Когда расстояние сократилось метров до ста, сталкер понял, почему – вернее, от кого – человек бежит. За ним гналась стая собак, причем животные действовали совершенно бесшумно, что тоже было странно. Они охватили свою жертву полукругом, и то один, то другой пес пытался атаковать. Тогда человек оборачивался и махал на смельчака руками – пес отлетал, будто его откидывала невидимая сила.
При ближайшем рассмотрении оказалось, что человек одет в белый докторский халат, помимо этого у него на голове имелась и белая шапочка, такую в советское время носили врачи в поликлиниках. Ноги у человека связаны не были, однако он почему-то не мог их поднять, отчего его бег напоминал передвижение моржа на суше.
Когда ему оставалось добежать до Шамана метров пятнадцать, собаки, наконец, окружили человека – он вынужден был остановиться. Стая как по команде разом бросилась на жертву и повалила ее. Шаман, не задумываясь, выскочил из-за угла и дал длинную очередь поверх голов. Клубок псов рассыпался, человек остался лежать на асфальте. Вид нового врага только разозлил собак – они снова образовали полукруг и двинулись на сталкера.
Стараясь не попасть в человека, Шаман принялся отстреливать зверей. Собаки не стояли на месте, поэтому, когда оставшиеся в живых решили, наконец, отступить, сталкер израсходовал практически весь бое-запас. Кроме того – посетила Шамана безрадостная мысль – на звуки выстрелов вполне могли набежать бойцы с базы, и вот тогда-то все его ночные подвиги точно окажутся бесполезными.
Шаман приблизился к человеку в белом халате. Вблизи халат оказался вовсе не белым, и к тому же весьма потрепанным, местами протертым до дыр. Человек не подавал признаков жизни, хотя крови нигде видно не было. Шаман ногой перевернул тело и вздрогнул, увидев лицо спасенного. Больше всего оно напоминало лицо узника фашистских концлагерей, какими их запечатлела фотохроника. Только лежащий перед ним обладал очень бледной кожей, местами сквозь нее, казалось, просвечивали кости. На скуле имелась глубокая, но не кровоточащая рана.
– Мужик, ты как, жив? – спросил Шаман.
Человек открыл глаза и уставился на сталкера. В том, что при этом он не сделал ни единого движения, даже не попытался поменять очевидно неудобную позу, было что-то противоестественное. Шаман бессознательно перехватил автомат поудобнее.
– Слышишь меня? – повысив голос, переспросил он.
Человек смотрел. Глаза, упрятанные глубоко в череп, очень хорошо сочетались с халатом – такие же потрепанные и лишенные цвета. И никакого выражения, кроме, пожалуй, усталого равнодушия.
– Эй, врач, делать-то с тобой что? – громко, как у глухого, спросил Шаман. – Мне валить нужно, а ты тут лежишь! На хрена тогда все патроны из-за тебя извел?
Человек наконец задвигался. Пошевелил руками-ногами – Шаману показалось, что он таким образом проверял, все ли у него на месте и все ли функционирует в штатном режиме – и медленно, как будто нехотя, поднялся. Помогать ему Шаман не стал – вдруг этот ненормальный кусается?
Поднявшись, человек развернулся и двинулся все той же шаркающей походкой туда, откуда пришел Шаман. А Шаман смотрел ему вслед и чесал в затылке, мысленно награждая себя разными нелестными эпитетами. Но прежде чем скрыться за углом, врач обернулся и слабо махнул рукой – иди, мол, за мной.
Шаман задумался. Зовет. Наверняка, к себе. Может быть, у него там патроны есть, отсыплет в благодарность на пару-тройку магазинов. Но что если этот врач – с научной базы? Мало ли кто там у них работает? Этот вот, может быть, несмотря на всю свою малахольность, видный спец по артефактам, поэтому и держат, мирятся со странностями. И сейчас приведет его точно в руки вояк во главе с падлой-полковником.
А врач между тем замер на месте, равнодушно поглядывая на раздумывающего сталкера. Когда Шаман снова взглянул на него, человек повторил призывный жест.
– Мужик, я на базу не пойду, понял? – сказал Шаман. – Мне не надо туда.
Врач кивнул и опять поманил за собой. Решившись (а что делать, патронов-то нет ни хрена!), Шаман двинулся за доктором. Тот же засеменил вдоль стены своей моржовой походкой, обогнул «КамАЗ» – как оказалось, проржавевший кузов прикрывал вход в какой-то подвал.
