Из темноты вдруг появился Урман.
– Держи, – полковник протянул ему черный кристалл и компактный адаптер, рассчитанный под размеры гнезда расширителя сознания. – Подключай!
– Зачем?! – Пальцы Никиты дрожали, но искушение оказалось слишком велико. Логр обещал бессмертие, право на которое он потерял, подавшись в вольные пилоты Окраины.
– На случай, если убьют, – сухо ответил полковник.
Диспейсер побледнел. Хмурый, сосредоточенный вид Урмана стирал спасительные иллюзии.
– Нам не выжить, да?
– Никита, сопли не распускай! Я не могу сейчас с тобой нянчиться. Ты сам все прекрасно понимаешь!
– Понимаю… – он отвел взгляд.
– Хорошо. Тогда выслушай внимательно. Когда очнешься в структуре логра, не паникуй. Не пытайся задавить травматические воспоминания. Переживи их, понял?!
– Да…
– В структуре кристалла есть микродвижители и сенсоры для восприятия внешнего мира, – продолжал инструктировать Урман. – Доступ к ним дается нелегко. Требуются осознанные волевые усилия. Сразу ничего не выйдет, но не прекращай попыток! Ключом активации являются мысленные образы. Настойчивое желание совершить определенное действие. Ты проходил мнемоническую подготовку, справишься. Научишься управлять логром.
– Зачем ты мне это рассказываешь?
– Я даю тебе возможность. Используй ее. Подключай адаптер к импланту расширителя сознания. Пусть матрица твоего рассудка копируется в логр. Если все сложится фатально, ты не погибнешь, а лишь перейдешь на иной уровень существования, уподобишься древним личностям Логриса.
Никита вдруг отчетливо представил логр, валяющийся в грязи, мокнущий под дождем, среди останков разлагающей плоти.
– Я точно знаю, любой из настоящих древних кристаллов – это не просто микромир личной вселенной разума, – произнес Урман. – У него множество других функций. Главное – не замыкайся в себе, не поддавайся отчаянью. Ставь перед собой цели и добивайся их. Исследуй возможности логра.
– И что я должен буду сделать, научившись управлять кристаллом?
– Жить, – скупо ответил Урман.
* * *Дышать стало легче. Дрожь отпускала неохотно, обладание логром не уничтожило страх, но немного притупило его, – новые обжигающие чувства, надежды, чаянья вспыхнули ярко, заставили тревоги отпрянуть в тень.
Впереди неожиданно прорезались краски багряно-фиолетового заката. Свет нашел прореху в плотных дождевых облаках, озарил горную страну, поджег убеленные снегами вершины искрящимся пламенем.
Тоннель заканчивался небольшой площадкой, по краю которой тянулись руины древнего сооружения. Вниз когда-то уводила вырубленная в скалах лестница, но теперь она обрушилась, лишь кое-где виднелись фрагменты широких и удобных клиновидных ступеней.
Искандер уже успел осмотреться.
– Отличная позиция, Урман! – он жестом указал на дорогу. Она извивалась будто змея, взбираясь по одному из склонов черной, поблескивающей лентой серпантина. Длинные отрезки затяжных подъемов соединялись крутыми поворотами. Площадки на стыках были широкими, служили целям безопасности и удобства.
– А говорят, логриане не воинственны, – Никита обернулся. – Нужно обладать опытом, чтоб так грамотно расположить укрепление. Отсюда все как на ладони!
– Это не укрепление. – Урман ответил машинально, вглядываясь в клубящиеся тучи, укрывшие перевал. – Видишь остатки лестницы?
– И что же здесь было раньше? Какой-то наблюдательный пункт?
– Неважно. Лестница обрушена, по ней теперь не взобраться. Кругом скалы. Обходной путь, конечно, найти можно, но на это уйдет много времени.
– Обзор отличный, – одобрил Искандер.
– Вы остаетесь. Я пойду к перевалу. Доберусь до старого блокпоста храмовников. Там когда-то была установлена система подрыва. Проверю заряды по склонам и буду ждать.
– А мы задержим их тут? – спросил Никита.
– Да, – сухо ответил Урман. – На два часа, как минимум. Затем тоже выдвигаетесь к перевалу. Искандер знает тропу. Все, мужики. Я пошел. Не прощаемся, – примета дурная.
* * *Дождливая мгла поглотила полковника Торна.
Искандер некоторое время смотрел ему вслед.
– Мне что делать? – Никита растерялся. Нервная дрожь вернулась. У него совершенно не было опыта подобных схваток.
