Люди Санчеса засмеялись.
– А иногда оно бывает синее, – продолжал нищий. Хохот окружающих стал еще громче.
– Да нет, он просто слепой, – проворчал кто-то, у которого было чуть больше совести, чем у остальных. – Vaya con Dios, amigo. Иди себе с миром.
– Спасибо, – сказал нищий и стукнул посохом по дороге, желая уйти. Однако тут Санчеса осенило.
– Хосе, – сказал он, – хочешь получить немного денег?
Голова слепого качнулась в его сторону.
– Нет, – сказал он. – Хочу в Сан-Антонио. Люди в городах не так злы, как вы, и не обижают калеку только потому, что он калека.
– Ну ладно, ладно, – пробурчал Санчес, – я пошутил. – Он вынул из кармана серебряную монету, которую раньше отобрал у слепого, и вложил ему в ладонь. – На этот раз, амиго, все будет по-честному.
Нищий разжал пальцы и бросил доллар в пыль.
– Ты чего? – удивился кто-то.
– Я ее узнал, – мрачно сказал нищий. – Это та самая оловянная монета. У нее еще была царапина на одной стороне. Вам все еще мало, сеньоры? – Он отвернулся и сделал несколько шагов по дороге, постукивая палкой перед собой.
– Не нравится мне все это, – проворчал Хорхе. – Честное слово, хозяин, я уже слышал раньше его голос, и мне кажется… мне кажется…
– Остановите его, – коротко приказал Санчес, дернув подбородком. – И тащите сюда гринго.
Двое человек двинулись в дом, другие двое схватили нищего и поволокли его к крыльцу. Он завизжал, как маленькое животное, которое мучают, но его все же притащили и бросили перед Санчесом.
– Невежливо уходить, когда с тобой не прощались, амиго, – сказал Санчес почти ласково.
Мальчишка молчал и только дышал часто-часто. Ноздри его маленького носа раздувались.
– Сейчас проверим, заодно ли он с теми, кто его будто бы послал, – сказал вполголоса Санчес, оборачиваясь к своим. Он незаметно разрядил «кольт» и сунул его в руки нищему.
– Это что? – с испугом спросил тот.
– То, что имеют при себе все мужчины, если только они не слепые ублюдки вроде тебя, – с ожесточением ответил Санчес.
Двое его приспешников сволокли Стива Холидея вниз по ступенькам крыльца и бросили его перед нищим. Глаза Стива засверкали, когда он увидел Санчеса. Гробовщик стал извиваться и кричать всякие похабные слова, испанские и английские. Только удар ногой по почкам заставил его замолчать.
– Знаешь его? – спокойно спросил Санчес, указывая на нищего, неловко сжимавшего в руках револьвер.
Стив вытаращил глаза.
– Откуда? – прохрипел он, отдышавшись.
– Действительно, откуда, – согласился Санчес, подошел к нищему и собственноручно поправил оружие в руках слепого так, чтобы дуло смотрело гробовщику прямо в лоб. – Слушай меня внимательно, Хосе. Перед тобой сейчас находится один мой старый знакомый. Он когда-то совершал налеты на поезда и стал очень много о себе воображать. Так вот, сейчас ты его убьешь.
– Как? – пробормотал нищий.
– Вот так. – Санчес оттянул курок и положил палец слепого на спусковой крючок. – Стреляй!
Если нищий солгал им, думал владелец борделя, и если мальчишка принадлежит к числу друзей проклятой девицы и Сида Бомонта, то, вне всяких сомнений, почуяв в руках оружие, он попытается освободить Стива и откроет огонь по людям Санчеса. Поэтому предусмотрительный владелец борделя разрядил револьвер.
Однако нищий глубоко вздохнул, пробормотал нечто вроде короткой молитвы и без всяких колебаний нажал на спусковой крючок.
7
Как и следовало ожидать, послышался лишь сухой щелчок.
– Я его убил? – несмело спросил нищий.
Санчес досадливо поморщился. Хорхе не знал, куда девать глаза.
