— Напрасно вы так переживаете. Опыт моего вида говорит о том, что в природе происходят исключительно те события, которые имеют для этого достаточно веские основания. Если исправить положение может только Красавчик, он его исправит, и не имеет ровным счетом никакого значения, будем ли мы переживать об успехе мероприятия или нет. А если в операции суждено принять участие и кому-то из нас, то способ присоединиться к Воину обязательно найдется. Только в свое время.
— Фатализм — суть пассивности, — осуждающе заметила Ира.
— Это не фатализм, а мудрость, — возразила Ольга.
— Не моя, конечно, а моих предков, но она верна в подавляющем большинстве случаев.
— «Ждать пришлось недолго. Не дольше, чем зимой ждать весны…» — процитировал направившийся было на кухню Алексей.
Все обернулись и уставились на зависший в коридоре между комнатой и кухней ослепительно белый шар метрового диаметра. Неизвестное явление висело в тридцати сантиметрах от пола и слабо пульсировало.
— Что-то он не спешит «вспыхивать», — скептически заметил Евгений.
— Нам нужно отвернуться! — догадался Паша. — Чтобы не вырубиться!
Он тут же повернулся к шару спиной и зажмурился. Алексей последовал его примеру, а монах и девушки прикрыли лица руками. Шар действительно тут же бесшумно взорвался, осветив на миг помещение, как тысяча софитов, а все присутствующие остались в сознании. Они медленно обернулись и замерли, уставившись на то место, над которым только что висела шаровая молния-переросток.
— Ну, что я говорила? — торжествующе сказала Ольга.
— А что ты говорила? — поинтересовался Красавчик. — Опять что-нибудь лишнее? Нет? Точно? Смотри у меня…
— Что с Эриком?! — нисколько не удивляясь странному появлению сыщика, спросила Ира.
— Выживет, — коротко ответил Красавчик. — Итак, господа, мне понадобятся все ваши натренированные тела и мозги! Собирайтесь!
Все словно по команде с облегчением вздохнули и принялись собирать скудные остатки снаряжения.
— Куда отправимся? — спросил Евгений, натягивая свитер.
— Туда, где очень много диких обезьян, так что свитер надевать необязательно, — ответил Красавчик и рассмеялся.
— Ты еще не забыл путь к неизвестному науке храму ацтеков?
— Черт! — Евгений хлопнул себя по лбу.
— Как же я сам не догадался?!
— Осторожнее, — предупредил сыщик. — Не вышиби последние извилины. О чем тебе было догадываться, если ты не в курсе, сколько там спрятано ларцов?
— Я привез четвертый, значит, еще три как минимум, — ответил десантник. — Но что в них, я действительно не знаю…
— Вот! — Красавчик многозначительно поднял указательный палец. — А между тем именно в оставшихся ларцах хранится то, что нам нужно для преодоления кризиса…
Глава 16
Абсолютный Воин рассердился, господин Беляев, — и я больше ничем не смогу вам помочь, — Апостол говорил тихо, почти печально.
— Вы решили меня предать?! — Беляев сжал кулаки.
— Нет, ведь я предупреждаю вас в открытую, — Апостол развел руками. — Просто я выхожу из игры, пока не стало слишком поздно. Печальный опыт сражения времен Великой Хартии еще жив в информационных блоках Бездны. Мы прекрасно помним, чем оно закончилось для наших Существ.
— Тогда против вас было обращено оружие атлантов, а теперь оно под моим контролем, и я гарантирую соблюдение условий нашего недавнего соглашения! Вам мало половины, и вы пытаетесь со мной поторговаться?! Сколько вы хотите? — Беляев резко подвинул на середину своего стола небольшой глобус.
— О нет, мой друг, — Апостол поднял руки, — это не торг! Я просто не могу рисковать своими воинами в заведомо проигрышной ситуации… Возможно, вы действительно не знаете всей правды о том сражении, но смею вас заверить, что ни тогда, ни сейчас атланты ситуации не контролировали.
— Что вы несете?! — Беляев рассвирепел. — Кто же, по-вашему, остановил Бездну пять тысяч лет назад?! Волки? Или едва освоившие речь обезьяны?
— Нет, не они, — спокойно согласился Апостол. — Но и не вы… Это сделала горстка тех, кто сохранил и передал свои древние знания вашим предкам. Уже тогда их было не больше сотни, но они еще существовали… Теперь их нет, и кто-то владеет их тайной…
— Да кто они?! — Беляев в припадке ярости смахнул легкий глобус со стола и приблизил свое побагровевшее лицо к телекамере компьютера. — Кто может быть древнее моих предков?! Ваши бесплотные Существа?
