- Ради этого ты приехала сюда, - сказала Аэлина, когда Лисандра, осторожно вытерла свои глаза платком. - Предупредить меня, что Аробинн может попытаться управлять мной, и что Аробинн монстр после того, как он убил твоего возлюбленного.
- Я обещала Уэсли, что лично отдам тебе это письмо .
- Ты мне его отдала. Теперь ты можешь уйти.
Прозвучали легкие шаги, и из кухни с легким изяществом вышла Эванжелин. Лисандра встала и с удивительной нежностью взяла девочку под руку.
- Я понимаю, Селена, я знаю. Но я прошу тебя, прочитай это письмо. Ради него.
Аэлина оскалила зубы.
- Уходите.
Лисандра пошла к двери, держа себя и Эванжелин на достаточном расстоянии от Аэлины, и остановилась в дверном проеме.
- Саэм был моим другом. Он и Уэсли были моими единственными друзьями. И Аробинн убил их обоих.
Аэлина только подняла брови.
Лисандра не попрощалась, только ушла вниз по лестнице. Но Эванжелин задержалась на пороге, смотря на исчезающую хозяйку и Аэлину, ее прекрасные волосы, мерцали, как жидкая медь.
Тогда девочка показала на травмированное лицо и сказала:
- Она сделала это.
Было сложно остаться на месте и удержаться, чтобы не спуститься по лестнице и не располосовать Лисандре горло. Но Эванджелин продолжила:
- Я плакала, когда моя мать продала меня Клариссе. Плакала и плакала. И я думаю, что Лисандра, чем-то достала хозяйку в тот день, потому что они отдали меня ей, как помощницу, даже при том, что она была не далека от выплаты своих долгов. Той ночью я, как предполагалось, начала обучение, и плакала столь тяжело, когда мне сделали больно. Но Лисандра сказала, что прошла через это, и что со мной не будет также. А на побег шансов не было, потому что она уже пыталась бежать в моем возрасте, но они нашли ее и избили.
Аэлина не знала этого, никогда не задавалась вопросом. Она всегда глумилась и дразнила Лисандру…
Эванджелин продолжила:
- Я сказала, что сделаю, что угодно, чтобы избежать того, о чем другие девочки рассказывали. Таким образом, Лисандра сказала мне доверять ей, а затем поставила эти шрамы. Она начала кричать достаточно громко, чтобы прибежали остальные. Они думали, что она покалечила меня из-за гнева, и сказала, что сделала это, чтобы избавиться от обузы. Они поверили. Кларисса была настолько безумна, что избила Лисандру во внутреннем дворе, но Лисандра не плакала ни разу. А когда целитель сказал, что мое лицо не будет прежним, Кларисса заставила Лисандру купить меня за ту же сумму, которую я могла бы стоить, если бы стала полноценной куртизанкой, как она.
У Aэлины не было слов.
Эванджелин добавила:
- Именно поэтому она все еще работает на Клариссу, поэтому она все еще не свободна и, возможно, не будет. Я подумала, что Вы должны знать.
Аэлина хотела сказать себе не доверять девочке, что это могло быть частью плана Лисандры и Аробинна, но… но голос в голове нашептал ей каждый раз все громче:
- Нехемия поступила бы также.
Эванджелин сделала реверанс и пошла вниз по лестнице, покидая Аэлину, уставившуюся на старый конверт.
Раз она сама смогла так измениться за два года, то, возможно, тоже сделала и Лисандра.
И на мгновение она задалась вопросом, как жизнь другой молодой женщины могла бы измениться, если бы она остановилась, чтобы поговорить с нею - действительно поговорить с Кальтэной Ромпир, вместо того, чтобы изгнать ее. Что произошло бы, если бы Нехемия, также попыталась увидеть маску прошлого Кальтэны.
Эванджелин садилась в карету, где уже сидела Лисандра, когда Аэлина появилась в дверях склада и крикнула:
- Подождите!
Глава 10
Видение Эдиона было расплывчатым, каждый вздох давался ему безумно сложно. Он уже чувствовал, смерть сидела на корточках в углу его камеры, отсчитывая последние вдохи. Лев ждал, чтобы наброситься. Время от времени Эдион улыбался в сторону собравшихся теней.
Инфекция распространилась, и оставалось два дня до мероприятия, на котором он должен быть казнен, его смерть придет не слишком скоро. Охранники предполагали, что он спал, чтобы скоротать время.
Эдион ждал свою еду, наблюдая за маленьким окошком в верхней части двери, или любого знака гвардейского прибытия. Но он был совершенно уверен, что это галлюцинация, когда дверь открылась, и зашел наследный принц.
Не было никаких охранников позади него, никаких сопровождающих, когда принц уставился на него прямо с порога.
