– Это Санек, теперь все в сборе! – другим, не балабольным тоном сообщил Вадим.
Сашка прилетел из Питера, где находился по делам службы, уж как смог вырваться, неизвестно.
Только двое самых близких ему людей понимали, кого потерял Денис и что сейчас переживает.
Только они.
Похороны прошли помпезно, с размахом. Присутствовали многие известные люди, представители министерства культуры, медийные личности. Не обошлось без пафосных речей над гробом и «горестных» лиц сыновей, принимавших соболезнования.
Виктория, в продуманном темном наряде, черном ажурном платке, все тащила Дениса в первые ряды и настаивала, отчитывала шепотом и сердилась, когда он отказался.
Арбенин стоял позади всех с двумя пурпурными розами и букетиком фиалок в руке. Михаил Захарович очень любил фиалки, Денис это знал и, обзвонив кучу цветочных салонов накануне, нашел-таки.
Арбенину мешали все эти люди, пришедшие в большинстве своем на «мероприятие», почти светское и очередное для них, себя продемонстрировать, «нарисоваться». Они раздражали Дениса своей нелепой, неуместной светскостью и мешали ему проститься с родным человеком, а Виктория казалась чужой и неприятной. Она таки протиснулась вперед, оставив его одиноко стоять сзади. Но просчиталась. Все коллеги Володарского и Арбенина, профессионалы и сведущие люди, подходили к Денису выразить свое искреннее сочувствие и сожаление об уходе из жизни великого мастера. Они знали, кому именно надо его выражать и кто потерял со смертью Михаила Захаровича больше, чем страна, и больше, чем все их дело.
Виктория, заметив, что основное действие переместилось к Арбенину, поспешила вернуться, встала рядом, взяла его под локоть, когда уже большая часть значимых людей поговорили с Денисом и отошли. Представителя министерства культуры Вика пропустила и сильно досадовала по этому поводу.
Денис отослал Вику, когда все потянулись к выходу от свежей могилы, заваленной венками и цветами.
– Иди, подожди меня в машине.
Постоял, дождавшись, пока последние удаляющиеся по аллее спины не скрылись за поворотом, присел на корточки у могилы, разгреб немного местечко и положил букетик фиалок.
– Я тебе тут фиалочек твоих любимых принес, Михал Захарыч. – Денис помолчал, похлопал рукой по холодной земле могильного холмика, сдерживая комок в горле, и напомнил: – Я не прощаюсь, ты присматривать обещал.
И показалось Денису, что с фотографии на временном кресте подмигнул ему лукаво учитель.
На поминках он отметился, выдержал полчаса, понимая, что ему сейчас, как ученику, дадут слово, а он не может и не собирается говорить этим людям ничего. И ушел, проигнорировав очередное недовольное поучение Виктории. Ее с собой не позвал – хочешь, оставайся.
Где-то через полгода сунулся было к Арбенину юрист от братьев Володарских, сами не удостоили визитом. Молодой хамоватый адвокатишка приехал к Денису домой, хищно осмотрел обстановку, шаря по сторонам глазами, и изложил требования:
– Мои клиенты просят вас, господин Арбенин, подписать документ о том, что вы не станете претендовать ни на какую часть работ, совершенных совместно с их отцом, и добровольно отдадите процент от стоимости тех вещей, которые были сделаны вами вдвоем с Михаилом Захаровичем, но остались в вашем личном распоряжении.
Денис усмехнулся, вспомнив пророчество Володарского о дележе сыновьями его имущества.
– Вам надо обратиться к юристам министерства культуры, – посоветовал он, – они вам подробно объяснят, за что и как мы получали с Володарским деньги и где именно находятся в данный момент те работы, которые мы реставрировали. Список музеев предоставят и частных коллекционеров. Может, вы у них попросите процент?
Адвокатишка слегка стушевался, но агрессивных намерений не оставил:
– Да, но, судя по обстановке вашего дома, кое-что вы оставили себе? И к тому же ваши индивидуальные работы вам помогал делать Володарский, а записи о том, что вы с ним рассчитались за это, не найдены.
– Михаил Захарович был реставратором и никогда не занимался производством изделий. Он не принимал участия в изготовлении моих работ. Если вам что-то непонятно – в министерство культуры, там вам все подробно объяснят, и об авторских правах в том числе. А если у господ Володарских останутся вопросы – пожалуйста, мы можем их решить судебным порядком, там и подсчитаем все заработанные нами с Михаилом Захаровичем деньги и кто из нас и сколько кому должен.
Адвокатишка струхнул и был выдворен Денисом из дома. Более его никто не тревожил.
