— Ты тоже тут была! — догадался Крюков.
— Два раза! Поэтому и знаю коды доступа к дверям-порталам! Думаю, некоторые племена до сих пор меня помнят. Я, знаешь ли, помогала демографическому развитию населения. Небезуспешно, между прочим.
— Лиз! — поморщился Морокл, вытирающий платочком пот со лба.
— Да, солнышко?
— Можно при мне не упоминать про демографическое развитие?
— Обязательно, солнышко, — Лиз нагнулась к Крюкову и шепнула, — ревнует, красавчик. На, держи. Обещала, что угощу маго-маго, значит угощу.
Два ярко-красных пакетика перекочевали в руку Крюкова. Он неловко засунул волшебный посох под ремень и попытался надорвать зубами крепкий уголок целлофанового пакетика. С первого раза не получилось. Видно, тут должна быть определенная сноровка.
— То есть здесь живут местные жители, заключенные и сумасшедшие?
— В целом — да, — подтвердила Лиз, — местных больше, заключенных меньше, а сумасшедших вообще почти не осталось. Насколько мне известно, последние несколько лет сумасшедшие пользуются сумасшедшим спросом.
— Почему?
— Деликатес, — коротко ответила Лиз, — итак, что будем делать дальше? Предлагаю пробиваться сквозь заросли и у всех спрашивать, где живет наш Хо.
— Безумно, — тотчас отозвался Морокл, — любой хохоец при виде нас броситься за племенем, или постарается убить на месте.
— Но нас тоже, можно сказать, племя! Целых трое!
— Четверо, — сказали из кустов, и на поляну вышел Угж. В его завалявшейся шерсти уютно и хаотично разместился чертополох и какие-то колючки странного цвета. Под глазами темнели характерные мешки. Да и вообще, выглядело существо совсем не довольным жизнью и (особенно) окружающими его персоналиями.
— Угж?!
— Я, — вздохнул Угж, скромно потупив взор.
— А почему ты не ушел? Мы же прилетели.
— А куда лететь? — развел руками Угж, — чем хлопать? Одна дверь на тысячу километров! Я теперь за вами увязался до тех пор, пока не найдется проход через пространственно-временной континуум!
— Чего? — не понял Крюков, но его не услышали.
— То есть нас даже не племя, а самая настоящая банда, — подвела итог Лиз, — это еще лучше. Можно терроризировать ближайшее поселение на предмет еды и прочих потребностей. Понимаете, о чем я?
— Страховой агент, комочек шерсти, однорукий землянин и женщина-киллер, — сказал Морокл, упустив каверзный вопрос Лиз, — хорошо, что есть оружие.
Он убрал платочек в карман, с кряхтением нагнулся, и поднял с земли огнеметы. Хлопья тумана свисали со стволов. Из дула одного огнемета капала какая-то слизь. Из дула второго выползла большая зеленая гусеница, вытянулась в струнку и шлепнулась на землю.
— Похоже, господа, кое-какое оружие нам придется оставить, — сказал Морокл, пару раз безрезультатно щелкнув курком, — огнеметы отсырели.
— А БАБАШка? — спросила Лиз.
Морокл вновь нагнулся и поднял БАБАШки.
— Кажется, в порядке.
— И то хорошо.
"А еще у меня есть волшебный посох" — хотел напомнить Крюков, но тут его внимание привлек ближайший ствол дерева.
— Слушай, Лиз, а местные деревья, они, что живые?
— Брось, живых деревьев не бывает. Только в сказках.
— Тогда, почему вон у того ствола есть глаза?
— Говорила я тебе, чтоб не ел маго-маго разом, или не говорила? Может, и не говорила… блин, какие глаза?
Ближайшее к Крюкову дерево деликатно кашлянуло, подняло ко рту небольшой корешок, вытерло древесные губы и сказало:
— Собственно, за оскорбление истинного хохойца я бы мог задушить вас лианами всех, по очереди. Но я вижу, что вы не местные. Чего такого совершили, что вас сослали к нам? Съели кого-нибудь?