– Да, убил. – Санчес взял свой револьвер из рук слепого. – Можешь идти, compadre[35]. Отдайте ему его палку.
Слепой медленно кивнул, покрепче сжал свой посох и вытянул руку, ощупывая землю концом палки. Левую руку он поднес к глазам и сделал такое движение, словно хотел вытащить из-за века попавшую туда соринку.
В следующее мгновение фальшивые бельма слепца оказались у него в руке, а из-под черных ресниц глянули дерзкие, беспокойные карие глаза. Билли Мэллоун (ибо это был именно он) ударил палкой по ногам стоявшего поблизости кабальеро. Пока тот, воя от боли, скакал на месте, Билли завладел его револьвером и открыл огонь. С каждым его выстрелом падал один из людей Санчеса. Вдобавок из повозки, которая появилась на площади, пока лжеслепец заговаривал зубы окружающим, тоже начали стрельбу, прикрывая Билли и гробовщика. Риджуэй Стил в балахоне возницы спрыгнул на землю, перерезал ножом путы Стива и потащил его к повозке. На каждом шагу гробовщик спотыкался и едва не падал – ему здорово досталось от врагов.
– Уходим! – крикнул Билли, отступая к повозке.
Однако Риджуэй еще успел положить метким выстрелом Игнасио Санчеса, а когда тот рухнул на землю, вытащил у него из кармана свой алмаз.
– Старик Нат, – объяснил агент лаконично, – мне голову оторвет, если я его не верну. – Он ловко вскочил на козлы и подхватил вожжи. – Н-но, пошли, клячи бесхвостые!
К чести кляч следует сказать, что они рванули с места как стрела. Билли и Амалия примостились в хвосте повозки и стреляли во всякого, кто пытался помешать уехать.
– Ну, как все прошло, Билли? – спросила Амалия, когда они выскочили из городка и погнали вниз по склону холма.
Билли шмыгнул носом.
– Как? Да нормально, Амалия. Только я одно понял: нелегко, ох, нелегко быть калекой на этом свете!
Он закашлялся и перезарядил револьвер.
– Черт, Мигель! – крикнул он, указывая на облачко, которое клубилось далеко впереди.
Стив лежал на дне повозки и только слабо стонал при каждом толчке.
– Гони к мосту, Ридж! – крикнула Амалия.
– Есть к мосту, миледи! – ответил тот и пронзительно засвистел.
Они свернули с дороги и теперь мчались по равнине, поросшей высокой травой. Где-то через полмили они снова выехали на дорогу. Впереди прихотливой синей лентой замаячила река. Она была широкая и бурная. На тот берег вел единственный деревянный мост. Повозка бодро прогрохотала по мосту, и Риджуэй натянул вожжи.
– Ты все подготовил? – тревожно спросила его Амалия, соскакивая на землю.
– Уж будьте спокойны, – отозвался Риджуэй и извлек из кармана коробок спичек.
– Зажигай!
На перилах моста были закреплены динамитные шашки, к которым бежал бикфордов шнур. Змеясь по камням, он кончался у самых ног Риджуэя.
– Скорее!
Люди Мигеля уже показались на том берегу и с диким гиканьем понеслись к мосту. Больше на три мили вверх и вниз по течению не было ни брода, ни иной переправы.
– Ридж, что ты там копаешься?! – закричала Амалия, начиная терять терпение.
Спичка наконец чиркнула, и веселый желтый огонек побежал по шнуру.
– К чему столько шуметь? – пробормотал Ридж и спрятал коробок в карман.
Шипя, пламя дюйм за дюймом пожирало бикфордов шнур. Огонек плясал уже у самого моста.
– Вот сейчас, – пробормотал Ридж, – сейчас…
Из-за большого плоского камня вынырнуло животное с остренькой мордочкой, похожее на барсука, и с любопытством уставилось на веселый огонек. После чего задрало лапу и с непостижимой зловредностью… помочилось на него.
