Внизу раздался звонок. Мария открыла дверь и увидела, что на пороге стоит незнакомая сеньора.
– Добрый день, – сказала она, мило улыбаясь. – Простите, наверное, это прозвучит странно, но я преподаватель танцев, и мне кажется, в этом доме есть дети, которые…
– Есть девочка, – улыбаясь, подтвердила Мария.
– Я только что из-за границы, хотела подыскать работу, – заволновалась Джоана. – Возможно, сеньоры захотят, чтобы их дочь училась танцевать? Я хочу предложить свои услуги. Уверяю, я человек серьезный, ответственный.
– Тогда вам лучше поговорить с сеньором, – сказала Мария, и проведя Джоану в гостиную, поднялась с новостью в комнату Марисабель.
Оставшись одна, Джоана с пристальным интересом оглядывала здесь все – старинную мебель, цветы в дорогих вазах, ковер на полу, прекрасные картины, – ведь это дом, где росла ее девочка. Эти вещи она видела с раннего детства. Здесь она сделала свой первый шаг, сказала свои первые слова.
А наверху Луис Альберто и Марисабель говорили как раз о ней. В этот момент решалась ее судьба.
– Как хорошо, папа! – радовалась девочка. – Я с удовольствием снова займусь танцами. Как жаль, что когда-то бросила.
– Значит, ты хочешь, чтобы я поговорил с преподавательницей?
– Конечно! Поговори с сеньоритой, а я отведу Коки и присоединюсь к вам!
Джоана жадно вглядывалась в еще моложавого красивого сеньора, который подошел к ней. Вот он – человек, который стал отцом для ее дочери, которого она называет «папа»!
– Я Луис Альберто Сальватьерра, – представился он.
– Джоана Смит, – назвала Джоана свое настоящее имя. – Я преподавательница танцев. Пока даю уроки на дому. Недавно я вернулась из Аргентины, прожила там много лет. Хочу открыть школу, но для этого нужно время. Значит, вы заинтересовались?
– Моей дочери понравилась эта идея. Сердце Джоаны забилось от радости.
– А где она сейчас? Можно с ней познакомиться? – Ей нетерпелось увидеть девочку. Ведь она где-то здесь, близко!
Дверь открылась. На пороге стояла Марисабель. Джоана едва не лишилась чувств, увидев ее. Девочка с любопытством и симпатией смотрела на высокую, светловолосую женщину.
– Моя дочь Марисабель, – представил их Луис Альберто. – Сеньорита Джоана Смит, преподаватель танцев.
– Добрый день, сеньорита, – вежливо поздоровалась Марисабель. Учительница понравилась ей с первого взгляда.
– Здравствуй, – взволнованно ответила Джоана. – Ты хочешь учиться балету?
– Да, очень хочу, – с жаром подтвердила девочка. – Я с детства любила танцевать и раньше занималась балетом.
– Значит, решено, – с улыбкой смотря на дочь, сказал Луис Альберто. – Вы можете приступить к занятиям в любое время. Завтра вас устроит? Тогда в четыре.
– Да, конечно, – еще не совсем веря в удачу, ответила Джоана.
Она шла по улице, и ей казалось, что она не идет, а летит в танце. Но верно ли, что эта девочка ее дочь?
…Тот же вопрос задавала себе сестра Урсула. Она просмотрела все книги регистрации детей, которые лежали у нее на столе. Там не было упоминания о дочери сеньориты Смит. Сестра попросила принести другие книги. И скоро нашла в них то, что искала. Да, сестра Хименес не обманула Джоану. Ее ребенка забрала семья Сальватьерра.
Когда Марианна вернулась домой, Марисабель бросилась к ней, с восторгом рассказывая об учительнице танцев, о том, какая она добрая и красивая.
– А какая прекрасная фигура у сеньориты Смит! – восхищалась она. – Как бы мне тоже хотелось быть такой! Она просто красавица. Она придет завтра в четыре, ты можешь с ней познакомиться.
