«Ты не отвечаешь! – беспокоился мальчик. – А я знаю, что ты уже получила мое письмо. Мне пришло уведомление о вручении. Я думаю, ты молчишь потому, что хочешь отказать мне. Не отказывай, пожалуйста. Я мечтаю о тебе. Желание сжигает меня. Я только о тебе и думаю!»
Алёна покачала головой. Придется ответить парню – вежливо, но категорично.
«Извини, ты слишком молод для меня!» – написала она. Но тотчас уничтожила вариант и набрала другой: «Извини, Stork, я слишком взрослая для тебя. Не обижайся, но прошу тебя больше не писать. Будь счастлив и найди себе юную красивую девушку!»
Перечитала – и восхитилась своим великодушием. Отправила и открыла другие новые письма.
Они оказались ответами на ее ответы. Re на Re, так сказать. Одно письмо прислал Виталий номер два. Фотографии не было, Виталий написал только одну фразу: «Про загадочные цифры – это возраст, рост, вес и интимные параметры».
Алёна заглянула в его письмо: 30/179/ 72/16*4.5… А, понятно, Виталию тридцать лет, он ростом 179 см, весит 72 килограмма, а его главное достояние в длину 16 сантиметров, в обхвате же – 4,5. Потом она взяла линейку и задумчиво на нее уставилась. 16 сантиметров… Это много или мало?…
Нет, блондин – точно не Виталий. Даже если оставить в покое «интимные параметры» блондина, неведомые Алёне, рост его не меньше 190 сантиметров, да и весит он явно побольше, чем 72 кг.
Ну что ж, еще на одного претендента стало меньше! Баба… нет, а данном случае – мужик с возу, кобыле легче!
Алёна взялась за второе ответное письмо. Его прислал Sancho («молодой ненасытный самец»). К письму прилагалась фотография.
Алёна открыла ее – да так и ахнула.
На нее смотрел блондин.
* * *Что-то здесь не то…
Посреди улицы Артиллеристов стоял высокий молодой человек со светлыми волосами, стоял около того дома, где он частенько бывал раньше и дорогу куда клялся и божился забыть навсегда, и разговаривал по мобильному телефону. Вернее, только делал вид, что разговаривает. Он старательно шевелил губами, изображая активную артикуляцию, улыбался, изображая несуществующие эмоции, а сам так и шнырял глазами по сторонам.
Странно, почему никому из них не пришло в голову приехать сюда раньше? Они отрядили на дело его брата – никто не хотел попасться этой твари на глаза раньше времени. Она должна была их позабыть. Она ни за что не должна была узнать их при встрече в поезде! Кажется, и не узнала. Кажется, она так ничего и не поняла. Можно считать, что дело сделано, хотя до конца они его не довели. Во-первых, не использовали фотоаппарат. Во-вторых, оставили ей деньги.
Они спасовали, конечно. Струсили? Может быть.
Хотя…
Молодой человек любил читать Бегбедера, а значит, был склонен к самым неожиданным психологическим вывертам, ибо Бегбедера читает только такая публика. И вот сейчас он, словно герой своего любимого писателя, стоял посреди улицы и выворачивал наизнанку свои эмоции – не явные, а тайные, настолько глубоко спрятанные, что и сам смог сейчас докопаться до них с трудом.
То, что они, все трое (он мог бы поручиться, что они испытывали одно и то же!), чувствовали, выходя тем утром из вагона, был не страх. Это был стыд. Конечно, они поступили с ней справедливо, она получила то, что заслужила. Сама нарывалась, тварь!
И все-таки…
И все-таки он не мог справиться с собой. Герой Бегбедера вряд ли сказал бы о себе, что у него разрывается сердце. Слишком сильное выражение! Но вот что сердце у него ноет, он вполне мог бы сказать.
Ныло, зараза. Ныло! Что характерно, второй раз подряд по вине этой мерзавки он испытывает подобное чувство. Сначала – когда жена сказала ему, что все знает. Ну, тогда все было понятно. Конечно, виноват по самое не могу! Ему нет оправданий. Но вот какого черта теперь стоять и машинально потирать ладонью левую сторону груди?
Он поступил правильно. Они все поступили правильно. Еще даже пожалели эту дрянь, которая не получила того, что заслужила. Ей следовало бы еще и побольше отвесить за все ее гадости! И денег ей отвалили как раз столько, сколько нужно было.
Да, все так, все верно. Но странно, откуда опять пришло чувство, что ему нет оправдания?
* * *Алёна сидела у монитора, подпершись ладонью и уставившись на фотографию блондина. Sancho – наверное, на самом деле его зовут Александром – был такой красивый, так весело улыбался… Его снимали где-то на природе: над головой трепетал желтый кленовый лист. Одетый в толстый тускло-зеленый свитер (похоже, это его любимый цвет, ведь и в поезде на нем было что-то тускло-зеленое), блондин в поднятой руке держал какую-то палку (край ее был отрезан вместе с краем фотографии), а в другой руке пластиковый стакан с чем-то темным (наверное, с вином).