Арбенин трудно переживал боль утраты. Все ему хотелось позвонить, приехать, поговорить с учителем. Работал с трудом, Викторию рядом и не замечал почти, она ему даже мешала. И, надо же, именно в это время она обнаружила увечье его ноги.
– Как ужасно, Денис! – стараясь не смотреть, сказала Вика. – Ужасно, что ты так пострадал, я имею в виду! – поторопилась она разъяснить. – Как это случилось?
– Взрыв, – коротко и безразлично ответил Денис.
– Господи, что может взорваться у краснодеревщика?
Он чуть не расхохотался, посмотрел на искренне пораженную барышню, вспомнил, что про него и его жизнь она не знает вообще ничего и не расспрашивает никогда. Ей это совершенно не интересно и не нужно, ей вполне хватает знания того, кто он сейчас и что у него диплом Строгановки, известность мирового уровня и востребованность соответственно этому уровню.
О чем еще спрашивать? Действительно, о чем?
– Бутыль с лаком взорвалась, – «поведал» он.
После этого ночного разговора Виктория сама стала выключать свет перед тем, как лечь в постель. И началась у них другая сексуальная история, которая растянулась до момента расставания.
– Подожди, Денис! – останавливала недовольным голосом Вика, когда он уже «в атаку» собирался. – Тебе надо уделять мне больше внимания!
– Какого? – не понимал он в привязке к данному моменту.
А Виктория пояснила:
– Больше прелюдии. Понимаешь? Ты знаешь, что у тебя, как бы это сказать, несколько грубоватые руки. Значит, надо отдать предпочтение поцелуям…
И минут на десять шло пояснение и руководство по обрабатыванию ее тела. Первое время Денис вставал и уходил, но потом убегать перестал, позволял Вике выговориться, быстро брал и засыпал. Потом и брать перехотелось, будил среди ночи, пока она не проснулась до конца и не начала трындеть, делал свое дело, а нотации выслушивал после него.
Испытание разговорами набирало обороты, Виктория перенесла в кровать и поучения о том, как Денису правильно жить. Подразумевалось, что до сих пор он жил совсем неправильно.
Денис старался чаще оставаться на работе, а Виктория, судя по всему, этому обстоятельству была весьма даже рада.
Один неприятный случай помог Арбенину раз и навсегда избавиться от гостей Виктории и вытекающих из их присутствия бесконечных застолий.
Летом он погрузился в новый заказ, чувствуя за плечом Михаила Захаровича, как ангела-хранителя. Засиделся как обычно, возвращался в дом уж после двенадцати и услышал на заднем дворе развеселье бурное.
Пошел посмотреть. Шашлык на мангале, баня под парами, на летней террасе за столом человек двенадцать, большую половину из которых Денис не знал, в лицо видел, когда их представляла Виктория, но по именам не запомнил. В простынях, полотенцах, после пара банного, значит. Стол ломится, спиртного немерено, музыка орет, Виктория пьяненькая хохочет от шутки какой-то. Один из гостей, заметив Дениса, обрадованно пригласил:
– О, хозяин! Давай к нам!
И, поднявшись, не совсем твердой походкой направился к Денису с бокалом в руке.
– У Люси сегодня день рождения, выпей за ее здоровье! – пытался сунуть ему выпивку он.
Денис руку гостя осторожненько отодвинул от себя.
– Я не знаю Люсю.
– Да это моя жена! – рассмеялся мужик.
– А вы кто? – уточнил Денис.
– Мы ж знакомы! Я Викулин двоюродный брат!
– Денис, это же Толик! – громко смеясь, напомнила Виктория. И потребовала: – Давай садись! Сейчас шашлык будет!
Арбенин, отказываясь, помотал головой:
– Устал. Пойду отдыхать.
А развеселого Толика понесло в пьяный базар:
– Не обижай, хозяин! Мы тебя ждали, а ты уходишь, так не делается! – И, ухватив его за локоть, потянул к террасе: – Давай за стол! Поздравим Люсю!
Денис локоть выдернул, но мужика за плечо придержал, чтоб тот не упал ненароком.
– У вас хорошо получается и без меня, – отказался он еще раз.
К Толику присоединились, подтянувшись из-за стола, еще парочка мужиков.
– Ну что ты, Денис, мы ж от всей души! Вика с Люсей столько наготовили! Давай-давай, не обижай женщин! – принялся уговаривать один из них.
И теперь уж с двух сторон подхватили его под локотки – к столу, к столу!
И теперь уж с двух сторон подхватили его под локотки – к столу, к столу!
Арбенин довести себя до стола дал, мужиков от рук своих ненавязчиво отцепил, дождался, пока троица, удовлетворенная результатами уговоров, усядется на свои места, и позвал Вику:
– Можно тебя на минуту?
