– Успокойтесь, – сказал ей охранник, разжав ее руку.
Еще там, на веранде, перед тем как сесть в кресло, он достал из кобуры пистолет и сунул его за спину под ремень. Пиджак застегивать не стал.
А теперь охранник старался рассчитывать, сколько времени потребуется ему, чтобы достать пистолет из-за спины и успеть передернуть. На все про все уходило три-четыре секунды. А это в сложившейся ситуации непростительно много. Скорее всего, тот, с пистолетом в руке, успеет выстрелить первым и разнесет башку жене бизнесмена, а потом, прячась за нее, запросто всадит пару пуль в охранника. Оставалось только одно – всеми мыслимыми и немыслимыми способами постараться отвлечь убийцу. Но, к сожалению, пока ни один из способов не приходил охраннику на ум.
Не отводя пистолет от головы Ольги, Конопатый сказал охраннику:
– Положи обе руки девчонке на плечи.
Здоровяк не понял. Он что, последний идиот? Предлагает такие глупости.
– Зачем? – недоуменно спросил он, повернувшись к Алене.
Конопатый начал терять терпение.
– Слушай ты, тупорылый! У меня мало времени объяснять тебе все. Ты когда-нибудь в детстве играл в паровозики?
– Играл. – Теперь охранник и вовсе не мог понять, что задумал этот псих. Детство. Паровозики. Кажется, он совсем свихнулся.
Конопатый весело поглядел на охранника.
– Ну вот и хорошо. Значит, тебе не надо объяснять. Положи свои руки ей на плечи и медленно идите с ней в дом. Я хочу видеть твои руки и знать, что ты ничего мне не сделаешь. Ну давайте, топайте.
Самым лучшим было сейчас подчиниться. Алена видела: убийца не намерен шутить. Она пошла. Здоровенный охранник неуклюже топал сзади, то и дело наступая девушке на пятки и извиняясь. Только что Алене до его извинений? Не выполнил здоровяк своих договорных условий. Оказался не способен защитить ее и мать. Алена покосилась назад, но Конопатый угрожающе зашипел:
– Топай вперед и не оглядывайся.
Конопатый держал Ольгу за волосы и шел за ней, подозрительно глядя на охранника.
– Мне больно так. Ты сильно схватил меня за волосы. – Лицо Ольги сморщилось от боли. Кажется, Конопатый намотал ее волосы на руку. Когда они вошли на веранду, он потянул ее за волосы в сторону и резко шагнул вперед.
Ольга увидела в его руке топор. От страха вскрикнула, но помочь охраннику ничем не могла. Конопатый размахнулся и с выдохом ударил бугая по голове.
Кожа на голове здоровяка разошлась, обнажив белую кость черепа, в которую вонзилось лезвие топора. Брызнула кровь. Такого количества крови Ольга еще ни разу не видела. Она брызнула на стену коридора, полилась на плечи и спину охранника, заливая его светло-серый пиджак.
От удара тот вздрогнул и со стоном рухнул на колени, ухватившись при этом за кофту Алены, потянул и чуть не опрокинул ее назад. Девушка закричала и вцепилась побелевшими пальцами в дверную ручку.
– Заткнись, ты! – цыкнул на Алену Конопатый. – Молчи, если не хочешь оказаться на полу рядом с ним.
Алена испуганно закивала головой, с ужасом посмотрела на мать. Вдруг убийца и ее сейчас рубанет? Ведь за этим он, собственно, и пришел в их дом.
– Я буду молчать. Сделаю все, что вы скажете. Только, пожалуйста, не убивайте нас. – Алена опустила глаза на охранника, представляя его мучительную смерть и думая, что то же самое ждет и их. – Мы же ничего не сделали вам плохого. Пожалуйста. – Алена беззвучно плакала, давясь слезами. Сама не верила в то, о чем просила, но где-то в глубине еще оставалась надежда.
Конопатый оскалился в улыбке.