Замечательно симпатичная и добродушная физиономия! Нет, все же красавцем его не назовешь. Не Ален Делон и даже не Бред Питт. Но у него довольно правильные черты, исполненные того мужского обаяния, которое порою важней всякой красоты. Даже трудно представить, что он мог говорить то, что говорил, делать то, что делал. Даже не хочется думать о том, что ему следует отомстить…
А кстати! Вопрос не праздный – как именно хочет Алёна отомстить блондину? Насчет Двойника, в смысле, Романа Данилевского, кое-что брезжит в голове… Насчет шатена тоже что-то очень смутное представляется. Правда, SF еще фактически не обнаружен. А блондин Sancho – вот он, руку протяни!
Впрочем, некие идеи у Алёны начали зарождаться, и если следовать их логике, то она должна была сделать блондина не только и не столько своей жертвой, сколько орудием. Управляемым орудием. Но как этого добиться? Есть два пути: запугать его – или… или прибрать к рукам.
Попросту влюбить в себя.
Смелое намерение, конечно…
«Наглости тебе не занимать! – уныло сказала себе Алёна. Однако тут же запретила себе заранее нагнетать негатив. – Не думай о том, что невозможно, думай о том, что возможно, – и все получится!»
Алёна еще раз посмотрела на фотографию Sancho и прочла его письмо. Оно оказалось очень кратким и содержало в себе только одну фразу: «Где и когда мы встретимся?» Нетерпение встретиться с какой-то неведомой Алёной было у него так велико, что он даже не попросил прислать фото… С одной стороны, это обнадеживало. С другой – настораживало.
Получается, ему все равно, с кем спать? Хронический недотрах у молодого человека? Ну да, ну да, он ведь в первом письме написал о себе: «молодой ненасытный самец». Значит, привязать его к себе можно только с помощью секса.
Кстати, очень многие женщины пришли бы в ужас от такой перспективы. Но только не наша героиня. Она любила секс. Любила мужчин и те радости, которые они приносят женщине. Ее не раз и не два называли идеальной любовницей. И именно поэтому ее так ранило, так невыносимо больно ранило отъявленное безобразие, которое учинили с ней в вагоне те трое.
Бить врага его же оружием…
Старинная тактика, которая себя не раз оправдывала. Оправдает и теперь.
Что ж, Алёне придется переспать с блондинистым Sancho. Если, конечно, он не ринется прочь, лишь завидев ее и узнав.
Значит, придется лишить его такой возможности!
Каким образом?
Да простым: запереть дверь на ключ, едва он войдет, и…
И сильным толчком отправить в койку?
Эх, эх…
Но сначала надо заманить красафчега на явку… Явкой, понятно дело, послужит собственная квартира Алёны. Старый дом Ольги для этой цели не подойдет: слишком уж явственна там нежилая атмосфера, слишком уж бьет в нос духом заброшенности и неуюта. Алёна вспомнила элегантную одежду блондина и покачала головой: нет, в тот дом он не пойдет. Либо сразу почует ловушку, либо возьмет верх обычная брезгливость. Сразу вообразит себе, какие там микробы скопились да так и роятся, так и роятся… СПИД, сифилис, все такое прочее… Конечно, ничего подобного там и в помине нет, но сам по себе дом вряд ли годится на роль уютного любовного гнездышка – скорее на роль каземата… Ну, эту роль ему еще, очень может статься, сыграть предстоит…
«А сама-то ты годишься на роль обольстительной любовницы?» – в отчаянии спросила себя Алёна. Но, с трудом подавив позыв немедленно броситься к зеркалу и убедиться в собственном ни к чему не годном состоянии (полный аццтой, в смысле отстой), продолжала размышлять.
Итак, придется зазвать Sancho к себе. Квартира у нее уютная, тут двух мнений быть не может. Алёна назначит Sancho встречу где-нибудь неподалеку, ну вот хоть возле Оперного театра, а потом они вместе пройдут…
Нет, ерунда. Лишь только Sancho увидит ее, как немедленно ринется наутек. Придется предварительную встречу отменить и сразу дать ему домашний адрес…
Раздался характерный звучок, которым система извещала о прибытии нового письма на адрес [email protected], и в углу экрана замигало изображение конвертика с надписью «Stork».
Ну и ну, вот неугомонный парень!
Ну и ну, вот неугомонный парень!
Открыла письмо.