Вслед за врачом сталкер спустился по раскрошившимся ступенькам вниз, и зашел внутрь. Они оказались в большом помещении с низким потолком, под завязку заваленном хламом. Переломанные стеллажи, ящики, трубы, шкафы – все это валялось вперемешку с разбитой аппаратурой. Кое-где потолок провалился, обломки плит топорщились ржавыми прутьями арматуры. В довершении ко всему стояла жуткая вонь. Этот кислый химический запах Шаман прекрасно знал – так воняет разъеденное в аномалии железо. Сталкер огляделся повнимательнее. Ну точно: кое-где под завалами мерцали едким зеленоватым светом лужицы «кислоты».
– Ты точно уверен, что нам сюда? – спросил Шаман, доставая фонарь.
Его новый приятель ничего не ответил, однако уверенно углубился в переплетение мусора. Усиленно накручивая рычаг динамки, Шаман добился более-менее яркого луча света и пошел за врачом, который, судя по поведению, прекрасно ориентировался и в подвале, и в темноте.
Шли минут пять, за это время Шаман убедился, что в нагромождении мусора, на первый взгляд кажущемся непреодолимым, существует некая система. За все время пути им ни разу не понадобилось преодолевать завалы, проход всегда был чистым, только пару раз рослому сталкеру пришлось пригнуться. Но зато, чем дальше они удалялись от входа, тем сильнее Шамана мучила мысль: как он найдет обратную дорогу в этом лабиринте? Очень хотелось верить, что неожиданное приключение закончится благополучно, и обратная дорога ему все-таки понадобится – сталкер уже начал вслух ругать себя за любопытство и любовь к халяве.
Проводник остановился, Шаман посветил поверх его головы: они стояли перед массивной металлической дверью. Заржавленная поверхность усыпана хлопьями облупившейся краски, однако это нисколько не помешало ощутить всю мощь преграды: выпуклая, с несколькими ребрами жесткости, железная плита выглядела неприступно.
Человек неспешно достал откуда-то из-под халата блеснувшую в свете фонаря пластину и приложил к неприметной панели сбоку от двери. Раздалась череда металлических лязгов, и дверь с еле слышным гудением распахнулась. К разочарованию Шамана, с той стороны тоже было темно: за дверью начинался лестничный пролет, ведущий вниз.
Спускались долго, на некоторых лестничных площадках имелись выходы, но человек вел сталкера все ниже и ниже. В конце концов спуск закончился, и они оказались перед еще одной дверью, очень похожей на верхнюю. Врач снова воспользовался своей карточкой. И снова за дверью оказалась темнота.
– У вас тут чего, все лампочки перегорели? – спросил Шаман, которого угнетало молчание.
Врач ничего не ответил, зато из глубины коридора раздался электрический треск, и откуда-то из-за угла вылетел искрящийся клубок.
– А, чтоб тебя! – выругался Шаман, сразу узнавший полтергейста.
Он прижался к стене и навел на мутанта ствол, но человек предостерегающе поднял руку – и Шаман его почему-то послушался, не нажал на курок. Как оказалось, правильно сделал: полтергейст, постреляв в воздухе электрическими разрядами, улетел обратно. Запахло озоном. Человек снова махнул рукой, приглашая идти следом.
Они шли по грязному коридору. Пол, стены, и даже потолок были выложены белым кафелем. Плитка потрескалась, местами выпала, под ногами хрустел мусор. Шаману вся эта обстановка напоминала бассейн, в который он ходил, еще будучи школьником – точно такой же унылый коридор вел из раздевалки в душевую.
Луч фонаря прыгал по кафелю, на секунду задерживаясь на вещах, расставленных вдоль стен: медицинские шкафы, ряды стульев, газовые баллоны, непонятные агрегаты, утыканные шлангами и манометрами. Периодически проходили мимо стеклянных дверей, иногда закрытых, а иногда распахнутых. За дверями тоже было темно, но временами помещения освещались тусклым мерцанием каких-то приборов. Пару раз Шаман замечал за дверями движущиеся фигуры, одетые в белые халаты.
Размеры этой подземной лаборатории впечатляли. Шаман, как и все в Зоне, был в курсе слухов об обширной сети секретных объектов, запрятанных под землей, но, как и все здравомыслящие сталкеры, считал эти россказни брехней. И вот теперь он сам шел по такому объекту.
Его проводник свернул в одну из дверей, шагнувший следом сталкер оказался в небольшой комнате, всю дальнюю стену которой занимала какая-то конструкция, больше всего напоминающая русскую печь: даже что-то вроде горнила с заслонкой имелось. Корпус печи был то ли сварен, то ли склепан из неровных, местами ржавых листов жести.
Человек подошел к печи, что-то там нажал – открылась небольшая дверка. Заглянувший в отверстие Шаман увидел, что внутри полости прямо в воздухе висит, испуская мягкое лазурное свечение, артефакт «сердце». Разумеется, до этого Шаман его никогда своими глазами не видел, но сразу узнал по описанию.