– Молодец. Послушная девочка, – сказал он, наклонившись к охраннику. Он сунул руку под мышку, но пистолета не нашел. Кобура оказалась пустой.
– Где его оружие? – спросил он, поглядев сначала на Ольгу, потом на ее дочь. Но подозревать их в том, что они взяли пистолет, у него не было оснований. Они были все время на виду.
Обе удивленно переглянулись.
– Мы не знаем. Он нам не показывал, – ответила Ольга.
Конопатый сказал Ольге:
– Ты никогда не нравилась мне. Смотри: если пистолет у вас… Башку оторву обеим.
– Нет его у нас. Я говорю правду.
Конопатый опять наклонился и похлопал охранника по карманам пиджака, потом брюк.
Здоровенный амбал лежал на спине, и Конопатый не стал его ворочать, не догадался, что пистолет сзади, под ремнем. Не найдя пистолета, остервенело выругался, глянув на часы. Было уже два часа ночи.
Ольга заметила в его действиях спешку. И пожалела, что нет возможности сообщить в милицию. Явно этот ублюдок собирается прикончить их. Непонятно только, чего выжидает? Запросто мог бы сделать это сразу. Она вспомнила про визитку майора Рябцева, оставленную в своей комнате на столе.
– Ты, смотри, сколько крови натекло с этого буйвола. – Конопатый отошел от охранника – не хотел испачкать в крови белые кроссовки. Увидев открытую дверь в гостиную, сказал Ольге с дочерью: – Топайте туда. В ту комнату. – Он уставился на телефонный аппарат, стоявший на маленьком столике.
Посередине гостиной комнаты располагался большой овальный стол, а на нем стояла красивая хрустальная ваза с букетом алых лоз. Вокруг стола – мягкие стулья с резными ножками и спинками.
– Располагайтесь, дамы, – проявил Конопатый галантность, разрешив Ольге и Алене сесть. Положил окровавленный топор на стол. Достал из кармана пистолет. Заметив, с какой боязнью девушка смотрит на пистолет, сказал: – Из него я прикончил твоего папашу.
Алена заплакала, прижимаясь лицом к плечу матери. А Ольга глянула на Конопатого зверем.
– Мразь! Как ты можешь при дочери говорить такое?
Конопатый резко подскочил к ней, схватил за волосы.
– Мразь – твой муж! Потому что он меня живого закопал в землю. Хотел моей смерти. И получил ее сам.
Не пряча с лица ненависть, Ольга произнесла:
– Теперь понятно, за что ты ему отомстил. А я? Что сделал тебе плохого мой сын, которого ты убил? И она? – Ольга кивнула на Алену.
– Я не думаю, что вы будете молчать, когда дело дойдет до ментов. Потому правильней будет вас убрать.
– А-а… – начала было говорить Ольга, но Конопатый резко остановил ее:
– Хватит! – Он схватил телефонный аппарат и поставил на овальный стол перед Аленой. – Звони Комкову.
Алена не притронулась к аппарату, посмотрела на Ольгу, как бы спрашивая ее: что делать? Тогда Конопатый сам схватил трубку и вложил Алене в руку.
– Я сказал: звони! – Он приставил дуло пистолета Ольге к правому глазу и положил палец на курок. – Звони, сука, если не хочешь, чтобы я вышиб твоей матери мозги!
Алена сжалась, держа в дрожащих руках трубку, из которой вырывался протяжный гудок.
– Нет, не надо, – истерично закричала она, точно впав в безумство. – Прошу вас, не убивайте маму. Прошу!
– Тогда звони, – уже несколько спокойней произнес Конопатый. Догадываясь, что переигрывает, отвел пистолет в сторону, но Ольгу по-прежнему держал за волосы. Пусть эта девчонка знает: шутить он не намерен.
– Алена, сделай, как он говорит. – Голос у Ольги дрожал. Ни разу в жизни не доводилось испытывать подобный ужас. Теперь Ольгу не покидала мысль, как уберечь Алену, как защитить от убийцы.
