратегию и корабли, он вряд ли стал бы выпрашивать «кулак обезьяны». Однако совпадение казалось ему странно притягательным. Максим вспомнил тот день, когда пришел в квартиру Виолетты Никодимовны и впервые увидел ее плетеные поделки. Она и ему предложила научиться узелковому плетению. Эх, теперь уже некому его учить…
* * *
Дома Максим внимательно осмотрел визитницу, которая, как он и предполагал, оказалась личной вещью Кристины. К сожалению, никаких откровений она не содержала. Печерников еще раз вяло перелистал прозрачные страницы, разделенные на прямоугольные ячейки. В каждой — по одной визитной карточке: магазины, ремонтные мастерские, рестораны, салоны. Попадались совершенно непонятные экземпляры, а на одной карточке вообще значился только напечатанный типографским способом телефон. Совсем немного было корпоративных визиток с фамилиями, должностями и логотипами компаний. «Этих надо проверить в первую очередь, — подумал Максим. — Может быть, она на собеседование пошла к кому-нибудь из них. Завтра с утра начну обзвон, надо только выстроить график разговоров и встреч».
Его размышления прервал телефонный звонок. Звонила Оксана, за которую Максим уже начал беспокоиться.
— Извини, закрутилась. Ну и беготня, я тебе скажу, с этими биодобавками, ужас. Еще несколько дней таких трудов — и можно разгромную статью писать.
— Забудь на время о своих журналистских замашках. Что-нибудь интересное узнала?
— Ты что, смеешься? За один день? Осваиваю азы работы.
— Пытаешься на деле применять уникальную маркетинговую стратегию «кулак обезьяны»?
— А, запомнил! Нет, молодцы ребята. Обычная пирамида, а какую базу подвели — ой-ой. Ладно, у тебя-то какие новости?
— Новости есть, причем весьма деликатного свойства. Я тебе…
В этот момент раздался звонок в дверь.
— Подожди минуточку, я открою…
— Слушай, это уже не в первый раз. Как только я звоню, тут же кто-то ломится в твою квартиру. Наверное, опять твоя подруга Светлана.
— Почему моя? Это подруга моей бабушки. Да и вряд ли это она. Скорее, ребята из милиции.
— Почему из милиции? Что-то случилось?
— Говорю же тебе — есть новости. Я потом тебе перезвоню.
Открыв дверь и увидев перед собой Светлану Шелепину, Максим глупо улыбнулся, забыв поздороваться.
— Здравствуйте, Макс, — поприветствовала его Светлана. — Я на два слова. Шла с работы, решила зайти, узнать, что происходит. Есть новости?