Тягач вместе с прицепом крутануло на правом борту, двигатель заглох, и только тогда махина застыла в неподвижности. Крутились по инерции колеса, вяло шевелились свалившиеся в кучу пассажиры. А внутрь уже лезли юркие тощие тела в грубых лохмотьях. Сопротивляться им было – все равно что избивать воду. Оглушенных пассажиров вытащили из кабины и бросили рядом с опрокинувшейся машиной. Рядом с Лео оказался неподвижный, туго опутанный крепким металлическим тросом андроид. Лео представить себе не мог, что люди в состоянии голыми руками обездвижить робота.
Их окружили полуголые дикари, вооруженные копьями, луками и ножами. Но больше всего поражали их тела.
Кожа дикарей представляла собой жуткое зрелище безумных узоров из отрезанных, переплетенных и приживленных полос. Некоторые были подкрашены, возможно, даже татуированы, и все это создавало впечатление, будто нападавшие и не люди даже, а какие-то фантастические существа из иных миров. Было во всем этом что-то дикое, первобытное. Такое, что не оставляет надежды на понимание и пощаду. Все эти люди молча рассматривали пленников, и от этого становилось еще тревожнее.
Была надежда, что не найдут Пашку, остававшегося в жилом модуле. Но вскоре послышались его крики, и отчаянно сопротивлявшегося мальчишку за волосы притащил жилистый дикарь, даже не замечая его попыток вырваться. Пашка кубарем полетел к остальным пленникам. Веста бросилась к нему, обняла, но тот вырвался из объятий, вытер нос рукавом и сжался в стороне сердитым зверенышем.
– Кто вы такие и что вам от нас нужно? – твердо спросил Лео, глядя на дикарей снизу вверх.
Люди с копьями разглядывали их и молчали. Где-то позади топали, гремели металлом – активно грабили опрокинувшуюся машину. Пахло разлившимся топливом. Это особенно беспокоило, так как в руках нападавших появились горящие факелы. В их дрожащем свете изуродованные лица казались особенно зловещими.
Нильс тем временем с нахальным видом разглядывал самого крепкого и рослого дикаря, словно испытывая его терпение. У того, помимо жутких узоров из кожи, на голове имелся неряшливый гребень из волос, вроде индейского «ирокеза», на шее было какое-то подобие собачьего ошейника с металлическими зубьями, руки – перетянуты кожаными браслетами. Судя по всему, он был лидером этой толпы.
– Эй, красавчик, – Нильс похабно ухмыльнулся. – Чего надо-то, а? Скажи своим отморозкам, чтобы машину не трогали. Эй! Ты что, глухой, что ли?
– Личинки не задают вопросов, – ровным голосом сказал лидер. У него был странный гортанный акцент, но говорил он вполне понятно.
– Это кто личинка? – удивился Нильс и вроде бы даже обиделся.
Вождь не ответил. Вместо него заговорил другой – тощий дикарь с единственным выпученным глазом:
– Вы все – личинки. Вы только что вылупились из Внешнего мира. Чтобы стать людьми здесь, нужно вырасти из личинки.
– Что за ерунда! – фыркнул Нильс и поглядел на Лео, ища поддержки.
Но Лео лишь покачал головой: трудно было спорить с простым утверждением о том, что они здесь – пришельцы. Но почему дикари называют эту местность «миром», оставалось неясным.
Как совершенно невероятным казалось существование на Селене этих оторванных от цивилизации людей. Информации не хватало катастрофически, и в этом смысле он действительно ощущал себя беспомощной «личинкой».
– Вы же не собираетесь убить нас? – с мольбой в голосе спросила Веста, которая вновь прижимала к себе Пашку.
– Смотря что вылупится из личинок, – уклончиво ответил одноглазый. – Вы пойдете с нами!
Пленники поднялись в кругу вооруженных копьями и луками людей. Нильс повертел головой, заорал:
– С огнем осторожно! Машину мне спалите нахрен! Не жалко машину – свои задницы поберегите!
Его грубо ткнули древком копья, вынуждая идти вслед за остальными. Так они и шли в огненном кольце из факелов, окруженные страшными людьми, словно вернувшимися из ада.
Их повели примерно в том направлении, откуда в эти места «занырнул» «Великий поход». Шли к холмам в свете далекой Земли, и путь казался бесконечным. Где-то в стороне снова выл на Землю одинокий волк. Тоскливый вой угнетал, нагонял апатию, лишал надежды и пугал мыслями о будущем.
