А в целом, какая нам разница, что думают о древнейшей истории теперешние атланты? Наша задача более узкоспециальная. Так что, Эрик, пока о них забудь. Дыши полной, грудью! Наслаждайся теплым воздухом тропиков! Отдохни от зимы! Не знаю, кто строил эту бандуру, но вон из тех кустов торчит ее верхушка, а в ней вход… Ребята уже там…
— Ребята? — я раздвинул густую растительность и увидел в нескольких метрах перед собой стену из пористого камня.
— Ты приволок сюда всю команду? Зачем?
— Объясню все внутри, — пообещал Красавчик и, махнув мне рукой, скрылся в зарослях.
Я догнал его уже у пролома, который заменил собой дверь.
— Ты хотя бы объясни, как мы здесь очутились? — потребовал я, хватая его за плечо.
Красавчик остановился и, по-прежнему глядя вперед, недовольно ответил:
— Я же сказал, все внутри!
Я отпустил его плечо и, едва сдерживаясь, чтобы не выругаться самыми грязными словами, пошел следом. Каменные ступени выглядели вполне современно, особенно если учесть, что вдоль уводящей в темнеющую глубь длинной лестницы торчали нормальные металлические перила. Лестница шла только вдоль правой стены, а слева чернел глубокий провал шириной около двадцати метров. Откуда-то снизу блеснул свет большого фонаря и послышались знакомые голоса.
— Реконструкция налицо! — заявил Алексей и, видимо, похлопал по ограждению. Я почувствовал в поручнях легкую вибрацию.
— Жарища! — сказал Паша, и его голос гулко отразился от стен.
— Сыщик, ты пивка не догадался прихватить?!
— А змей здесь нет? — осторожно спросила Ольга.
— Теперь есть! — как всегда по-солдатски пошутил Паша и первым рассмеялся над собственной шуткой.
— Красавчик, еще долго идти?! — крикнул Алексей. — Эй, Красавчик, ты где?!
— Здесь я, — откликнулся мой напарник.
— Ты у преподобного спроси. Он в этом подземелье уже бывал…
— А что — бывал? — возразил Евгений. — Ступенька номер сто пятнадцать, пустота в стене в метре от пола, два удара молотком, ларец в сумку и обратно к вертолету… Вот и вся процедура.
— Ага, значит, будем простукивать стены! — решил Красавчик.
— А мы молотки не взяли! — отозвался Алексей.
— Ну найди уж, чем постучать! — с укором откликнулся Красавчик. — Что мне тебя еще и этому учить?
— А как ломать? — не унимался Алексей.
— Я сломаю, не переживай, — выходя из тени, ответил я.
Увидев меня, стажер поперхнулся следующим вопросом и смог лишь выругаться:
— Вот черт!
— О, крокодил Эрик объявился! — обрадованно крикнул Паша.
— Теперь нас полный комплект!
— Эрик? — недоверчиво спросила Ира, поднимаясь на несколько ступеней и направляя свет фонарика мне в лицо.
Я невольно поднял руку, прикрываясь от слепящего луча.
— А здесь ничего такого нет? — спросил Паша у Красавчика и указал на меня.
— Нет, здесь работает генератор Храма Боли, но для тех, кто не трансформирован в древних атлантов, он безвреден, — ответил Красавчик.
— Я не считаю одержимых, которых он, как и положено приличному Храму, парализует на месте.
— Но я пока тоже ничего не чувствую, — заметил я.
— Или меня недостаточно покорежило?
— Значит, мы еще не дошли до нужного яруса, — сделал вывод напарник.
— Ты меня извини, Эрик, но твоя роль будет больше всего напоминать функцию прибора радиационной разведки. Как только мы подойдем к замурованным в стены ларцам на опасное расстояние, ты нам наверняка об этом доложишь, поскольку боль должна быть вроде зубной, только во всем теле…
— Сволочь ты, Красавчик, — негромко заметила Ирина.
— А ты святая? — мой напарник усмехнулся.
— Будешь ругаться — уволю…
— Все в порядке, Ира, — остановил я готовую ответить девушку.
— Он поступает именно так, как надо…
— Он холодный и бесчувственный, как рыба! — ответила Ира и отвернулась, чтобы скрыть блеснувшие в глазах слезы.
— Зря ты так… — попытался возразить я и в ту же секунду рухнул на колени, оттого что мои внутренности скрутила волна острой боли. Я с трудом повернул голову вправо и увидел, как в стене под слоем камня пульсирует пятно розового света.
— Здесь, — прохрипел я и протянул руку в сторону пятна.
— Оттащите его повыше! — приказал Красавчик Паше и Алексею.
— Женя, дай-ка твой агрегат!