– Завтра в четыре я не могу, – серьезно ответила Марианна, у которой на это время была назначена встреча с декоратором.
– Я так и знала! – в отчаянии закричала Марисабель. – Поэтому я и решила учиться балету. Чтобы хоть чем-то занять себя и не скучать в одиночестве!
– Но, дорогая, – пыталась успокоить ее Марианна, – я начала благотворительную работу в госпитале и не могу ее бросить.
– Марисабель, – вступился за Марианну Луис Альберто, – ты несправедлива к маме. Она всегда любила помогать людям.
Мария позвала всех к столу.
– Я просто сгораю от нетерпения, когда начнутся уроки, – болтала Марисабель за обедом. – А учительница такая симпатичная. И лицо доброе. Но знаешь, мама, я бы на твоем месте задумалась. Вдруг она папе понравится?
– Марисабель! – укоризненно оборвал девочку Луис Альберто.
– Я пошутила, – сделав невинные глаза, ответила та. – Папочка, ты же не обращаешь внимания на такие шутки? К тому же жена тебе доверяет, правда, мама?
– Я пойду немного отдохну, – сказала Марианна и встала. Ей вдруг очень захотелось побыть одной.
Луис Альберто поднялся вслед за ней.
– Ты, надеюсь, не восприняла серьезно слова Марисабель? – спросил Луис Альберто. – И что у нее вдруг за вызывающий тон в разговоре с тобой? Или, может быть, ты и вправду не совсем доверяешь мне? Может быть, из-за того случая с Сарой?
– Ну что ты, – улыбнулась Марианна. – Тогда я была виновата сама. Прошло много лет, и я не сомневаюсь в тебе.
Глава 26
Прямо из дома сеньоров Сальватьерра Джоана направилась к своей тетушке Росарио, которая единственная из всей семьи знала об отданной в приют девочке. Дверь открыл неуклюжий и нерасторопный слуга Хайме, которого тетушка хоть и ругала каждый день, но продолжала держать. Джоана попросила его доложить о себе. И скоро в прихожей послышались знакомые причитания:
– Джоана, детка, какой приятный сюрприз, я не верю своим глазам! Давно ли в Мексике, почему не сообщила о приезде? – сыпала словами тетушка, не давая Джоане возможности ответить. – Ничего не понимаю! Иди сюда, садись, рассказывай, что у тебя нового? Где твой багаж? Где ты остановилась? Хочешь чаю? Хайме, Хайме, принеси нам чаю! Ну, что же ты молчишь, Джоана?
Джоана улыбнулась – тетушка была в своем репертуаре.
– Никто не должен знать, что я здесь, тетя Росарио, – ответила она. – А остановилась я в одном отеле.
– В одном отеле! – всплеснула руками тетушка. – Почему ты не остановилась в своей комнате? А, ну, раз такая секретность! Но твой отец, детка, совсем не заходит ко мне. Иногда, очень редко, мы разговариваем по телефону. Так что твоя комната скучает по тебе. Ну, рассказывай же, почему такая таинственность?
– Я приехала, чтобы найти свою дочь, – ответила Джоана.
От изумления тетушка замолчала и только смотрела на племянницу широко раскрытыми глазами. Джоана между тем продолжала:
– Просто я не могу жить, зная, что у меня есть дочь и что она далеко от меня. И кажется, я ее уже нашла.
Потрясенная до глубины души тетушка, не отрываясь смотрела на нее.
А ничего не подозревающая Марианна в назначенное время снова встретилась с декоратором. Теперь квартира уже приняла почти жилой вид. На полу лежал великолепный ковер нежного зеленого цвета, который прекрасно гармонировал с новой мебелью. В коридоре у дверей в спальни находился столик с телефоном. Марианна купила акции телефонной компании и надеялась, что в самом недалеком будущем телефон уже будет подключен.
