– Билли, я не понимаю, – сахарным голосом промолвила она. – Ты чем-то недоволен?
Билли немного подумал.
– Ну, в общем-то доволен, – сказал он застенчиво. Взгляд его скользнул по равнине за окном. – Интересно, кто это там так гонит? Как он не боится себе шею сломать!
Амалия привстала на месте.
– Это Стив! – воскликнула она. – Что-то случилось!
9
– Они похитили Арабеллу! – были первые слова Стива, когда он ворвался в дом.
Полковник Ричардсон сдвинул брови.
– Кто они, Стив?
– Я не знаю, – хрипло ответил гробовщик. – Ко мне пришла ее мать, она была в ужасе. Вчера Арабелла вышла из дома и не вернулась. А сегодня миссис Хэрмони получила письмо. Оно лежало на столе в гостиной их дома, а как оно могло там оказаться, она не знает.
– Где письмо? – спросил Роберт.
Стив молча протянул замызганный уже листок.
– Вот оно.
Ричардсон прочитал письмо про себя и передал его Амалии.
– Веселенькие дела… – заметил он, сокрушенно покачав головой.
«Если вы хотите вновь увидеть свою дочь живой и здоровой, мы охотно поменяем ее на кусок письма, который привезла миссис Дюпон. Если вы согласны, обмен сегодня в 8 вечера возле фермы старого Хэскотта. Если придет больше пяти человек, мы не явимся».
– Что это за ферма Хэскотта? – спросила Амалия.
– Она давно заброшена, – буркнул полковник. – Там никто не живет уже лет пять.
– Где миссис Хэрмони? – быстро спросила Амалия. – Ее нужно немедленно перевезти сюда. Пока она в городе, ей может грозить опасность.
Ей показалось, что Стив несколько смешался.
– Наверное, вы правы, – наконец промолвил он. – Так что, мне ехать за ней? – Было видно, что ему не очень хочется это делать.
Амалия поманила его пальцем и отвела в сторону.
– В чем дело, Стив? – спросила она строго.
– Ни в чем, – нехотя проворчал гробовщик. – Просто с тех пор, как я вернулся, миссис Хэрмони мне проходу не дает.
Амалия проглотила вопрос, вертевшийся у нее на языке, и только сказала:
– Конечно, я понимаю, Стив, для вас это довольно… м-м… досадно, но мы же не можем подвергать бедняжку опасности, верно? – Она положила руку на локоть Стива. – Будьте рыцарем, езжайте и привезите ее сюда. А потом нам с вами надо будет еще побеседовать.
Стив кивнул и шагнул к выходу. Уже в дверях он столкнулся с запыхавшимися братьями Донованами.
– Что с Арабеллой? – наперебой кричали они. – Что там за послание, Боб?
Ричардсон резко обернулся к ним.
– Откуда вам известно про послание?
– Так миссис Хэрмони сама о нем сказала, – удивленно отозвался младший из братьев. – Что с тобой, Боб?
Ричардсон провел рукой по лбу.
– Ничего, – с усилием ответил он.
– Покажите им письмо, Боб, – вмешалась Амалия.
Ричардсон протянул листок братьям. Те прочитали его, и на их лицах выразилось живейшее недоумение. Амалия вкратце объяснила им суть дела.
– Значит, все из-за того листка? И что же вы теперь будете делать?
Боб беспомощно взглянул на Амалию. Та только пожала плечами.
– У нас нет выбора, – сказала она. – Если мы не отдадим им этот проклятый план, они убьют мисс Хэрмони.
– Что бы ни случилось, мы с вами, – заявил Рассел Донован. – Мисс Арабелла… она… – Он покраснел и не закончил фразу.
– Да, мисс Арабелла… она очень… гм… – подтвердил его брат и смущенно потупился. Амалия вспомнила, что оба брата были обожателями похищенной девушки.
– Благодарю вас, джентльмены, – чопорно сказал полковник Ричардсон, – но поскольку все неприятности начались из-за нас, мы предпочитаем справиться с ними своими силами.