Но кое-что заставило Лео выйти из угрюмого оцепенения. Сначала ему показалось, что дикарей стало больше. Но присмотревшись, он понял – их сопровождала целая армия призраков. За каждым из дикарей увязалась его тихая копия. Встретив взгляд Весты, он понял – она тоже заметила. Остальные пока странностей не замечали. Да и сам Лео старался не думать об этой загадке, ведь ответ вряд ли мог повлиять на их освобождение. Самое поразительное было то, что сами местные не обращали внимания на двойников, словно те были обычным явлением. Вскоре призраки начали отставать и растворяться в ночи, будто потеряв интерес к происходящему.
Пленников привели к какому-то приземистому сооружению, расположившемуся среди холмов. От здания остался один только бетонный каркас, и узнать его было непросто.
Но, несомненно, это было он.
– Нильс! – тихо окликнул Лео.
– Что я там не видел? – мрачно буркнул Нильс.
Лео указал на вершину холма. Там высилась решетчатая конструкция, оставшаяся от полуразрушенного радара.
– Узнаешь?
– Погоди… Командный центр, что ли? – недоуменно произнес Нильс. – Но когда его успело так потрепать?
Здание действительно изрядно обветшало. Исчезли огромные стекла, ранее полностью покрывавшие его снаружи, а сам каркас выглядел так, словно по нему прогулялся мощный пожар. Над плоской крышей все еще торчали остатки искореженных антенн. В глубине мерцали отблески пламени.
– Это что же получается, – нахмурился Нильс, – их тоже накрыло этой самой Теменью? Не то чтобы мне было их жалко, просто я не понимаю – когда успело?
– Да ты внимательно посмотри, – отозвался Лео. – Здесь же все старое! Все, что здесь случилось, произошло очень, очень давно!
– И что это значит?
Ответить Лео не успел – вместе с остальными его протолкнули внутрь бывшего командного центра. Теперь это место напоминало какое-то языческое капище – кругом чадящие факелы, звериные шкуры, люди со следами самоистязания на телах. И вонь – удушливая, тяжелая, вязкая.
Как эта нескончаемая ночь.
Их путь закончился в большом зале с оголенными бетонными сваями, выполнявшими теперь роль колонн. Очень своеобразных колонн – при виде них Веста ахнула и дернулась прикрыть глаза Пашке. Многие из колонн были обтянуты человеческой кожей, снятой с поразительным умением вместе с головой. Казалось, колонна насквозь пробивает человека, распирая его изнутри острыми гранями, заставляя склонить мертвую голову в сторону центра. Там, в центре, в большой чаше, поставленной на камни, пылал огонь. Приглядевшись, Лео понял, что чаша некогда была параболической антенной, установленной на этой же крыше. В потолке имелась большая квадратная дыра посередине – там, видимо, когда-то был застекленный участок. И сейчас в эту дыру с опаской заглядывал синеватый диск Земли.
У дальней стены, на возвышении, обозначавшем, очевидно, почетное место, сидело на шкурах несколько человек, вполне соответствовавших по виду всем остальным. Только в их позах было куда больше «статусности». Вокруг центрального места в вальяжных позах расположились женщины. Их непросто было отличить от мужчин – их полуобнаженные тела были столь же обильно изуродованы плетением и тиснением по коже. Разве что более тонким и изящным, если это применимо к подобному варварству. Была в этом изощренном искусстве какая-то мрачная эстетика. Да и держались девушки с определенной грацией. Наверное, старались угодить тому, кто сидел меж ними.
Этот человек внушал робость, так как был необычайно крупным и, казалось, состоял сплошь из бугристых мышц. Впрочем, эффект отчасти складывался из-за тех же манипуляций с порезами и шрамами. Можно было подумать, что подобные манипуляции с собственным телом были здесь любимым развлечением. Особенно поражало его лицо: с помощью шрамов из него искусно сымитировали оголенный череп.
Наверное, это был вождь странного племени. Сейчас он рассматривал приведенных пленников, и невозможно было понять выражения его лица. Вперед вышел дикарь с «ирокезом», пояснил:
– Свежие личинки. На большом железном звере вылупились.
– Вот как? – вождь не выказал особого удивления. Возможно, не позволяла мимика. – Давно здесь железных зверей не бывало.
Его голос раскатывался по залу низким рокотом и был под стать внешности обладателя. Вождь поднялся с неожиданной резкостью и направился к пленникам. Роста он действительно был огромного и производил устрашающее впечатление. Он в упор просверлил взглядом одного за другим, словно видел каждого насквозь. За его спиной замаячил тощий и одноглазый дикарь, подобострастно оскалился гнилыми зубами и прокомментировал:
– Хорошие личинки, крепкие!
– Это может знать только Гадатель, – отрезал вождь. И впился глазами в Весту. – Разве что вот неплохая.
Огромная лапа ухватила Весту за подбородок, с силой качнула ее голову из стороны в сторону. Лео сжал кулаки, но на страшного амбала уже набросился Пашка:
– Не смей, гад! Уйди!
