— Да, именно так я и думала! Я смотрела, как тетя Маша готовит, и училась у нее. Так что со временем у меня был шанс стать заправской кулинаркой.
— Себе-то не ври!
— А я и не вру. Между прочим, у меня рассольник уже стал получаться, как у нее… А теперь мне не для кого его варить.
— Если Николаша твой мужчина, то никуда он от тебя не денется, — я попыталась приободрить свою подружку.
— Нет, он ко мне не вернется. Это точно. Даже не знаю, что я теперь буду делать с перфоратором, который я для него заказала. Мне-то он ни к чему…
— Честно говоря, я не совсем понимаю, что ты нашла в Николаше. Он не так богат, как твои предыдущие поклонники… Внешне, уж прости меня, он тоже не Аполлон.
Нечаева молчала, кусая губу, потом не выдержала и призналась:
— Мне визу в Испанию больше не дают, и я не могу съездить к маме. В консульстве мне сказали, что у замужних женщин нет никаких препятствий для получения визы, а мне она не светит. Испанцы боятся, что я у них насовсем останусь, ведь в России меня вроде как ничто не держит…
— Значит, ты Николашу не любишь? Но зачем надо было идти на такие жертвы? Не проще ли было оформить с кем-нибудь фиктивный брак?
— С кем? — Нечаева безнадежно вздохнула.
— Девочки, я ухожу, — раздалось из прихожей. — Буду поздно. Не скучайте!
— До свидания, Аристарх Владиленович, — Алина выглянула в дверной проем, провожая взглядом моего деда. — Полина, а может?..
— Даже не думай! — приструнила я ее. — Будем искать более подходящего тебе по возрасту кандидата.
— Я искала, но не нашла. А Коля… он мне нравится. Возможно, именно тем, что не похож на моих прежних бойфрендов. Он такой мастеровой… Николаша, оказывается, сам умеет менять шины! А еще он запросто справляется с протекающими кранами, потому что знает, где и как можно отключить на время стояк. А скрипучие двери? Я думала, это безнадежно и собиралась поменять весь шкаф из-за одной дверцы, но, оказывается, это лечится. Коля что-то там подтянул, потом где-то там смазал, и шкаф как новенький! Ни единого звука! — Нечаева стала к чему-то принюхиваться. — Полина, а у тебя ничего не горит?
— Конечно, горит! — Я открыла духовку и достала сильно подрумяненную шарлотку. — Алина, ты меня заговорила. Гости придут, а мне даже угостить их нечем.
— Гости? Ты ждешь гостей?
— Да, скоро Антон с Никой должны подъехать. Будем обсуждать наши дальнейшие планы.
— Я останусь? — спросила Нечаева.
— Конечно, оставайся, ты ведь тоже в деле.
— Полина, я знаю, как спасти шарлотку, — удивила меня Алина. — Меня тетя Маша научила. Надо срезать сильно подгоревшие края, а перед самой подачей на стол украсить взбитыми сливками. У тебя есть взбитые сливки?
— Где-то был баллончик, — я заглянула в холодильник, — да, он здесь.
— Поля, а как продвигается ремонт в твоей комнате? — поинтересовалась моя подружка.
— Пойдем, покажу, — мы вышли из столовой. — Знаешь, я решила не загромождать мебелью свою спальню, а использовать ниши в качестве полочек.
— А как же твой шкаф-купе?
— Сейчас увидишь, — я распахнула дверь в комнату.
— Поля, как здесь стало просторно! — Нечаева просканировала пристрастным взглядом пустое помещение. — Так, а что это за дверь?
— В гардеробную.
— В гардеробную? Ты что, сделала гардеробную из моей любимой гостевой комнаты?
— Ну чем-то всегда приходится жертвовать, — пожала я плечами.
— И почему именно той комнатой, в которой я люблю останавливаться? — обиделась моя подружка.
— Потому что она соседствует с моей спальней. Не переживай, Алина, я воспроизведу в другой гостевой интерьер, который так пришелся тебе по душе.
— Ну, тогда ладно, — Нечаева прошла к окну. — Кажется, Ярцев приехал. Паркуется на другой стороне улицы. Выходит, подает руку Нике…
— Пойду открывать им дверь.
— Погоди, я с тобой! — Нечаева бросилась за мной вдогонку.
* * *Вероника все еще носила траур. На ней было строгое черное платье без рукавов, которое смотрелось очень уж мешковато. Похоже, за последние три недели девушка похудела килограммов на пять-шесть. Но избави нас бог от таких «диет»!
— Алина, и ты здесь? — удивился Антон.
— Ну, разумеется, я же в деле, — похвасталась Нечаева.
— Ника, ты помнишь Алину? — спросил Ярцев свою спутницу, та виновато улыбнулась, что следовало принимать за отрицательный ответ.