— Нет, — снова покачал головой Апостол. — Я говорю о тех, кто ненамного древнее вашего вида, но их развитие было настолько стремительным, что ни атланты, ни оборотни просто не могли их догнать. Это те, кто дал всем вашим видам единый облик. Это люди.
— Что значит «люди»? — Беляев немного успокоился и снова отодвинулся от монитора.
— Люди — потомки обезьян?
— Потомки обезьян — всего лишь одна из ветвей человечества, — терпеливо объяснил Апостол. — Хотя их поразительное внешнее сходство с Древними и является причиной той роковой ошибки, которую допустили ваши предки. Они решили догнать прогрессивную расу древних людей при помощи совершенно, как им казалось, беспроигрышного приема. Они попытались смешаться с древними людьми и, вобрав в себя их генетический код, создать новый вид: людей-атлантов… Не желая упускать инициативу, на тот же шаг пошли волки. Достаточно дикие и слаборазвитые предки ваших видов не задумывались ни над морально-этической, ни над научной стороной вопроса. Они изобрели способ вырваться вперед и пожелали использовать его с максимальной отдачей. Начались кровавые набеги на укрытые среди снегов и потому небрежно охраняемые города древних людей. Мужчин атланты уничтожали, а женщин уводили в свои поселения. Волки были более практичны, они использовали и тех и других — женщин как наложниц, а мужчин как производителей и рабов. В конечном итоге и те и другие добились того, что древние люди перестали производить на свет себе подобных и полностью переключились на создание новых видов. Современной генетике вряд ли удастся выяснить, почему потомство от подобных невероятных браков не только появилось на свет, но и оказалось жизнеспособным. Так постепенно уничтожался один и развивались два паразитирующих на его генотипе вида. Однако развернувшаяся конкурентная борьба грешила «показухой». И атланты, и волки хотели стать людьми за самый короткий срок и в максимально возможном объеме. На людей открылась еще более глобальная охота. Их технологии и сила были преодолены бешеным натиском многочисленных атлантов и кровожадных волков. Людей постепенно загоняли в глубь покрывавших в то, время большую часть суши ледников. Древние поняли, что конец их вида неизбежен, и смирились, перейдя от сопротивления к активному воспитанию достойной смены… Все вполне могло бы получиться, но древняя кровь людей оказалась не в состоянии взять верх над свежей струёй крови новых видов, и потомки от смешанных браков с каждым поколением становились все более несмышлеными. Постепенно и облик новых людей-атлантов, как и людей-волков, начал возвращаться в прежние рамки. Они пришли от этого в ужас, однако к тому моменту им было просто некуда деваться. Признавать провал авантюры не хотел никто. Древних людей становилось все меньше, а их женщины были не столь плодовиты, как того желали победители, и оба «новых» вида стали понемногу блефовать. Всеми силами желая сохранить хорошую мину при плохой игре, они принялись подмешивать в кровь своего вида кровь приматов, так похожих на древних людей. Неизвестно, кто сделал первый шаг: атланты или волки, но вдруг в некоторых городах и логовах появились новые жители и стала улучшаться рождаемость. Причем дети от неандертальцев физически были значительно крепче, чем от женщин древних людей. Атланты снова начали терять свои рога и панцири, а волки вставать на задние лапы и сбрасывать шерсть. Однако уровень их интеллекта не мог сравниться даже с невысокими показателями чистокровных волчат. На такое незначительное отклонение просто закрыли глаза. Ведь признать это — означало проиграть демографическую войну. Весь этот эксперимент закончился именно так, как и должен был закончиться. Древние люди растворились среди атлантов и волков, а те — среди плодовитого и сильного потомства обезьян, поскольку завистливые агрессоры уже осознали главное: у новых людей было гораздо больше доминантных, сильных, генов, чем у них, и «поумнеть», сохраняя свои прочие ценные и выигрышные признаки, ни волки, ни атланты уже не могли. Они могли получить только то, что получили, — единый вид со всеми атрибутами человеческого облика. Теперь отличающие вас от волков признаки незначительны в той же степени, в которой была огромна разница между вашими предками…
— Какая слезоточивая история, — иронично сказал Беляев.
— Но вы в самом начале беседы упомянули о сражении… Вы хотели сказать, что древние люди, наши общие промежуточные предки, все же сохранялись еще некоторое время в чистом виде?
