Поблагодарив добрую медведицу, Тео распрощался с медвежатами и расправил крылья. Он уже готов был подняться в воздух, как вдруг Рольф умоляюще попросил:
— Мама, а можно мы поплывем за ним до конца залива?
— Можно, только пообещайте, что носа не покажете в большой залив!
— Обещаем! — хором воскликнули медвежата.
Тео низко полетел надо льдом, а медвежата поплыли на спине по заливу, без умолку болтая друг с дружкой.
— Правда нечестно, что мама не разрешает нам участвовать в войне?
— Еще бы! Да она нам вообще ничего не позволяет. Вот только недавно разрешила сидеть возле лунок и глушить тюленей, когда они высунутся подышать.
— Да ну, скукотища! Сначала было интересно, а теперь надоело.
— А ты когда-нибудь сражался в бою, Тео?
— Да, но только мне это не очень понравилось.
— Как это? Почему? — поразился Рольф. — Ты перепугался, да?
— Конечно, еще как. Если кто-нибудь скажет тебе, что на войне не страшно, знай — перед тобой дурак или сумасшедший. А теперь нам пора прощаться. Будьте умниками и возвращайтесь к маме.
— Ладно, — дружно вздохнули медвежата. — Пока, Тео.
— Пока, Рольф. До свидания, Анка!
Была уже почти полночь, когда Тео добрался до конца щекотки. Надо сказать, Свенка оказалась права — этот заливчик действительно был очень узким! Не долетая до конца залива, Тео увидел исполинского медведя, издалека похожего на гору желтоватого снега. Неужели это и есть Сварр? Медведь сидел на льду и смотрел куда-то вниз. Тео опустился чуть ниже. Услышав его приближение, медведь поднял лапу, предупреждающе взмахнул в воздухе, а потом приложил ко рту, требуя тишины. В следующий миг чья-то темная круглая голова показалась над поверхностью лунки, затем раздалось глухое «хрясь!» — и вода в заливчике заходила ходуном. Кровь брызнула на лед.
— Погоди немного, — прорычал медведь, вытаскивая на лед обмякшую тушу тюленя. Средним когтем он молниеносно чиркнул по тюленьему брюху, аккуратно разорвал шкуру и принялся с урчанием выгребать еще теплый жир.
— Мммм, вкусный попался, — проурчал медведь и повернулся к Тео: — Тебе чего?
— Ты Сварр?
— Нет, только не это! Чего ей еще надо?
— Кому?
— Свенке, кому же еще?
— Как ты догадался?
— Проще простого! В последнее время Свенка стала неприлично общительной. Ведет себя совершенно не по-медвежьи, просто стыд и срам! Это все оттого, что она связалась с совами. Они плохо на нее влияют.
— Насколько я знаю, вы и сами довольно много знаете совах, — вежливо возразил Тео.
— Верно. Я про них много чего знаю, а вот они обо мне ничего! — с усмешкой парировал медведь.
— А что именно вас интересует в совиной жизни? — с искренним любопытством спросил Тео.
— Их политика, войны, заговоры и тому подобные глупости. Весьма любопытно, надо признаться.
— В таком случае, мне очень повезло встретить вас! — дружелюбно воскликнул Тео.
Сварр поднял голову и впервые за все это время посмотрел на него.
— Я рад, что ты не обиделся.
— Разве на правду обижаются? Честно говоря, сам я не интересуюсь ни войной, ни политикой.
— Тогда откуда ты и что делаешь здесь?
— Родом я из залива Сильнобрызген, это недалеко от сюда.
— Знаю, знаю. Неплохое местечко. Тюлени там особенно жирные.
— Да, наверное. Но сейчас я прилетел из другого места, и Южных королевств. Видите ли, я посланник короля Хуула.
Сварр отложил кусок окровавленного жира и изумлена уставился на Тео.
— Правда, что ли? Тео кивнул.
— Я слыхал много хорошего о вашем молодом короле. Говорят, он храбро сражался в битве в краю Далеко-Далеко и даже раздобыл там какой-то волшебный уголь. Дай-то Урсус чтобы при помощи этого угля ему удалось вышибить хагсмаров из нашего мира!
— Ты много знаешь, Сварр, поэтому я и прилетел к тебе.
— Зачем это? — насторожился медведь.
— Видишь ли, твои сведения могли бы очень помочь нашему королю, — ответил Тео и изложил медведю королевский план по созданию сети лазутчиков во всех королевствах совиного мира.
— Видишь ли, мы не совы, а белые медведи, — выслушав его, неторопливо ответил Сварр. — У нас своя жизнь и свои обычаи. Мы никогда не вмешиваемся в конфликты и не примыкаем ни к одной из сторон. Но эти поганые совы и хагсмары мне совсем не по душе. Я слышал, как они заколдовали Свенку, когда она носила моих медвежат!