— Ну как же, Антон познакомил нас в ресторане, — стала напирать на нее моя подружка. — У вас еще тогда помолвка была…
— «Помолвка»? — неуверенно переспросила Вероника, будто усомнившись, было ли такое событие в ее жизни.
— Антон мне так сказал. — Алина перевела взгляд на Ярцева, ища у него поддержки.
— Ника…
— Я вспомнила, — Булатова повернулась к Нечаевой, — на тебе было платье лаймового цвета.
— Точно!
Вероника перевела свой взгляд на меня:
— Полина, извини, что я прервала наше общение по скайпу. Просто я была не в состоянии продолжить разговор…
— Я понимаю… Ну что же мы стоим у порога? Проходите, — я пригласила гостей в гостиную, выполненную в стиле кантри.
— Может, сначала чайку попьем? — предложила Алинка. — Мы с Полей такую шарлотку испекли! Пальчики оближете!
Ника смотрела на мою подружку с опаской. Ее можно было понять — она пришла сюда, чтобы обсудить обстоятельства очень деликатного дела, а тут вдруг нарисовались посторонние… Сама же Нечаева чувствовала себя как рыба в воде. Трудно было даже предположить, что еще час назад она переживала личную трагедию. Ветер подул в другую сторону, и настроение у моей подружки кардинально поменялось. Впрочем, для меня это было не ново.
Оставив гостей на попечение Нечаевой, я отправилась в столовую. А когда вернулась в гостиную, то заметила, что моей подружке удалось передать Веронике частичку своего природного оптимизма. Булатова с интересом слушала, как я, разумеется, не без ее, Алинкиной, помощи, наказала пластического хирурга, изуродовавшего лицо молодой женщины.
— Короче, мы вернули шубу, которую он подарил Полине, обратно в магазин, и на эти деньги Ольга сделала себе повторную операцию в Москве.
— Никогда бы не поверила, что у этой грустной истории может быть хеппи-энд. Правда, у меня совсем другой случай. Отца уже не вернуть. — Ника снова нырнула в океан безнадежности.
Я подкатила сервировочный столик к овальному столу, стоящему в центре гостиной. Алина помогла мне расставить приборы и не забыла при этом еще раз упомянуть, что шарлотку мы готовили с ней вместе. Она же первой заговорила о деле. Достав из сумочки мобильник, Нечаева стала демонстрировать фотографии, иллюстрирующие передвижения и контакты Хазарова.
— Погоди, погоди, — остановил ее Ярцев. — Вернись к предыдущей фотке. Увеличь ее… Ну точно, он! Я думал, мне показалось. Это что же получается?..
Мы все уставились на Антона, ожидая его комментариев. Но он размышлял о чем-то своем, не спеша делиться с нами своими соображениями.
— Антоша, ты кого-то узнал? — робко подала голос Вероника. — Кого?
— А Руслан-то на два фронта работает! То есть, вы не знаете, кто это? — Журналист показал на человека, с которым контактировал на кладбище Хазаров. Мы молчали, и тогда Ярцев выдал: — Это Мороз.
— Мороз? — удивилась я. — Антон, ты уверен?
— Ну, разумеется. Я все-таки веду криминальную хронику. Ее героев, даже потенциальных, надо знать в лицо.
— Выходит, Руслан за спиной Аристотеля общается с Морозом. Алина, ты даже не представляешь, что ты сделала!
— Что? — Нечаева не поняла, хвалю я ее или ругаю.
— Ты совершила прорыв. Я все никак не могла придумать, как наказать Руслана, а теперь, благодаря тебе, знаю. Достаточно просто показать эту фотографию Аристотелю, и тот сотрет Хазарова в порошок. Правда, надо выбрать для этого подходящий способ…
— Погодите, погодите, я ничего не могу понять, — вклинилась в наш разговор Булатова. — Кто такой этот Мороз? Может быть, Руслан совершенно случайно встретился с ним на кладбище?
— Ника, Мороз — это тоже вор в законе, как и Аристотель. По существу, они враги. Судя по всему, Хазаров работает на обоих…
— Может быть, Руслан посредник? — предположила Булатова. — Вдруг он встречался с Морозом по заданию Аристотеля?
— Исключено! — возразил Ярцев. — Алина, если я правильно понял, то эта встреча была обставлена как случайная?
— Да, Хазаров подошел к одной могиле, а через пару минут у соседней нарисовался этот, — Нечаева увеличила фотографию Мороза. — С ним было еще двое, но они держались подальше.
— Скорее всего, это были охранники Морозова… Алина, а как долго они разговаривали? — уточнила я.
— Недолго. Всего минуты три. Со стороны все выглядело как случайная встреча. Но когда я увидела, что Руслан что-то передает человеку, стоящему у соседней могилы, то поняла, что они обо всем договорились заранее.
