— Можешь не спешить, сегодня ты расписываешь наш график.
— Нет никакого графика. Что не сделаем сегодня — закончим завтра. Или послезавтра.
Лесли тряхнула головой:
— Интересный подход.
— Наверное, совсем не то, к чему ты привыкла, — улыбнулась Дэв.
— Да, совсем, — Лесли проследила глазами за парой, которая, обнявшись, вышла из дверей гостиницы и скрылась за поворотом.
— Что-то случилось этим утром? — тихо спросила Дэв.
— Нет. А что?
— Просто не могу понять, ты всегда такая напряженная, или это чем-то вызвано.
— Я совсем не напряженная, — нахмурилась Лесли, думая о работе, которая осталась незавершенной. И вместо того, чтобы заняться полезными делами, она собиралась весь день бегать за Дэв. — Я просто не привыкла к безделью.
— Я полагаю, у тебя нет с собой медицинского набора «Помоги себе сам»?
— Что? — удивилась Лесли. — О чем ты говоришь?
Дэв поставила свою тарелку на стол возле кресла и поднялась.
— Мне кажется, тебе нужно раздобыть такой. Могу поспорить, что твое давление сейчас выше некуда.
— Могу спорить, что оно таким и будет, если ты не перестанешь меня раздражать, — огрызнулась Лесли, соскакивая с перил. — Я рассказала тебе о своих проблемах не для того, чтобы ты изводила меня.
— Прости, — Дэв подавила желание схватить Лесли за руку и удержать возле себя. — Это не мое дело.
Лесли обернулась. В ярком свете утреннего солнца выражение ее глаз было невозможно понять.
— Да, ты права. Не твое. Ты готова идти?
— Только отнесу посуду.
— Твоя мама спросила, запаковать ли нам обед. Но я думаю, что к тому времени мы уже вернемся, — сказала Дэв, выходя на крыльцо. — Она пожелала тебе приятно провести время.
Лесли тяжело вздохнула и вслед за Дэв направилась к автомобильной стоянке.
— Я рассказала ей, что еду с тобой. Надеюсь, ты не против.
— Почему я должна быть против? — Дэв открыла для Лесли пассажирскую дверь своего внедорожника.
— Некоторые люди придают большое значение неприкосновенности личной жизни. К тому же, раньше ты не была такой общительной.
Дэв обошла машину и, открыв водительскую дверь, забралась внутрь. Вставив ключ в замок зажигания, она не стала заводить двигатель, а вместо этого обернулась к Лесли, которая встретила это подозрительным взглядом.
— Прошло слишком много времени, Лес. Тогда у меня было очень мало общего с людьми, которые меня окружали.
— Косметика и мальчики, — пробормотала Лесли.
— Что?
Лесли покачала головой:
— Ничего.
— Может быть, взять тебя с собой было не самой лучшей идеей, — тихо сказала Дэв. — Мне казалось, что несколько часов на озере поднимут тебе настроение, но, судя по всему, это только злит тебя еще больше. Я не хочу портить тебе отпуск.
— Дело не в тебе.
— Кроме меня тут никого нет.
— Утром у меня был сложный разговор с мамой, — сказала Лесли, с силой выдавливая из себя слова. — Я рассказала ей о том, что я лесби.
Дэв на мгновение показалось, что ее одним ударом сбили с ног. Перед глазами все поплыло. Вцепившись в руль, она пыталась заставить мир остановиться, но он продолжал вращаться. «…о том, что я лесби», — гудело у Дэв в ушах. Это было последнее, что она ожидала услышать. Слова отдались болью во всем теле. Лесли бросила ее, отвергла, забыла все, что было между ними. И все потому, что Лесли ее не хотела. Потому что не чувствовала то, что чувствовала она. Потому что она была правильной, такой как все, и не понимала страданий Дэв. Долгие годы Дэвон жила с этими мыслями, прежде чем смогла, наконец, похоронить их. А теперь прошлое восстало из мертвых, сведя на нет все ее титанические усилия. Как может Лесли быть лесби?
Дэв повернула ключ в замке зажигания. Но все ее тело свело судорогой так, что она не могла нащупать педаль газа. Мотор работал вхолостую. В кабине повисла тишина, которая душила Дэвон и не позволяла наполнить легкие воздухом.
Лесли заметила, как отлила кровь от лица Дэв. Она была уверена, что Дэвон, так же как и ее мать, считает, что прошлое — это призрак, который преследует человека до тех пор, пока самая последняя ошибка не будет исправлена. У них с Дэв было много общих призраков, и Лесли понятия не имела, как заставить их исчезнуть.
Когда Дэв, наконец, повернулась к ней, ее глаза были наполнены печалью больше, чем Лесли могла вынести. Понимая, как сильно она виновата, Лесли отвела взгляд.
