Все! Я готова! Пора идти сдаваться. То есть результат демонстрировать. И пусть только скажут, что им не нравится. У меня до сих пор кожа зудит и глаза щиплет, а психованная нимфея куда страшнее голодной мухоловки.
Нырять в воду не рискнула. Вдруг крем смоется и придется мучиться повторно? Да и маскировочный раскрас мог пострадать, недаром же его хотели магией зафиксировать. Щелкунчик выкаблучиваться не стал и по первой просьбе раздвинул стебли, открыв проход в соседнюю купальню. Присев на край бассейна, позвала плавающие на поверхности воды листики. Как подумала, что они — единственное, что осталось у меня от прежней жизни, совсем грустно стало. Серебристый дуб — мое дерево-талисман, я вышла из источника, бившего у его корней.
Листики, успевшие разбрестись по всему бассейну — не иначе как Щелкунчик помог, — послушно заскользили ко мне. Кроме одного. Я ошалело захлопала глазами и уставилась на точно такой же с виду листик дуба, который не просто плыл, притягиваемый магией стихии Земли, а извивался подобно змее. Взмахнула руками, заставив будущее платье взмыть в воздух и закружиться по спирали. Листик маневр повторить не смог и принялся беспорядочно метаться в попытке сойти за «своего». Не удержавшись, фыркнула и быстро сложила из правильных листиков платье. Самозванец завис на месте.
— Признаю, ты меня поймала, — проворчал он и превратился в яркий оранжевый огонек.
Реакция Щелкунчика последовала быстрее, чем я успела испугаться — извивающиеся корни вынырнули из воды в попытке поймать невесть откуда взявшуюся искорку. Та взмыла под потолок, «челюсти» обрадовались и рванули к ней с такой прытью, будто месяц сидели на голодном пайке.
— Щелкунчик, фу! — приказала я. — Давай сначала разберемся, что оно такое. Если ответ мне не понравится, разрешаю его съесть, — добавила я, припомнив болезненные уколы в спину. Первый я ощутила на поляне, второй — в момент активации ошейника.
— Обещай, что не станешь громко ругаться, — кокетливо произнес огонек, и я поняла, что челюсти Щелкунчика — слишком легкое наказание для того, кто подставил меня по полной программе.
Все, я пошла!
Резко развернувшись, направилась к выходу из купальни.
— Ты куда-а? — жалобно протянул наглый паразит.
— Обрадовать папочку Марога, у него сегодня день обретений: Щелкунчик вырос, монстр неведомый призвался!
— Тише… Тише… — Огонек, наплевав на бдительные челюсти мухоловки, рванул мне наперерез.
Огонек был хорош, но Щелкунчик оказался быстрее. Может, все дело в правильной мотивации — спаситель явно стремился сделать мне приятное. Огонек был пойман на подлете, «челюсть», заполучившая главный приз, сыто икнула, остальные листики поддержали победу дружным клацаньем.
— Золотко, я все могу объяснить, — донеслось из зеленой темницы.
— Начни с того, почему ошейник активировался. Щелкунчик, не переваривать!
Мухоловка покорно кивнул.
— Из-за моей крови. Я тебя слегка поранил в момент активации, — донеслось покаянно из недр челюсти.
Сжав руки в кулаки, принялась мысленно напоминать себе, что я очень добрая элементаль и должна любить все живое. Теоретически. За последние несколько часов я узнала о себе много нового.
— Ты прилип ко мне на поляне? В момент разрушения охранного контура?
— Наши порталы открылись одновременно. Пока демоны пускали слюни и рассматривали тебя, я спрятался.
Нет, ну каков герой! Такого даже жрать противно.
— Щелкунчик, плюнь каку, говорят, трусость заразна.
Мухоловка разочарованно шлепнул корнями по воде, но подчинился: челюсть нехотя приоткрылась, покрытый зеленой слизью огонек вырвался на свободу, чтобы тут же метнуться ко мне.
— Цветочек, не выдавай меня.
— Моя выгода? — поинтересовалась я, поправляя лиф вновь созданного платья.
Огонек аж замигал от такой наглости.
— А из сострадания к несчастному призывнику никак? Я думал, нимфеи всегда рады прийти на помощь, — разочарованно вздохнул он.
Нет, этот гад мало того что ко мне прилип, он еще и решил, что я кукла бесхребетная.
— Это Хаос, детка, — объявила я, копируя интонацию Рогатого, и уже более спокойным тоном спросила: — Не понимаю, раз ты оказался на свободе, зачем прицепился ко мне?
— На свободе?! — с горечью воскликнул огонек. — Я привязан к кристаллу Марога! Он меня запросто выследит!