— Ой, чуть не забыл! У меня для тебя сообщение от Свенки. Она сказала, что хотела бы встретиться с тобой годика через два.
Сварр с напускной мукой закатил глаза к небесам.
— Ну что ты с ней будешь делать? — Он тяжко вздохнул, да так, что Тео чуть не сдуло с ледяной глыбы в залив. — Я так понял, ты хочешь, чтобы я подслушивал возле паровых дыр?
— Да! — обрадовался Тео. — Узнай, не планирует ли лорд Аррин ответный удар или что-нибудь в этом роде. Сколько у него войск? Сумел ли он завербовать новых хагсмаров?
— Ох-хо-хо!
И снова Тео пришлось изо всех сил вцепиться когтями в лед. Неужели эти медведи не могут выражать свои эмоции чуть менее бурно?
— Вы, умники, отстали от времени. Сколько войск у лорда Аррина? Да у него сейчас и двух погадок-то не найдется, не говоря уже о войсках!
— Что?
— Что слышал. После последней битвы его войска разбежались. Раскололись, как льдины в летний день.
— Хочешь сказать, что они исчезли?
— Нет. Просто перегруппировались — знаешь такое слово? Союзники лорда Аррина пошли в бой ради военной добычи, а вместо этого стали пищей для стервятников. Перед битвой в Далеко-Далеко лорд Аррин захватил Ледяной дворец старого короля Храта, но сейчас какой-то молодой выскочка во главе огромной армии осадил этот дворец и вышиб оттуда самого лорда Аррина. Сказать тебе, что случилось потом? Ульрика, самая страшная из всех хагсмар и лучшая наемница лорда Аррина, восстала против него и собрала собственную армию. И в этой армии уже нет ни одной совы.
— Значит, складываются новые союзы?
— Именно. Они все сражаются за власть. Сейчас настоящий пир для стервятников всех мастей! Поверишь ли, даже стая пестроперых решила поучаствовать в будущей войне!
— Пестроперые надумали сражаться? — поразился Тео.
— Ушам своим не веришь? — оживился медведь. — Погоди, я тебе еще не то скажу! Они больше не называют себя пестроперыми. Теперь они краали. Нельзя сказать, что они интересуются властью или находят особое удовольствие в убийствах. Их влечет жажда наживы.
— Краали, — повторил Тео, а про себя подумал, что это название, наверное, произошло от старого кракишского слова «краалинк», обозначавшего грабительский набег.
— Краали торгуют всяким пестрым барахлом да цветными перьями, а жить предпочитают в гнездах на земле, в тундре. Они научились делать разноцветные краски из разных ягод, мхов и прочего. Честно тебе скажу, ты с небес рухнешь, когда их увидишь! Они раскрашены во все цвета радуги! По сравнению с ними обычные пестроперые покажутся тебе серыми сплюшками.
— Ты сказал, что какие-то совы захватили Ледяной дворец Храта? — спросил Тео.
— Да. Вот только я запамятовал имя этого захватчика. Под его началом тоже полно хагсмаров, причем все больше молодых.
Что и говорить, Сварр оказался ценнейшим источником информации! Важнее всего были сведения о хаосе в Ниртгаре. Сварр правильно сказал: это некогда великое королевство теперь стало приманкой для стервятников всех мастей! Хагсмары, наемники, краали, тираны и тиранчики со всех концов света слетелись туда в поисках поживы. «Пожалуй, придется навестить Ледяной дворец и своими глазами посмотреть, сколько там сов и хагсмаров», — подумал Тео.
— Кстати, чуть не забыл! — воскликнул Тео перед тем, как взлететь в небо. — Ты ничего не слышал о пятнистой сове по имени Эмерилла?
— Эмерилла? Дочь Струмажен и Хартвела?
— Да! Да!
— Слыхал, как не слыхать. Говорят, она была одной из лучших воительниц в Ледяном полку, но пропала без вести после битвы. С тех пор о ней ни слуху ни духу.
— И ты больше ничего о ней не знаешь?
— Нет. Однако чего о ней только не говорят! Я слышал, что лорд Аррин сходит по ней с ума и мечтает сделать своей подругой. Одни говорят, будто она улетела со стаей хагсмаров, другие уверяют, что видели ее среди краалей.
— Огромное тебе спасибо, Сварр. Ты просто не представляешь, как помог нам! Послушай, если ты узнаешь еще что-нибудь важное, то, может быть, найдешь способ сообщить нам?
— Видишь ли, мы, белые медведи, существа одинокие. Но я попробую передать весточку со Свенкой.
— Это было бы прекрасно! — обрадовался Тео. — Мы будем регулярно связываться со Свенкой.
— Вообще-то она хорошая медведица, — пробурчал Сварр. — Порой я очень скучаю по ней. Передай ей, что все эти два года я буду с нетерпением ждать новой встречи. Пусть будет здорова и счастлива, и медвежата тоже.