Она без разговоров и выяснений прилюдных поднялась, подошла к нему, Денис ее приобнял за плечи и отвел подальше от компании и громкой музыки.
– Это что? – пока спокойно спросил он.
– Ну что? – недовольно вырвалась Виктория из его объятий. – Тебе же сказали, день рождения!
– Вик, закругляйтесь со всем этим и музыку выключите, соседей перебудите.
– Потерпят! Сегодня суббота! И что значит – закругляйтесь? Мы отмечаем, не хочешь с нами, иди спать!
– Значит, так! – прогрохотал Арбенин таким тоном, что Виктория с перепугу дернулась всем телом и икнула. – Сейчас ты выключишь музыку и загонишь всех спать! А утром чтобы я никого не видел! Все!
И, оставив ее выполнять приказ, пошагал к дому. Музыка оборвалась, за столом заговорили, загомонили, Виктория что-то объясняла, мужики громко возмущались, женщины возмущение поддерживали и разделяли полностью.
Денис порадовался – вот только повод дайте! Ему очень хотелось, чтобы кто-то нарвался, начав выступать, он бы душу отвел! Так его достали чужие люди, постоянно отирающиеся в его доме.
И что вы думаете? Нашлись-таки желающие!
Пятеро мужиков – судя по всему, самоделегированные и горячо поддерживаемые компанией – догнали Дениса в паре шагов от задней двери дома.
– Денис, подожди! – требовательно окликнул кто-то из них.
Он подождал, чего ж не подождать-то.
– Денис, – начал Толик, – так не делается! Ты нас пригласил…
– Я не приглашал, – прервал начало парламентерской речи Арбенин.
– Вика пригласила, значит, и ты! Ты знаешь, что день рождения… – это другой вступил.
– Я не знал.
– Какая разница! – это уж третий, попьяней двух первых. – У тебя гости в доме, а ты тут раскомандовался!
Участвовать в дебатах Арбенин перестал, спокойно ожидал неизбежного развития событий.
– Ну, плохо ты себя чувствуешь, устал, не в настроении, так иди отдыхай, чего ты другим веселье обламываешь! Мы же гости! – это четвертый, сбоку голос подал.
Подошла Виктория и еще три женщины с ней. Ну а как же – пьяные разборки, и без дам! Не положено!
– Ребята, не надо! – увещевала, не особо стараясь, «наезжающую» сторону Виктория.
– Ты подожди, Вика! Некрасиво получается. Пришел, испортил всем веселье!
– Так! – отчеканил Арбенин. – Значит, сейчас вы все собираетесь и едете туда, где вам никто не испортит веселье! Даю двадцать минут!
И, отстранив одного из «переговорщиков», направился к дому.
– Да ты что, совсем что ль, Денис?! – возмутилась громко Виктория.
А вот этого ей делать не надо было, по той причине, что высказывание в данном тоне послужило красным отмахивающим флажком для пьяных мужиков.
– Нет, ты погоди! – взревел один из них.
И ухватил Арбенина за руку выше локтя.
Не нежный тюльпан – опытный офицер, боевая единица, мужик с такой силищей, накачанной в руках и пальцах годами работы с деревом, – со-о-овсем не стоило его злить, и уж тем более качать права в его доме и хватать за руки.
Арбенин молниеносно развернулся, ухватил мужика глупого за горло одной рукой, поднял над землей так, чтобы их лица оказались на одном уровне. Слева, на помощь товарищу, сунулся тут же другой, ранее выступавший в прениях. Не отводя взгляда от висевшего в руке, стремительным, незаметным практически глазу, особливо пьяному, движением, Арбенин саданул второго «на подлете» в переносицу локтем, скорее всего сломав ее. Мужик с воем отлетел, схватившись за лицо, бабы кинулись к страдальцу. В тишине, разбавленной нытьем упавшего, Денис четко, ясно, по слогам повторил приказ:
– Я сказал: двадцать минут! Время пошло! – И разжал пальцы, отпуская мужика, который рухнул на землю мешком.
Весьма довольный проведенным «мероприятием», Арбенин прошел в кухню, заварил себе чайку и сел за стол. Он слышал, как шастали туда-сюда гости, им не званные, но тихонько, шепотком да на цыпочках, как отъезжали от ворот машины, и ждал обязательного появления на «сцене» главной героини с монологом.
Не замедлила! Ну а как же, не высказавшись-то!
– Денис! Я даже не знаю, как это назвать! Это просто хамство запредельное! – атаковала Виктория, влетая в кухню. – Игорь сказал, что снимет побои и подаст на тебя в суд! И Андрей тоже!
Протрезвела, понял Денис.