Неподвижное лицо говорило ему, что он хотел знать: это не было спасательной операцией. И ошейник из черного камня вокруг горла принца напоминал ему о дне, когда убили Соршу.
Дорин сумел усмехнуться.
- Рад видеть тебя, князек.
Принц пробежал глазами по грязными волосами Эдиона, бороде, которая выросла за последние несколько недель, и по куче блевотины в углу.
- Меньшее, что ты мог бы для меня сделать, это пригласить на ужин вместо того, чтобы так смотреть.
Сапфировые глаза принца уставились на бывшего генерала, и Эдион моргнул, стараясь избавиться от дымки, затуманившей его зрение. Его изучал холодной, хищник, и не совсем человек.
Эдион тихо сказал:
- Дорин.
Принц чуть улыбнулся. Капитан сказал, что эти кольца из Камня Вэрда порабощали разум и душу. Он видел, что ошейник лежал у королевского трона, и было интересно, что если это нечто похожее. Или даже хуже.
- Скажи мне, что произошло в тронном зале, Дорин, - прохрипел Эдион, голова раскалывалась.
Принц заморгал.
- Ничего не произошло.
- Почему ты здесь, Дорин? - Эдион никогда не обращался к принцу по имени, но используя его, и, напоминая ему об этом, почему-то казалось важным. Даже если он только провоцировал принца на его убийство.
- Я пришел посмотреть на печально известного генерала, прежде чем его казнят, как животное.
Никаких шансов быть убитым сегодня, чуть позже.
- Так же, как они сделали с твоей Соршей?
Хотя принц не двигался, Эдион мог бы поклясться, что он отпрянул, как будто кто-то дергал поводок, как будто там был еще кто-то, кто сопротивлялся…
- Я не знаю, о чем ты говоришь, - сказало существо внутри принца. Но его ноздри раздулись.
- Сорша, - ответил Эдион, тяжело дыша, его легкие уже болели. – Сорша - твоя женщина, целительница. Я стоял рядом с тобой, когда ей отсекли голову. Я слышал, как ты кричал, как бежал к ее мертвому телу, - дело пошло немного легче, и Эдион надавил. – Где они ее похоронили, Дорин? Что они сделали с ее телом, с телом женщины, которую ты любил?
- Я не знаю, о чем ты говоришь, - сказал он снова.
- Сорша, - выдохнул Эдион, его дыхание было неровное. - Ее звали Сорша, и она любила тебя, и они убили ее. Человек, который надел этот ошейник на твою шею, убил ее.
Существо молчало. Затем оно наклонило свою голову. Улыбка было ужасной по своей красоте.
- Мне будет приятно смотреть, как ты умрешь, генерал.
Эдион кашлянул смехом. Существо-принц плавно встало и вышло. И Эдион смеялась снова назло и вопреки, если бы он не услышал, как принц сказал кому-то в зале:
- Генерал болен. Проследи, чтобы о нем позаботились.
Нет.
Существо, должно быть, пронюхало его.
Эдион ничего не смог сделать, когда к нему пришла целительница — пожилая женщина по имени Амития, он был слишком слаб, чтобы сопротивляться ей. Она залечила его раны и сунула тоник в его горло, который заставил его задыхаться. Его раны она обмыла и перевязала, а кандалы были ослаблены до тех пор, пока он не сможет двигать руками достаточно, чтобы сломать цепи. Ему продолжали вливать в рот лекарства каждый час, неважно, как сильно он бился, независимо от того, как настойчиво он пытался зажать рот в замок.
Так они спасли его, и Эдион проклинал смерть за это, тогда он молча молился Мале, Несущей свет, чтобы она уберегла Аэлину от мероприятия, от принца, от короля и его ошейников из Камня Вэрда.
***
К тому времени существо покинуло подземелья и направилось в стеклянный замок, управляя его телом подобно кораблю. И теперь оно заставило его подчиняться мужчине, которого он часто видел в те моменты, которые пронзались сквозь тьму.
Мужчина сидел на стеклянном троне, слегка улыбаясь, и сказал:
- Преклонись.
Что-то молнией пронзило его мышцы, приказывая подчиняться. Он был вынужден спускаться в эти подземелья, где златокудрый воин сказал ее имя — сказал ее имя так много раз, что он начал кричать, не издавая ни звука. Он продолжал кричать, даже когда его мышцы предала его в очередной раз, повелевая сесть на колени и склонить голову.
- Все еще сопротивляешься? - спросил мужчина, взглянув на темное кольцо на его пальце, как будто оно обладало ответом. - Я могу чувствовать вас обоих.