— Видишь ли, мы, белые медведи, существа одинокие. Но я попробую передать весточку со Свенкой.
— Это было бы прекрасно! — обрадовался Тео. — Мы будем регулярно связываться со Свенкой.
— Вообще-то она хорошая медведица, — пробурчал Сварр. — Порой я очень скучаю по ней. Передай ей, что все эти два года я буду с нетерпением ждать новой встречи. Пусть будет здорова и счастлива, и медвежата тоже.
— Не хочешь передать что-нибудь Рольфу и Анке?
— Рольф и Анка? Это что же за имена такие? Клянусь Урсусом, медведей так не называют! У нас принято давать медвежатам добрые северные прозвища, например Свен. Или Сварр.
— Может быть, Свенке захотелось быть более оригинальной? — предположил Тео.
Сварр лукаво подмигнул ему и потер лапой подбородок.
— Знаешь, что я тебе скажу? Порой мне кажется, что наши самки не знают удержу в своем желании быть оригинальными.
— Вы полагаете? Никогда об этом не задумывался… Значит, вы ничего не хотите передать медвежатам?
— Ничего не хочу. Медвежата меня утомляют. Какой в них интерес?
Тео моргнул. Что за странные существа эти белые медведи! Он еще раз поблагодарил Сварра за помощь и поднялся в небо. «Может быть, заглянуть ненадолго в свое дупло? Посмотрю, как там мама, Шадик и отец».
При одной мысли об отце крылья его отяжелели, словно каменные.
Глава XIII Неужели это мой дом?
Залив Сильнобрызген имел форму задней волчьей лапы, кроме того, это был один из немногих заливов, по берегам которого росли деревья. Время уже близилось к рассвету, когда Тео заметил впереди Ниртгарскую березу, в которой находилось родовое дупло его семейства. Он до сих пор не знал, как объявить родным о своем появлении. Его мама была особой пугливой и нервной, и Тео не хотелось ее волновать. Интересно, Шадик еще здесь? Может быть, лучше облететь дерево кругом и отыскать маленькое заброшенное дупло, в котором уже сто лет как никто не живет? Если оно и сейчас пустует, то в нем можно будет спокойно переночевать, а заодно послушать, что творится в родительском доме.
Подлетая к дереву, Тео услышал два голоса — мужской и женский. С трудом протиснувшись в тесное дупло, годившееся скорее для сычика-эльфа, чем для крупного филина, он весь обратился в слух. В первый миг ему показалось, будто он ошибся деревом. Мать Тео всегда была совой миниатюрной, с еле слышным голосом, но сейчас из родительского дупла доносилось оглушительное уханье и визг, перемежавшийся взрывами громового хохота.
— Клянусь перьями на заднице, это самая смешная шутка, которую я когда-либо слышала! — кричал грубый женский голос.
— Честное слово, Филма, это чистая правда!
Филма? Так звали его мать, но Тео никогда в жизни не слышал, чтобы она смеялась или разговаривала таким резким голосом. Что касается второго собеседника, то он явно не был ни отцом, ни Шадиком. «Глаукс Великий, да что там происходит?» Не в силах больше терзаться догадками, Тео вылетел из дупла, обогнул дерево и опустился на ветку.
— Мама! — Его крик утонул в новом взрыве дикого хохота. — Мама! Ма-аам! — изо всех сил заорал Тео. Смех оборвался. Через несколько секунд в темноте дупла зажглись два круглых желтых глаза, а потом показалась крупная голова, увенчанная двумя пучками перьев, которыми мама всегда очень гордилась, поскольку они были намного гуще и пушистее, чем у ее соседок. Сомнений не было — это была его мама!
— Тео! — заухала мама. — Тео, детка моя! Глазам своим не верю — Тео вернулся! Виг, иди сюда! Это же мой Тео!
«Виг? Это еще кто такой?» — опешил Тео. Насколько он помнил, его отца звали Хакон. Тут из дупла показался совершенно незнакомый крупный виргинский филин и настороженно уставился на непрошеного гостя.
— Мам, а где папа? — спросил Тео.
— Ах, сынуля, даже не спрашивай. Просто не знаю, как тебе сказать…
— Ну-ну, крепись, Филмочка, — ухнул Виг, по-хозяйски взъерошив крылом пучки перьев над ее головой.
— Мне очень больно говорить это, сынок, — начала мама, впрочем, без особой скорби в голосе, — но твоего отца больше нет.
— Нет? Как нет? Он умер?
— Да, сынок. Я понимаю, как тебе тяжело, ведь вы с отцом всегда были так близки!
«Она что, смеется надо мной?» — захлопал глазами Тео.
— Как это произошло?
— О, это целая история. Когда Шадик отправился на войну…
— Что? Шадик отправился на войну?