– Дорогая донья Чоли, – сообщила медсестра Верхиния, входя в палату, где Чоли развлекала Филипе и Бето анекдотами, – у меня к вам новость. Только что доктор сообщил мне, что в понедельник вас выпишут. Это не значит, что вы совсем здоровы, но домой вернуться сможете.
– Наконец-то! – обрадовалась донья Чоли. – Конечно, обо мне здесь заботятся, но как мне надоело в этой палате!
– Как хорошо! – воскликнули Филипе и Бето.
– Но, – предупредила Верхиния, – дома тоже нужно будет соблюдать режим.
Как только медсестра вышла, в палате появилась Марианна.
– Сеньора, у нас такая новость, – бросился к ней Бето. – Маму выписывают в понедельник, так сеньорита Верхиния сказала!
– Замечательно, – обрадовалась Марианна и, присев на стул у кровати, сказала: – Вот видите, донья Чоли, вы и поправились. Но никакой работы, слышите, вам необходим абсолютный покой, пока вы полностью не восстановите свое здоровье.
– Но я же не могу сидеть, сложа руки, – возражала Чоли. – Я просто не привыкла.
– Придется привыкать, – ласково убеждала ее Марианна. – Нужно точно соблюдать предписания врача.
– А кто будет за меня вести домашние дела? – устало улыбнулась Чоли.
– Ну, во-первых, – Марианна помедлила, не зная, как отреагирует донья Чоли на такую новость, – я не хочу, чтобы вы возвращались в свой старый дом. Вы будете жить в прекрасной большой квартире, которую я недавно сняла для вас. Там у вас будет все необходимое.
– Сняли квартиру? – повторила Чоли, еще не вполне понимая смысл этих слов.
– Но зачем это, сеньора? – растерянно спросил Бето.
– Твоя жизнь должна измениться, Бето, – серьезно сказала Марианна. – Ты будешь учиться, приобретать профессию. Важно, чтобы ты мог жить удобно и уютно.
– А как же наши вещи? – недоумевал Бето.
– А как же наши вещи? – недоумевал Бето.
– Можете забрать все, что вам захочется, – Марианна улыбнулась при воспоминании о жалком скарбе, который остался в комнатушке Чоли. – А остальное достанется новым жильцам. Филипе, вы можете сообщить хозяину, что жилье освобождается?
– Да, конечно, – безрадостно ответила Филипе. – Я сегодня же всем скажу, что моя подруга больше там не живет, – она чуть не расплакалась. Столько лет они прожили с Чоли вместе, делили радость и горе, и вот теперь придется расстаться!
– Когда вас выпишут, – не замечая этого, продолжала Марианна, – вы поедете на новую квартиру. Еще я обязательно хочу нанять вам служанку.
– Нет, – даже испугалась Чоли. – Служанку не надо, нет.
– Может быть, я смогу помочь? – робко предложила свои услуги Филипе.
– Но я думаю, вам трудно будет ходить туда каждый день, – отвергла ее помощь Марианна. – Пусть этим лучше займется кто-то другой. А сейчас я пойду купить вам одежду, чтобы было в чем выйти из больницы. Я скоро вернусь!
– Но зачем… – пыталась протестовать донья Чоли, но Марианна была уже в дверях.
– Я все решила, донья Чоли, до свиданья!
Марианна ушла, а Чоли, ее верная подруга и Бето продолжали в растерянности смотреть друг на друга. Новость о том, что они переезжают в новую квартиру, прозвучала, как гром среди ясного неба. Донья Чоли не знала, печалиться ей или радоваться.
– Все будет хорошо, мама, – успокаивал ее Бето.
– А как же я теперь без вас? – потерянно сказала Филипе.
…Джоана Смит появилась в доме сеньоров Сальватьерра раньше назначенного времени. Марисабель еще не было, и она сидела в гостиной с Луисом Альберто.
– Я уже говорил с человеком, который берется переоборудовать комнату для занятий. Он придет завтра, – говорил учительнице Луис Альберто. – Надеюсь, вы найдете с девочкой общий язык.