— Почему это сразу съели? — с вызовом осведомился Морокл, — мы вполне интеллигентные люди! Никого не едим! Никого не грабим! Берем взятки и даем полезные советы!
— Ага, — сказало дерево и шевельнулось. Его макушка с шорохом осыпалась желтыми листьями и пересохшими лианами. Оказалось, что это не дерево вовсе, а небольшое щуплое существо, метра полтора росточком, с длинными тонкими корешками-руками, такими же ногами (если еще не тоньше), пеньком-носом и красными глазенками. В руках коренной хохоец держал что-то похожее на лук. И в луке, судя по всему, было натянуто что-то похожее на стрелу.
— Я сижу здесь третий день, выслеживая добычу! Доверчивые обезьяномангусты почти поверили, что я тот самый съедобный конгулимус, у которого очень вкусная кора. И здесь раздается грохот, шипение и на поляну вываливаетесь вы! Да ладно бы преступники какие! А то, срамно сказать, взяточники!
— Эй, вы неправильно поняли! — замахал руками Морокл, — нас не посадили! Мы сами прилетели на Хо-хо!
— Вы еще и сумасшедшие взяточники! — вздохнул хохоец, — даже убивать вас жалко, потому как деликатесы! А надо. Все обезьяномангусты разбежались кто куда, а кушать хотца.
— Вот-вот. Стреляй в них, Дж. Покажи им, кто хозяин на этом кусочке сырой, покрытой туманом земли!
Крюков едва успел повернуть голову на голос, а из кустов местного папоротника вывалился на поляну еще один представительно местного населения. Туземец, говоря проще. Этот мало отличался от враждебно настроенного знакомца. Тоже стволообразное тело, такие же руки, ноги и нос. Только глазки фиолетовые, да левый бок обуглившийся и местами прогоревший внутрь. Словно хохойца пытались подпалить, почти успешно.
Морокл озвучил появление второго громким чихом и тотчас засуетился. Полез в карман за платком, неизвестно перед кем извиняясь. Пару раз щелкнул курок. БАБАШка в руках страхового агента оказалась бесполезной. Похоже, отсырела, точно так же, как и огнемет.
Громко заскрипела зубами Лиз.
— Позвольте представиться. Меня зовут Ордж, — шаркнул ножкой второй, — мы с братом тут охотились, пока не появились вы. Уж извините, но это, по меньшей мере, неделикатно. Нам придется вас убить.
— В последнее время меня все так и норовят убить, — вздохнул Морокл, — может, придумаете что получше?
Ордж нахмурил лоб, что выглядело весьма занятно. Потом сказал:
— Не. Не пойдет. Что нам с вами еще делать? Не свежевать же, в конце концов, мы же не варвары. Мы обычные цивилизованные военные хохойцы. Застрелим вас и дело с концом.
— Они сумасшедшие, — шепнул тот, которого звали Дж, — может продадим, как деликатесы?
— Постойте! Вы не можете так просто нас убить или продать, — выпалила Лиз.
— Почему?
— Ну. Э. Мгм. Гх… По обычаю, пленникам сначала говорят поднять руки, потом бросить оружие, потом проводят их в лагерь, там долго пытают, и лишь затем придают смерти. А еще, — Лиз подвигала бровью, — я могу существенно повысить ваш демографический уровень. Если вы не против, конечно.
Обоих хохойцев ощутимо передернуло. Дж, сухо сглотнув, спросил:
— А что такое демографический уровень?
— Ну, это, в общем, когда… — с радостью начала объяснять Лиз.
— Ладно, — перебил ее Ордж, — поднимите руки, потом бросьте оружие.
— Постой, — сказал Дж, — наверное, нужно наоборот. Сначала оружие, потом руки.