– Но, дядя Чарли, – вмешалась Амалия, – это неразумно. Мало ли что может случиться! И потом, в послании же ясно сказано, что на встречу могут приехать пять человек.
Дядя Чарли, заложив большие пальцы за проймы жилета, недовольно покосился на Амалию, однако ничего не ответил и только сердито кашлянул.
– Во всяком случае, я точно туда еду, – решительно сказал Роберт. – Дядя, ты со мной? – Полковник кивнул своей большой головой. – Прекрасно. Ты, я, Рассел и Джек – итого четверо. А пятым…
– А пятым, – подала голос Амалия, – поедет мистер Риджуэй Стил.
– А как же вы? – недоверчиво спросил полковник.
Амалия решительно помотала головой.
– Увольте, джентльмены. За последнее время я и так многое пережила, а при обмене может произойти всякое. Мужчина с ружьем сослужит вам лучшую службу, чем женщина.
На том и порешили.
Около семи Амалия попрощалась с теми, кто ехал выручать Арабеллу Хэрмони. Она вручила полковнику обрывок письма с планом и попросила его возвращаться как можно скорее.
– Это уж само собой, – проворчал старый вояка, пряча драгоценный лоскуток в карман.
– Сэр, – внезапно сказала Амалия, – можно мне спросить вас… Вам что-то не по душе?
– Да все! – буркнул полковник. – И, если честно, мне не очень нравится, что Донованы вызвались нам помогать.
– Почему?
– Да так, – уклончиво ответил полковник. – Я тут кое-что обмозговал, знаете. Перси убил тот, кто был знаком с расположением комнат и с порядками в доме. Старший Донован постоянно у нас бывает и к тому же здорово владеет ножом. Почему стреляли в Боба, я никак понять не могу, но, возможно, он что-то не то ляпнул, потому и было решено с ним разделаться. А как раз в тот день младший Донован ошивался поблизости. Причем про него известно, что он неплохой стрелок по движущейся мишени. И наконец… – полковник глубоко вздохнул. – Чикита сказала мне, что вы с ней говорили о том же самом. О том, кто в городе хорошо владеет ножом и кто способен подстрелить человека, не задумываясь.
Амалия ясно улыбнулась.
– Сэр, с Чикитой мы говорили о многих вещах, в том числе и о том, как у судьи Рафферти в начале прошлого года угнали стадо, и о засухе, которая случилась прошлой весной. И еще о том, почему мисс Арабелла оставила вашего племянника, и о человеке из Сан-Антонио, который за ней ухаживал, из-за чего ваш племянник решил на некоторое время покинуть родные края, чтобы залечить, так сказать, раны сердца.
– Вы мне зубы не заговаривайте! – полковник погрозил Амалии пальцем. – Я прекрасно понял: вы выведывали у Чикиты насчет Донованов, а все остальное – только так, для виду.
– Может быть, – отозвалась Амалия, загадочно улыбаясь. – Но вам я скажу вот что. Забудьте о Донованах, полковник. Отдайте бандитам то, что они просят, и везите мисс Арабеллу на ранчо. Ни в коем случае не пытайтесь преследовать похитителей, слышите?! И помешать им уехать тоже не пытайтесь. Я же позабочусь обо всем остальном.
– Гм, – сказал полковник, подкручивая ус. – Я вижу, у вас припрятан туз в рукаве. Так ведь, а? Не зря же, когда Стив Холидей привез сегодня миссис Хэрмони, вы с ним так долго и обстоятельно беседовали.
– Мы беседовали о вдове Хэрмони, – скромно заметила Амалия, – и я убеждала Стива относиться к ней малость получше.
– А, это мне знакомо! – Полковник явно повеселел. – Что ж, миссис Дюпон, я, конечно, не знаю, что вы там затеваете, но все ваши приказы постараюсь исполнить в точности. Отдать половинку письма с планом, привезти Арабеллу, не пытаться выяснить, кто такие ее похитители, и не обращать внимания на Донованов. – Он по-военному четко свел вместе каблуки и носки и лихо отдал честь. – Будет сделано, леди. А вы пока поговорите с миссис Хэрмони и постарайтесь убедить ее, чтобы она относилась к Стиву малость похуже.