– Мне кажется, это нетрудно, – улыбнулась Джоана. – Она выглядит очень послушной.
– Это на первый взгляд, – рассмеялся Луис Альберто. – Иногда капризничает, может вспылить, но душа у нее добрая. Наверное, мы ее слишком балуем, но она ведь у нас единственная.
– А что, ваша жена не может иметь детей? – неожиданно вырвалось у Джоаны.
– Может, – удивился вопросу Луис Альберто. – Но… Впрочем, это долго объяснять.
– Тогда, раз вы можете иметь собственных детей, какая-то важная причина заставила вас взять ребенка из приюта… – медленно произнесла Джоана.
– Что вы сказали? Откуда вы знаете? – Луис Альберто ожидал любого вопроса, но не этого.
– Мир тесен, сеньор Сальватьерра, – тихо ответила Джоана, которая теперь уже почти уверилась, что нашла дочь. – Я говорила вчера с одной приятельницей. Это та самая женщина, которая много лет назад передала вам девочку. Бывшая директриса приюта.
– Но она не имела права этого говорить! – возмутился Луис Альберто. – По уставу приюта тайна усыновления не разглашается.
– Она там уже не работает, – стала оправдываться Джоана. – И сказала мне это под большим секретом, она подруга моей тети. Но раз Марисабель ничего не знает, то уверяю вас, сеньор Сальватьерра, я буду об этом молчать. Можете быть спокойны.
– Наверное, не стоит говорить об этом и моей супруге, чтобы не тревожить ее напрасно, – предупредил Джоану Луис Альберто. – Надеюсь на вашу деликатность. А вот и Марисабель.
Действительно, в дверях стояла улыбающаяся девочка со своим пушистым Коки. Увидев Джоану, она очень обрадовалась.
– Рада вас видеть, сеньорита Смит, – весело сказала она. – Извините, что я немного опоздала, долго ждала машину. Я сейчас пойду переоденусь, и мы начнем урок.
– Вам, вероятно, уже освободили комнату, – заметил Луис Альберто. – Марисабель, проводи сеньориту Смит.
Специально для занятий балетом в доме оборудовали большую комнату. Марисабель включила музыку, и Джоана стала танцевать. Много лет она не танцевала с таким вдохновением, как сегодня. Эта девочка была сейчас для нее дороже любой самой изысканной аудитории. Джоана как пушинка взлетала в воздух, плавно изгибалась, делала великолепные пируэты, пока не замерла в глубоком реверансе.
Раздались аплодисменты. Марисабель и Луис Альберто были очарованы. Марисабель смотрела на Джоану глазами, полными восхищения и говорила:
– Я так хочу тоже стать балериной. Вообще во всем на вас походить. Я очарована цветом ваших волос! Вы такая приятная, симпатичная, славная. Мне бы хотелось, чтобы мы стали добрыми друзьями.
– И я бы этого хотела, Марисабель, – искренне ответила Джоана.
Когда урок закончился, Джоана похвалила Марисабель, – у девочки определенно были способности. Они договорились, что будут заниматься не раз в неделю, а целых три: по понедельникам, средам и пятницам.
Марианна спешила навестить донью Чоли – на завтра была назначена выписка, а значит и переезд в новую квартиру. Марианна легко взбежала по больничной лестнице, как будто ей снова было двадцать лет, и не было в руках нескольких больших свертков с бельем, одеждой и обувью для приемной матери ее дорогого мальчика.
Донья Чоли встретила ее со слезами на глазах.
– Сеньора, большое спасибо, что вы подарили мне инвалидную коляску. А теперь еще и это, – она посмотрела на свертки. – Не знаю, чем вас благодарить.
– Мне ничего не надо, – улыбалась Марианна, – я люблю вас и Вето, вот и все. Но не забывайте, вам первое время нельзя будет двигаться. Завтра же к вам придет прислуга.