– Они все мои друзья и родственники, успешные люди и известные! Это скотство какое-то – то, что ты вытворил! Я теперь не знаю, как им в глаза смотреть и как извиняться!
– У тебя два варианта, – поставив кружку на стол, невозмутимо перебил ее Денис. – Сейчас ты едешь за ними или остаешься. Кстати, если ты выбираешь первый вариант, то получается, что чужая мне гражданка привела в мое отсутствие в мой дом посторонних людей, пользуясь нашим с ней знакомством, и устроила с компанией пьяный дебош с нападением на хозяина дома. И соседи подтвердят с большим душевным удовольствием, так вы их достали за эти месяцы.
Вика молчала, кипела, негодовала, побелела лицом от невысказанных претензий и презрения в его адрес.
Она осталась.
Неделю не допускала Дениса к нежному девичьему телу, ночевала в другой спальне, выказывая обиду.
Да пофиг! Главное, гости ее на сем закончились.
Через полгода Виктория заговорила о свадьбе, дескать, пора, а то даже неудобно, третий год живут вместе, а на всех официальных мероприятиях она числится, как «Арбенин + 1».
Жениться Денис на Вике не хотел, но не мешал ей рассуждать на эту тему.
Почему он с ней жил? Удобно?
Наверное, да. Вика к тому же оказалась единственной женщиной, не выказывавшей неприязни к его увечью, по крайней мере открыто, и вот уж третий год делившей с ним постель. Арбенин искренне был ей за это благодарен. Ну и, несомненно, то, с чего начались их отношения, некие общие интересы.
Неизвестно, чем бы закончились эти отношения, да случай расставил все по местам.
Денису редко доводилось встречаться со своими мужиками, да так, чтобы втроем, неспешно. Вадим с женой, реже Сашка с семьей приезжали, а чтобы собраться вместе, не так-то просто. А тут сложилось: весной Сашка проездом на пару дней через Москву отбывал к месту нового назначения, а Вадим, заматеревший, серьезный бизнесмен, к тому времени развелся со второй женой.
Повод не повод – встретились.
Посидели душевно, в удовольствие, в баньке попарились, проговорили до ночи глубокой. Сашка про службу, Вадим про развод и работу, Денис отмалчивался привычно. Виктория примерной хозяйкой и украшением мужской компании порхала, накрывала-угощала, пила легкое винцо за компанию. Собрались спать, она махнула Денису:
– Ты иди, я уберу, чтобы завтра с утра не возиться, в другой спальне лягу.
Ему не спалось никак, и нога разболелась на грядущую перемену погоды. Промаявшись немного, Денис встал, решил воды попить, туалет посетить, что там делают обычно, когда не заснуть, как ни крутись. Не стал нигде свет включать, вышел тихой тенью в коридор и уловил негромкие голоса наверху, на втором этаже.
Подумал, мужикам тоже что-то не спится и двинул туда, поднялся на середину лестницы и услышал разговор Вадима и Виктории.
– Ты же все это время делал намеки, смотрел многозначительно, думаешь, я не замечала?
– Вик, я на всех женщин смотрю многозначительно и намеки делаю, это же не значит, что я их всех в койку приглашаю! – недовольно ответил Вадим.
– Неправда, я за тобой наблюдала, ты меня всегда хотел! – настаивала она.
– Да хоть сто раз! – возмутился он. – Я не сплю с женщинами друзей! Сплю с женщинами приятелей, знакомых с преспокойной душой! Но друзей у меня только двое, и никакие бабы здесь не изгадят!
– Какой пафос! – усмехнулась Виктория. – Все ты врешь, ты меня хотел. И сейчас хочешь! И ты все понимаешь про Дениса! Он хороший, не спорю, но нелюдимый, скучный и порой отталкивающий в постели. У него комплекс неполноценности из-за травмы, и это делает его еще более неумелым в сексе! И ты понимаешь это, жалеешь его, а на меня давно глаз положил!
– Слушай, что я тебе скажу! – жестким, неприязненным голосом прервал ее Вадим. – Я прекрасно понимаю, почему ты пришла ко мне сейчас! Не из-за секса, а потому что узнала сегодня, что я развелся и остался один! Ты уверена, что я богаче и перспективнее Дениса, вот и решила попробовать! Я не Ден, я таких сучек расчетливых, как ты, за версту расщелкиваю и все про тебя прекрасно понимаю! Я ему своих мыслей о тебе не высказывал, но теперь поделюсь и предупрежу, чтобы не торопился жениться!
– Только попробуй! – пригрозила Виктория. – Я скажу ему, что ты со мной переспал! И он мне поверит, он тебя слишком хорошо знает!