Однако весь вечер Амалия чистила оружие и заряжала его, причем миссис Хэрмони ей деятельно в этом помогала. При каждом шорохе женщины вздрагивали. Наконец на дворе послышался шум, производимый пятью или шестью лошадьми. Миссис Хэрмони вскочила с места, и почти сразу же в комнату вбежала Арабелла и бросилась ей на шею.
– Мамочка!
– Девочка моя! – твердила миссис Хэрмони, сжимая дочь в объятиях. – Моя дорогая девочка! Что с тобой произошло? Они ничего с тобой не сделали? Как же я рада видеть тебя, сокровище мое!
Запыленный Роберт Ричардсон вошел в комнату и бросил шляпу на стол.
– Как все прошло, Роберт? – спросила Амалия.
– Да никак, – ответил тот с гримасой отвращения. – Когда мы подъехали к ферме, оказалось, что они уже там. Человек двадцать, не меньше! Я, признаться, порядком струхнул.
– И зря, – сказал Рассел Донован, переступая через порог. – С нами ты мог ничего не бояться.
Очевидно, эти слова были сказаны специально для красавицы Арабеллы, но та не расслышала их, потому что как раз в это мгновение рассказывала матери, как ее запихнули в закрытый экипаж, как везли куда-то и как наконец заперли в каком-то доме. Но обращались с ней вежливо, носили еду три раза в день и выполняли все ее пожелания, кроме одного – отпустить ее.
– Это просто ужасно, ужасно! – повторяла со слезами миссис Хэрмони, хотя ничего ужасного, по сути дела, не произошло.
– И что же было дальше? – спросила Амалия у мужчин. – Вы узнали хоть кого-то из похитителей?
– И что же было дальше? – спросила Амалия у мужчин. – Вы узнали хоть кого-то из похитителей?
– У них лица были обмотаны платками, – ответил полковник. – Нет, мы никого не узнали. Я отдал листок, они внимательно осмотрели его и толкнули к нам Арабеллу, а сами нацелили на нас ружья и стали отступать. Я думал, что они перестреляют нас всех к чертовой матери, тем более что этот, – он кивнул подбородком на младшего Донована, Джека, – ругал их как бешеный. Но ничего, все обошлось. Только жаль, что карта у них осталась. Наверняка, если бы мы сумели ее хорошенько рассмотреть, мы бы нашли, где Перси спрятал алмазы, а теперь… – Он безнадежно махнул рукой.
– А что, полковник дело говорит, – заметил старший Донован. – Надо было хотя бы перерисовать карту, может, со временем мы бы и скумекали, где кубышка зарыта. Неужели вы не могли до этого додуматься?
– А зачем? – равнодушно сказала Амалия. – Кубышка-то все равно у нас.
10
Мисс Хэрмони не закончила фразу о том, что ей довелось пережить в том странном доме, где держали ее похитители, и во все глаза уставилась на Амалию. Миссис Хэрмони открыла рот. Полковник застыл на месте. Боб Ричардсон с грохотом уронил тяжелый хлыст. Но никто не выглядел таким пораженным, как братья Донованы.
– Так вы что же… Так что, получается, карта теперь совсем не нужна?
– Вы угадали, джентльмены, – добродушно подтвердила Амалия.
Первым опомнился полковник.
– Но когда же…
– Когда Стив привез миссис Хэрмони, я сказала ему, чтобы он… – Амалия улыбнулась и оборвала себя на полуслове. – В общем, моя догадка подтвердилась, и алмазы он нашел.
– И где они теперь? – вымолвил пораженный Боб.
– В надежном месте, – отозвалась Амалия.
– Погодите, погодите! – заволновался Риджуэй Стил. – Алмазы – собственность ювелирной компании, которая… Ой!
Острым каблучком Амалия пребольно наступила ему на ногу.