— Недолго. Всего минуты три. Со стороны все выглядело как случайная встреча. Но когда я увидела, что Руслан что-то передает человеку, стоящему у соседней могилы, то поняла, что они обо всем договорились заранее.
— Интересно, что Хазаров передал Морозу? — задумалась я.
— Скорее всего, флешку, — предположила Нечаева. — Во всяком случае, что-то небольшое, умещающееся в кулаке.
— Алина, ты серьезно рисковала, — заметил Ярцев. — Надеюсь, они тебя не заметили?
— Обижаешь, Антон. Конечно, заметили. Я так рыдала на могиле какой-то старушки, что не засечь меня было невозможно, — усмехнулась Алинка.
— Правильно сделала, — похвалила я ее. — Если хочешь остаться незамеченной, лезь в глаза. Тогда тебя никто не заподозрит в слежке.
— Да, девочки, я смотрю, у вас свои правила игры, — журналист был обескуражен нашими методами. — Алина, а ты случайно не выяснила, около каких могил стояли Хазаров с Морозом?
— Выяснила. Похоже, Руслан назначил встречу у могилы своей матери. Проходя мимо, я заметила надпись на памятнике: Хазарова Нелли Михайловна.
— Да, это действительно его мать, — подтвердила Ника, — она прошлым летом умерла. Руслан тогда частенько бывал у нас в гостях. Папа даже ходил на похороны его матери…
— Закроем эту тему, — сказал Ярцев, который все еще ревновал Веронику к Руслану. — Полина, а ведь ты так и не объяснила, какие виды у тебя на «Феррари», принадлежащий сыну Аристотеля.
— Я хочу сделать заказ на ее угон людям Мороза. Конечно, не сама, а через подставных лиц.
— Ты думаешь, что потеря машины, пусть и такой дорогой, как эта, сопоставима с потерей близкого человека? — В голосе Ники было разочарование.
— Не сопоставима, — согласилась я. — Угон — это лишь повод для того, чтобы разжечь войну между Аристотелем и Морозом. Но, чтобы мой план сработал наверняка, нужен еще какой-то параллельный ход…
— Если надо осветить это в прессе, то я готов, — предложил свои услуги Ярцев.
— Это не совсем то, что я имела в виду. Надо сделать так, чтобы Аристотель тоже чем-то насолил Морозу… Но мне о последнем мало что известно. Антон, может быть, ты в курсе личной жизни Мороза?
— Я в курсе, — несмело произнесла Вероника.
— Ника, ну откуда ты можешь знать подробности личной жизни Мороза, если еще пять минут назад вообще не знала, кто это такой? — Ярцев не принял робкое заявление своей девушки всерьез.
— Антон, не повышай на меня голос, — осадила его Булатова. — Я просто кое-что вспомнила…
— Ярцев, не мешай! — Нечаева прикрикнула на нашего одноклассника. — Пусть Ника расскажет, что она вспомнила.
— Молчу. — Антон пересел на диван и, приняв глубокомысленную позу, стал внимать рассказу девушки.
— За два дня до Нового года у нас в бюро, как, наверное, в любой другой фирме был корпоратив. Шадрина, это наша начальница, — пояснила Булатова, — пришла в ресторан, обвешанная дорогими украшениями, не хуже новогодней елки. Откровенно говоря, меня это удивило, потому что мужа у нее нет, а зарплаты у нас не ахти какие. Светка, переводчица с немецкого, несколько перебрала с алкоголем, и у нее развязался язык… Короче, она сболтнула, что дочка Шадриной сожительствует с Морозовым, который еще в лихие девяностые держал в страхе весь Горовск. Наша начальница, конечно, была в шоке, когда узнала, что ее единственная дочь сошлась с мужчиной, который ей не только годится в отцы, но еще и связан с криминалом. А потом как-то быстро смирилась с этим. Мороз просто-напросто купил ее расположение. У Шадриной стали появляться новые наряды, потом автомобиль, ну и те самые драгоценности, в которых она засветилась на новогоднем корпоративе… Собственно, это все, что мне известно. Мало, наверное?
— Ника, это очень ценная информация, — заметила я, задумавшись о том, как эти сведения можно использовать на практике.
— Да-да, очень ценная, — вторила Алинка для того, чтобы не выглядеть глупее меня.
— Я смотрю, вы здесь спелись, — процедил сквозь зубы журналист. — Куда я попал? Женсовет текстильной фабрики, ни больше ни меньше…
— Антоша, — Ника оглянулась назад, — ты же сам привел меня сюда.
— Все, молчу, молчу…
В моей голове закончила выстраиваться логическая цепочка, и я озвучила основную мысль:
— Гражданская жена Аристотеля тоже любит блеснуть ювелиркой. Почему бы не подбросить ей что-нибудь из украшений Шадриной?