– Во, правильно она говорит. – Конопатый даже повеселел. – Слушай мать. Набирай номер Комкова. И вытри сопли. Ты должна улыбаться.
Алена изобразила на лице подобие улыбки и быстро набрала дрожащим пальцем номер.
– Хорошо, хорошо. Я все сделаю. Что я должна сказать?
– Что сказать? Скажи, чтобы Колян срочно приехал сюда к тебе. Скажи адрес.
– Адрес он знает. – Алена осмелилась поднять печальные глаза на убийцу. – Только сейчас третий час ночи. Вряд ли он захочет…
Конопатый погладил девушку по волосам и, наклонившись, с улыбкой поцеловал в лоб.
– Захочет, милая. Если ты его хорошенько попросишь. Сама догадайся, что надо сказать. Ведь ты же не хочешь, чтобы твоя мама сию минуту отправилась на небеса? – Он поиграл пистолетом перед лицом Алены.
Прижимая трубку, Алена услышала сонный голос Николая:
– Вам кого?
– Это я, – сказала Алена и замолчала, мучительно думая, как бы сказать, чтобы Николай понял, что с ней случилась беда. Он ведь мужчина сообразительный, неужели ему не покажется странным сам звонок посреди ночи.
Видя ее замешательство, Конопатый прошептал угрожающе:
– Ничего лишнего. Иначе твоя мама умрет прямо сейчас.
Краем глаза Алена покосилась на мать. И Ольга кивнула дочери головой.
– Слушай меня внимательно, – проговорила Алена в трубку. – Срочно приезжай ко мне.
– Сейчас?
– Да. Сейчас. Немедленно. Мне срочно нужно с тобой поговорить.
Конопатый удовлетворенно кивнул башкой. Провел обратной стороной ладони по румяной щеке Алены, но смотрел с подозрением.
– Алена, что-то случилось? Может, объяснишь? Все-таки ночь. И потом, я не думаю, что твой отец обрадуется моему визиту.
– Алена, что-то случилось? Может, объяснишь? Все-таки ночь. И потом, я не думаю, что твой отец обрадуется моему визиту.
При упоминании об отце, Алена чуть не расплакалась прямо в трубку. От этого поступка ее удержало только то, что она глянула на пистолет, который убийца опять поднес к голове матери.
– Приезжай. Я сейчас одна в доме. – Пришлось соврать. Знала: это подло по отношению к Николаю. Но будет в сто раз хуже, если этот придурок выстрелит в мать.
– Хорошо, – послышалось из трубки. – Я сейчас возьму такси и приеду.
Конопатый одобрительно кивнул и, чтобы девушка не сболтнула чего-нибудь лишнего, вырвал у нее трубку и положил ее на аппарат.
– Я могу вам задать один вопрос? – глядя в довольное лицо Конопатого, спросила Алена.
– Да хоть два. Другое дело, захочу ли я на них отвечать. – Он захохотал, подошел к окну, глянул в него, потом вернулся к женщинам и уже скучающим голосом предложил: – Ладно. Валяй, спрашивай, чего хотела?
– Скажите, зачем вы хотите, чтобы Николай приехал сюда?
Он как будто удивился ее тупости, кивнул на открытую дверь коридора, где в луже крови лежал здоровяк охранник.
– Ты это безобразие видела?
Алена отвернулась, не стала смотреть.
– Вот. Я же не могу оставить все так. Чего доброго менты на меня выйдут. А Комков узнал меня. Там, на остановке. Сейчас он приедет. Я его пристрелю и вложу в его руку топор.
Алена вспомнила, читала в книжках: когда убийцы хотят замести следы, то подставляют другого, вложив в его руку оружие. И сказала:
– Потом вы убьете нас с мамой. И вложите пистолет в руку маме или мне. И получится так, что убийца и жертвы убили друг друга.