– Ну, это еще надо установить, чьей собственностью они являются, – снисходительно заметила она. – Главным было вырвать мисс Хэрмони из лап бандитов. Поэтому до сих пор я вам ничего не говорила.
– Что ж, мадам Дюпон, – заявил полковник, – я снимаю перед вами шляпу. Получается, что тех молодчиков мы объегорили, а? И они остались ни с чем? Ха-ха-ха!
Джек Донован мрачно сжал губы.
– Если бы они узнали об этом… Тогда жизнь мисс Хэрмони могла бы оказаться в опасности. Вы хоть это понимаете?
– Из-за каких-то жалких булыжников, – вторил ему возмущенный брат, – каких-то никчемных бирюлек…
– Протестую! – весело возразила Амалия. – Я держала эти алмазы в руках, и они отнюдь не никчемные. Там есть весьма неплохие камушки, которые производят впечатление даже в необработанном виде, а также один особо крупный прозрачный алмаз величиной, по-моему, с куриное яйцо. И вообще ваши страхи, джентльмены, ни на чем не основаны. Никто не мог проболтаться о том, что алмазы у меня, потому что я сама ничего об этом никому не говорила, а что до Стива, то он был нем, как могила, и в нем я вполне уверена.
– Мне надо выпить! – заявил Риджуэй и плеснул себе в стакан виски, после чего выпил его залпом и даже не поморщился.
– Но если бы они узнали… – упорствовал младший Донован.
– Господа, это положительно скучно, – сказала Амалия с капризной гримаской. – На дворе уже давно ночь, и пора ложиться спать. Дамы Хэрмони, разумеется, останутся ночевать у нас – до города не слишком приятно тащиться в такую темень. А вам, господа, я желаю спокойной ночи. Всего доброго, и прощайте. Мисс Арабелла, попрощайтесь со своими спасителями, они покидают нас.
Боб Ричардсон открыл было рот, но полковник вовремя заметил это и толкнул его ногой. Братья пробормотали: «До свиданья, мисс Арабелла, и вы, мэм», – и молча вышли, шаркая ногами и гремя шпорами.
– А теперь что? – спокойно спросил Риджуэй Стил.
Амалия улыбнулась.
– А теперь, джентльмены, мы будем ждать.
– Значит, все-таки это Донованы, – сказал полковник скорее утвердительно, чем вопросительно.
После ухода братьев Донованов дом Ричардсонов превратился в маленький укрепленный лагерь. Ворота были заперты, всем слугам было роздано оружие с наказом стрелять, как только они заметят что-то подозрительное. Все остальные, кто оставался в доме, тоже вооружились. Амалия приказала потушить свет, чтобы снаружи казалось, будто обитатели ранчо мирно спят, но на самом деле в темноте у каждого из окон притаилось по стрелку с ружьем. Причем многие для верности запаслись также и револьверами. Сама Амалия и полковник оказались в одной комнате, а в соседней, дрожа от волнения, притаилась храбрая миссис Хэрмони, которая наотрез отказалась покинуть своих друзей и удалиться в более безопасное место. Арабелла не делала громких заявлений, а лишь взяла «винчестер» и попросила указать ей ее позицию. У этой красивой девушки оказался очень решительный дух.
– Донованы, – продолжал полковник, сидя в нескольких метрах от Амалии и напряженно вглядываясь во тьму, – заварили всю эту кашу. Они увидели вчера тот обрывок письма, на котором нацарапан план, и решили завладеть им. Да, все сходится. Чтобы никто из нас не вздумал делать глупостей, они напросились нам в помощники, ведь им надо было проследить, чтобы все прошло гладко. Верно?
– Может быть, – уклончиво отозвалась Амалия.
Полковник внимательно посмотрел на нее.