Это существо в темноте только усиливалось, сейчас в состоянии пробиться через невидимую стену между ними и кукольный ним, говорить через него. Но не целиком, не в течение длительного количества времени. Он залатал дыры, как мог, но существо продолжало пробиваться.
Это существо в темноте только усиливалось, сейчас в состоянии пробиться через невидимую стену между ними и кукольный ним, говорить через него. Но не целиком, не в течение длительного количества времени. Он залатал дыры, как мог, но существо продолжало пробиваться.
Демон. Демон-принц.
И он увидел тот момент... снова и снова, когда женщина, которую он любил, потеряла голову. Ее имя, услышанное от генерала, заставило его бороться с существом в своем разуме, которое держало его взаперти. Но темнота в его голове была подобна запечатанной гробницей.
Мужчина на троне сказал:
- Докладывай.
Голос заставил его вздрогнуть, и он выплюнул подробности встречи, каждое слово и действие. А существо-демон наслаждалось его ужасом.
- Умный Эдион пытается спокойно умирать, - рассуждал мужчина. - Он думает, что его двоюродная сестра имеет хорошие шансы прибыть на наш праздник, когда он так отчаянно хочет лишить нас удовольствия.
Принц молчал, так и не порученный говорить. Мужчина смерил его взглядом, эти черные глаза были полные восторга.
- Я давно должен был это сделать с тобой. Не знаю, зачем я потратила столько времени на ожидание, чтобы видеть, как ты не хочешь иметь никакой силы. Было глупо с моей стороны.
Он попытался заговорить, попытался пошевелиться, пытался сделать что-нибудь своим смертным телом. Но демон схватил его мозг, словно в кулак, и на его лице появилась дьявольская улыбка, когда он сказал:
- Это доставляет мне огромное удовольствие служить вам, Ваше Величество.
Глава 11
Теневой рынок вдоль берега Авери работал с начала существования Рафтхола. А может даже дольше. Легенда утверждала, что он был основан на костях Бога правды, чтобы продавцы и потенциальные воры были честными. Шаол думал, что это нелепо, он был уверен, что никакого Бога правды нет. Насколько он знал. Контрабанды, незаконные вещества, специи, одежда, рабы - рынок мог угодить любому, если он был храбрым, глупым или достаточно отчаянным, чтобы рискнуть зайти.
Он впервые приехал сюда несколько недель назад и испытывал все эти чувства, когда спускался по полусгнившей деревянной лестнице от доков на набережную, где находились туннели и магазины.
Одетые, вооруженные фигуры патрулировали длинный, широкий причал, который служил единственным путем к рынку. Во время дождливых периодов Авери часто поднималась достаточно высоко и затапливала причал, даже иногда неудачных торговцев и покупателей в лабиринте Теневого Рынка. В течение более сухих месяцев ты бы никогда не знал, кого сможешь найти занимающегося продажей оборудования или блуждающего по грязным, сырым туннелям.
Сегодня вечером рынок был переполнен, хотя недавно шел дождь. Небольшое облегчение. И другое небольшое облегчение, что гром отражался через подземный садок для кроликов, подавляя всеобщее бормотание. Продавцы и бедняки были слишком заняты, готовясь к шторму, чтобы заметить Шаола и Несрин, когда они шли по одному из главных проходов.
Гром испугал висящие цветные фонари из стекла - странно красивые, как будто кто-то когда-то захотел дать этому месту некое очарование - и которые служили главным освещением в коричневых пещерах, бросая много теней, благодаря которым, рынок был столь печально известен. Тени для темных деловых отношений, тени, чтобы подсунуть нож между ребер.
Или для заговорщиков, чтобы встретиться.
Никто не беспокоил их, поскольку они быстро ускользнули через одно из грубых отверстий, служащих входом в туннели Теневого Рынка. Они где-то соединялись с канализациями - и он мог поспорить, что более опытные продавцы обладали своими собственными секретными выходами ниже их киосков и магазинов. Продавцы строили киоски из дерева или камня с некоторым оборудованием, размещенным на столах - ящиках или в корзинах, но самое ценное было скрыто в товаре. Продавец специй предлагал все от шафрана до корицы, но даже самые ароматные специи не могли скрыть надоедливое, сладкое зловоние опиума, спрятанного товаром.
Когда-то давно Шаол, возможно, заботился о продаже незаконных веществ не зависимо от того, кому это нравилось. Он, возможно, даже попытался бы закрыть это место.
Теперь они были только ресурсами. Городская охранница, Несрин, вероятно чувствовала тоже самое. Даже если только находясь здесь, она подвергала себя опасности. Это было нейтральной зоной, но ее жители не очень любили власть.