— Дэв, я не знала.
— Ты не виновата, — прошептала Дэв.
Лесли покачала головой и заставила себя посмотреть в глаза Дэв.
— Виновата. Ты сама знаешь, что виновата.
— Лес…
— Ты чуть не умерла, Дэв. Из-за меня.
Глава девятая
Туман плыл над водой, как это часто бывает в горах. Эта туманная дымка, в сочетании с дикой болью и алкоголем в крови, мешали Дэв сосредоточиться на узкой полоске дороги, то появляющейся, то исчезающей перед ней. Все ее тело сжималось от боли, пиво плескалось в желудке и пыталось найти выход наружу. Но самым страшным было другое — девушка страдала от обиды. Боже, как же она страдала. Слова Лесли эхом отдавались в ее голове и разрывали сердце на куски. Она для меня ничего не значит!
Дэв смахнула слезы, но ее зрение от этого нисколько не прояснилось. Она сгорала от стыда и вины за то, что сделала. Она не хотела. Она не хотела ее целовать. Не хотела даже прикасаться к ней. Нет. Это ложь. «Ты можешь признать это хотя бы сейчас?» — Дэв ненавидела себя в эту минуту.
Но даже после всего, что произошло, Дэвон все равно желала коснуться Лесли. Так давно и так сильно. Долгие месяцы она не могла думать ни о чем другом. Она хотела только видеть ее, быть рядом, касаться ее украдкой. Все ее мысли были только об улыбке Лесли. Она думала о ее глазах, о том, какой нежностью они светились, когда девушки оставались наедине. Она думала о ее губах, о том, как они приоткрывались, когда Лесли удивлялась, и какими влажными становились, когда она смеялась. Она думала о ее груди, о том, как она соблазнительно выступала под обтягивающим купальником.
Дэв проглотила стон и еще сильнее вцепилась в свой мотоцикл. Она прекрасно знала дорогу, и могла добраться до дома даже с закрытыми глазами. На поворотах она наклоняла мотоцикл так низко, что ее колено практически касалось асфальта. Признайся. Скажи правду самой себе. Она думала о груди Лесли, о ее бедрах и о том, что находилось между ними. Она желала прикоснуться к ней, ласкать ее. Дэв долго притворялась, что не понимает, какие чувства ею овладели. Но больше она не могла убеждать себя в том, что ощущение бездны внутри нее и то горячее, пылкое желание, которое эту бездну наполняет, никак не связаны с Лесли.
Слезы лились по ее щекам. Она для меня ничего не значит! Вдруг Дэв услышала приближающийся звук мотора. И в тот же момент яркий свет фар пронзил туман и ослепил девушку.
Дэвон вылетела на S-образный поворот, изо всех сил пытаясь сохранить контроль над мотоциклом. Ей было больно. Ее тошнило. Внутри нее все клокотало.
Метал заскрежетал по асфальту, выбрасывая искры в разные стороны, подобно фейерверкам на День Независимости. Дэв сгорала. Сгорала от стыда и боли. Сгорала от невыразимой агонии разбитого сердца.
Дэв выскочила из машины и едва успела добежать до деревьев у края стоянки, прежде чем ее вырвало. Дрожа всем телом, она оперлась рукой о ствол и пыталась справиться с острыми приступами тошноты.
— Боже мой, Дэв! — Лесли бросилась к ней. — Что с тобой?
Не поворачиваясь, Дэв жестом прогнала ее.
— Уходи. Я в порядке.
Разумеется, это было не так. Дэвон чувствовала, что тело напрочь отказывалось слушаться ее, а земля уходила из-под ног. Последний раз ей было так плохо, когда она очнулась в больнице через три дня после аварии. Но тогда ее измученное физической болью тело не давало ощутить безжалостные мучения от предательства любимого человека. По-настоящему ощутить их она смогла лишь несколько недель спустя, и это было сущим адом, из которого, казалось, невозможно вырваться.
— Прости, — тихо сказал Лесли. — Боже, я не хотела делать тебе больно.
— Ты тут не при чем, — Дэв вытерла губы тыльной стороной ладони и, отойдя чуть в сторону, без сил упала на траву. Прислонившись к дереву, она закрыла глаза. — Плохие воспоминания. Давно мне уже не было так плохо.
Лесли чувствовала, как ее начинает охватывать отчаяние. Хотелось кричать. Казалось, ничто в этом мире не могло вывести ее из равновесия. И сейчас она смотрела на измученную Дэвон, и все ее тело сжималось от боли. От той боли, которая должна была умереть еще много лет назад. Но, как оказалось, не умерла и теперь вырывалась наружу из глубины души. Из той глубины, где раны оставались незалеченными, а ошибки неисправленными.
Пытаясь взять себя в руки, Лесли поспешила обратно к машине. Найдя в багажнике банку содовой, она вернулась к Дэв.
