— А эта Анна Борг, — спросил Феннер. — Что с ней?
— Она по-прежнему в городе. Вот уже два месяца, как один из моих людей следует за ней по пятам. Но это потерянное время. Она нашла другого проходимца… Такое впечатление, что ей надоело ждать возвращения Рили. Сейчас выступает в «Парадиз-клубе».
— А кто этот новый любовник?
— Эдди Шульц.
— Я его знаю. Он член банды Гриссон. Высокий, красивый, плечистый парень.
— Да, это он. Банда купила «Парадиз» у Тони Роко. Теперь они выплатили ему долг, и в клубе совсем неплохо идут дела.
Феннер насторожился.
— А где они нашли фрик? Банда Гриссон не купалась в золоте, насколько я знаю.
— Я проверил. Шульберг финансировал это предприятие. Они заключили соглашение с Мамашей. Она заставляет коробочку работать и выплачивает из ее доходов долг.
Интерес к клубу у Феннера пропал.
— Насколько я понимаю, след их уже остыл?
— Да он никогда и не был горячим! Какое-то проклятие — это дело. Когда я думаю о затраченном времени, меня мучают кошмары. За эти три месяца мы продвинулись не больше, чем в первый день.
Его слова вызвали у Феннера гримасу разочарования: перспектива получить тридцать тысяч практически исчезла. Он уже встал, чтобы откланяться, но тут вдруг его осенило:
— А каким образом девица Борг зарабатывала свои деньги, когда она была с Рили?
— Она танцевала в «Космос-клубе». Это, конечно, давало ей немного, но ведь ее содержал Рили.
— В «Космос-клубе»? — Феннер на мгновение задумался, потом посмотрел на часы. — Ну что ж, не буду вас больше задерживать, капитан. Если я что-нибудь узнаю, то непременно сообщу вам.
— Вы ничего не узнаете, — усмехнулся тот, — потому что и узнавать-то нечего.
Феннер, поглощенный пришедшей ему в голову мыслью, вернулся в свою контору. Было уже больше шести, но Паола ждала его.
— Я не посмела уйти. А вдруг появится другой миллионер?.. О Дэйв! Я думала о том, на что мы истратим эти деньги, когда получим их.
— В этой фразе есть одно словечко: «когда». Вот именно — когда? Но раз уж ты на работе, то проведи это время с пользой. Пойди в «Музей ужасов» и посмотри, есть ли у нас что-нибудь на Пете Космоса?
Будучи журналистом, Феннер записывал разные сведения о гангстерах города, больших и маленьких. Эта коллекция уже не раз сослужила ему добрую службу при разоблачении всякого рода подонков.
Через пять минут Паола вернулась с пачкой вырезок из газет в руке.
— Я не знаю, что ты ищешь, Дэйв, но тут все, что мы имеем о Пете Космосе.
— Спасибо, сокровище! А теперь уходи, мне надо поработать. А что, если мы вечером пообедаем вместе, чтобы отметить нашу удачу?
Лицо Паолы расплылось в улыбке удовольствия.
— Поторопись тогда! Я надену свое новое платье! Мы пойдем в Шампань-Руж?
— Я скажу тебе, куда мы пойдем: в «Космос-клуб». Совместим приятное с полезным.
— В «Космос-клуб»? Но ведь там бывает только всякий сброд!
— Отвали, девочка. Мне надо работать. Я зайду за тобой в восемь тридцать.
Он заставил ее повернуться и шлепнул по аппетитному задику так, что она катапультировалась до самой двери.
Сидя за столом, он изучал вырезки из газет. Спустя полчаса позвонил по телефону, потом спрятал все в папку, погасил свет, запер дверь на ключ и поехал домой. Там он принял душ и переоделся. Потом достал свой полицейский специальный «кольт-33», сунул его в кобуру и надел на плечо.
Паола ждала его. В новом черном платье она была обворожительна. Платье выгодно подчеркивало ее формы, что не ускользнуло от взглядов Феннера, которые он бросал на нее.
Их машина влилась в общий поток.
— Я нашел кое-что о Пете. Он покраснеет как рак, когда я уличу его.
— Надеюсь, мы все-таки хоть что-нибудь поедим?
— Мы начнем с обеда, красавица, — пообещал Феннер, похлопывая ее по коленке.
Паола оттолкнула его руку.
— Это колено предназначено моему будущему мужу, — заявила она. — Я очень хочу предоставить тебе такую возможность, но ты должен попросить меня об этом письменно.
Феннер расхохотался.
Когда они подъехали к «Космос-клубу», там было уже полно народу, но метрдотель нашел для них столик.
Феннер осмотрел зал и признал, что коробочка совсем недурна.