Он взял из рук десантника импульсную винтовку и выстрелил в стену. Камни с грохотом осыпались на лестницу и сузили проход до полуметра. В стене после выстрела образовалась дымящаяся воронка…
Боль исчезла, оставив после себя только легкую слабость в ногах и массу неприятных воспоминаний. Я осмотрел выемку и, заглянув за ее нижний край, обнаружил глубокую полость. Сунув руку, я потянул нижний камень на себя и легко вывернул его из кладки. Под камнем оказалась небольшая ниша, в которой лежал вороненый цилиндр с хорошо завинченной крышкой.
— Какая ступенька? — поинтересовался Красавчик, подбрасывая предмет на ладони.
— Девяносто… три или четыре, — ответил, пожимая плечами, Алексей.
— И первый ларец, — Красавчик спустился на пару ступеней ниже и постучал по камню. — А от пола он был сантиметрах в десяти… Бессистемно…
Я уже понял, на что он намекает, и не стал упираться. Поднявшись со ступеньки, на которую меня усадил Паша, я медленно двинулся вперед и через пару шагов в припадке ярости ударил по стене пудовым кулаком, проломив десятисантиметровую плиту, которая прикрывала второй генератор, а вместе с ним и еще один ларец. Растоптав источник боли, я отдышался и, погрозив Красавчику толстым пальцем, пообещал:
— Если содержимое капсул окажется нам бесполезным, тебя ждет участь этих вот приборчиков…
— Я понимаю, — Красавчик улыбнулся. — Потерпи, болезный, их всего семь штук должно быть. Два мы уже победили, а один был изъят еще до нас…
— Значит, осталось четыре? — я кивнул.
— Это не сорок, справлюсь…
Сломался я на предпоследнем. Боль была настолько сильной, что я не мог даже моргнуть, а не то что указать, где находится источник. Ребята оттащили меня на несколько метров вверх, но боль почему-то не проходила. Сначала я хотел им это объяснить словами, однако потом понял, что не в силах даже разжать зубы. Впрочем, они обо всем догадались и без разъяснений. Пожалуй, кроме того, что источник и тайник находились не в этой же стене, а в противоположной, до которой от лестницы было добрых два десятка метров пустоты…
— Где ломать? — спросил Паша, с воодушевлением поднимая тяжелый обломок камня.
— Подожди, — остановил его Красавчик. — Сейчас он придет в себя и скажет точно.
— Что-то слишком сильно его скрутило, — с сомнением ответил Паша. — Можем прождать до утра.
— Ты торопишься? — спросил напарник.
— Нет, — Паша запрокинул голову и посмотрел наверх, в сторону входа, — но мне кажется, там кто-то есть.
Красавчик удивленно взглянул в ту же сторону. Он долго оставался неподвижным, а потом вдруг достал один из пистолетов и подал всем знак молчать. Сверху донесся отчетливый шорох. Красавчик указал сначала на Евгения, а затем на Павла и Алексея. Воины взяли оружие на изготовку и подошли к нему поближе.
— Женя, притаись за камнями у выемки от первого генератора… Будь внимателен, они должны быть в черных костюмах, с такими же, как у тебя, винтовками. Так что стреляй точнее — один ответный выстрел, и ты труп!
Десантник кивнул и бесшумно двинулся вверх по лестнице.
Паша был вооружен трофейным автоматом, и ему Красавчик приказал прикрывать Евгения.
— Одиночными, старшина, их может оказаться даже больше, чем у тебя патронов…
— Понимаю, — Паша оскалился. — Мы их подпустим поближе…
— Согласен, — ответил Красавчик. — Леха, бери один из «жезлов» и разбей сотню верхних ступеней. Действуй!
— Я вижу в темноте гораздо лучше вас, — подобравшись к моему напарнику, сказала Ольга, — пропусти меня, я помогу ребятам.
— Нет, — Красавчик положил руку на ее плечо и наклонился к самому уху.
— В самом последнем ларце спрятан главный секрет. Его следует найти и привести в действие. На ощупь это сделать трудно, так что твое сумеречное зрение будет более полезно там, внизу! Берите Эрика и спускайтесь с Ирой на самое дно.
— А как же очередной ларец и его генератор? Эрик не выдержит такой боли! — присоединившись к их перешептываниям, сказала Ира.
— Он выдерживал и не такое, — возразил Красавчик.
— Знала бы ты мою бывшую жену! — приходя в себя, поддержал я напарника. — Тем более что до очередного генератора нам пока не добраться — он в противоположной стене.
— Тогда держись, — почему-то без прежнего участия сказала Ира и подхватила меня под руку.