А я не привязана! На меня магия демонячьих артефактов не действует. Я никому ничего не должна. Фух! А то ведь и впрямь сомневаться начала. Последнее заявление Отмороженного насчет нимфеи и демонов, которым полагается немного чуда, слегка выбило меня из колеи.
— Это ненадолго. Нам надо всего лишь добраться до хитров-артефакторов.
— Нам надо? — язвительно переспросила я. И совсем мне не любопытно, кто же такие эти хитры и где они водятся.
— Они помогут снять ошейник, а еще у бесов есть кристаллы связи, в том числе и настроенные на Инферно, — принялся соблазнять несчастный партизан. — Ты же сама не веришь, что тебя отпустят. Если ты выдашь меня Марогу, он только обрадуется бонусу. Хочешь того или нет, но мы теперь связаны…
— Ты уж определись со способом убеждения: либо ты меня уговариваешь, либо шантажируешь, — буркнула я.
— Могу еще на жалость надавить, — усмехнулся огонек. — Если я заключу сделку с демонами и смирюсь с ролью призванного существа, не смогу вернуться назад. Дом Изменяющих форму уже не одно столетие сохраняет нейтралитет, хотя и расположен вблизи земель, подвластных наместнику.
— Избавь меня от подробностей. Скучно! — капризно заявила я, отметив, как назвал себя новый знакомый. Выходит, настоящий призванный Марога именовался Изменяющим форму.
Огонек заискрил от возмущения. Ничего! Ему полезно. Не одной же мне дергаться и переживать. Для себя решила, что стану собирать информацию очень осторожно. Не хватало еще привязаться к этому странному миру. Что бы со мной ни произошло, нельзя забывать, что я тут не задержусь.
Явление огонька помогло отчасти разобраться в происходящем, и все-таки ситуация запуталась еще больше.
В дверь купальни робко постучали:
— Фейялочка, ты как? Жива? — Голос Эрха прямо-таки лучился оптимизмом. Неужели рассчитывали, что Щелкунчик меня благополучно схарчил?
— Да, порядок! Скоро выйду! — отозвалась я.
— Жаль. Это бы избавило нас от множества проблем, — флегматично заметил Отмороженный.
Вот так бы и стукнула!
— Так мы договорились? — быстро прошептал огонек и на глазах превратился в дубовый лист.
— Покажись, — потребовала я. — Хочу увидеть тебя настоящего.
Листик от такого заявления свернулся в трубочку.
— Ты не понимаешь, о чем просишь…
— Хочу знать, с кем имею дело, — упрямо произнесла я.
— Хорошо. Сама напросилась, — вздохнул листок и растекся зеленым дымком.
Когда передо мной возникло существо, напоминающее горного тролля, едва не всхлипнула от облегчения. Нашел чем испугать! Я еще улыбалась, когда длинные коричневатые клыки втянулись, лицо удлинилось и покрылось сочащимися язвами. Зеленоватая кожа тролля посерела, мускулистые руки превратились в тонкие и иссохшие. Я зажала рот ладонью и попятилась.
— Достаточно? — прошамкала тварь беззубым ртом, но я не смогла выдавить ни слова.
Костлявые руки повисли вдоль стремительно деформирующегося туловища. Существо теряло цвет, превращаясь во что-то полупрозрачное и студенистое. Казалось, еще немного, и оно растечется гадкой клейкой лужицей. Я не выдержала и зажмурилась.
— Цветочек, так мы договорились? — произнес Изменяющий форму своим обычным голосом.
Я открыла глаза и увидела высокого худощавого молодого человека, закутанного в длинный плащ. С опаской уставилась на предмет туалета, под которым что-то непрестанно шевелилось и извивалось. Юноша криво усмехнулся и повел плечами. Плащ упал на пол, и из-под него вывалились подобно клубку змей щупальца.
Коротко вскрикнув, я потеряла сознание.
* * *В чувство меня привели громкое сопение, сдавленный смех и звяканье пузырьков.
— Хороша! — оценил Эрх. — Предлагаю не париться и жахнуть закрепителем. От нее теперь все живые призывники в ужасе разбегутся, а возрожденные за свою примут.
— Отвали! — рыкнул Марог и, самым бесцеремонным образом приподняв покрывало, ухватил меня за щиколотку. — Лучше подскажи, как это исправить… — Демон возмущенно потряс в воздухе моей ногой. Я едва удержалась, чтобы не двинуть его свободной. Пришлось напомнить себе, что нимфеям чуждо насилие…
— А зачем исправлять? Ты же мечтал о страшнючем зверюгане, вот он — радуйся. Правда, тащить в койку не советовал бы. Еще слух пойдет…
Ногу оставили в покое. В комнате послышались возня и глухой звук удара.
— Так, живо успокоились! Марог, кончай страдать, точно девственница над утраченной невинностью, и попробуй растворитель, — осадил приятеля Отмороженный. — Эрх, зови Вилену.