— Настоящий морг в миниатюре, — заключила Паола, оглядевшись. — Я никак не могу понять, что привлекает людей в этом клубе? Они, видимо, просто привыкли к этому месту, потому и не идут в другое.
Феннер не слушал ее, изучая меню… Он был голоден. Подошел официант, чтобы принять у него заказ.
Когда им подали обед, оба были так голодны, что ничего не обсуждали. Если что и было не слишком вкусно, то, по крайней мере, оказалось вполне съедобным.
Паола выбирала себе десерт, когда Феннер отодвинул стул и встал.
— А теперь, девочка, за работу! Пойду повидаю Пете. Продолжай спокойно наполнять свой желудок. Я задержусь ненадолго.
— Иди, дорогой, и не беспокойся обо мне. Мне нужно рассказать самой себе уйму всяких вещей. Я отлично обойдусь без тебя.
Феннер не без труда стал прокладывать себе путь к конторе Пете. Не утруждая себя стуком, он просто распахнул дверь и, ударом ноги захлопнув ее за собой, вошел в комнату.
Пете, низко наклонившись над бумагами, сверял столбцы каких-то цифр. Он удивленно поднял глаза, узнал вошедшего и нахмурился.
— Какое вы имеете право врываться ко мне? Что вам от меня надо?
— Салют, толстяк! — нимало не смущаясь, сказал Феннер, присаживаясь на край стола. — Мы не виделись целую вечность.
— Что вам от меня надо? — повторил Пете, враждебно глядя на Феннера.
— Вы в последнее время видели Гарри Левана?
— Нет, и не хочу его видеть. Почему вы об этом спрашиваете?
— Я только что его встретил. Вас ждут большие неприятности, Пете. Гарри говорил мне о девице, которую вы увели прошлым летом в Майами. Она оказалась несовершеннолетней, Пете. Вы меня удивляете: эта малышка будет стоить вам два года.
Пете так и подскочил.
— Это вранье! — заорал он, побледнев.
— Не изображайте святую невинность, Пете. Гарри вас видел с этой девушкой. К тому же он не забыл, что, благодаря вам, получил три года за кассу Клайфорда. Он только и ждет случая, чтобы отплатить вам за это.
Лоб Пете покрылся испариной.
— Я убью его, подонка! Он не сможет этого доказать!
— Напротив, сможет. Он знает, кто эта девушка, и он говорил с ней. Она согласна подать жалобу.
Пете плюхнулся в кресло.
— Где она? — хрипло спросил он. — Я пойду к ней и улажу это. Где она?
— Я знаю, где она. И также знаю, где Гарри. Это будет стоить вам дорого, Пете, но денежные траты не смертельны. Только я вам ничего не скажу, если мы не сговоримся. Мне нужны сведения. Я охотно обменяюсь ими с вами.
Пете злобно смотрел на него.
— Чего же вы хотите?
— Очень немногого, Пете. Небольшое дельце. Вот и все… Вы помните Анну Борг?
Пете был удивлен.
— Да… но к чему?..
— Она работала здесь?
— Совершенно верно.
— У вас не создалось впечатления, что она знает, где прячется Рили?
— Она ничего не знает. Я готов поклясться в этом.
— Она говорила иногда о Рили?
— Еще сколько! Только и говорила что о нем.
— А как она познакомилась с Шульцем?
Пете задумался.
— Баш на баш. Вы мне скажете, где я могу найти Гарри и эту малышку?
— Обещаю.
— Спустя несколько дней после похищения Шульц приходил сюда. Он хотел повидать Анну. Сказал, что Мамаше Гриссон нужно поговорить с девочкой. Когда я объяснил ему, что феды следят за Анной, он велел мне позвонить ей по телефону и позвать ее сюда, в контору. Я не присутствовал при их разговоре, но два дня спустя Анна перестала работать у меня. Она сказала, что ей предложили более интересную работу. Когда Гриссон открыла «Парадиз-клуб», она перешла туда. Они теперь живут вместе, Эдди и она.
— А почему Мамаша интересовалась этой девушкой? — спросил Феннер.
— Этого я не знаю.
Феннер встал. Он склонился над столом и на листе бумаги записал два адреса.
— Вот. На вашем месте я бы как можно скорей связался с этими двумя. Гарри подыхает от желания засадить вас в тюрьму. Его молчание будет стоит вам приличного пакета.
Когда Феннер выходил, Пете уже протягивал руку к телефону.
Вернувшись в зал ресторана, Феннер увидел Паолу, оживленно разговаривающую с изящным, красивым парнем, который усиленно разглядывал ее декольте.
Феннер без церемоний оттолкнул его.
— Иди, Тото, тебя здесь уже достаточно видели.