– Кыш! – заверещала Амалия, замахав руками. – Кыш, скотина!
Но барсук уже удрал. Огонь тем временем погас, и все присутствующие ощутили, как по их спинам стекает крупными каплями холодный пот. Было слишком поздно бежать к мосту и заново поджигать бикфордов шнур.
– Билли, – завопила Амалия, – Билли, миленький, ты же все можешь! Стреляй в динамит, скорее!
Билли почесал за ухом, сказал «Ну ладно», достал свой «кольт» с перламутровой рукояткой, тщательно прицелился (расстояние до моста было отнюдь не маленьким) и выстрелил.
Пуля рикошетом отскочила от камня, не долетев моста, и наповал убила большую ворону, мирно гревшуюся на ветке дерева.
– Черт, – растерянно сказал Билли, – хороший был выстрел, да попал не туда!
Передние всадники уже выехали на мост, который трещал и качался под копытами их лошадей.
– Стреляй! – заверещала Амалия.
Риджуэй, уже решивший про себя, что ничего у их приятеля не выйдет, отошел к повозке и взял «винчестер». Билли сощурился и, прикусив губу, нажал на спусковой крючок.
Дикий грохот сотряс окрестности. Мост на глазах завернулся в вуаль из пепельного дыма, вспыхнул огненным цветком и, распавшись на части, полетел вниз, в реку, вместе со всеми, кто оказался на нем. Люди дико кричали, лошади ржали, как безумные, но менее чем через минуту все было кончено.
Сдвинув шляпу на лоб, Риджуэй молча озирал причиненные разрушения.
– Да, – пробормотал он, – это было что-то!
Стив перевалился всем телом через борт повозки и рухнул на землю. Придя в себя, Риджуэй кинулся к нему.
– Что это было? – спросил Стив странным голосом.
– Динамит, – честно ответил Ридж. – Мы решили разделить людей Санчеса, потому что их было слишком много, и увезти тебя, а на случай, если за нами будет погоня, заминировали мост.
– Динамит, – честно ответил Ридж. – Мы решили разделить людей Санчеса, потому что их было слишком много, и увезти тебя, а на случай, если за нами будет погоня, заминировали мост.
Стив вздохнул.
– Идиоты, – горько сказал он, – вы же переложили динамита!
– Извини, Стив, – ответил Ридж смиренно. – Сам понимаешь, мы же не такие профессионалы, как ты.
– Как дела, Стив? – осведомился веселый, как воробышек, Билли, подходя к ним.
Стив подозрительно уставился на него.
– Что это у тебя с волосами, парень, а? Они же вроде у тебя были светлые.
– Я их грязью намазал, – объяснил Билли. – Я изображал слепого мексиканца, ты что, не понял?
Стив хлюпнул разбитым носом, малость подумал и, к ужасу и удивлению всех присутствующих, попытался заехать Билли Пуле по физиономии.
– Амалия, – возопил тот, – да что ж это такое! Я ведь жизнь ему спас, между прочим! Что же он дерется?
– Ты в меня стрелял, – прохрипел Стив.
– Когда? – изумился Билли.
– Когда Санчес тебе дал револьвер.
– Так револьвер-то был разряженный, – объяснил Билли. – Я же по весу чую, есть ли в оружии пули или нет.
– Да? – слабым голосом промолвил Стив.
– Да.
Стив подумал еще немного и привалился головой к борту повозки.
– Ладно, – сказал он просто. – Тогда везите меня домой, устал я от этих приключений.
8
– И что же было в том письме? – спросил полковник Ричардсон.