Конопатый удивленно взглянул на Алену. Даже покачал головой.
– А ты, оказывается, очень догадлива. Твой отец мог бы гордиться тобой. Но сейчас я вам предлагаю вот что: говорят, перед смертью женщины выкладываются в сексе. Я думаю, есть смысл нам сейчас это проверить.
– Что? – в один голос воскликнули Ольга с дочерью. Только этого не хватало. Подавай ублюдку секса.
– Пока Комков еще не приехал. И вам напоследок это не помешает, – сказал Конопатый, видя, что предложение его не находит понимания.
Ольга восприняла его слова как идиотскую шутку и решила переспросить:
– Сексом? Сейчас?..
– Именно сейчас, – подтвердил Конопатый. – И начну я… – Он стал указывать пальцем, как в детской игре-считалке, то на Ольгу, то на Алену, но вдруг остановился на Ольге. – …с тебя. А дочка пойдет на десерт.
Ольга едва не потеряла дар речи. Представить не могла, что Конопатый решится на такое. Мало ему издевательств?
– Дима, я прошу тебя. Во имя всего святого, не надо. Это ведь стыдно и мерзко. На глазах дочери…
Но Конопатый, видно, был другого мнения.
– Раздевайся. Ну! Снимай кофту, юбку.
– Дима, у меня траур… сын в морге. Как ты не понимаешь всего этого? Я тебя умоляю… – Ольга посмотрела на Алену. Та опустила голову, понимая безвыходность ситуации.
Конопатый ждать не любил.
Ольга встала, сбросила с себя черную кофточку, расстегнула «молнию» на черной юбке и остановилась в нерешительности. Стоит ли продолжать дальше? Может, все-таки этот придурок одумается?
Конопатый пожирал ее глазами и очень разозлился на медлительность. Подошел, рванул юбку, разорвав «молнию».
– Я сказал, чтобы ты разделась догола, а не наполовину.
Ольга скинула юбку на пол, оставшись в лифчике и в черных кружевных трусиках, которые, как видно, очень возбудили Конопатого. От этих деталей туалета он избавил ее сам.
– А у тебя хорошая фигура, – восхищенно проговорил он, бесстыдно трогая ее за груди и бедра.
Ольга, теперь не сомневаясь в том, что избежать сексуального контакта с этим психом не удастся, попросила:
– Давай не здесь. Пойдем ко мне в спальню. Не могу при дочери. – Ольга надеялась, что, воспользовавшись их отлучкой, Алена попытается убежать. Даже если он запрет дверь, можно воспользоваться окном. Ведь гостиная на первом этаже.
Но Конопатый грубо сказал:
– Хватит болтать. Я должен видеть вас обеих. И не надо хитрить. Я не настолько идиот, чтобы поддаться на твои уловки. – Он взял Ольгу за руку, подвел к овальному столу.
– Вы с ума сошли, – простонала Алена, понимая, что сейчас с ее матерью случится омерзительное и ужасное; подобное унижение она вряд ли сумеет пережить. Ее строгая, принципиальная мать.
– А ты заткнись! – цыкнул на нее Конопатый. – Сейчас и до тебя очередь дойдет. А пока заткнись. Поняла?
Алена не ответила. Лишь старалась не видеть всей этой пошлости. Чувствовала себя еще более униженной, чем мать.
– А ты давай клади свои титьки на стол и оттопырь задницу. Больше ничего от тебя не требуется, – сказал он и рассмеялся. – Сеанс любви начинается.
Ольга заплакала:
– Боже! Какой стыд. При дочери. Прошу, одумайся. Не надо, Дима!
Но, похоже, Конопатый был другого мнения. Он расстегнул брюки, прислонившись к круглой попке Ольги, и со всей силы впился пальцами в ее бедра.