Парень кинул взгляд на Феннера и решил, что ему лучше убраться восвояси.
— Совсем не нужно бояться этой большой обезьяны, — сказала ему Паола. — Хороший удар — и не о чем будет говорить.
Но парень уже отошел на середину зала.
— Ну что ж, курочка, ты довольно забавно выбираешь себе удовольствия, — улыбнулся ей Феннер.
— Твой друг Пете плюнул тебе в глаза?
— Нет, но не потому, что ему этого не хотелось. Пойдем, девочка, мне нужно еще поработать. Я хочу получить свой гонорар.
— Ты будешь работать один?
— Да. Я хочу повидать Анну Борг, а она, кажется, отчаянная, эта девица.
— Она доступная девица, не так ли?
— Да, — с улыбкой ответил Феннер, — но не беспокойся: я совсем не для того хочу ее увидеть.
Комиссар Бренер был прав, когда говорил, что банда Гриссон завладела «Парадиз-клубом», но ошибался в том, что они купили клуб у его бывшего хозяина — Тони Роко.
Роко был безжалостно ограблен.
Мамаша Гриссон пришла к нему в сопровождении Эдди и Флина и объявила: если он хочет сохранить свое здоровье, то должен передать клуб им, за что будет получать один процент от дохода.
Роко начал с карьеры жокея. Это был совсем маленький человечек, и огромная фигура Мамаши подействовала на него устрашающе. Правда, клуб, который он приобрел на деньги, заработанные на скачках, приносил ему мало дохода, но он им очень гордился. Однако Роко был достаточно умен и понимал, что, если он им откажет, жить ему останется совсем недолго, а он считал себя еще слишком молодым, чтобы умирать.
Мамаше совсем не улыбалось платить за клуб звонкой монетой или чеками: она знала, что сможет получить ого задаром. У нее, правда, было полмиллиона, но оформление клуба, меблировка, оснащение кухни и прочие усовершенствования стоили дорого. Поэтому она сказала Роко, что один процент от дохода — достаточно заманчиво, и отклонила все его возражения, когда он попросил пять.
— Подумайте, мой друг, — с волчьей улыбкой сказала ему она. — Один — это лучше, чем ничего. Одна банда давно точит зубы на ваш клуб, а они не станут медлить. Если вы откажетесь платить, они заложат бомбу под ваш сарай. А если клуб перейдет к нам, вы никогда больше не услышите об этих парнях. Они отлично знают, что с нами опасно связываться.
Роко прекрасно понимал, что никаких «парней» не существует и все это выдумки, но он так же хорошо знал, что, если откажет Мамаше, бомбу подложит банда Гриссон.
И он с мрачной покорностью передал свои права на клуб Мамаше. Контракт, который она состряпала со своим адвокатом, был весьма многословен, но Роко вся эта казуистика ничего не давала. Он даже не имел права голоса. Старуха, может быть, и будет ему что-то «отстегивать», но только если сама этого захочет. На этот счет у него не было никаких иллюзий. Он понимал: его доля будет так ничтожна, что не стоит за ней и приходить.
Мамаша была очень довольна таким оборотом дела. Но, может быть, она бы так не торжествовала, если бы знала, что Роко поклялся при первой же возможности свести счеты с бандой Гриссон. Когда-нибудь, надеялся он, старая волчица пожалеет, что так обошлась с ним. Его скромная внешность и крошечный рост никому, а Мамаше — менее других, не давали основания предполагать, до какой степени Роко может быть опасным противником. Под слащавой итальянской наружностью скрывалась мстительная и коварная натура.
Роко пришлось заняться продажей лотерейных билетов. Эта работа ему не нравилась, но надо же было чем-то зарабатывать себе на жизнь после потери клуба. Проходя по улицам, поднимаясь по лестницам, входя в квартиры — находившись за день до боли в ногах, он растил и лелеял свою ненависть к банде Гриссон: в один прекрасный день он рассчитается с ними!
Мамаша решила завладеть «Парадиз-клубом» не только потому, что могла получить его задаром, но и потому, что его расположение ее очень устраивало.
Здание в два этажа в глубине двора выходило на одну из основных улиц города. С одной стороны клуба был склад, с другой — фабрика будильников. Они пустовали с шести вечера до восьми утра.
Клуб был расположен так, что в случае появления полиции швейцар имел достаточно времени, чтобы предупредить об этом кого следует, и те успевали скрыться. Окружить дом было невозможно.
Прежде всего Мамаша заменила входную дверь стальной, толщиной в семь сантиметров, снабженной отверстиями, через которые можно было в случае необходимости стрелять. Все окна закрывались железными ставнями, запоры их открывались нажатием кнопки на столе у Мамаши.