Человек подошел к печи, что-то там нажал – открылась небольшая дверка. Заглянувший в отверстие Шаман увидел, что внутри полости прямо в воздухе висит, испуская мягкое лазурное свечение, артефакт «сердце». Разумеется, до этого Шаман его никогда своими глазами не видел, но сразу узнал по описанию.
Неожиданно в комнату вошли еще двое – Шаман резко обернулся на скрип двери. Такая же шаркающая походка, белые халаты. Из вежливости сталкер не стал светить вошедшим в лица, но в сумраке смог рассмотреть, что полнотой новоприбывшие тоже не отличаются.
– Здравствуйте, – произнес Шаман и сам удивился как неуместно прозвучала здесь человеческая речь.
Ему никто не ответил. Все трое, словно Шамана тут и не было, занялись своей печью. В какой-то момент заслонка открылась, и из горнила выдвинулись видавшие виды брезентовые армейские носилки. Врач, спасенный Шаманом, указал ему на них.
– Чего? – испуганно спросил Шаман. – Хочешь, чтобы я лег?
Врач молчал. Молчали и двое других. И все они выжидательно смотрели на сталкера.
– Не буду я! – категорически отказался Шаман.
Врач подошел к носилкам, улегся головой к печи, его коллеги взялись за носилки и задвинули их в горнило. Потом прикрыли заслонку. В полном молчании прождали минут пять. Лязгнув, заслонка снова открылась, и носилки с лежащим на них врачом выдвинулись наружу. Он неспешно поднялся, подошел к Шаману, словно давая сталкеру убедиться, что с ним ничего не случилось, и снова указал на печь.
Удивляясь самому себе, Шаман освободился от автомата, скинул разгрузку и улегся на брезент, жалобно затрещавший под его весом. Один из подошедших врачей мягко, но настойчиво потянул из руки фонарь. Шаман, обозвав себя болваном, отдал. Врач выключил свет. В полнейшей темноте сталкер почувствовал, что его задвигают в печь, потом лязгнула заслонка, а спустя секунду Шаман отключился.
И тут же очнулся, во всяком случае, ему так показалось. Снова лязг железа, передвижение, и вот уже кто-то сует ему в руку фонарь. Шаман поспешно включил свет, осмотрел себя. Вроде все в порядке. Процедура наверняка имела какие-то оздоровительные цели. Сталкер поспешно смотал с руки грязный бинт: царапины на ладони исчезли.
Врачи стояли напротив Шамана и молча ждали, пока он закончит самоанализ. Шаман нацепил разгрузку, повесил на плечо автомат и повернулся к людям.
– Ну что, спасибо, конечно, товарищи врачи… – немного смущенно сказал он. – Пойду я, наверное.
Двое врачей развернулись и ушли. Оставшийся, старый знакомый Шамана, снова махнув рукой, повел сталкера к выходу. Шаман, только что осознавший, что чувствует себя весьма и весьма отдохнувшим, и даже вроде помолодевшим, попытался завести разговор о процедуре, которой только что подвергся, но, разумеется, безуспешно.
В какой-то момент врач, знаком показав, чтобы Шаман оставался на месте, зашел в одну из дверей. Появился он почти сразу, в руках держал какое-то странное оружие. Что это именно оружие, Шаман понял сразу: ствол, приклад, мощный оптический прицел, судя по всему – с функцией ночного видения. Но вот модель определить затруднился. Похоже на «Винторез», но ствол слишком толстый даже для него – сантиметров десять в диаметре.
Врач вручил оружие сталкеру и проводил его до двери на лестницу. Здесь они остановились. Шаман выжидательно посмотрел на спутника. Тот достал из кармана халата блестящую карточку-ключ, протянул ее Шаману и показал пальцем на малоприметную металлическую пластину-валидатор сбоку от двери. А потом развернулся и ушел в темноту.
– Э… спасибо! – спохватившись, прокричал ему вслед Шаман.
Но врач, естественно, не ответил. А вскоре затихли и его шаркающие шаги. Шаман приложил карточку – дверь с тихим гудением открылась. Взбежав по ступенькам, он точно так же открыл вторую дверь и оказался в подвале.
После темноты лаборатории подвал показался Шаману наполненным светом. Он даже выключил фонарь и сразу принялся осматривать подаренное врачом оружие. Дверь за спиной захлопнулась, сталкер присел на пол, прислонившись к ней спиной. Штуковина была похожа на «Винторез» только на первый взгляд. При более тщательном осмотре оружие, конечно, производило удручающее впечатление: толстая труба, расширяющаяся к казенной части, снизу приделана пистолетная рукоять со спусковым крючком, сверху прицел, сзади приклад из изогнутой проволоки. Если бы на конце трубы не имелась дырка – примерно сорок пятого калибра – оружие из лаборатории смело можно было причислить к разновидности фоторужья Шарика из мультфильма «Трое из Простоквашино».