– Подыщи несколько позиций и найди надежное укрытие на случай сильного обстрела, – охотно откликнулся Искандер. – Боеприпасы распредели между огневыми точками. Во время боя больше двигайся. Работай короткими очередями, патроны экономь. Прямая атака нам не грозит. – Он окинул взглядом неприступные скалы и добавил: – Ответный огонь, в худшем случае. Ничего сложного. Продержимся, сколько потребуется.
– Ты профессионал? Военный? – допытывался Никита, критически осматривая древние сооружения. В некоторых местах кладка обвалилась, где-то потрескалась и держалась лишь на честном слове.
– По необходимости, – когда вопросы не касались сиюминутных проблем, Искандер отвечал скупо.
Землянин, одним словом, – Никита подыскивал себе укрытие. Дождь почти прекратился, холодный промозглый ветер нес лишь морось.
В сети Интерстар о Земле можно найти много противоречивой информации. Никита в свое время планировал присоединиться к группе пилотов, доставлявших контрабандные грузы в тот опасный регион космического пространства, но, просмотрев доступные сведения, счел такую затею слишком рискованной. Прародина человечества после Первой Галактической почти тысячу лет находилась в изоляции. Солнечную систему окружали опасные для навигации регионы, одна лишь Линия Хаммера чего стоила! Сплошной оборонительный рубеж, частично функциональный, находящийся во власти боевых искусственных интеллектов, – по крайней мере, так рисовали ситуацию немногие, кому доводилось путешествовать в тех галактических пределах. Промежуточные точки всплытия гиперсферных трасс – верный путь к гибели. «Одиночки», полностью захватившие такие системы, как Юнона, Везувий и Янус, безжалостно атаковали любые космические корабли.
В последнее время ситуация, как слышал Никита, начала улучшаться. Блокаду с Земли сняли еще в начале века. Новейшие модели гиперприводов позволили избегать нежелательных встреч с агрессивными киберсистемами, но сама по себе родина человечества оставалась опасной и во многом загадочной планетой. Руины покрывали Землю, как панцирь. В глубинах искусственно созданной оболочки по-прежнему властвовала техносфера. Обитаемым был лишь мегаполис «Россия», все остальные города, разрушенные во время штурма планеты силами флота Свободных Колоний, представляли собой опаснейшие регионы, где человек часто становился добычей боевых кибернетических организмов, – обобщая, их именовали «гибридами».
На этой зловещей ниве процветал экстремальный туризм. Вот, пожалуй, и все, что диспейсер знал о Земле.
– Искандер, а кто такие «гибриды?» – Никита в поисках подходящего укрытия осматривал руины. – Ну, ты же землянин, должен знать… – он забрел в помещение с частично сохранившимся сводом. Слова теперь отзывались эхом. На каменном полу валялись какие-то поржавевшие металлические детали непонятных устройств. Во фронтальной стене угловато щерились три узких вертикальных оконных проема, больше похожих на бойницы.
Бесшумная тень возникла позади Никиты. Он невольно вздрогнул, но голос Искандера, негромкий, сипловатый, заставил устыдиться, взять себя в руки.
– Гибриды бывают разные, – землянин окинул взглядом найденную диспейсером позицию, неодобрительно хмыкнул. – По большей части они – плод незавершенного в период Галактической войны эксперимента. Кибернетические организмы. В основном, боевые, узкой специализации. Но есть и уникальные, полноценные создания.
– Полноценные, это в каком смысле? – не понял Никита.
– Разумные. В конце войны кто-то пытался создать искусственных людей, чтобы заново заселить Землю, – туманно пояснил Искандер. Он подошел к одной из бойниц, выглянул. – Позиция никуда не годится. Давай-ка на свежий воздух. Тут все, к фрайгу, обвалится, при первом же попадании.
Выходить под дождь и ледяной ветер не хотелось. Руины казались хорошим прибежищем, но спорить Никита не стал.
* * *Напряженное ожидание выматывало. Прошло уже минут двадцать, с тех пор как полковник Торн направился к перевалу, а передовой колонны пришельцев все нет и нет. «Может, обойдется?» – подумал диспейсер. Дождь утих, в разрывах туч проглянули планеты Ожерелья, но их свет недолго озарял окрестности. Вскоре над склонами появились полосы испарений, они быстро сконденсировались в плотный туман, видимость неожиданно и резко ухудшилась.
– Плохо дело, – проворчал Искандер.
– Я уже и дороги не вижу!.. – тихо ответил Никита. На душе стало зябко, тревожно. В сиреневых сумерках туман казался живой субстанцией, медленно пожирающей окрестности. – Что делать будем?
– Слушать.