— Да, — подтвердил Апостол. — Их мягкость и всепрощение не имеют рационального объяснения. Это они помогли вам выиграть сражение против моих сородичей. Кроме того, они оставили тайное завещание тому, кто когда-нибудь сможет его понять…
— Такое возможно? — удивился Беляев.
— Почему бы нет? Современное человечество гораздо образованнее своих предшественников, и кто знает, может, оно уже достигло того уровня, на котором находились древние люди? Тогда завещание древних прочесть вовсе не сложно, ведь это будет своеобразная беседа через сотни тысяч лет, но беседа равных…
— Абсолютный Воин — тот самый человек? — догадался Беляев. — Он прочел завещание древних и теперь может воспользоваться их секретами?
— Именно так, — ответил Апостол. — Бездна не в состоянии подсмотреть, что творится в голове у Воина, а значит, не может увидеть секреты древних. Воевать с таким противником — слишком большой риск…
— Но где?! — Беляев стукнул рукой по столу. — Где он взял это завещание?! До такого же надо не просто додуматься, но еще и найти, где оно спрятано!
— На то он и Абсолютный Воин, — многозначительно сказал Апостол и почти благоговейно потупился.
— Е-рун-да! — по слогам произнес Беляев и снова ударил по столу. — Дело даже не в том, состоятельна ваша теория или нет! Пусть мы все вообще вылупились из одного яйца динозавра или свалились с Луны! Лично мне — плевать! Я все равно восстановлю свой вид. Я очищу его от крови приматов и хищников, я соскоблю с его хромосом гены проклятых древних, если таковые найдутся! Это все ерунда! Но вот что меня бесит, поскольку я не могу найти этому объяснения, — почему вы боитесь призрака?! Вы — целый мир сплошных привидений, боитесь неизвестно кого! Какого-то человека!
— Это не просто человек — у него знания древних, — упрямо повторил Апостол.
— Хорошо, — вдруг став подозрительно спокойным, сказал Беляев. — Вы решили выйти из игры? Хорошо, просто замечательно! Только пеняйте теперь на себя! Я покрою Храмами не половину суши, а все — от вечных снегов до тропиков! А еще прихвачу половину океанов, чтобы у вас не было соблазна обосноваться на островах! Вам останутся лишь морские глубины! Можете потом сколько угодно вселяться в кильку и кусать плавники в мрачном раздумье, а стоил ли этот гипотетический Воин таких жертв? До свидания!
— Один совет, — спокойно сказал Апостол.
— Не нужен, даже бесплатно! — заносчиво крикнул Беляев.
— До свидания!
— Смените, пока не поздно, настройки ваших Храмов Возрождения на что-нибудь нейтральное…
Беляев не стал дослушивать реплику Апостола и выключил связь.
— Он мне будет еще советы давать! Советчик! — атлант встал со стула и, рассуждая вслух, прошелся по кабинету.
— Идиоты! Целая Бездна информации, а все равно идиоты! Это даже неприлично! Сидя на таких знаниях, быть настолько тупыми!
Он еще долго расхаживал по кабинету, но его бормотание становилось все более неразборчивым. Наконец Беляев вернулся к компьютеру и пробежал пальцами по клавиатуре. На мониторе показался текст только что состоявшейся беседы. Беляев нашел нужное место и, вытянув указательный палец в сторону экрана, громко рассмеялся.
Скрипнула дверь. В кабинет заглянул обеспокоенный необычным поведением шефа секретарь.
— Петюня, черт возьми! — Беляев, продолжая смеяться, поманил секретаря пальцем и схватил за лацкан пиджака.
— Самолет, со всеми спецназовцами и оружием, быстро!
Секретарь испуганно кивнул и уточнил:
— Сами полетите?
Беляев задумчиво разгладил помятый лацкан и недобро улыбнулся.
— Такое событие случается раз в пять тысяч лет, так неужели я его пропущу?
— А куда полетим? — помечая что-то в блокноте, спросил секретарь.
— В Центральную Америку, Петя, — со вздохом, как глупому ученику, ответил Беляев. — Куда же еще?