Алена плакала, заткнув пальцами уши, чтобы не слышать его сладостных стонов. Более мерзкой картины представить себе не могла. Теперь она ощущала не столько страх, сколько ненависть к убийце. Вот если бы сейчас тот пистолет, который убийца положил на стол, оказался у нее в руках. Она бы не задумываясь выстрелила в него. Всегда считала себя неспособной лишить человека жизни, но сейчас бы смогла.
Ольга, навалившись животом и грудью на стол, содрогалась от толчков Конопатого. Краем глаза поглядывала на лежащий сбоку от нее пистолет… Можно попробовать схватить его. Беда лишь в том, что Ольга совсем не умела им пользоваться. Другое дело – топор. Если быстро взять его, то можно сделать то, что сделал Конопатый с охранником.
Его руки по-прежнему лежали на ее бедрах. Он уже кончил в нее, но не остановился, продолжая интенсивные толчки. И Ольга решила подыграть ему. Постаралась сделать вид, что и ей приятно, хотя в действительности ни капли удовольствия не испытала. Наоборот, более противного чувства не испытывала ни с одним мужчиной.
Ольга вытянула вперед на стол обе руки. Лица Конопатого она не видела, но показалось, он отвлекся, даже, может, закрыл глаза в сладкой истоме, когда кончил еще раз и обмяк, навалившись на нее.
Воспользовавшись этим, Ольга резко выкинула правую руку, хватая топор. Но Конопатый словно прочитал ее мысли и опередил. Левой рукой придавил голову Ольги к столу, а правой схватил пистолет и довольно сильно ударил ее по затылку.
Тут же по полированной поверхности стола побежал красный ручеек.
Алена вскрикнула, подскочила со стула, но Конопатый выстрелил. Выстрелил не целясь, навскидку. Убивать девчонку пока не собирался. Надо было подождать Коляна. Именно ей, Алене, убийца отвел роль безжалостной мстительницы, расправившейся с убийцей ее семьи, Николаем Комковым. Он и ее ударил топором, но молодой организм не сдался. И она умерла не сразу. Перед смертью успела выстрелить в Комкова.
А в сущности, это все уже мало волновало Конопатого. Он сядет на первую электричку и уедет отсюда навсегда. И никто не будет знать, что он, Димон Конопатый, спустя столько лет навестил свой родной город. И потом, уже в Крыму, он изредка будет перебирать в памяти тех, кого прикончил здесь.
Пуля пролетела над головой Алены, заставив девушку немедленно сесть на стул. Для большей острастки Конопатый рявкнул на перепуганную девчонку:
– Сидеть! Застрелю, сволочь! Умереть захотела? – Он подскочил, ткнул стволом пистолета Алену в живот.
– Не надо! Прошу вас. Я боюсь… – Алена зажмурилась.
Глава 32
Звонок Алены Николай принял за очередное сумасбродство взбалмошной девчонки. Но раз она просит приехать, отказать он не смог. Пришлось позвонить в таксопарк, но машину он вызвал не к своему дому, а к универмагу. Видел, возле дома, в машине, дежурит кто-то из оперов. Майор Рябцев обеспечил ему слежку и днем и ночью.
На всякий случай Николай решил взять с собой пистолет.
Из квартиры предстояло выйти так, чтобы мент, сидящий в бежевой «пятерке», не заметил его. Для этого Николай решил воспользоваться подвалом. Старый, но надежный способ.
Он тихо вышел на лестничную площадку и прислушался.
В подъезде было тихо. Хорошо, что тупоголовым ментам не пришло в голову выставить здесь наблюдение. Теперь можно было без опаски спуститься на первый этаж, что Николай и незамедлительно сделал.
Стараясь не шуметь, Николай открыл крышку подвального люка, посветил зажигалкой и быстро нырнул в подвал, водрузив крышку на место. Теперь ему надо было пройти как минимум три подъезда, после чего можно вылезать из этой помойки, свободно выйти из четвертого подъезда. Тогда уже опер из «пятерки» не увидит его. Там, возле подъезда, растет огромный куст, прикрывающий обзор.