Он не обвинял их. Теневой Рынок был одним из первых мест, где Король Адарлана произвел зачистку после того, как волшебство исчезло, ища продавцов, которые утверждали, что сожгли книги и все еще рабочие заклинания и микстуры для магов, отчаянно нуждавшихся в лечении или каплях магии. Наказания не были приятными.
Шаол почти вздохнул от облегчения, когда нашел две одетые фигуры, продающие оружие в небольшом ларьке в углу. Точно где они запланировали, и они делали адскую работу, заставляющую это выглядеть настоящим.
Несрин замедлила шаги, делая паузу у различных продавцов - не больше, чем скучающие покупатели, тянущие время, пока дождь не прекратится. Шаол оставался не далеко от нее, его оружия и бродящей походки было достаточно, чтобы удержать любых глупых карманников попытать счастье. Удар, который он получил по ребрам ранее ночью, лишь замедлял его.
Он и еще несколько человек, победили командующего валгов посреди патрулирования одного из туннелей. Шаол был настолько отвлечен Дорином и тем, что Aэлина сказала и сделала, что забыл об осторожности. Таким образом он заработал тот удар по ребрам, и болезненное напоминание о нем было каждый раз, когда он дышал. Никаких развлечений, никаких ошибок.
Нет времени на это.
Наконец, Шаол и Несрин остановились перед небольшим киоском, где около дюжины коротких мечей и ножей были выложены на потрепанном одеяле.
- Это место еще более развращено, чем говорят слухи, - сказал Брулло из тени своего капюшона. - Я чувствую, что должен закрыть глаза бедного Ресса от половины этих палат.
Ресс захихикал.
- Мне девятнадцать лет, старик. Ничего здесь не удивляет меня, - Ресс поглядел на Несрин, которая рассматривала одно из кривых лезвий. - Мои извинения, Леди.
- Мне двадцать два года, - сказала она категорически. - И я думаю, мы, городские охранники, видим гораздо больше, чем вы, дворцовые принцессы.
Та часть лица Ресса, которую мог видеть Шаол, вспыхнула. Он, возможно, поклялся бы, что даже Брулло улыбался. И на мгновение он не мог дышать под сокрушительным весом воспоминаний, которые навалились на него. Было время, когда это поддразнивание было нормально... когда он сидел со своими гвардейцами и смеялся в замке, который когда-то был его домом.
- Какие-нибудь новости? - спросил он Брулло, наблюдавшему за ним слишком близко, как будто его старый наставник мог видеть, что муки разрывали его.
- Мы получили план мероприятия этим утром, - сказал Брулло сжато. Шаол поднял лезвие со стола, поскольку Брулло залез в карман плаща. Он демонстративно исследовал кинжал, затем протянул пальцы, как будто торговался, Брулло продолжил. - Новый капитан королевской гвардии раскидал нас всех, ни одного из нас нет в Большом Зале, - Мастер Оружия наклонился вперед, и Шаол пожал плечами, доставая монеты из плаща.
- Вы думаете, он что-то подозревает? - Шаол сказал, передавая монеты. Несрин приблизилась, загораживая их от чужих глаз, когда рука Шаола встретилась с Брулло, и бумага хрустнула под монетами. Маленькие свернутые карты оказались в кармане Шаола прежде, чем кто-либо смог заметить.
- Нет, - ответил Ресс. - Ублюдок только хочет унизить нас. Он, вероятно, думает, что некоторые лояльны к вам, но мы были бы мертвы, если бы он подозревал кого-то.
- Будьте осторожны, - сказал Шаол.
Он ощутил напряжение Несрин еще до того, как другой женский голос протянул слова:
- Три монеты за хардианское лезвие. Если бы я знала, что здесь такие распродажи, то взяла бы денег побольше.
Каждый мускул в теле Шаола напрягся, когда он обнаружил Аэлину, стоящую в стороне Несрин. Конечно. Конечно, она отследила их.
- Святые боги, - выдохнул Ресс.
Под тенями капюшона ухмылка Аэлины была не чем иным, как злой.
- Привет, Ресс. Брулло. Жаль видеть, что в такие дни вам не достаточно платят во дворце.
Мастер Оружия смотрел между нею и проходами.
- Ты не говорил, что она вернулась, - сказал он Шаолу.
Аэлина щелкнула языком.
- У Шаола, кажется, хобби - хранить информацию в себе.
Он сжал кулаки.
- Ты привлекаешь слишком много внимания.
- Я? - Аэлина подняла кинжал, он лежал в ее руках с опытной непринужденностью. - Я должна поговорить с Брулло и моим старым другом Рессом. Так как ты отказался позволить мне сделать это той ночью, это было единственным способом.
Как типично для нее. Несрин сделала шаг в сторону, контролируя туннели. Или уходя от королевы.