«Алёна, не отвергай меня! Поверь, что твой возраст не имеет никакого значения! Я хочу узнать женщину. Я хочу, чтобы это была ты. Пожалуйста, давай увидимся. Я исполню твои самые изощренные фантазии! Я сделаю все, что ты захочешь! Жду ответа с трепетом, Stork».
«Самые изощренные фантазии исполнишь? – насмешливо хмыкнула Алёна. – Вряд ли тебе будет под силу, дитя мое!»
Ну и что ответить Stork’у? Но как бы новое письмо не втянуло в дальнейшую переписку. Не отвечать? Так ведь ясно же: засыплет жалобными посланиями. Куда ни кинь, всюду клин.
«Извини, Stork, все бессмысленно, не трать зря свое и мое время. Договорились?» – написала Алёна. И, отправив письмо (хотелось надеяться, последнее в эпистолярном романе со Stork`ом), снова принялась обдумывать стратегию и тактику своих отношений с блондином по имени Sancho.
Итак, придется дать ему домашний адрес. Но как быть, если Sancho оказался не столь невнимателен, как Двойник? Что, если он запомнил бормотание сконфуженной соседки по купе: «Улица Ижорская, 24, квартира 17»? Разумеется, увидев этот адрес в письме неведомой Алёны, он мигом свяжет концы с концами и никогда в жизни к ней не придет.
А впрочем, выход есть. Алёна чуть не забыла, что ее дом стоит на перекрестке двух улиц: Ижорской и Генкиной. Обычно адрес дается по Ижорской, по нему же Алёна и прописана. Однако со стороны улицы Генкиной на дом тоже прикреплена табличка – с цифрой 50. Вот такой адрес – улица Генкиной, 50, квартира 17 – и укажет Алёна в своем письме Sancho.
Ладно, с адресом решено. Предположим, блондин ничего не заподозрил, предположим, пришел, предположим, Алёне удалось закрыть за ним дверь… И что потом? Вот он узнал ее и сразу понял неладное… Удастся ли ей затащить его в постель? Удастся ли убедить, что ею движет вовсе не чувство мести, а страстное желание, которое он в ней разбудил?
Блондин должен поверить! Иначе прибрать его к рукам никогда не удастся.
А вынудить поверить – удастся?
Страсть заставляет женщину быть раскованной и бесстыдной. Разумеется, нужно встретить его в таком виде, чтобы он немедленно захотел Алёну, невзирая ни на какие опасения.
Ну и как? Такое реально?
Алёна пошла к зеркалу и, насупившись от смущения, принялась раздеваться.
Слишком много лишних движений приходится проделывать. Надо хорошенько продумать, во что она будет одета, когда придет блондин. Не в брюки и не в джинсы, само собой. От поясов и ремней остается некрасивый рубчатый след на талии. Значит, юбка, которая не сдавливает талию. Есть такая юбка. Между прочим, у колготок иногда тоже бывают тугие и неприятные пояса. Колготки, стало быть, отменяются. Ну что ж, придется купить чулки, которые сами собой держатся на ногах. Сейчас это никакая не проблема, не то что в юные годы Алёны.
И ей стало вдруг ужасно обидно, что юность ее прошла совсем в другой стране, в другом государстве… Там было много хорошего и несправедливо охаянного, в той стране, однако трудно отрицать, что правил в ней тиран по имени Дефицит. Если бы Алёна в 18 или 25 лет могла носить чулочки в сеточку, кружевные стринги и прозрачные лифчики, кто знает, может быть, вся жизнь ее прошла бы иначе…
Между прочим, подумала Алёна, в зеркале отражается не самая уродливая на свете женщина. Если абстрагироваться от того, что перед ней – ее собственное отражение, то вполне можно признать: та, что в зеркале, – очень даже ничего. Ноги – главное достоинство. Безупречные, прямо скажем, ноги. Благодаря шейпингу никаких «ушей» на бедрах. Все ровненько, все подтянуто. Живот плоский. На бедрах тоже ничего лишнего. Попка… Алёна попросила ту, в зеркале, повернуться спиной – она послушалась беспрекословно. Попка, конечно, могла бы быть поавантажней… Ну ладно, какая есть. Просто не следует забывать о правильной осанке. Когда держишь спинку, появляется красивый прогиб в пояснице, что создает иллюзию выпуклой, почти бразильской попки. Вот ямочки чуть пониже поясницы очень милы… Соблазнительные ямочки, что тут скажешь!
Правильная осанка нужна также для того, чтобы более дерзко выпячивалась грудь. Грудь, как правильно просек распутный мальчишка Денис, поэтишка этот, второго размера, могла быть более упругой, но уж что есть, то есть, зато соски красивого темно-розового оттенка. В какой-то теме на форуме, помнится, мелькала мысль, что именно такой цвет предпочитают мужчины темно-коричневому и оранжевому… хотя тут же какой-то рассудительный самец сообщил, что охваченный желанием мужчина на такие тонкости, как цвет, особого внимания не обращает: «Просто мацает за грудь, да и все!»