— Ну да. Ты представляешь? Твой брат прославился на этой войне, но об этом я расскажу тебе потом. Ах, что же мы болтаем на пороге, заходи скорее в дупло! У нас как раз сочные лемминги к ужину, — мама повернула голову и влюбленно посмотрела на Вига. — Мой Виг такой замечательный охотник! — Она подлетела и нежно клюнула своего друга в перья над головой. После этого парочка принялась с нежным угуканьем перебирать друг другу перышки, и Тео был вынужден отвернулся.
— Так ты рассказывала о папе, — напомнил он через какое-то время.
— Ах да, конечно! Я просто немножко отвлеклась, — игриво захихикала мама.
«В жизни не встречал более веселой вдовушки!» — подумал про себя Тео.
— Так вот, когда Шадик улетел на войну, твой отец тоже решил тряхнуть стариной. Ты же знаешь своего папочку, Тео!
Разве он мог позволить, чтобы его собственный сын, которого он всегда считал никчемным последышем, хвастался перед ним боевыми подвигами! — Мама замолчала, пытаясь придать своим сверкающим от счастья глазам подобающее случаю скорбное выражение.
— Да, конечно, — пробормотал Тео. — И что случилось?
— Он полетел на войну и погиб, вот и все. В первом же бою, не успел даже ледяной меч поднять. — Филма потупила глаза и издала горлом натужный звук, отдаленно напоминавший нечто среднее между всхлипом и вздохом. Когда она подняла голову, глаза ее просияли таким счастьем, какого Тео никогда в них не видел. — Но теперь у меня новый супруг. И он не бьет меня, как это делал твой папочка!
Тео был потрясен до глубины души:
— П-поздравляю. Я очень рад за тебя. А Шадик? Ты сказала, он полетел на войну?
Глаза Филмы стали огромными, как луны.
— Ах, сыночка, держись крепче, чтобы не упасть! Твой брат теперь не такой малыш, каким ты его помнишь! — Она понизила голос до еле слышного шепота: — Наш Шадик высоко взлетел — он теперь командует целым полком! И знаешь что еще?
— Ч-что? — холодея от страха, выдохнул Тео.
— Его полк захватил старый хратгарский Ледяной дворец!
Это было уже слишком. Тео часто-часто заморгал и выдавил:
— Ледяной дворец? Тот, что на леднике?
— Тот самый, — кивнула Филма.
— Но это же дворец короля Храта… Он был добрым королем.
— Ах, сынок, что мы понимаем в большой политике? Ты же знаешь, как в жизни бывает, — отмахнулась Филма.
— Нет, мама. Я не знаю.
— Король Храт потерпел поражение, а мерзкий лорд Аррин захватил его королевство. Но Шадик говорит, что этот лорд — самый обыкновенный выскочка, который и править-то не умеет! Шадик считает, что было бы позором оставлять такой прекрасный дворец в грязных когтях самозванца.
— Выскочка? Самозванец? Но, мама, наш Шадик тоже не король! Он-то откуда знает, как править государством?
— Как-нибудь научится, сынок. Велика ли наука! Не забывай, что его теперь окружают очень милые молодые хагсмары, так что ему есть на кого положиться.
— Хагсмары? Он водит дружбу с хагсмарами?
— Конечно, милый. Знаешь, они вовсе не такие плохие, как о них думают, особенно те, что помоложе. Наш Шадик воспитывает их, учит всему хорошему и справедливому.
«Справедливые хагсмары? Они тут что, совсем спятили?»
Сотни вопросов вертелись у Тео на кончике клюва. Неужели Шадик и мама утратили последние остатки преданности королевской династии Хратгарда? Но если они больше не верны Сив и Храту, значит, они и Хуула не признают королем? Но ведь они не могли не слышать о битве в Далеко-Далеко!
Но после того как Тео узнал, что его брат вступил в союз с опаснейшими существами во всем совином мире, он понял, что ему следует держать свои вопросы при себе. Более того, ни в коем случае нельзя было говорить матери о том, что он является верным союзником и близким другом короля Хуула, законного наследника ледяного трона Ниртгара!
— Мы с Вигом частенько бываем в Ледяном дворце, — продолжала мать, не замечая его смятения. — И нас каждый раз принимают с королевскими почестями!
Тео с трудом удержался, чтобы не отрыгнуть. Внезапно его осенила блестящая мысль. Напустив на себя самый восторженный вид, он сказал:
— Я бы тоже хотел повидаться с Шадиком!
— Ах, сыночек, ну разумеется! Мы можем все вместе отправиться к нему. Это будет так прекрасно, так трогательно! — От избытка чувств Филма взлетела в воздух и защелкала когтями. Тео в ужасе смотрел на нее. «Подумать только, она гордится сыном, вступившим в союз с хагсмарами!»