Коротко вскрикнув, я потеряла сознание.
* * *В чувство меня привели громкое сопение, сдавленный смех и звяканье пузырьков.
— Хороша! — оценил Эрх. — Предлагаю не париться и жахнуть закрепителем. От нее теперь все живые призывники в ужасе разбегутся, а возрожденные за свою примут.
— Отвали! — рыкнул Марог и, самым бесцеремонным образом приподняв покрывало, ухватил меня за щиколотку. — Лучше подскажи, как это исправить… — Демон возмущенно потряс в воздухе моей ногой. Я едва удержалась, чтобы не двинуть его свободной. Пришлось напомнить себе, что нимфеям чуждо насилие…
— А зачем исправлять? Ты же мечтал о страшнючем зверюгане, вот он — радуйся. Правда, тащить в койку не советовал бы. Еще слух пойдет…
Ногу оставили в покое. В комнате послышались возня и глухой звук удара.
— Так, живо успокоились! Марог, кончай страдать, точно девственница над утраченной невинностью, и попробуй растворитель, — осадил приятеля Отмороженный. — Эрх, зови Вилену.
Вилену? Ту, которая демонов маскировочным набором снабдила? Ой! Я ее уже заранее боюсь!
— Пусть просыпается и сама разбирается со своими художествами, — проворчал страдалец и принялся вновь яростно тереть мою ступню мокрой тряпкой.
Ох ты ж… Щекотно же!
— Рад, что происходящее пока еще кажется тебе забавным. — От тихого голоса Отмороженного по телу побежали мурашки. Уж больно многообещающе это «пока еще» прозвучало.
Открыв глаза, приподнялась на постели. Я находилась в чьей-то спальне. Одетая и под покрывалом, что не могло не радовать. Помимо кровати, на которой я лежала, в комнате имелась еще одна. Впрочем, меня она заинтересовала не так сильно, как жирная красная линия на полу, разделяющая помещение на две части.
Спальня Эрха и Марога. Без вариантов.
Половина, принадлежащая Рогатому, казалась похожей на оружейную или пыточную. На стене с любовью были развешаны всевозможные колющие и режущие штуки, предназначенные для отнятия жизни или нанесения увечий. Меня аж передернуло от отвращения. Особое впечатление производил огромный острый тесак, висящий как раз над изголовьем. Либо у Эрха напрочь отсутствовал инстинкт самосохранения, либо демон весьма ответственно подошел к выбору крепления для оружия. Хорошо, что меня уложили не на постель Рогатого. Как представлю, что открываю глаза и вижу над головой блестящее острое лезвие, в дрожь бросает.
Понятно, Рогатый у нас ценитель оружия во всех его видах, а что же Татуированный? Задрала голову, чтобы просветиться на этот счет, и почувствовала, как лицо заливает краска смущения. Нимфеи не видят в обнаженных телах ничего постыдного, но количество призывно улыбающихся демониц в интересных ракурсах привело меня в замешательство.
Рывком подтянула свободную ногу к груди, дернула той, над которой измывался Марог. Татуированный отпустить меня не пожелал и продолжил уничтожать результат непосильного труда превращения в вампира. Судя по недовольной мине, этот самый результат Марогу не нравился категорически. Вот же критикан! Сам бы попробовал мелкой кисточкой, стоя в позе цапли, хоть что-то приличное изобразить. Подняла взгляд на застывшее лицо Далиана и почему-то принялась оправдываться:
— Я старалась. Честно.
— Верю, — едва заметно кивнул демон. — Вопрос в том, что с этим делать.
— Как это что? У вас же были какие-то планы, — растерянно пробормотала я и от греха подальше натянула покрывало до самого подбородка.
А зачем меня вообще накрыли? Испугались, что замерзну?
— Надо было сразу ее Вилене поручить, — продолжал сетовать Марог. — Ненормальная всю банку крема извела. Он от нее чуть ли не кусками отваливается.
— Радуйся, что не вместе с кожей, — невозмутимо заметил Отмороженный.
— А с пятнами что делать будем? — Вполне невинный вопрос Марога поселил в душе смутное беспокойство.
— По мне, все и так замечательно. Надо бы температуру тела откорректировать, а то дотронется кто, а она теплая.
— Так мы же изначально из нее вроде как высшего энергетического вампира собирались сделать, — неуверенно пробормотал Марог.
— А вышел зомбяк обыкновенный, не первой свежести, — объявил с ухмылкой появившийся в дверях Эрх. — Вилена, заходи. Правда, я не знаю, что тут сделать можно. Разве что поржать за компанию.
— Можно мне зеркало? — слабым голосом попросила я, догадавшись, что со мной случилось что-то уж совсем нехорошее.