Все молчали, хотя каждый невербально высказал свою реакцию на мое предложение. Кривая ухмылка Антона красноречиво свидетельствовала о том, что он считает его женской причудой, не имеющей никакого отношения к тому, ради чего мы здесь собрались. Взгляд Нечаевой, блуждающий по потолку, был мне хорошо знаком. Она так делала всякий раз, когда ждала пояснений, пытаясь скрыть несостоятельность своей интуиции. Ника сосредоточенно смотрела в одну точку прямо перед собой, при этом ни один мимический мускул на ее лице не пришел в движение, но вот руки… они отчаянно теребили бумажную салфетку. Когда она превратилась в комок, Булатова бросила салфетку в блюдце, взяла ложку и стала мусолить ее, пока не уронила на пол.
— Я подниму, — Ярцев вскочил с дивана. — Ника, может, мы уже пойдем?
— Антон, погоди, я должна кое-что уточнить… Полина, если я правильно тебя поняла, кто-то должен украсть у моей начальницы драгоценности?
— Именно так, — подтвердила я.
— Ника, она шутит. — Ярцев стал подмигивать мне, чтобы я подтвердила его слова.
— Поля, разве ты пошутила? — удивилась Нечаева.
— Нет. Вероника правильно все поняла.
— Украсть драгоценности… А кто это сделает? Люди Аристотеля? — предположила Булатова и, не дожидаясь моего ответа, добавила: — Если честно, то мне эта идея понравилась. Я работаю в бюро переводов около двух лет, и за это время Зинаида Львовна мне столько нервов попортила! Несколько месяцев назад мне надо было перевести с английского завещание. Так Шадрина потребовала, чтобы я допустила одну неточность при переводе, и эта неточность стоила бы одному из наследников очень приличной суммы. Я, разумеется, отказалась. Тогда она вызвала из отпуска Купцову, которая все время пляшет под ее дудку. Думаю, Элла сделала так, как ее попросила начальница…
— Ника, ты никогда не рассказывала мне об этом, — заметил Ярцев.
— Не до того было. Я вот еще что вспомнила! Как-то по весне Зинаида Львовна пришла на работу с опозданием. Оказалось, что она вышла из дома, а тут из-за угла вывернул ее сосед на «Ладе Гранте» и обрызгал ее водой из лужи. Шадриной пришлось вернуться домой и переодеться. Пришла она тогда на работу крайне возбужденная и сразу стала звонить своей дочери, жаловаться на соседа… Прошло несколько дней, Зинаида Львовна снова позвонила дочери и стала рассказывать ей о том, что у того самого соседа угнали машину. Я помню, с каким сарказмом она произнесла: «Бог шельму метит!» Тогда я подумала, что это простое совпадение. Мне ведь было невдомек, чем занимается сожитель ее дочери. Теперь я думаю, что тот угон был не случайным. Его организовал Мороз, чтобы наказать соседа Шадриной.
— Ника, это всего лишь твои фантазии, — высказался Антон.
— А мне кажется, что такое вполне возможно, — поддержала я Булатову. — Она лишила соседа авто, а мы лишим ее драгоценностей, на которые она ни копейки собственной не потратила. Это будет справедливо.
— Наверное, — согласилась со мной Вероника. — Говорят, до того, как дочка Шадриной сошлась с Морозом, она не была такой наглой. Но я ее другой не знала, мне сравнивать не с чем. Помню, когда я только устроилась на работу, за спиной начальницы все обсуждали, что она новый сейф для документов домой утащила. А еще… еще она периодически выписывает для нас премии и забирает их себе.
— Ника, твоя работа не имеет никакого отношения к тому, что мы обсуждаем, — заметил Ярцев. — В конце концов, ты можешь просто взять и уволиться.
— Интересно, где я еще найду работу переводчицы, если на весь Горовск всего одно бюро переводов? Когда я поступила на «иняз», мы жили в областном центре, там эта профессия была гораздо более востребована.
— Это отдельная тема. Мы ее обсудим в другой раз. Пойдем! — Ярцев снова попытался увести свою девушку. — Уже поздно, Вера Николаевна будет волноваться.
— Не будет. У мамы сегодня ночная смена. Антон, если хочешь, поезжай домой. Тебе завтра утром надо быть в редакции, а я в отпуске. Ты не переживай, я потом доберусь на такси.
— Куда ж я поеду без тебя? — Ярцев плюхнулся обратно на диван. — Полина, не буду скрывать, на этот раз твой план кажется мне очень слабым. Прости, говорю, что думаю. Надеюсь, ты не забыла, что мы собирались наказать того, кто виноват в смерти Ивана Ивановича?
— Не забыла.
— Тогда скажи, какое отношение «Феррари», который Аристотель презентовал своему сыну, и цацки, которыми Мороз задобрил мамашу своей любовницы, имеют к нашему делу?