Никита понял его мысль, притих, но стало лишь хуже. Над горами дул сильный ветер, создавая постоянный фоновый шум, в котором сливалось множество звуков: монотонный шелест веток, шорох листвы, глухой подвывающий, немного вибрирующий гул, исходящий со стороны тоннеля, журчание воды, сбегающей по склонам.
Ничего не разберешь!.. А вдруг кто-то крадется под покровом тумана, тихо и незаметно?
Он снова прислушался, вспомнил слова Урмана, подумал: «А что, если легкое искажение метрики, которым пришельцы защищают технику, гасит звук от работы двигателей?»
Туман тем временем поднимался все выше, становился плотнее.
«Рискну», – решил Никита. Он прислонил «АРГ-8» к древней кладке, закрыл глаза, пытаясь мысленно сформировать образ разведывательного зонда.
Рука легла на его плечо, но диспейсер тихо попросил:
– Не мешай.
Искандер послушал его, не стал вмешиваться.
Никита сосредоточился. Неоспоримое преимущество мнемонической подготовки заключалось не в самой возможности четко представить МаРЗ, а в знании его сигнатуры, что и придавало энергетической модели нужные свойства.
Искандер устроился неподалеку, пристально наблюдая за диспейсером, не забывая при этом бросать короткие хмурые взгляды в направлении дороги.
Внезапно он заметил, как тонкие прожилки, похожие на пылающие нити, прорезали мглистый и влажный воздух. В полуметре от диспейсера над иззубренной стеной укрепления сформировался сферический сгусток неровного сияния.
Несколько секунд ситуация балансировала на грани неопределенности, затем энергии стали обретать вполне узнаваемые очертания малого разведывательного зонда!
Никита заметно побледнел. Его губы мелко дрожали от внутреннего напряжения. Сияние умерило интенсивность, почти погасло. Теперь его можно было легко принять за реальный зонд, – он повернулся вокруг оси и вдруг поплыл в сторону горного серпантина, исчез из вида за пеленой непогоды.
Диспейсер приподнял правую руку, широко развел пальцы, словно пытался охватить ими невидимую сферу.
Искандер наблюдал за происходящим с всевозрастающим интересом.
Пальцы Никиты озарило холодным светом. Сияние льнуло к коже, словно тонкая перчатка. Еще немного, и нити извивающихся разрядов отделились от тусклой ауры, образовали объемный экран, внутри которого медленно проступило изображение: контуры скал, фрагмент каменной лестницы, а чуть ниже – изгиб дороги, площадка, фигуры, движущиеся тесной молчаливой колонной…
Проклятье! – Искандер впился в изображение недоверчивым взглядом. Разведывательный зонд передавал информацию в рассудок диспейсера, но насколько объективны полученные данные?!
Палец лег на гашетку. Сомнение все же вкралось, не позволило открыть огонь. А если происходящее – лишь плод воображения Никиты? А ну как его психика, и без того шаткая, не выдержала? Может, он рисует себе опасность, которой нет?
Искандер привык полагаться на свои уникальные способности, но Первый Мир прихотливо играл с природой явлений, что-то отнимая, что-то даруя взамен…
МаРЗ продолжал транслировать данные, но Никита, похоже, выдохся. Он часто и судорожно дышал, лицо диспейсера исказила гримаса, полусфера, куда выводились данные, то искажалась, то вновь ненадолго обретала стабильность.
Колонна разномастных существ, возглавляемая группой пришельцев, уже подошла к крутому повороту горной дороги. Бесшумно и медленно двигалась БПМ, без башни. Вслед за планетарной машиной понуро ковыляли инсекты, чуть ниже датчики зонда прочертили тепловые контуры троих норлов.
Искандер быстро переключился между несколькими способами восприятия. Его губы сжались в тонкую бескровную линию, в глазах появился красноватый отблеск.
Есть!.. – он почти не дышал, внимая обостренным до предела чувствам. Сквозь плотную завесу тумана медленно проступили размытые, нечеткие пятна термальных сигналов. Диспейсер принимал объективные данные!
Искандер прицелился в одного из норлов. Эти воинственные создания появились в период прошлого Смещения. Они пришли с планеты, где жизнь сконцентрирована в подземных убежищах. Поверхность их родного мира давно превратилась в радиационную пустошь. Норлы претерпели ряд генетических мутаций, существенно деградировали, но еще не разучились использовать некоторые достижения своей погибшей цивилизации. Ведя ожесточенные схватки за скудеющие ресурсы, они выработали определенную тактику боев в подземельях, предпочитая огнеметы всем иным видам оружия…
Мысли, промелькнувшие в рассудке, вылились в одиночный снайперский выстрел. Пуля прошила емкость с топливом, раздался громкий хлопок, и вдруг яростное пламя взметнулось над древней логрианской дорогой, разорвало туманный полог.