– Нет, нет, – затрясла головой Ноли. – Не надо, прошу вас. Филипе обещала, что переедет жить к нам. Она возьмет на себя работу по дому. Знаете, ведь ее семья – это мы с Бето. Она так одинока. Правда, дети у нее есть, но разлетелись по всему свету и о ней не заботятся.
– Ну и прекрасно, – согласилась Марианна. – Пусть живет. Но помните – вам нужен полный покой. Ни о какой глажке, стирке и кухне речи не может быть. Тогда вы выздоровеете значительно скорее.
– Понятно, – неохотно согласилась Чоли. – Буду вязать или еще что-нибудь придумаю. Без работы я не могу.
Переезжала и Джоана – из отеля к тетушке Росарио. Она снова вошла в ту комнату, где когда-то жила еще девочкой. Здесь все было по-старому, как и вообще в этом доме, сплошь заставленном мебелью, увешанном коврами. На всем лежал отпечаток ее тетушки, дородной Росарио, любившей достаток. Щуплый, неуклюжий Хайме с трудом волок в комнату чемодан, тетушка, на чем свет стоит, ругала его.
– Хайме, ну, что это такое? Такой неаккуратный! Столько лет в доме, а спотыкаешься на одном и том же месте! – Она повернулась к племяннице. – Джоана, девочка, как я рада, что ты здесь! Теперь почувствуешь себя дома. Совсем другое дело, чем в гостинице. Ну, иди сюда, садись.
– Ты не рассказывай маме, что я здесь, – попросила тетушку Джоана. – Тем более это связано с ребенком. Она ведь не знает… Сколько горя я перенесла, вот что значит одна ошибка. Надо было пойти против родителей, против Карлоса, против всех.
При упоминании этого имени, тетушка гневно воскликнула:
– Карлос Кастаньедо! Кто бы мог подумать, что он такой негодяй! Забудь о нем!
– Я уже давно забыла, тетя, – ответила Джоана, но воспоминания нахлынули на нее, и на глазах появились слезы. Но это были не слезы печали, а слезы гнева и презрения. – И не будем больше вспоминать. Лучше я расскажу о девочке. Я даю ей уроки танца.
– Но ты уверена, что это именно она? – недоумевала тетя.
– Есть сведения, – ответила Джоана. – Их дал человек серьезный. Но все-таки это может быть ошибка, поэтому я стараюсь не обольщаться. Зачем я только отдала ее в приют!
– Да, дочка, были другие времена, – вздохнула тетя. – И я сама все время мучаюсь тем, что мы с тобой натворили.
– А я, – задумчиво ответила ей Джоана, – как я раскаиваюсь в этом. И поправить ошибку невозможно. А ведь если все вернуть назад, моя дочь сейчас была бы моей гордостью, а не позором.
Теперь Джоана с замиранием сердца ждала каждого следующего урока с Марисабель. И девочка ей в полной мере отвечала взаимностью. Обычно она, стоя на балконе, ждала ее, а завидев, что сеньорита Смит идет, бросалась переодеваться. Марисабель делала большие успехи. Все ей с легкостью давалось, тем более, что она, стремясь обрадовать учительницу, старалась изо всех сил.
– Я думаю, ты сможешь выйти на профессиональную сцену, – сказала Джоана девочке после очередного занятия. – Особенно, если будешь много работать. Хорошо, что ты занималась этим раньше.
– Да, – простодушно ответила Марисабель. – Уж не знаю, в кого я пошла, но я с самого детства мечтала танцевать.
Какой отклик нашли в сердце Джоаны эти слова!
– Я так волнуюсь, когда смотрю на тебя, будто ты для меня нечто большее, чем ученица, – призналась она девочке.
– И со мной тоже самое, – ответила Марисабель. – Вы скажете, я ненормальная, но я люблю вас.
В порыве материнского чувства Джоана привлекла к себе девочку и обняла ее.