Ночной прицел тоже разочаровал Шамана. То, что показалось в темноте «серьезной оптикой», оказалось старым советским хламом. Сталкер включил прицел, посмотрел через него и остался недоволен.
– Дареному коню в зубы не смотрят, – сказал Шаман и навел оружие на старый сейф, стоящий возле стены.
Он нажал на спуск, но ничего не произошло. Шаман уже хотел высказаться по этому поводу, но тут большим пальцем нащупал сбоку от спускового крючка кнопку, видимо, предохранителя. Шаман отключил предохранитель и снова нажал на спуск.
Минут через пять, когда удалось выбить изо рта и ушей большую часть песка и штукатурки, Шаман смог оценить последствия выстрела. От бетонной стены был отколот изрядный кусок, в проломе торчала арматурная сетка. Шаман поковырял стену пальцем и пошел искать подстреленный сейф, который, вроде бы, отлетел куда-то в сторону выхода – это как раз было по дороге.
Сейф он нашел метрах в пятнадцати, но вначале не узнал. Однако контуры дверцы с замочной скважиной выдали металлический блин, на треть зарывшийся в кучу мусора. Стоя над поверженной жертвой, Шаман еще раз, более тщательно, осмотрел чудо-ружье. Симметрично расположению кнопки предохранителя, с правой стороны спуска обнаружилось колесико с насечками от единицы до двенадцати. Сейчас, судя по указателю, был установлен режим «12».
– Многовато будет, – пробормотал Шаман и скрутил до единицы.
Отойдя подальше, он снова прицелился в то, что осталось от сейфа. На этот раз сталкер подготовился, поэтому успел заметить особенности работы оружия: выстрел не имел никакой отдачи и сопровождался всего лишь тихим свистом. Зато результат был весьма громким, но в этот раз, к счастью, не настолько эффектным: сейф, прогудев набатом, снова улетел в сторону выхода и с хрустом зарылся в груду поломанной мебели.
Шаман с трудом нашел и вытащил на свободное пространство металлический блин, который теперь превратился в некое подобие казана, с аккуратным отверстием посередине. Наличие отверстия очень обрадовало Шамана: все-таки дырка – естественное следствие выстрела. Сталкер погладил ружье по стволу: видимо, ему досталась та самая полумифическая гаусс-пушка, о чудодейственных свойствах которой в Зоне ходили легенды. Прицел, конечно, никуда не годился – но проблема эта решаема, нужно только добраться до ближайшего барыги и прикупить что-нибудь достойное.
Шаман положил «калаш» на многострадальный сейф, перекинул через плечо гаусс-пушку и пошел искать выход. Был соблазн выставить пушку на максимум и тупо расчистить дорогу, но чувство благодарности к немому врачу не позволило реализовать эту задумку – разбив импровизированный лабиринт, он демаскирует вход в лабораторию.
Благородство обошлось Шаману в целый час блужданий по захламленному подвалу. Наконец один из проходов вывел его к двери. Шаман поднялся по ступенькам: тучи давно разошлись, неяркое осеннее солнце светило уже по-вечернему. Сталкер первый раз за весь день посмотрел на часы – начало четвертого. Выходило, что пробыл он в лаборатории никак не меньше пяти часов, что серьезно противоречило его впечатлениям. Долго размышлять над этим феноменом Шаман не стал – чего уж теперь думать? Он протиснулся между стеной и кузовом «КамАЗа», хотел уже завернуть за угол, но резко остановился: с той стороны донеслись голоса.
Глава четырнадцатая, в которой принимается важное решение
Было холодно. Так бывает в Зоне – внезапно холодает, будто кто-то щелкает выключателем. Самое интересное, что температура может меняться только в каком-то определенном районе: в радиусе нескольких километров наступает настоящая зима, лужи замерзают, даже выпадает снег, но пересекаешь четко очерченную границу, и снова попадаешь в вялотекущую осень.
Так было и сейчас. Ребристые стены контейнера покрывал иней, похожий на какой-то странный мох. Темноту прорезали острые лучи света – солнце било сквозь разошедшиеся сварочные швы, и кристаллы льда нестерпимо искрились. Пахло застарелой прокисшей гарью.
Молодой грел озябшие ладони дыханием. В полумраке он видел хмурые лица друзей. Зубр сидел на корточках, подальше от замерзших стен, лицо его, заросшее бородой, сливалось с темнотой, отчего казалось, что на голове сталкера армейская маска. Мора полулежал у входа, прислонив ухо к щели – прислушивался к голосам снаружи. Над правым глазом чернел свежий кровоподтек – награда за остроумие. Вспомнив недавнюю схватку, Молодой непроизвольно потер отбитый бок и поморщился, когда заныли потревоженные ребра.