— Вот, держи.
— Спасибо, — Дэвон открыла глаза, взяла банку и одним глотком практически осушила ее. Дэв видела, что глаза Лесли до краев были наполнены печалью. Она казалась такой бледной и испуганной, что Дэв очень захотелось прикоснуться к ее щеке. Хотелось почти так же сильно, как и пятнадцать лет назад. Но так же, как и пятнадцать лет назад, она не имела на это права. — Не вспоминай об этом, Лесли. Не мучай себя.
— Я позволила тебе уехать на этом чертовом мотоцикле, — прошептала Лесли. — Я знала, что нужно было удержать тебя, не дать тебе сесть за руль. Знала, что поступила неправильно. Но все равно отпустила тебя…
— Лес, я сама села за руль, — Дэв смяла пустую банку в кулаке. — Никто кроме меня не виноват в том, что случилось.
— Я причинила тебе боль. Прости меня.
— Тебе не нужно извиняться. Просто ты не чувствовала того, что чувствовала я. Нам не всегда отвечают взаимностью, к этому просто нужно быть готовым, — Дэв сделала глубокий вдох и заставила себя подняться на ноги. — Если ты не против, я бы хотела вернуться домой. Давай отложим нашу поездку.
— Конечно, — Лесли тоже встала. Она пыталась убедить себя в том, что чувства, которые были между ней и Дэв, закончились той злосчастной ночью пятнадцать лет назад. — С тобой все в порядке? Я могу проводить тебя, если хочешь.
— Нет, не стоит, — Дэв покачала головой. — Все хорошо. Прости, что испортила наши планы. Со мной такое редко случается.
Лесли грустно улыбнулась:
— Я не совсем понимаю, что происходит. Но отпуск, который должен был внести в мою жизнь покой, обернулся сплошными переживаниями.
— Тогда не добавляй к своим неприятностям еще и мои. Я не винила тебя даже тогда. И уж точно не виню сейчас.
Лесли смотрела, как Дэв уходит. Так хотелось обнять ее, защитить, стереть слезы с ее лица. Но она прекрасно понимала, что не может этого сделать. Дэв сейчас была не с ней, а где-то очень далеко. И путь туда для Лесли закрыт. Но самое страшное то, что в этом была только ее вина: она навсегда потеряла Дэвон тогда, когда не впустила ее в свое сердце, позволила уйти одной, унося с собой их общую боль. Боль, справиться с которой они должны были вместе.
Дэв уже не было видно, а Лесли все стояла и молилась о том, чтобы когда-нибудь ей хватило сил во всем себе признаться и избавиться, наконец, ото лжи, которая не только ее делает несчастной.
В кармане завибрировал телефон. Лесли автоматически достала его и взглянула на экран. Рейчел.
— Привет, — она все так же автоматически ответила на звонок.
— Я получила твое сообщение. Прости, что не перезвонила сразу. Здесь настоящий ад. Наконец-то появилось решение суда по делу Доу Корнинг. Я просто сбилась с ног, чтобы найти экспертов. Лето, и все вдруг стали недоступными.
— У некоторых людей есть еще и личная жизнь, — пробормотала Лесли, спускаясь к озеру. Она надеялась увидеть там Дэв.
— Что? Не расслышала. Я сейчас в гараже.
— Ничего.
— Ты, наверное, там уже сошла с ума от скуки.
Лесли рассмеялась:
— Все несколько иначе.
— Когда ты планируешь вернуться домой?
Домой. Лесли задумалась над этим словом. Они с Рейчел никогда не жили вместе. «О чем она говорит? У нас нет общего дома», — промелькнула мысль. Квартира, где она ела, спала и работала, не имела никакого отношения к семейному уюту, и была лишь продолжением офиса. Пожалуй, именно офис и был ее домом. Там она по-настоящему жила. Там она стала тем, кем стала. «Нужно срочно уезжать, чтобы снова стать собой», — заключила про себя Лесли.
— Пока не знаю.
— Держи меня в курсе. Все, дорогая, мне надо бежать. Созвонимся позже. Чуть не забыла! Как ты себя чувствуешь?
— Все в порядке, — Лесли никак не могла понять, почему Рейчел, будучи профессиональным адвокатом, даже не замечает собственной лжи.
— Отлично. Пока, дорогая.
— Пока.
Лесли вышла на причал, открывая себя утреннему солнцу. Вода в озере была такой прозрачной и чистой, что легко можно было разглядеть песчаное дно. Стайки мелких рыбешек сновали у самой поверхности. В голове звучал голос. Мне всегда нравились рыбы.
«О, Дэв. Как я могла с тобой так поступить? Я должна была еще пятнадцать лед назад разобраться в своих чувствах к тебе».