Кулаками он размахивал уже в воздухе – дикарь легко поднял его свободной рукой за шкирку.
– Хорошая личинка, бодрая, – снова не удержался одноглазый.
Вождь небрежно отшвырнул мальчишку, кубарем покатившегося по полу, неторопливо вернулся на свое место и бросил:
– К Гадателю их!
– Я отведу! – оживился одноглазый и сделал охранникам знак.
Пленников повели следом за ним в глубину здания. Факелы с трудом освещали путь, бросая на стены угрюмые тени. Веста вскрикнула: откуда-то из-за колонн прямо на них метнулся быстрый силуэт. Мгновенно превратившись в огромного волка, он прыгнул – и в прыжке распахнул клыкастую пасть, стремясь вырвать девушку из группы людей.
И растворился в воздухе.
– Черт, что это?! – заорал Нильс, шарахаясь в сторону.
Крепкий воин остановил его древком копья и швырнул обратно. Раздались сдержанные смешки.
– Это же Тени, – насмешливо сказал одноглазый. – Личинки никогда этого не знают.
– Здесь это бывает, – негромко сказал Лео. – Они не опасны.
– Бывают и опасны, – снова сказал одноглазый. – Но не сейчас.
– Предупреждать надо… – пробормотал Нильс, глянул на Весту. – Ты тоже знала? Тьфу ты, ну и местечко…
Казалось, мрачнее места, чем этот бетонный лабиринт, не найти, но хозяева приблизились к черному провалу в бетонной поверхности и стали спускаться по крутой лестнице в душную глубину.
– Куда нас ведут? – тихо спросил Пашка.
– Ты же слышал – к Гадателю, – как можно спокойнее ответила Веста.
– А кто он, этот Гадатель?
– Я не знаю.
– А он плохой?
– Он видит все, – неожиданно встрял одноглазый. – Не пытайтесь его обмануть!
– Не пугай, пуганые уже, – проворчал Нильс. Впрочем, не очень уверенно.
Теперь они двигались длинным и узким туннелем с неровными стенами, по которым струилась несвежая влага. Воздух стал плотным и вязким, от влажности намокла одежда. Под ногами застелился тонкий туман. Этот ход казался уже не туннелем, а норой злобного зверя.
Наконец коридор вывел в небольшую… нет, не комнату – пещеру. Изломанные стены оголяли исконный лунный грунт, но со свода густо свисали пробившиеся сюда корни растений. Тумана здесь было больше – он клубился, доставая почти до пояса. От влажности стало тяжело дышать. И единственным источником света здесь был факел, который держал хмурый дикарь.
Вошедшие огляделись – и не увидели никого.
– И где же ваш хваленый Гадатель? – поинтересовался Нильс.
Тощий злобно сверкнул единственным глазом и осторожно, бочком двинулся вперед. Бережно раздвинул руками свисающие корни. Пленники содрогнулись: среди корней показалась голова человека, висящего вверх ногами. Тощий, как скелет, голый и дряблый, он висел с закрытыми глазами, как летучая мышь. И, в отличие от остальных местных, он был лишен уродливых шрамов, и череп его был совершенно гладок.
Одноглазый с опаской приблизился к уху висевшего и что-то тихо сказал одними губами. Осторожно попятился. Корни тихо колыхались, но не спешили закрывать странное лицо.
– Ты!
Лео содрогнулся. Тощий кривой палец человека, висевшего, как вампир, под сводом пещеры, указывал на него. Глаза при этом висевший не открыл. Лео ощутил страх и беспомощность, будто этот палец проткнул его насквозь.
– Гадатель хочет, чтобы ты подошел! – прямо в ухо прошипел ему одноглазый.
Лео шагнул вперед, послушно, как кукла на ниточках, не чувствуя своих ног, будто кто-то повелевал его телом. Он приблизился к странному человеку и оказался с ним лицом к лицу.
Лео содрогнулся: лба коснулись ледяные руки. Нашарили его виски, замерли. Казалось, они вытягивают из него тепло, саму энергию жизни, насыщая этого вампира. Мерзкие пальцы пробежали по шее – и наткнулись на цепочку. Мелкими движениями пальцы перебрали цепь, нащупав жетон. Гадатель вздрогнул и вдруг распахнул глаза.
Это было как вспышка, как удар. Огромные, черные, лишенные белков глаза смотрели в упор, словно разглядывая саму душу.
– Ты пришел, – глухим шипящим голосом произнес Гадатель. – Я ждал, когда ты вернешься…
– Я не понимаю… – пролепетал Лео. Он не мог отвести взгляда от этих страшных, немигающих глаз, парализовавших его волю.
– Ты все понимаешь. Ты – Ключ.
