Раздался звонок домофона, Ирина вздрогнула. Кто это может быть? Вероятнее всего, Илья Евгеньевич. Следователь, несмотря на свои грубоватые манеры и наигранный цинизм, был ей чем-то симпатичен. У Татарчука властная и сварливая жена, пришла ей в голову неожиданная мысль. Может быть, поэтому Ирина его и жалеет? А какой женой была я? Ответить на этот вопрос мог только Олег, но его уже нет в живых — именно поэтому Илья Евгеньевич и пришел к ней домой. Придется давать показания, но что поделаешь…
— Ирина Вениаминовна, это Татарчук, — раздался в трубке несколько искаженный, но все же узнаваемый голос следователя. — Вы мне откроете?
Киллеры в дом так не проникают, убеждала себя Ирина. А как? Она ведь не знала. В одном из своих первых романов она пыталась нарисовать портрет благородного киллера, который волею обстоятельств вынужден был превратиться в убийцу, чтобы отомстить мафиозному боссу за гибель семьи, но тогда она напридумывала много глупостей. Впрочем, ее читатели были в восторге, по роману даже сняли мини-сериал.
Следователь Татарчук не заставил себя ждать, он уже звонил в дверь, требовательно и настойчиво. Ирина на всякий случай посмотрела в глазок. Так и есть, она Татарчука хорошо запомнила.
Она открыла. Илья Евгеньевич, буркнув нечто, видимо, являвшееся приветствием, прошел в коридор. Он был одет несколько странно — добротный, хотя и помятый пиджак не совсем сочетался с бархатными брюками бутылочно-зеленого цвета. Ирина не подозревала, что эти брюки от свадебного наряда были единственными, которые Татарчук сумел разыскать в постирочную субботу у себя дома.
— Илья Евгеньевич, вы нашли Олега? — спросила Ирина. — И он… я же не ошиблась, он мертв?
Следователь, не разуваясь, прошагал на кухню, уселся на высокий табурет, облокотился на барную стойку. Затем произнес:
— Я не откажусь от крепкого кофе, Ирина Вениаминовна. Сделайте мне, пожалуйста. И растворимый, я не выношу молотого!
Ирина включила электрочайник. Татарчук выглядел уставшим и злым. Наверное, далеко не самое приятное дело выезжать на место преступления, в особенности убийства. Дождавшись, пока перед ним окажется чашка с ароматным напитком, Илья Евгеньевич положил одну за другой четыре ложки сахара — все с горкой, тщательно размешал их, отхлебнул жуткую бурду и сказал:
— Ну что, Ирина Вениаминовна, теперь расскажите, по какой причине вы решили подшутить надо мной? Сегодня же не первое апреля!
Ирина ожидала от Татарчука чего угодно, только не этой фразы. Что он имеет в виду?
— Только не пытайтесь мне сказать, что вы, приехав в особняк вашего супруга, вашего бывшего супруга, господина Татищева, обнаружили его убитым.
— Олег жив? — выдохнула Ирина. — Но ведь… это такое везение! Неужели он сумел выжить с пулей в голове?
— Ага, ваш супруг был убит с соблюдением всех норм заказного российского киллерства, контрольный выстрел в голову, — протянул Татарчук. — Видимо, вы все заранее продумали, уважаемая писательница детективов. Но я говорил вам уже, что ваши творения не выдерживают никакой критики. Я хочу знать одно — чего ради в субботний день вы позвонили мне и сообщили намеренную ложь о том, что в особняке вашего супруга находится его труп? Я, как последний дурак, поднял на уши следственную бригаду, мы выехали по указанному вами адресу — и ничего не нашли.
Ирина почувствовала, что ей становится дурно. Она опустилась на высокий табурет рядом с Татарчуком. Следователь, прихлебывая кофе, сказал:
— А перекусить у вас найдется, Ирина Вениаминовна? Думаю, я имею право хотя бы на такую компенсацию моей совершенно бесцельной поездки в дом к Олегу Михайловичу Татищеву.
Перед следователем появилась ветчина, несколько сортов колбасы, сыр, хлеб. Одобрительно крякнув, Илья Евгеньевич сделал себе увесистый бутерброд и откусил добрую его половину.
— Я не понимаю, Илья Евгеньевич, — прошептала Ирина. — Я не понимаю, что вы хотите сказать. Вы что, не обнаружили тела Олега? Получается, что киллер увез его. Но почему?
— Вот именно — почему? — спросил Татарчук. — Моя дорогая госпожа писательница, если бы вы знали, сколько усилий пришлось мне приложить, чтобы замять этот инцидент. Понимаете ли вы, к чему привели ваши неуместные шутки? Бригаду прогоняли туда и обратно, приехала «Скорая», и это, между прочим, в то время, когда кому-то на самом деле требуется помощь.