Она велела также соорудить секретную лестницу, соединяющую первый этаж клуба с погребом склада. Владелец склада и не подозревал о существовании этой лестницы, которая давала возможность незаметно входить в клуб и выходить оттуда.
Отделка клуба была поручена одному из престижных декораторов, который дорого брал, но прекрасно знал свое дело. Белый с золотом вестибюль украшали зеркала. В ресторане — площадка для танцев. Оттуда можно было попасть в комнату, имитирующую грот, где с потолка свисали сталактиты. Вокруг зала появились ниши, предназначенные для привилегированных клиентов, которые хотели все видеть, сами оставаясь в то же время незамеченными. Все это освещалось зеленым светом, придававшим клубу несколько ирреальный вид.
В глубине ресторана, за дверью, тоже толщиной в семь сантиметров, был игорный зал с рулеткой и столами для баккара. Кабинет Мамаши имел выход в этот зал, так же как и в другие помещения клуба, где его члены принимали своих близких друзей.
Во втором этаже было еще шесть спальных комнат, предназначенных для особо доверенных клиентов, на случай если те захотели бы уединиться со своими подружками, не выходя из клуба. Дверь в конце коридора, запертая на ключ, вела в комнаты мисс Блэндиш.
Два месяца спустя после того, как его отобрали у Роко, клуб праздновал свое открытие и сразу стал пользоваться большим успехом. Все стремились побывать там. Мамаша вкушала сладость победы. Она объявила, что вступительный членский взнос установлен в 300 долларов. Несмотря на это, сразу появилась масса желающих.
Если бы старуха захотела, то смогла бы принять в первую же неделю пятьсот человек. Но она отказалась от этого: она старательно отобрала по списку триста самых богатых и влиятельных граждан Канзас-Сити.
— Только так, — объясняла она своей банде, — коробка станет первоклассным заведением. Не хочу, чтобы здесь околачивалась банда бездельников, которые устроят мне из клуба бордель. Я знаю что делаю. Клуб станет самым знаменитым. Подождите немного — и вы увидите.
Пышность интерьера смущала Флина и Уоппи. Последний не решался даже проникнуть в кухню, где фи лучших повара города колдовали над блюдами. Он, который мечтал стать шефом поваров, трепетал при виде их белых колпаков и непонятных для него названий блюд.
Док Вильямс чувствовал себя как в раю. Клуб дал ему возможность утолять свою жажду сколько захочет: каждый вечер он надевал смокинг и играл роль хозяина дома в баре, где каждый вечер и напивался.
Эдди тоже был доволен. Он заведовал игорным залом, в то время как Флин наблюдал за рестораном. Мамаша редко показывалась. Она занималась в своем кабинете отчетностью, подсчетом доходов и распределением денег.
А вот кто чувствовал себя совсем не в своей тарелке — так это Слим. Он быстро проходил по клубу, вечно надутый, всегда в одном и том же грязном костюме, который он носил годами. Он совершенно не участвовал в делах клуба и большую часть времени торчал в комнатах мисс Блэндиш.
Их теперь было две: по настоянию Слима рядом с комнатой девушки оборудовали еще и что-то вроде гостиной. Мамаша не хотела ему противоречить, хотя присутствие девушки в доме по-прежнему очень беспокоило ее. Она отлично понимала, какую опасность та таит для всех них. Ведь эта мисс была единственной уликой, свидетельствующей о том, что похищение совершила банда Гриссон. Если бы ее обнаружили в клубе, всем надеждам Мамаши, всем ее планам пришел бы конец… Единственное, на что старуха рассчитывала, — это то, что девушка в конце концов надоест Слиму. Вот тогда-то она ее и уберет!
В тот час, когда Феннер и Паола возвращались к себе, «Парадиз-клуб» только-только начал заполняться.
Мези, гардеробщица, принимала пальто и шляпы, которые протягивали ей входящие. Мамаша наняла ее, потому что ей понравилась ее фигурка. Совсем юная, красивая, без тени жеманства, она не протестовала, когда клиенты похлопывали ее, и никогда не упускала возможности подзаработать. Заняв свое место в гардеробе, Мези должна была еще следить и за тем, чтобы никто не проник на второй этаж без приглашения, — это входило в ее обязанности.
Волна клиентов на время отхлынула, и вестибюль опустел.
Мези увидела Слима, входящего с каким-то пакетом в руках. Один его вид всегда заставлял Мези дрожать. Поэтому она быстро отвернулась и сделала вид, что вешает чье-то пальто.
Слим поднялся на второй этаж, прошел по коридору и остановился перед дверью мисс Блэндиш. Убедившись, что поблизости никого нет, он вытащил ключ, отпер дверь и вошел в гостиную.