Услышав за спиной чьи-то шаги, Дэв обернулась и увидела Натали, которая спускалась по тропинке, ведущей к озеру. Ее темные волосы были собраны в пучок на затылке и зафиксированы заколкой, которая на солнце блестела как настоящее золото.
— Привет, — сказала Натали и обворожительно улыбнулась. — Мне показалось, это твоя машина стоит у перекрестка. Разве вы не собирались сегодня на озеро?
— Планы изменились. Решила немного поработать здесь.
— Все ясно, — Натали присела рядом с Дэв. — Ты могла бы позвонить мне.
— Что-то мне подсказывает, что у тебя есть другие занятия, более важные, чем нянчиться со мной.
— Другие занятия… — Натали коснулась кончиками пальцев лица Дэв. — Другие занятия не такие интересные. Как насчет того, чтобы рассчитаться за пропущенный ужин?
Намерения Натали были предельно ясными. И честными. Ей следовало ответить также честно.
— Мне кажется, сегодня из меня никудышная компания.
— Ты удивишься, когда узнаешь, как влияют на настроение хороший ужин и бутылочка вина, — Натали была настойчива. — На озере есть отличный ресторанчик. Примерно в пятнадцати километрах к северу отсюда. Там отличный вид на закат.
Дэв эта идея показалась хорошей, ей вовсе не хотелось проводить этот вечер в одиночестве, сидя дома наедине со своими мыслями. Надо было хотя бы один вечер не думать о Лесли.
— Звучит заманчиво. Но есть одна вещь, которую тебе нужно знать.
— Какая же?
— Ты чертовски привлекательна.
— Рада, что ты наконец это заметила, — улыбнулась Натали и, прильнув к Дэв всем телом, нежно поцеловала в губы. — Ты, кстати, тоже очень привлекательна. Настолько привлекательная, что я не могу спокойно спать по ночам.
— Я не уверена, что мы с тобой движемся в правильном направлении, — осторожно заметила Дэв.
— Сначала ужин, — весело ответила Натали. — А потом посмотрим.
— Ты уверена?
— Да, — Натали провела пальцами по руке Дэв. — Уверена. Я заеду за тобой часа через полтора.
— Ловлю на слове, — Дэв помахала рукой удаляющейся Натали, собрала свои вещи и пошла обратно в «Приозерный».
Ей пришлось сделать небольшой крюк, не хотелось проходить мимо крыльца Лесли. Им не стоило видеться какое-то время. Как минимум до тех пор, пока Дэвон не избавится ото всех воспоминаний, которые не дают ей двигаться вперед.
Уже вечером, когда они с Натали, взявшись за руки, возвращались домой, Дэв была почти уверена, что снова обрела душевное равновесие. Ресторан оказался таким, каким его и описывала Натали. Еда была восхитительной, а вид просто великолепным. И даже после заката совсем не похолодало, и можно было немного задержаться, чтобы посидеть под звездами.
Дэв в очередной раз поймала себя на мысли, что с Натали ей очень легко. Легко болтать. Легко шутить. Легко смеяться. И так легко целоваться. Ее губы были нежными и мягкими, а язык словно дразнил, слегка касаясь Дэв. Натали прижималась так близко, так нежно обнимала. И Дэвон чувствовала себя почти счастливой, слушая ее сладкое дыхание и касаясь ее сильного, но одновременно очень женственного тела.
Натали приглушенно застонала и крепко сжала пальцы в волосах Дэв. Поцелуй стремился перейти в нечто большее, и Дэв почувствовала, что это ее не возбуждает, а скорее беспокоит. Она слегка подалась назад, отводя голову, и сказала:
— Если мы продолжим здесь, то привлечем внимание всех медведей, которые только есть в округе. Давай переберемся в дом. И я верну тебе долг с процентами. Как и обещала.
Зайдя внутрь, Дэв сразу прошла на кухню и достала бренди из шкафчика над раковиной. Натали нежно обняла ее сзади, и Дэвон почувствовала, как упругая грудь прижалась к ее спине. На какое-то мгновение она снова оказалась на мотоцикле. Лесли сидела за ней и точно так же нежно обнимала. Дэв вздрогнула. В последние дни воспоминания стали для нее настоящим проклятием. Они так внезапно настигали ее, что, кажется, просто сбивали с ног, не давая возможности остановить их безумный рой.
Дэв напряглась и резким движением оттолкнула от себя Натали.
— Что случилось? — Натали отступила на шаг назад. В ее взгляде читалось недоумение. — Тебя только что унесло куда-то далеко от меня. Я права?
— Откуда ты знаешь?
— Я почувствовала.
— Прости.
— Как я и говорила, сначала ужин, а там посмотрим, — Натали взяла бренди. — Предлагаю выйти на свежий воздух и выпить под луной.