Глава 17
Я дремал в объятиях уютных силовых полей Храма Возрождения. Мутные образы то и дело ускользали, смешивались с человеческими воспоминаниями, всплывали вновь и снова ускользали… Я никак не мог сосредоточиться на главном. Я видел Золотые Ворота, но они по-прежнему не желали открыться и впустить меня в роскошные лабиринты прочих Храмов. Я видел в их просвете лишь угасающие отблески чудесной жизни атлантов, и мой разум терзала необъяснимая сладостная боль. Там, всего в нескольких шагах, лежала страна грез, потерянный тысячи поколений назад рай, то единственное место, где сбывались мечты и надежды… Я шел к нему, протягивая тяжелые руки, однако видение убегало гораздо быстрее, становясь все более чужим и блеклым. Золото ворот потускнело и стало почти неразличимым на фоне свинцового неба, далекие горы справа и слева от меня внезапно приблизились и вытянулись вверх, смыкаясь над моей головой тяжелым каменным сводом. Я остановился, но горы-стены продолжали приближаться. Их серая поверхность потрескалась, а с наклоненных вершин покатились мелкие камни. Я прикрыл голову руками и невольно вздрогнул. Пальцы нащупали венец из двух десятков роговых наростов, я провел ладонью по лицу и вспомнил, как выгляжу теперь. Ворота мгновенно растворились среди застилающих горизонт туч… Я взревел и бросился с кулаками на ближайшую стену. От моих ударов трещины в стене расширились, и в них протиснулись две сильные руки. Одна схватила меня за предплечье, а другая вцепилась в защищенное толстой кожей горло. Я отчаянно пытался вырваться из каменного захвата, но силы почему-то иссякли на первой же секунде… Я в изнеможении дернулся последний раз и затих.
— Сделай шаг вперед, — скрипучим человеческим голосом приказала стена.
Я покорно переставил правую ногу и с удивлением обнаружил, что она прошла сквозь камень без всякого труда.
— Иди же! — повторила стена, и я перенес вес тела вперед, оказавшись, как ни странно, не внутри серой породы, а перед источником яркого белого света.
Я невольно прищурился и в тот же момент почувствовал, что моя рука и шея свободны. От неожиданности я отпрянул назад и, потеряв равновесие, уселся на упругую землю. Пелена болезненного наваждения сползла с моих глаз, и я вернулся из бредовой полудремы в реальный мир…
— О великий Монтесума, добро пожаловать в дебри твоего зеленого царства! — нараспев произнес Красавчик и сделал вид, что собирается упасть на колени.
— Мексика? — недовольно потирая шею, спросил я и оглянулся.
Вокруг меня бушевало тропическое разнообразие зелени, звуков и тончайших ароматов, правда, все мое восприятие было настроено на недоступные человеку полутона, и в целом картина казалась больше сумбурной, чем привлекательной. Заснеженная монотонность покинутых секунду назад просторов родины была гораздо менее вызывающей и, с точки зрения атланта, коим я хотя бы внешне являлся, более приемлемой вариацией на тему окружающей среды…
— Отнюдь, — напарник раскинул руки и, вдохнув полной грудью, проорал во всю мощь голосовых связок: — Гватемала!
— Тогда при чем здесь древний вождь ацтеков Монтесума? — спросил я, поднимаясь на ноги.
— Их родина в Мексике.
— Да при том, мой атлантоподобный друг, что только в непролазных джунглях Гватемалы можно спрятать храм высотой в тридцать метров и общей площадью в пять тысяч квадратов так, чтобы его не нашел ни один конкистадор!
— Храмы в этих местах строили майя, а не ацтеки, — возразил я, — и это было за шестьсот лет до появления на материке Кортеса.
— Что ты придираешься? — весело отмахнулся Красавчик.
— За что купил, за то и продаю! Твой благодетель — сеньор Беляев — решил, что это были заплутавшие в джунглях ацтеки. Он вообще убежден, что начиная с пуэбло, инки, майя и остальные жившие в Центральной и Южной Америке туземцы имеют одни корни и являются потомками чистокровных Древних Людей, укрывшихся на этом континенте от бушевавших в Африке и Азии войн между атлантами и волками за контроль над приматами и все теми же людьми. Тогда при желании сделать это было достаточно просто даже пешком. Ледниковый период, сам понимаешь. Ни тебе Берингова пролива на пути, ни других водных преград до самого Техаса. А оттуда и до теплой, даже в те времена, Гватемалы рукой подать. Красота! Встал на лыжи и шагай! По пути кушай мамонтов и размышляй о превратностях судьбы. На новом месте цивилизация древних людей, правда, не прижилась, и они выродились, смешавшись с местными племенами неандертальцев. Но это уже вопрос номер шестнадцать…
А в целом, какая нам разница, что думают о древнейшей истории теперешние атланты? Наша задача более узкоспециальная. Так что, Эрик, пока о них забудь. Дыши полной, грудью! Наслаждайся теплым воздухом тропиков! Отдохни от зимы! Не знаю, кто строил эту бандуру, но вон из тех кустов торчит ее верхушка, а в ней вход… Ребята уже там…