— Объясните мне, в чем же дело, — сказала Ирина. — Илья Евгеньевич, я собственными глазами видела тело Олега. И ковер, пропитавшейся кровью… И оружие, черный такой пистолет, он лежал неподалеку. Олега убили двумя выстрелами…
— Какое у вас шикарное воображение, — проворчал Татарчук. — Не кажется ли вам, что издеваться над правоохранительными органами по крайней мере неприлично, более того, противозаконно, Ирина Вениаминовна? В доме нет совершенно никаких следов насилия, единственное, что подозрительно, — открытая дверь. Но, как я понимаю, именно вы последней покидали особняк Олега Михайловича и забыли впопыхах закрыть входную дверь. Никакого трупа, никакой крови или раскиданных по кабинету бумаг. Ничего-с.
Ирина почувствовала, что у нее начинает кружиться голова. Но ведь она не грезила, труп Олега на самом деле лежал на ковре в кабинете, под столом. И она на самом деле чуть было не упала, споткнувшись о его руку. Однако Илья Евгеньевич говорит совершенно противоположное.
— Ладно, — произнес Татарчук и решительно отложил в сторону недоеденный бутерброд, — если хотите убедиться в том, что вашего мужа никто не убивал, поехали к нему. И никаких отговорок, Ирина Вениаминовна, вы заварили эту кашу, вам и расхлебывать!
Белая «девятка» Ильи Евгеньевича снова доставила Ирину к особняку Олега. Во дворе находилась одна милицейская машина, около которой курили несколько оперативников.
— А, Илья, привез основную свидетельницу, — приветствовал его один из милиционеров. — Ту самую, которая погнала нас сюда?
Ирина прошла в особняк. Татарчук поднялся вместе с ней на второй этаж, они заглянули в кабинет. Следователь был прав — в комнате царил идеальный порядок. На массивном столе не было раскиданных бумаг, а тело Олега исчезло. Ирина заглянула под стол и даже наклонилась, чтобы обследовать пол.
Пол! Маленький ковер, на котором покоился стол, ковер, пропитавшийся кровью Олега, исчез! Вместо него лежал другой, очень похожий, который до этого находился около книжного шкафа. Значит, убийца, не мешкая, после визита Ирины привел в порядок комнату, сменил ковры, погрузил в машину труп — и исчез. Но зачем?
— Здесь был другой ковер, не темно-синий, а темно— красный, — Ирина указала на пол под столом. — Именно тут я обнаружила своего мужа. Он был застрелен, уверяю вас.
— Так уж и застрелен? — сказал саркастически Илья Евгеньевич. — И прямо на ковре, который теперь исчез вместе с вашим мужем? Или все же не исчез? Сколько, говорите, вы уже не живете с мужем? Почти два месяца? Значит, он вполне мог сделать небольшую перестановку в кабинете, а вы не знали об этом. О таких вещах бывшую половину не ставят в известность.
Ирина чувствовала, что готова заплакать. Ей никто не верит! Следователь наверняка думает, что это выходка глупой и ревнивой женщины с разыгравшимся писательским воображением. Но она ведь не сошла с ума, она убеждена — Олег, застреленный кем-то, притаившимся тогда тут же, в доме, лежал на ковре под письменным столом.
— Ну не надо плакать, — поморщился Илья Евгеньевич, заметив слезы в глазах у Татищевой. — Ирина Вениаминовна, я вас понимаю — разрыв отношений в результате грязного скандала, душевный кризис, вы натура утонченная, воображение у вас так и работает. Признайтесь, что вы решили таким образом отомстить вашему мужу. Готов поспорить, что вы не задумывали это заранее, это был секундный импульс.
— Пусть эксперт внимательно осмотрит пол под ковром, — упрямо настаивала Ирина. — Кровь там наверняка осталась, пусть применят современные реактивы, они выявляют даже молекулы крови по прошествии десятилетий.
— Ирина Вениаминовна, — почти нежно, словно беседуя с разбушевавшимся ребенком, сказал Татарчук. — Наш эксперт все осмотрел и заверил, что никакого убийства здесь не было. Давайте прекратим эту глупую комедию, прошу вас, а то некоторые настаивают на том, чтобы вы понесли заслуженное наказание и из своего кармана оплатили приезд следственной бригады и «Скорой помощи».
Ирина промолчала. Наверняка, не обнаружив труп, милиционеры сделали вывод о том, что звонок был ложным, и не стали дотошно осматривать кабинет. И теперь никто не будет заниматься этим делом. Но ведь Олега убили! Она уверена в этом!
— Тогда где мой муж? — спросила она. — Его нет в особняке, где он?