– Вы же не хотите сказать, что поверили всей той чепухе, которую они тут плели? О безопасности мисс Хэрмони и прочая…
– Ну, – сказала Амалия, – вообще-то…
Но докончить фразу ей не удалось. Ночь расколол дружный вопль, пуля влетела в окно, за которым притаилась Амалия, и разбила стекло в раме. Тотчас же дом принялись обстреливать со всех сторон. Однако осажденные, которых Амалия заранее предупредила о возможности такого поворота событий, не мешкая открыли встречный огонь. Ворота распахнулись, несколько всадников на взмыленных конях ворвались во двор, но, прежде чем они успели достичь дома, их всех перестреляли. То тут, то там мелькали вспышки выстрелов. Во дворе валялись убитые и жалобно кричавшие раненые. Им на выручку спешили их товарищи, но до сих пор никому не удалось приблизиться к дому целым и невредимым. Дико ржали лошади, совсем обезумевшие от запаха пороха и вспышек и грохота выстрелов. Амалия стреляла без передышки, мисс Арабелла тоже оказалась превосходным стрелком, но самое удивительное, что ее мать с плотно сжатыми губами совершенно не давала промахов. Стоило ей нажать на спуск, как кто-то из врагов падал, сраженный насмерть.
– Однако! – вскричал полковник, перезаряжая ружье. – Да их там что, целый полк, что ли? – Он охнул и уставился в окно. – Боже мой! Да это же шериф Гамильтон! А там, под дубом, судья Рафферти! Вот сволочи!
– Вперед, ребята! – орал шериф, перекрывая шум битвы. – Покажите им, кто мы такие!
– И Донованы здесь! – крикнул полковник. – Вот видите, я был прав! – Он прицелился и едва не разнес голову Расселу Доновану, но тот наклонился в седле, и пуля убила его помощника.
Амалия видела, как Джек Донован подъехал к шерифу и что-то прокричал ему, указывая на дом.
– Э нет, брат, шалишь! – проворчал полковник. – С таким генералом, как у нас, – он весело подмигнул Амалии, – ты к нам не подберешься!
Шериф кивнул, обернулся к своим людям и отдал короткое распоряжение. Тотчас же в ночи зажглось несколько факелов.
– Ха! – фыркнул дядя Чарли. – Ребята захотели стать мишенями, что ли?
– Они хотят поджечь дом, – сказала Амалия, сильно побледнев.
– Ни черта у них не выйдет, – отозвался старый вояка. – Он каменный.
– А крыша? А конюшни?
– Черт побери! – воскликнул полковник. Следующим выстрелом он уложил лошадь младшего Донована, но остальные всадники с факелами уже неслись к конюшням, которые все были построены из дерева, и потому огонь в них мог заняться за считаные секунды.
Из дома грянуло несколько выстрелов, но двое или трое всадников все же достигли конюшен и зашвырнули факелы в сено и на стропила. Амалия стреляла, пока у нее не заклинило патрон в винтовке. Тогда она вскочила на ноги и выхватила револьверы.
– Что вы делаете? – прокричал полковник.
– Лошади погибнут! Надо спасать лошадей!
– Да черт с ними, с лошадьми! – воскликнул дядюшка Чарли. – Они же убьют вас, если высунетесь!
– Не убьют! – отмахнулась Амалия и бросилась бежать к выходу.
– А, черт меня дери! – вскрикнул в ажиотаже полковник и, выстрелив в сторону судьи Рафферти, который явно трусил и старался держаться в стороне от схватки, бросился за Амалией.
Когда они выбежали во двор, конюшни уже горели. На их крыше танцевали острые языки огня, внутри же бились и ржали обезумевшие от страха лошади.
– Стой! – кричал полковник Амалии. – Куда ты, идиотка! Лошади вырвутся и затопчут тебя! Стой!
Но Амалия не слышала его. Проклиная себя за непредусмотрительность, она стащила с двери тяжелый засов и едва успела отскочить в сторону, как из конюшни вырвалась кипенно-белая лошадь с пылающей гривой. За ней ринулись и другие животные, но Амалия не видела вокруг ничего, кроме этой несчастной белой лошади, из глаз которой катились слезы. Девушка бросилась за ней, сорвала с себя шаль и набросила ее животному на шею, чтобы загасить огонь.