Интересно… Расстроилась при упоминании о моей прежней жизни? Ревнует, что ли? Я попытался заглянуть в ее глаза, но Ира подчеркнуто отвернулась и потащила меня сквозь вихрь тяжелой боли. Никогда не понимал этих женщин…
Интересно… Расстроилась при упоминании о моей прежней жизни? Ревнует, что ли? Я попытался заглянуть в ее глаза, но Ира подчеркнуто отвернулась и потащила меня сквозь вихрь тяжелой боли. Никогда не понимал этих женщин…
Боль сковала мои движения, и последующие двадцать ступеней девушки протащили меня буквально волоком. Потом приступ закончился, и я смог встать на ноги.
— Давайте отдохнем, — предложил я, но в тот же момент наверху началось представление.
Одна за другой сверкнули пять или шесть голубых вспышек, и под самым потолком заметались крики. Следующая серия вспышек была гораздо ярче, поскольку стрелял уже не Евгений, а нападавшие. По лестнице покатились отколотые от стен камни и посыпался песок. Запахло озоном и дымом от тлеющих остатков деревянных конструкций и растений. Спустя еще пару секунд к этому безобразию добавились гулкие выстрелы из автомата и пистолетов.
Девушки снова потянули меня вниз, и я быстро побежал навстречу последнему и самому тяжелому испытанию. Основной генератор Храма Боли оказался втрое крупнее тех, что были укрыты в стенах, и располагался прямо на полу. Его неискаженное слоем камня свечение было не розовым, а ярко-красным. Боль парализовала каждую клетку моего измученного тела, и я застыл безмолвным истуканом не в силах ни шевельнуться, ни подсказать спутницам, что следует сделать. Более догадливой оказалась Ольга. Она вынула из-за моего пояса «жезл» и направила его на генератор. Контуры аппарата поплыли уже знакомыми мне потеками, а свечение стало исчезать, как улетающий в бесконечность светлячок. Вот он погас в разрываемой раскатами грома и вспышками молний темноте, а боль ушла. Я без сил рухнул на пол, но тут же до меня дошло, что гроза в закрытом помещении может иметь только искусственное происхождение. Состояние позволило мне подняться лишь на четвереньки. Я подполз к останкам генератора и отодвинул их в сторону. Последний ларец лежал в неглубокой нише, однако по размерам он был значительно больше предыдущих капсул. Он напоминал уже не пивную банку, а целый бочонок. Я вцепился в его крышку и повернул ее против часовой стрелки. Крышка подалась на удивление легко, правда, шаг резьбы оказался микроскопическим, потому вращал я ее почти минуту. Наконец она открылась, и нашему взору предстало содержимое…
Глава 18
Первый и третий взвод пытаются прорваться внутрь! — доложил командир отряда.
— Сейчас мы зайдем на третий круг и высадимся тоже! Вертолеты на подходе! Они подберут нас после завершения операции вон на том участке.
Офицер указал на более-менее свободный от леса склон пологого холма.
Беляев показал большой палец и с опаской взглянул в раскрытый люк. Совершать прыжки с парашютом ему еще не приходилось. Он поправил ремешок каски и надел перчатки. Самолет завершил разворот, и над люком замигала лампа. Офицер встал к проему, а солдаты выстроились в быстро уменьшающуюся очередь.
— Смелее! — подбодрил офицер Беляева. Тот в ответ скривился и решительно выпрыгнул в люк.
Купол парашюта справился со своей задачей, как и положено, но удар о землю оказался гораздо сильнее, чем Беляев представлял себе раньше. Сосредоточившись на точном исполнении недавних инструкций своего тренера, он сильно оттолкнулся от земли и упал на бок. Огромный купол потянул его куда-то вперед, но Беляев отстегнул стропы и прислушался к ощущениям.
Ноги были целы, хотя в животе творилась полная неразбериха, как после хорошего удара под ложечку. Атлант поднялся в полный рост и сделал несколько глубоких вдохов. Храм был где-то слева. Это можно было определить по пробивающимся сквозь заросли отблескам винтовочных выстрелов и гулкому постукиванию порохового оружия.
— Все в порядке? — поинтересовался приземлившийся неподалеку телохранитель.
— Все отлично, — заверил Беляев. — Выясни, в чем там проблема, почему они до сих пор на верхнем ярусе?
Телохранитель кивнул и скрылся в чаще. Спустя несколько минут он вернулся и доложил:
— Обезьяны устроили засаду. Они разрушили верхний пролет лестницы и держат дверь под прицелом. Командир отряда спрашивает, разрешено ли применять гранаты?
— Нет! — Беляев сбросил парашютную амуницию и решительно двинулся к храму.
— Так мы можем потерять все ларцы… Пусть придумывает что-нибудь другое, никаких гранат!
— Господин Беляев, — офицер вышел атланту навстречу.
— Мы несем потери. Лобовые атаки в дальнейшем будут бесполезны. Нам следует изменить тактику.