— Ой! Какая прелесть! — Из-за широкой спины Рогатого донесся звонкий голос, полный нездорового энтузиазма, и в комнату впорхнуло существо неопределенного пола и повышенной чумазости.
— Вилена, стоять! — скомандовал Марог. — Эрх, ты ее с полигона вытащил?
— Так ночь — время некромантов, практикуются себе в удовольствие, — невозмутимо пожал плечами Рогатый, но я-то видела, что в душе он прямо-таки сиял. Хотелось надеяться, что его предвкушающе-ехидный настрой не имел ко мне никакого отношения.
— Прибежала по первому зову. Цените! — подтвердила девушка и направилась ко мне, оставляя на полу зеленовато-коричневые следы. — Не подержишь? — Она быстро стянула короткую курточку и швырнула в Марога. Тот подхватил ее двумя пальцами и вывесил на вытянутой руке. На лице демона застыло брезгливое выражение — с курточки что-то капало.
— Говорю же, с полигона примчалась, — насупилась девушка — и вдруг как ухватится за покрывало! Не ожидавшая подобной прыти, я только почувствовала, как ткань скользнула между пальцев.
Сорванное покрывало позволило увидеть то, о чем переговаривались демоны: выбеленная кремом кожа приобрела зеленоватый оттенок, но это было не самое страшное. Намного отвратнее выглядели фиолетово-синие пятна, так похожие на следы от кровоподтеков.
Я с ужасом рассмотрела обнаженные ноги, перевела взгляд на руки. Неужели я теперь вся такая?
— Идиоты! Почему она крем не смыла?! — простонала некромантка и принялась меня ощупывать.
— Так его надо было смыть? Марог нам не сказал, — заложил товарища Эрх.
Марог зло уставился на Рогатого.
— Откуда мне было знать?
— Так ты же у нас специалист по косметике! У самого целый сундук подобного добра!
— Я не пользуюсь женской косметикой!
— Да-да, мы все знаем, что ты мажешь попку исключительно детским кремом, — сладко пропела Вилена и потянула меня за руку: — Пойдем!
— Куда? — пискнула я, не сводя взгляда с покрасневшего Марога. Тот молча хватал ртом воздух, во взгляде читалось желание убивать.
— В купальню. Чудо просто, что кожа с тебя еще не слезла. Кстати, звать-то тебя как?
Я ответила и с подозрением уставилась на Далиана. Неужто знал про крем?
Демон слегка покачал головой. На этом все. Ни беспокойства, ни злорадства, да ему совершенно было побоку, что со мной происходило!
— Идем же! Быстрее! Мне еще на полигон возвращаться. А то наши гнилоступа без меня на запчасти разберут. Мне голова по очкам положена, — торжественно сообщила Вилена.
— Зачем ты собираешь эту мерзость? — скривился Марог.
— Ради мозга, — причмокнула губами девушка. — Отличный, между прочим, регенератор. Хотите, поделюсь?
Демоны дружно замотали головами.
— Неженки, а еще боевики, — хмыкнула Вилена. — Вам бы все готовые эликсиры потреблять, красивые пузыречки и баночки пользовать. Чтобы с отдушечкой и красителем было. Некроманты ценят натурпродукт! Идешь или как? — спросила она, не поворачивая головы.
Я покорно спрыгнула с постели. Рогатый и Татуированный шагнули к двери.
— Без вас! — отрезала Вилена. — Я демоница порядочная, к разврату непривычная. — Тут она многозначительно покосилась в сторону плакатов. — Вот уйду, и можете коллективные заплывы устраивать. Живее давай! Если мне гнилоступа не достанется, я тебя на эликсиры пущу. До сих пор не облезла — значит, тоже нехилой регенерацией обладаешь.
Глава 4 НОВАЯ ЗНАКОМАЯ
В купальню я плелась, охваченная мрачным предчувствием. Юная демоница не внушала доверия.
— Ничего! Я сделаю из тебя правильную вампиршу, — с каким-то нездоровым энтузиазмом в голосе пообещала она.
— Ты в них разбираешься? — осторожно уточнила я.
— Естественно. Лично одного подняла и шестерых упокоила. Одного боевкой, остальных магией. — Девушка остановилась, задрала рубашку и продемонстрировала рваный белый шрам. — Первый гад все кишки наружу выпустил. Давно, еще до поступления в Цитадель. Неделю регенерировать начать не могла, а все из-за того, что проклятием приложил. С тех пор стала умнее и до рукопашной не довожу…
— Страшный шрам…
— И хорошее напоминание, что нельзя быть слишком доверчивой, — буркнула некромантка.
Я почувствовала исходящую от нее горечь. Даже время не всегда может стереть боль предательства.