Квартет путешественников добрался до Арчера без особых хлопот. Никто больше не пытался их побеспокоить – возможно, потому, что и беспокоить-то было больше некому. Железнодорожный налетчик Сид Бомонт вновь превратился в гробовщика Стива Холидея, вернулся в свою лавку, забрал кота Хотспера у мисс Хэрмони и стал залечивать раны отборным виски. Ясное дело, что Риджуэй Стил и Билли Мэллоун, которым мадам Дюпон была стольким обязана, были приглашены погостить на ранчо «Эсмеральда» столько, сколько им заблагорассудится. Агент Пинкертона подружился с Робертом Ричардсоном, который почти оправился от рокового ранения. Что же до Билли, то он, неожиданно почувствовав себя плохо, слег и не поднимался с постели. Январь месяц подходил к концу, и Билли все чаще вспоминал предсказание старой цыганки, которая нагадала ему, что он не увидит февраля.
– Да у парня чахотка, – сказал доктор Хейли, которого полковник пригласил к больному (не называя, разумеется, его имени). – Но хуже всего – эта его дурацкая убежденность в скорой смерти. Поверьте мне, настрой – великая вещь! Если он и дальше будет верить, что ему прямая дорога на небеса, никто в целом свете не сумеет ему помочь.
Он прописал больному теплое молоко, лучше всего козье, тресковый жир, мышьяк, который в те времена применялся, помимо всего прочего, и для лечения туберкулеза, и откланялся. Амалия поспешила к Билли: тот лежал, повернувшись лицом к стене, водил пальцем по простыне и на все вопросы отвечал односложно.
– Чикита, – сказала Амалия, выйдя от своего друга, – ему нужно подавать подогретое козье молоко. Пожалуйста, проследи, чтобы он его пил.
– Молоко ему не поможет, – глубоко вздохнув, сказала Чикита. – Ему ежиков надо есть.
– Что? – опешила Амалия.
– Мой двоюродный брат, – пояснила девушка, – болел тем же самым, и он послушался одного нашего знахаря и стал есть ежиков. Тот сказал, что их жир помогает заживлять дырки в легких. И мой двоюродный брат выздоровел. Знахарь не обманул его.
– А у него случаем не выросли на спине иголки? – недоверчиво спросила Амалия.
Чикита потупилась.
– Вы знаете, его тоже все так дразнили, но потом, когда он перестал кашлять, все уже не смели над ним потешаться. Честное слово!
– Хорошо, – вздохнула Амалия, – приказываю тебе кормить нашего друга Билли ежиками. Только говори ему, пожалуйста, что это телятина, а то мало ли что может случиться.
За ужином Амалия рассказала Ричардсонам о своих приключениях и показала клочок бумаги, который они с Билли нашли.
– Я думаю, – сказала она извиняющимся тоном, – что этот отрывок искали не просто так. Там на обороте какой-то рисунок, нечто вроде карты.
– Дайте-ка взглянуть, – живо сказал Риджуэй и завладел драгоценным листочком.
Ясное дело, что и Роберт, и полковник тоже пожелали увидеть план поближе. Увы, это был весьма несовершенный рисунок, состоящий из каких-то закорючек, стрелок и жирного крестика в самой середине.
– План вам ничего не напоминает? – спросил Риджуэй, испытующе поглядев на хозяев.
Они переглянулись и покачали головой.
– Вроде бы нет, – сказал полковник. – Тут так нарисовано, что с ходу даже не разберешь, что это такое.
– Да? – По тону Риджуэя было заметно, что он не слишком им поверил. – Ну ладно. А имя старого Хью вам ничего не говорит?
– Тут в округе полно Хью, – подал голос Роберт. – Есть Хью Ривз, владелец ранчо. Потом Хью Мэнделл, мой старший объездчик.
– Мэнделл совсем не старый, – заметил полковник.
– Верно, – согласился Роберт. – Священника, кстати, тоже зовут Хью.
– Я думала, его зовут Тристрам, – сказала Амалия.
– Ну да, Тристрам Хьюберт Хайгрейв, – отозвался полковник. – Есть еще Хью Хэрмони, дедушка Арабеллы, и Хью Ипстер, слуга в кабачке Грантов.
– И еще ты, – добавил Роберт.
– Что? А-а! – Полковник заулыбался. – Ну да, ведь мое полное имя – Чарльз Хьюберт Ричардсон. Как по-вашему, я подхожу на роль главаря шайки?