– С чего вы взяли? Как вы могли меня ждать – ведь я только пришел…
– На то ты и Ключ, чтобы приходить и уходить, перемещаясь между мирами. Зачем ты делаешь вид, что не понимаешь?
– Чего вы от меня хотите?
– Ты должен закрыть Дверь, через которую приходит к нам Зло. Ведь это ты открыл ее, и только ты можешь закрыть.
– Я ничего не открывал…
– Иди. Сделай, что тебе предначертано.
Глаза закрылись. Лео попятился, и на его место снова шмыгнул одноглазый, припал ухом к тонким губам Гадателя. Прислушался, заметно изменившись в лице, и пробормотал: «А что с остальными?» Ответа Гадателя Лео не разобрал.
Когда одноглазый вернулся к пленникам, его поведение заметно изменилось. Появилось в нем что-то трусливо-заискивающее.
– Гадатель все сказал, – поведал он. – Гадатель отпускает вас.
– Как это мило с его стороны, – проворчал Нильс. – Интересно, а ему не сильно кровь к голове приливает?
– Тише, тише! – простонал Молоток. – Нас же убьют!
– Теперь не убьют, – уверенно возразил дальнобойщик. – Наш Лео, видать, приглянулся этому йогу.
– Да бросьте вы, – растерянно отозвался Лео. – Мне кажется, он с кем-то меня перепутал.
Пленники снова прошли по узкому подземному ходу, поднялись в здание.
– Идите за мной! – позвал одноглазый. Настроение его заметно поднялось, он двигался чуть ли не вприпрыжку.
Пройдя все теми же грязными, запутанными тропами среди груд мусора и костей, они оказались в довольно просторном и сравнительно чистом помещении с голыми закопченными стенами и открытым небом над головой.
– Теперь вы наши гости, – с мерзкой улыбкой пояснил одноглазый. – Здесь вы будете жить.
– Спасибо, конечно, – сказал Лео. – Но если мы гости, зачем здесь вот эти?
Он кивнул на двоих настороженных дикарей с копьями, застывших у единственного выхода.
– Они будут охранять вас, – пояснил одноглазый. – Опасностей много!
– Выходит, мы свободны? – уточнила Веста.
– Конечно! – радостно сообщил одноглазый.
– Тогда мы лучше пойдем отсюда, – нервно сказал Молоток. – Мне душно. У меня боязнь замкнутого пространства.
– Нет, уходить нельзя, – одноглазый покачал головой. – Пока Мертвая Голова не позволит.
– Кто? – не поняла Веста.
– Вождь, наверное, – пояснил Нильс. – Видела его физиономию?
– Так, может, ты отведешь нас к нему? – спросил Лео у одноглазого.
– Он сам вас позовет. Когда придет время.
Одноглазый покосился в сторону Лео, согнулся в нелепом поклоне, словно что-то невидимое надавило на спину, после чего попятился к выходу. Двое с копьями вышли следом, с грохотом задвинув выход тяжелым железным щитом.
Пленники остались в темноте: факел унесли, остался лишь бледный свет Земли, пробивающийся сквозь неровный квадрат в потолке. Они помолчали, приходя в себя после пережитого.
– Ну и дела, – протянул, наконец, Нильс. – Что здесь вообще происходит?
– Действительно, Лео, – протянул Молоток. – Откуда этот висячий тип тебя знает?
– Чертовщина какая-то, – проговорил Лео. – Не может он меня знать. Я его впервые вижу.
– Что-то здесь не то, – Нильс подошел к хлипкой колонне, из которой торчала легкая композитная арматура. – Такое ощущение, что, пока мы устраивали гонки на грузовиках, здесь прошли годы. Посмотрите, как все здесь обветшало! Не могло этого случиться, даже если Темень таки накрыла этот проклятый центр с его проклятым инструктором.
– Постой! – проговорил Молоток. – Что ты сейчас сказал про годы?
– Что они прошли. Ну, мне так показалось.
– А может, это действительно так? Может, я все-таки был прав, и что-то действительно произошло со временем? И мы оказались в далеком будущем?
– Ни хрена себе – будущее! – процедил Нильс. – Наше будущее – этот каменный век?
– Но ты же сам видишь, Нильс, – Лео провел ладонью по шершавой стене. – Как это объяснить по-другому?
– Я не знаю… – Нильс пожал плечами. – Меня больше волнует, как выбираться отсюда. От этих уродов меня просто трясет. Давайте прикинем, можно ли отсюда сбежать.
– Может, туда? – Лео указал на дыру в потолке.
– Хорошая мысль, – оживился Нильс. Задрал голову, обошел комнату, влез ногой во что-то липкое, ругнулся. – Тьфу ты… Э-э… Надо сначала одного как-то подсадить, а после он остальных повытягивает. Только веревку из одежды связать надо…