Ирина схватила трубку телефона и набрала номер мобильного Олега. Компьютерный голос сообщил ей, что абонент временно недоступен.
— Тогда где мой муж? — спросила она. — Его нет в особняке, где он?
Ирина схватила трубку телефона и набрала номер мобильного Олега. Компьютерный голос сообщил ей, что абонент временно недоступен.
— Это вы у меня спрашиваете, где ваш экс-супруг? — усмехнулся Татарчук. — Извините, но вы были замужем за Олегом Михайловичем Татищевым, а не я, Ирина Вениаминовна, вам лучше знать привычки бывшего мужа! Насколько я понимаю, он человек занятой и, несмотря на скандал, все еще пользуется известным влиянием. Он вряд ли будет в восторге, узнав, что по вашей наводке, Ирина Вениаминовна, его дом обшарила милиция.
Ирина поняла, что никто не собирается ничего предпринимать. Извинившись перед оперативниками, она проводила взглядом отъезжающие машины. Она отказалась от приглашения Ильи Татарчука отвезти ее обратно.
— Ну как знаете, — сказал тот. — И прошу вас, уважаемая писательница Ирина Татищева, в следующий раз, когда вы будете отвлекать меня в выходной день, задумайтесь хотя бы на мгновение над последствиями. Я уверен, что Олег Михайлович разыщется — не сегодня, так на днях. Он ведь мог, в конце концов, уехать в незапланированный отпуск, тем более что он, как я понимаю, человек, теперь не обремененный семейными узами, у него могла появиться новая любовь…
Ирина осталась одна в огромном особняке. Когда-то она называла его домом, теперь же ей было все чуждо в этом страшном месте. Убийца был хитер — вместе с Олегом исчезло два чемодана и его одежда. Наверняка чтобы создать видимость поспешного отъезда. Но Олег никуда не собирался, она в этом уверена. Какой может быть отдых во время дикого скандала в Госдуме? Но кто-то пытается во что бы то ни стало создать такую видимость.
Ирина, отогнув темно-синий ковер под столом в кабинете, внимательно исследовала паркет. Пол идеально чист, это и настораживает. Она приподняла другой ковер, лежавший рядом, сплошная пыль! Почему же ее нет под этим ковриком? Только потому, что его заменили всего несколько часов назад!
Татищева прошла в ванную, обнаружила небольшое пластмассовое ведерко, на донышке которого плескалась вода. Кто-то вполне мог использовать его, чтобы быстро отмыть залитый кровью паркет. Ирина вернулась в кабинет, включила мощную лампу и стала исследовать щели между пластинами паркета. Или у нее видения, или она на самом деле видит нечто, что вполне может оказаться кровью, забившейся в пазы. Эксперт, сделавший поверхностный осмотр, не заметил этого. И что же дальше — звонить Татарчуку и говорить, чтобы он снова приехал? Илья Евгеньевич и не подумает! Он уверен, что имеет дело с истеричной особой, которая или мстит бросившему ее мужу, или живет в мире своих фантазий, изобретая очередной роман наяву.
Но почему убийца позаботился о том, чтобы тело Олега исчезло, а вместе с ним и всяческие следы убийства? Она не может пока найти ответ на этот вопрос. Скорее всего, кто-то по какой-то причине не хочет, чтобы о смерти Олега стало известно. Кто-то, подготовивший его убийство.
На Ирину вновь навалился удушливый страх. А что, если убийца вернется сегодня вечером в особняк, чтобы окончательно уничтожить улики? Она вполне может столкнуться с ним… Ирина прислушалась — нет, ей показалось, шагов не слышно. Или все же до нее доносятся тихие шаги поднимающегося по лестнице киллера с пистолетом?
Или это не киллер, а мерзкое чудовище с перепончатыми лапами, усеянной острыми, кривыми зубами пастью и крокодильим хвостом, который мерно бьется о ступеньки. Да нет же, так и с ума можно сойти!
Она выскочила из кабинета, уверенная, что столкнется лицом к лицу с дольмекским монстром. Но коридор был пуст, а на лестнице никого не оказалось — ни киллера с пистолетом, ни образины из кошмарных снов.
Ирина спустилась вниз, подошла к двери. Уже начинало темнеть, день пронесся, как скорый курьерский поезд. Ее внимание вдруг привлекло пятнышко на двери. Ирина включила свет и нагнулась. Кровь. Вот она, еще одна улика. Это наверняка кровь Олега. Убийца выносил его во двор, задел о дверь…
Но никто ей теперь не поверит, все сочтут, что она снова развлекается. Заявят, что кровавое пятнышко она сама посадила, чтобы сделать свою выдумку о трупе Олега правдоподобной. Что ж, остается только ждать. Когда минет неделя, а Олег по-прежнему будет отсутствовать, Татарчук вспомнит о ее словах. А через месяц он и сам поймет, что она была права. Если к тому времени, конечно, не обнаружат тело Олега.