– По-моему, нет, – честно призналась Амалия.
Полковник засмеялся. Риджуэй поморщился и снова уставился на план, который держал в руке.
– Не переживайте, Ридж, – сказала Амалия мягко. – Может, тот тип вообще обманул нас – кто знает? И возможно, главаря банды зовут вовсе не старый Хью, а как-то иначе.
– Что ж, все может быть, – неопределенно ответил Риджуэй. – Кстати, вы упоминали, что среди вещей Перси Белла нашелся какой-то камень. Я могу на него взглянуть?
Амалия кликнула Чикиту. Та принесла сумку Белла и чинно удалилась.
– Да нет, – констатировал Ридж, оглядев камень со всех сторон, – это самый обычный булыжник.
– А вы рассчитывали найти алмаз? – с укоризной промолвила Амалия. – Бросьте, Ридж, если бы мне на глаза попался хоть один алмаз, я бы ни с чем его не спутала.
Ридж шутливо вскинул руки.
– Сдаюсь!
В дверях показалась Чикита.
– Там братья Донованы приехали, – доложила она, и тотчас же в столовую ввалились двое здоровяков. Гремя шпорами, они церемонно приветствовали Амалию и полезли за руку здороваться с «бесхвостым енотом» Робертом.
– Как дела, старик? Я смотрю, ты совсем оклемался? А это кто у вас?
– Я Риджуэй Стил, – представился сыщик, а затем повернулся к Амалии, протягивая заветный листок. – Спрячьте это, он нам еще может пригодиться.
– И чем же вы занимаетесь, мистер Стил? – спросил старший из братьев, неприязненно оглядывая его. – На ковбоя вы вроде не похожи.
– Я страховой агент, – невозмутимо сказал Риджуэй, пригубив чай из чашки. – Мистер Роберт Ричардсон хочет застраховать свою жизнь после того, как на него было совершено покушение.
– Да уж, в наших краях лучше застраховаться, – заметил младший Донован.
И потек извечный разговор землевладельцев – о погоде, о том, что и когда лучше сажать, о лошадях и о неуловимом бандите по имени Билли Мэллоун, которого ищут да все не могут найти, а Мэллоун этот перестрелял шерифов в четырех округах, никак не меньше, и учинил всякие бесчинства, за которые по-хорошему его надо зажарить живьем.
– Да, разумеется, – поддакивал полковник Ричардсон, пряча улыбку в усы.
Наконец братья Донованы ушли, и Амалия отправилась спать.
Утром она первым делом навестила Билли. Знаменитый бандит лежал пластом и даже не пытался, как в былые дни, поиграть на губной гармошке, с которой никогда не расставался.
– Как дела, Билли? – спросила Амалия.
Билли повернул к ней измученное лицо.
– Как мои дела, ты спрашиваешь, Эмилио? Да никак. В левом легком хрипит, в правом что-то клокочет. Крышка мне.
Чикита принесла какое-то блюдо и, сделав реверанс, чинно затворила за собой дверь.
– Что это? – с отвращением спросил ковбой, косясь на тарелки, украшенные рисунком из переплетенных листьев.
– Завтрак, Билли, – сказала Амалия. – Ешь.
– Не хочу, – проворчал бандит. – Аппетита нет.
– Билли, – сурово спросила Амалия, – ты мне друг?
Вихрастый Билли Пуля порозовел, как школьник, и потупился.
– Друг, чего уж там!
– Тогда ешь. Ради меня. И ради Бандита Пита.
– Что? – Билли едва не свалился с кровати.
– Ну ты же собирался пристрелить его, – невинно заметила Амалия. – Или уже передумал?
– Но я… – пробормотал Билли. Однако, прежде чем он успел закончить фразу, Амалия решительно взяла вилку.
– Я что, маленький, что ли, чтобы меня кормили? – возмутился Билли через пару минут.
Амалия, нарядно одетая, надушенная, с живыми цветами в волосах, вперила в него янтарный взор.