Будем надеяться, что блондину захочется как можно скорей мацнуть Алёну за грудь, потом он потеряет голову и…
Теперь насчет «и».
Оказалось, очень многие реплики молодых пакостников запали в голову Алёны в ту ночь и сейчас всплывали со дна ее памяти по мере надобности (или ненадобности, тут уж как посмотреть). «А говорили, пелодка небритайа…» – одна из таких фраз.
Сейчас голая Алёна в задумчивости разглядывала означенную «пелодку».
Ну что, срочно бежать делать эпиляцию? Кто-то говорил… или где-то она читала… – ну на форуме, скорей всего, откуда вообще она набирается всей житейской премудрости?! – будто гладенькие передки теперь уже не в моде. Весьма котируется (рулит, по-нонешнему выражаясь) затейливый дизайн – стрижечки, дорожечки, даже узорчики всякие…
Вообще нет ничего нового, чего бы еще не было под солнцем! В свое время Алёна читала (отнюдь не на форуме, ха-ха!) о дамах из Летучего эскадрона Екатерины Медичи, специально созданного для соблазнения мужчин, которых королеве-интриганке было желательно использовать в своих целях (напомним: речь идет о второй половине XVI века). Так вот дамы эти были весьма изобретательны в украшении своих, с позволения сказать, передков. Для прельщения любовников они пользовались специальными притирками, которые способствовали росту волос в сокровенном месте до такой длины, чтобы можно было их завивать и подкручивать, подобно усам! Из волосиков даже косички заплетали! Особо изощренные затейницы красили свои кудряшки в разные цвета.
И это в то время, когда парфюмерная промышленность находилась, можно сказать, в первобытном состоянии! Вот сейчас, конечно, открывается истинный простор для изобретательных красоток.
Алёна подошла поближе к зеркалу и присмотрелась к передку той бесстыдницы, которая там отражалась. Да нормально у нее все и без эпиляции, и без стрижки, и без окраски! Нормально, честное слово!
Нет слов, тело у нее достаточно красивое, чтобы соблазнить мужчину, но… Не зря умные люди говорят: «Мужчины – те же дети!» Да, им необходимо, чтобы конфетка, которую они страстно хотят съесть, была обернута в красивый фантик. Иначе, несмотря на самую соблазнительную начинку, они еще подумают, а то и откровенно косоротиться начнут.
Для осуществления Алёниного плана архинеобходимо другое белье.
Что там не далее как вчера чирикали дамы в раздевалке фитнес-центра насчет нового магазина бельишка – совсем неподалеку от дома Алёны, возле площади Свободы? Небось там и чулки есть…
Конечно, покупки нанесут изрядный урон кошельку.
А между прочим, вспомнила вдруг Алёна, в нем ведь, кроме недавно полученного в издательстве гонорара, лежат также почти тридцать тысяч другого гонорара. Остатки той самой платы за унижение! Будет только справедливо, если Алёна потратит их на то, что поможет отомстить парням, швырнувшим ей пакостные деньги. Древним эллинам такой сюжет понравился бы, конечно, – с их-то идеей неотвратимости Немезиды и ловушками, расставляемыми человеку на каждом шагу бессмертными богами. Да и Чехов с его ружьем, висящим на стене в первом акте, тоже оценил бы, конечно, замысел Алёны.
Решено! Новый магазин на площади Свободы совсем рядом. И время до закрытия еще есть. Она успеет сбегать туда прямо сейчас…
Словно боясь передумать, Алёна буквально вскочила в джинсы, напялила свитер и ринулась было в прихожую, но вспомнила, что остался невыключенным компьютер. Наша героиня вернулась в комнату – и даже руками развела, увидев изображение белого конвертика с надписью: «Stork».
Ну вот же зануда, а? Нет, Алёна больше не будет читать его жалобных воплей. Выключит компьютер – и пусть он хоть изойдет на письма!
Но, разумеется, подумав так, она немедленно открыла письмо…
«Алёна, послушай, ну чем я отличаюсь от тридцатилетнего мужика? – писал Stork. – Машина у меня есть, деньги есть. Отец дает достаточно, да я и сам подрабатываю. Если ты захочешь… Нет, не обижайся, я сам не знаю, что пишу. Меня сжигает желание, я ничего не соображаю. Я знаю, знаю, что ты – та женщина, которая мне нужна! Пожалуйста, ответь мне, Алёна. Не отвергай меня! Ну смилуйся, в конце концов! Ну пожалей человека… Для тебя это просто «да» или «нет», а для меня, может, жизнь зависит от твоего «да»! Ответь, Алёна! Целую тебя! Stork».