Ирина побрела прочь от особняка. Она была в последнее время зла на мужа, может быть, в сердцах желала ему смерти, но ни за что бы не хотела, чтобы он стал жертвой убийства. Может, Татарчук прав — и Олег на самом деле отдыхает где-нибудь на Канарах или в Италии? Но тогда кого она видела на ковре с простреленной головой?
Олег мертв, и придется с этим смириться. Она и так проявила слишком большое любопытство. Возможно, те, кто убил Олега, заметили это. И тогда они попытаются избавиться и от нее.
Вернувшись домой, она обнаружила на автоответчике сообщение от профессора Иваницкого. Тот сообщал ей, что примерно через три недели можно будет вылетать в Париж и необходимо постепенно готовить документы для получения визы. Ярослав Мефодьевич интересовался, не передумала ли она сопровождать его.
Нет, она не передумала. Ирина чувствовала, что ей необходимо как можно быстрее уехать из столицы. Она словно находилась в поле совершенно одна, а небо затягивалось черными грозовыми тучами и недалеко сверкали молнии. Грядет что-то страшное, но что именно? Она не знала…
ВЛЮБЛЕННЫЙ ПСИХОТЕРАПЕВТ
— Ира, прошу вас, расслабьтесь, не нужно воспринимать мои вопросы в штыки, — мягко проговорил Андрей Самуилович Кирьянов. Ирина, вытянувшись на кожаной кушетке, пыталась рассказать психотерапевту о своих страхах.
Андрей Кирьянов, пристроившийся у изголовья с блокнотом, поймал себя на мысли, что испытывает непозволительные для врача чувства к своей пациентке. Ирина Татищева была рядом, стоило только протянуть руку, и он сможет дотронуться до ее роскошных, цвета спелой ржи волос.
Ирина сразу пленила его, в тот самый день, когда впервые пришла к нему на прием. Андрей не особо увлекался детективами. Чтобы считаться одним из лучших психоаналитиков такого огромного города, как Москва, приходилось постоянно совершенствоваться, рыться в статьях и монографиях, на обычные книжки времени совсем не оставалось.
Но людям его профессии приходится время от времени показываться на светских раутах. С Ириной он сталкивался и раньше, имя ее то и дело мелькало в прессе и телевизионных передачах. Он сразу отметил ее статную красоту. Более всего Андрей поразился тому, что Ирина так похожа на Александру… С момента трагедии прошло уже почти десять лет. А он все никак не может оправиться.
Его молодая жена Александра погибла в результате нелепого несчастного случая. Если бы она тогда не пошла в магазин, если бы водитель грузовика не был пьяным, если бы она успела отскочить…
Но она не успела. Кирьянов стал вдовцом через восемь месяцев после свадьбы. Решив, что Александра навсегда останется для него единственной, он погрузился в работу, занялся наукой, успешно совмещая это с практической деятельностью. Он знал, Саша могла бы им гордиться, к сорока годам он добился очень многого, обзавелся серьезной клиентурой, завершал написание докторской, стал более чем обеспеченным…
И по-прежнему оставался одиноким. Немногочисленные короткие романчики так и завершались, не успев начаться. Андрей помогал другим избавиться от комплексов и мучительных воспоминаний, будучи сам в плену прошлого. Впрочем, его клиентов это не волновало.
Ирина Татищева привлекла его сразу же. Она так удивительно похожа на Сашу, тот же лучистый взгляд, та же осанка, только волосы не черные, как у Саши, а светло-русые. Ирина обратилась к нему с просьбой помочь ей вновь обрести вдохновение. После разрыва с мужем, который стал итогом жуткого скандала, обсуждавшегося всеми бульварными, да и респектабельными газетами тоже, она потеряла способность писать.
Андрей понял, что Ирина упрекает в случившемся в первую очередь себя. И она боится. Чего именно, ему и предстояло выяснить. Тогда, вполне вероятно, он и сможет помочь ей. И, возможно…
Ирина осталась одна, он тоже свободен, почему бы и нет? Она была той самой женщиной, которая могла бы заменить ему Александру. Только вот Ирина об этом не знала, она относилась к Андрею с благодарностью — но за этим ничего не стояло, никакого иного чувства.
— Олега уже нет почти три недели, — сказала Ирина и вздохнула. — Понимаете, Андрей, и никого это не беспокоит. Он якобы прислал факс в свой офис, в котором писал, что ему необходимо прийти в себя, поэтому он уехал в продолжительный отпуск. И этому поверили! Но ведь я знаю, что его убили!