— Никаких гранат, — повторил Беляев.
— Вертолеты доставят сюда дымовые шашки и газ, — пояснил командир.
— Значит, будем ждать вертолеты, — решил Беляев. — А пока пошлите своих людей проверить, нет ли из этой пирамиды другого выхода.
Офицер быстро отдал приказы, и перестрелка у входа прекратилась. Несмотря на протесты телохранителей, Беляев подобрался к самому пролому и крикнул:
— Эй ты, Абсолютный Воин! Ты думал, я не догадаюсь, где тебя искать? Еще немного, и от тебя останется лишь абсолютный труп! Ты это понимаешь?! Ты пришел, чтобы украсть завещание древних? Оно ведь здесь? Я угадал? Только не делай вид, что не слышишь меня! Раз чертежи Храмов и три древних кристалла в остальных ларцах замурованы в этой пирамиде, значит, люди доверяли этому сейфу и завещание хранится здесь!
Вместо ответа из глубины храма раздался выстрел, и по камню рядом с лицом Беляева щелкнула пуля.
— Ты нервничаешь?! — Беляев рассмеялся. — Это хорошо! Это означает, что ты не так уж крут, как тебе казалось раньше, и что я прав в своих предположениях!
Вторая пуля ударила в верхнюю часть пролома и отколола несколько кусков камня, которые осыпались на атланта и его солдат мелким дождем. Один из осколков задел щеку Беляева, и атлант провел по ней рукой. На перчатке осталось несколько капель крови.
— Я понимаю, ты очень гордый! — в голосе атланта прозвучала откровенная насмешка. — Но у тебя нет выхода! Если ты выберешься из этого подвала без оружия, я сохраню тебе жизнь!
— Он там не один, — шепотом подсказал офицер.
— Пожалей своих друзей, Воин! Позволь спастись хотя бы им! Я не стану задерживать ни одного безоружного человека, который выйдет и сдастся моим солдатам! Подумайте, приматы! Однако учтите, что времени у вас почти не осталось! Я не намерен торчать в этих джунглях вечно!
Глава 19
Отец новой нации толкает речь, — доложил Красавчик, спрыгивая с последней ступеньки к моим ногам.
— Слышу, — откликнулся я. — Ребята целы?
— Конечно, — ответил напарник. — Только у них осталось совсем немного боеприпасов, так что дорога каждая секунда. Что тут у нас?
— Ты знаешь больше меня, — ответил я и уступил ему свое место у раскрытого бочонка.
— Так, — Красавчик с важным видом запустил руки в капсулу и вынул оттуда стальной шар с небольшим, но отчетливым углублением на боку. Он долго вертел предмет в руках, потом посмотрел вверх, на противоположную лестнице стену, и признался. — Я не уверен…
— Ты что? — я чуть не сел от такого заявления.
— Я не уверен, что нам следует приводить эту штуковину в действие, — более внятно произнес напарник.
— Но почему?! — возмутился я.
— Потому, что мы не кошки, и у нас нет в запасе еще восьми жизней! — ответил Красавчик. — Если я сейчас суну палец в это углубление, машинка начнет просыпаться. Каждые полторы минуты в ней будут образовываться небольшие отверстия, в которые следует вставлять по одному из кристаллов, добытых с твоей помощью из стен…
Напарник высыпал к ногам четыре капсулы. Ольга подняла одну из них и отвинтила крышку. В капсуле оказался кристалл, как две капли воды похожий на те, что мы когда-то видели в уничтоженной взрывом библиотеке атлантов.
— Если мы не вставим все пять, устройство не заработает, а самоликвидируется. Я подозреваю, что с большим шумом, а значит, вместе с нами…
— Так вот что мне напоминает эта штуковина — Глаз Павлина! — догадался я.
— Только более сложный, поскольку изготовили его не атланты, а те, кто изобрел Проектор на самом деле, — подтвердил Красавчик. — Здесь записано их завещание.
— Чье завещание? Кто эти загадочные умники? — удивленно спросил я.
— Люди, Эрик, — просто ответил напарник.
— Самые обычные люди. Только очень и очень древние. Те самые люди, что были предками для нынешнего вида атлантов, оборотней и, как выражается, рейхсфюрер Беляев, приматов…
— Так вот в чем дело! — я задумчиво притронулся к шару.
— Теперь присутствие подвидов внутри одного человечества обретает логическую основу… И что в этом завещании?
— Знания, те, что хранились в библиотеке атлантов, и те, что не вошли в нее, поскольку были утеряны задолго до того момента, как их потомки от смешанных браков с людьми сумели воссоздать примитивное подобие этого проектора в виде павлиньего глаза. Это наследие цивилизации, ушедшей от нас так давно, что на Земле не осталось и намека на ее существование. Конечно, кроме вот этого…