— Слушай, кто у нас главный? Если я говорю, что сначала руки, потом оружие, значит так и должно быть!
— А кто сказал, что ты главный? Ты родился всего на две наносекунды раньше меня! Разве из-за этого становятся главными?
— Я по званию старше, идиот! Я сержант, а ты кто?
— Я не знаю, кто я. А ты почему сержант? Кто тебе такое звание давал?
— Сам взял. Захотел и взял, вот. Так что, ефрейтор, натяните-ка лук и следите, чтоб пленные не выбросили никаких фокусов. Приведем их в лагерь, жестоко попытаем, потом придадим смерти. Ясно?
— А этот, как его, демогр… фгр… афгр… уровень повышать будем?
— Позже, — уклонился Ордж, — выполняй приказ.
— Есть, — по-ефрейторски браво козырнул Дж, и взмахнул луком, — слышали, что сказал сержант? Руки вверх, оружие бросили и за мной, шагом арш!
Морокл еще пару раз безнадежно нажал на курок, потом в сердцах бросил БАБАШку на землю, и поднял руки вверх.
Его примеру, подумав, последовала и Лиз. Следом — Угж, ворчащий себе под нос что-то на счет некомпетентности начальства, доплаты за сверхурочные и отпуск на месяц в августе. Крюков тоже поднял руки… руку. Он вдруг с ужасом обнаружил, что левая рука исчезла совсем! Вместо нее болтался пустой рукав.
Вот тебе раз! Шумно выдохнув, Крюков осторожно дернул Лиз за рубашку.
— Чего тебе?
— У меня рука совсем исчезла.
— Поздравляю. Давай поговорим об этом позже.
— Но, Лиз, если так будет продолжаться, я растворюсь весь еще до того, как мы соберем все подписи!
— Не волнуйся, дурачок. Ты не исчезнешь, пока не вступит в действие твой приговор. А до него еще дня три, не меньше.
— Два дня и девять часов, если точнее, — подсказал Морокл, — не боись, Алексей. Все будет в порядке.
— Поздравляю. Давай поговорим об этом позже.
— Но, Лиз, если так будет продолжаться, я растворюсь весь еще до того, как мы соберем все подписи!
— Не волнуйся, дурачок. Ты не исчезнешь, пока не вступит в действие твой приговор. А до него еще дня три, не меньше.
— Два дня и девять часов, если точнее, — подсказал Морокл, — не боись, Алексей. Все будет в порядке.
— Хватит вести вражеские переговоры! — встрял Дж, — отставить! Дуем за мной ровным шагом.
— А я буду прикрывать тылы, — сказал Ордж, — ну-ка, ать-два, левой-правой! И вашего мохнатого в центр поставьте, а то кусаться еще начнет.
— Я интеллигентное существо! — сказал Угж гордо, но в центр встал.
И вся кампания длинной цепочкой направилась сквозь джунгли в лагерь.
Глава пятнадцатая, в которой кое-кто пропадает, но затем возникает вновь.
Древесные создания, олицетворяющие местный вид разумных существ провели четверых пленников по узким, одним им ведомым тропам, мимо ручейков, зарослей пальм и клубков лиан, хаотично свисающих со стволов деревьев.
Спустя минут двадцать, вся процессия вышла на небольшую, но вполне уютную поляну. По-скольку поляна находилась на высотке, тумана здесь не наблюдалось, трава под ногами не хлюпала, а стелилась вполне даже удобным слегка фиолетовым ковриком.
Портил впечатление шалаш.
Вернее, что-то конусообразное, выстроенное в центре поляны. Похоже, материалом к шалашу служили сухие ветки, перевязанные не менее сухими лианами, а прорабом и архитектором выступали недавние знакомые. Причем, кто такие прорабы и архитекторы хохойцы понятия не имели. Сухие веточки, переплетенные между собой, слабо дрожали даже от малейшего порыва ветра. Солнце проникало в шалаш беспрепятственно, потому что препятствий-то никаких не было. Лучше уж спать на свежем воздухе, нежели с такой вот крышей.