Норл отшатнулся, взревел, покатился вниз по склону, пытаясь сбить с себя пламя. Его собратья вдруг бросили оружие, рванулись вниз по дороге, расшвыривая всех, кто попадался на пути, сея хаос.
Снова ударил выстрел. Еще одна емкость взорвалась, топливом окропило скалы, огонь мгновенно взметнулся, пожирая тьму, сминая туман, освещая окрестности на десятки метров вокруг.
* * *Никита слышал выстрелы, но не сразу сумел прийти в себя, вернуться в реальность. Его рассудок еще блуждал среди фантомных ощущений, – даже открыв глаза, диспейсер некоторое время не видел ничего, кроме энергетической матрицы разведывательного зонда, но близкий и отчетливый грохот автоматной очереди перевернул сознание, грубо вытолкнул под дождь. Порыв ледяного ветра обжег лицо, прояснившийся взгляд уловил фрагмент настоящего: край древней кладки вспороло разрывом, брызнула каменная крошка, по рассеченной осколком скуле горячей змейкой потекла кровь…
Он нашарил рукой оружие, схватил его, пригибаясь, метнулся в сторону, выглянул поверх разорванного попаданием фрагмента стены.
Метрах в ста наискось от него, ниже и правее пылали скалы. Пламя гудело, рвалось ввысь, скручивалось и гасло, теряясь в пелене вновь зарядившего дождя. Черный дым тянуло в сторону перевала. Длинные, изменчивые, гротескные тени метались по дороге.
Взгляд Никиты жадно впитал панораму событий. Искандер бил короткими очередями, стремительно перебегая от укрытия к укрытию. Ответные выстрелы, разрозненные и неточные, лишь изредка задевали укрепление, в основном всплески разрывов ложились выше.
Пришельцев было около полусотни. С десяток тел валялись на дороге. В отсветах пламени он успел заметить рослую фигуру могучего норла – тот улепетывал, не оглядываясь. Группа инсектов целеустремленно карабкалась по неприступным скалам. Их ловкости можно было только позавидовать.
Что-то не заладилось у пришельцев. Они отвечали на выстрелы Искандера, но вяло. Плененные ими существа явно вырвались из-под контроля. Трофейная БПМ, лязгая траками широких гусениц, доползла до крутого поворота, по прямой пересекла площадку, накренилась и вдруг сорвалась в пропасть.
Сердце Никиты замерло. Было что-то завораживающее в виде кувыркающейся, ударяющейся о скалы тридцатитонной боевой машины, – он проводил ее падение взглядом, инстинктивно зажмурился, – в глубине ущелья вспух ослепительный взрыв.
Облака над перевалом выглядели зловеще. Пламя разгорающегося боя подсветило их, сделало похожими на текучий красноватый мрамор.
Все впечатления спрессовались в нескольких секундах восприятия. Никита еще толком не пришел в себя, а водоворот событий уже закрутил его, как щепку. Фактор внезапности недолго работал на стороне людей. Пришельцы быстро пришли в себя, рассредоточились, их ответный огонь стал точнее. Оказывается, они умели не только командовать.
Одна из боевых планетарных машин доползла до площадки, развернулась. Никита едва не поплатился жизнью за проявленное любопытство. Снаряд, выпущенный из импульсного орудия, ударил чуть ниже его позиции, вызвал обширный обвал горных пород. Тонны угловатых каменных обломков пришли в движение, он с криком отпрянул, упал, перекатился, с замиранием сердца осознавая, как тонка была нить, отделявшая его от смерти.
* * *Искандер попал под ураганный огонь. Били снизу вверх, без шанса на точное попадание, но при работе очередями из импульсного тридцатимиллиметрового орудия оно и не требуется. Снаряды подрубали скальное основание площадки, периметр укреплений уже поглотили камнепады и оползни.
– Никита! Отходим! К тоннелю!
Невзирая на дождь, внизу расползалось облако пыли. Ситуация резко изменилась, пришельцы не ударились в панику, сумели быстро и точно сориентироваться. Еще немного, и они попросту сотрут досадную помеху, не скупясь на разрушения, не считаясь с жертвами.
Искандер немало повоевал. Он хоть и не знал психологию пришельцев, но всерьез рассчитывал на определенный эффект от внезапного нападения. Находясь в уязвимой, заранее невыгодной позиции, попав под обстрел, они должны были отступить, понимая: движение вверх равносильно самоубийству. Но нет. Все пошло не так. Они закрепились на участке серпантина, не обращая внимания на количество погибших, и теперь ураганным огнем из орудий БПМ сводили на нет преимущества господствующей высоты.