Тем не менее, судя по осанке и гордо выпяченным подбородкам хохойцев, сие творение архитектуры вызывало у них слабо скрываемую гордость.
— Каково? — не замедлил спросить Дж, когда они остановились на почтительном расстоянии от шалаша. (Крюков подумал, что почтительное расстояние было обусловлено боязнью, что от их группового дыхания строение просто-напросто развалится).
— Просто замечательно, — процедил Морокл, — это наша тюрьма?
— Это наш дом! — ответил Ордж, — милое сооружение, правда?
— Одна сплошная вентиляция, — заметила Лиз, — в ваших субтропиках это самое важное, верно?
Дж поморщился:
— Ну, постоянно идут дожди, и ветер всю ночь завывает вон в тех щелях, а еще в тех и тех, а так очень даже ничего.
— Это идеальный дом! — рявкнул Ордж, начиная пунцоветь, и Крюков понял, кто из этих двоих строил шалаш, или, по крайней мере, руководил постройкой, — если кому-то не нравится, может сказать мне это в лицо! Есть желающие? Ну? Отлично, Дж, сходи и принеси четыре столба.
— Столба? — не понял Дж.
— Чтобы привязать военнопленных. Мы же их собрались пытать! А какие пытки без столбов?
— А. Демогр… фрическое развитие! — понимающе закивал Дж, передал Орджу лук и стрелы, сбегал в шалаш и возник с огромным топором в руках. Оглядевшись по сторонам, Дж ринулся в чащу джунглей и вскоре исчез из виду.
— Боже, куда мы попали? — воздел глаза к небу Морокл, — лучше бы в полицию.
— Боишься? Правильно, нас все боятся, — наставительно сказал Ордж, — наше племя организовано всего неделю назад, но слава о наших деяниях уже пронеслась по всему континенту!
— Что же вы такого натворили? — поинтересовался Крюков.
Ордж пожал плечами:
— Я фигурально выражался. На самом деле, мы еще слишком молоды, чтобы иметь лицензию на убийства. Поэтому просто убиваем тех, кто попадается.
— И много уже попалось?
— Вы первые, — обрадовал Ордж, — на вас-то мы и опробуем наши опыты умерщвления.
Наступила весьма напряженная тишина, нарушаемая стуком топора неподалеку. Крюков посмотрел на Морокла и Лиз. Если женщина-убийца еще держалась молодцом, то Морокл плохо скрывал начинавшуюся трясучку, причем не только рук, но и нижней челюсти.
В этой же тишине, продлившейся почти минуту, стук топора сменился характерным хрустом, раздались ругательства на местном наречии и появился Дж, потирающий голову.
Топора не было.
Подойдя ближе, Дж показал окружающим огромный фиолетовый шишак, вздувшийся на покрытой корой макушке:
— Вот. Шишку набил, — сообщил он, — и топор сломал. Всего три ствола успел срубить.
— Три? — нахмурился Ордж, — три, это мало. Ровно на два.
— На один, — не сдержался Крюков.
Ордж оценил его мрачным не мигающим взглядом:
— Точно. Пленников больше на одного. Нужно что-то делать. Позвольте.
Ухватив Дж за плечи, Ордж оттащил напарника недалеко и стал с ним о чем-то совещаться, размахивая руками-ветками и распугивая редких птиц, устроивших гнездо на его макушке. Спустя две минуты, они вернулись.
— В результате кратковременного совещания, наше племя постановило, что эта поляна — закрытая территория для одноруких гуманоидопободных существ, — сказал Ордж, сохраняя на лице некое подобие торжественности, — поэтому, всех одноруких, находящихся в радиусе запрета надлежит уничтожить.
— Мило, — скривился Морокл, — это вы только что придумали?
— Ага. Мы вправе изменять законы племени как нам заблагорассудится. К тому же срубленных стволов всего три, а вас четверо, — Ордж посмотрел на Крюкова и едва заметно улыбнулся, — ты должен радоваться, гуманоид! Многих пыток тебе удалось избежать.
— Но вы сами меня привели на эту поляну! — воскликнул Крюков.
— Не отдам! Он — моя гарантия! — закричал Морокл.
— Ну и дела. — Сказала Лиз, просто так, чтоб не молчать.
— Вы не можете меня взять и убить!
— Почему? — спросил Ордж с вызовом.
— Ну, хотя бы потому… что меня разыскивает вся полиция Вселенной!
— Прям вся? — не поверил Дж, — а что же ты тогда делаешь на планете-тюрьме? Кто сюда попадает, того уже не разыскивают!
— Мозгами пораскинь. Где нас никто не будет искать? Как раз в тюрьме. Полицейским и в голову не придет, что мы добровольно отправились сюда, — рассудительно заметил Морокл.
Ордж оставался настороженным и недоверчивым:
— Раз вы такие знаменитые, почему я о вас ничего не слышал?
— Еще услышишь, — заверил Морокл, — убьете гуманоида, и услышите, я вам обещаю.
Ордж и Дж посмотрели на Крюкова. Тот и раньше не производил впечатления мужественного и отважного человека, а сейчас, без одной руки, голодный и ошарашенный, смотрелся хуже некуда.
— Нам нужно посовещаться, — сказал Ордж, — внеплановое, так сказать, совещание.
И, ухватив Дж за плечи, он пуще прежнего поволок его, но уже не на край поляны, а дальше — в ближайшие кусты.
Как только хохойцы скрылись из виду, Лиз решительно дернула Морокла за рукав:
— Бежим?
— Не все так просто, — зевнул Морокл, — во-первых, они за нами наблюдают. Посмотри вон на те кусты.
— А во-вторых?
— Что?
— Ты сказал "во-первых", значит, должно быть и "во-вторых".
— Вообще-то, я собирался оставить эффективные фразы на потом, но раз уж ты настаиваешь. Во-вторых — про ПИСку забыли?
— Да зачем мне здесь прописка? — вспылила Лиз.
Морокл деликатно поднял полы пиджака, и обнаружилось, что за его пояс заткнуты два небольших пистолетика.
— А у меня есть гранаты!
— Вот именно. Убежать от этих остолопов мы можем в любой момент. Но зачем? При надлежащей обработке, мы сможем узнать, где нам искать Хо.
— И то верно, — Лиз с восхищением уставилась на Морокла, — дорогой мой, ты самый лучший мужчина на свете! Как я могла не замечать этого раньше?
— Стараюсь.
Морокл скромно потупил взор. Потом повертел головой, осматривая окрестности:
— Угж пропал!
Крюков посмотрел по сторонам. И впрямь, мохнатого существа нигде не наблюдалось. На том месте, где он стоял несколько минут назад, трава была немного примята. И все.
— Вот тебе и верный товарищ, и друг, — хмыкнула Лиз, — я всегда подозревала, что он кинет тебя в самый ответственный момент. Никто не может быть так верен, как жена.
— Причем тут жена? — нахмурился Морокл, у которого мысли, в данный момент, работали в другом направлении, — Угж не мог просто так исчезнуть. Он решил найти выход самостоятельно.
— Будем молиться за него, — воздела руки к небу Лиз, — а не подумать ли нам, солнышко, о собственном выходе?
И в это время из кустов показались хохойцы. Подойдя ближе, Ордж начал говорить:
— Мы только что провели внеплановое совещание и решили оставить вас всех в живых до утра. А утром вы скажите нам, как вам удалось проникнуть сквозь охранные пароли и системы безопасности.
Несколько секунд Морокл переваривал услышанное. Потом сказал: