Спустя год после приезда инспекторов из ФИФА Чернов рассуждает:
– В рядах «заявочных» профессионалов есть такой устойчивый тезис: оценочной комиссией нельзя выиграть право проведения турнира, а вот проиграть – можно. Главная задача во время ее визита – не создать ощущения, что ты не способен организовать соревнования. Вот вам элементарный пример. Когда мы заявились на проведение Euro-2008, я в 2001 году летал с заявочной комиссией. За три дня мы посетили восемь городов! И это было чудовищно. Но мы все сделали, потому что так захотела УЕФА. Они высказали нам свои требования, исходя из собственных понятий о масштабах страны и ее возможностях. Зачастую все это вообще не совпадает с реальностью. Оценочная комиссия – страшный сон любого заявочного комитета. Потому что катастрофически не хватает времени, и создается ощущение, что сбой может произойти где угодно и когда угодно.
– Трудно ли, по-вашему, было убедить нынешнюю комиссию проехаться именно по выгодному для России маршруту «Москва – Санкт-Петербург – Сочи – Казань»?
– Думаю, что нетрудно. Конечно, они в любой момент могли сказать: «Нет, мы хотим в другие города». Но для них все, что не Москва и не Санкт-Петербург, представляло собой загадку – в том числе и Казань, и Сочи, а потому попыток пересмотреть маршрут не было.
Рассматривались также варианты с Калининградом, Нижним Новгородом и Ярославлем. Я бы, например, в случае запасного (если бы они захотели посмотреть другие города вне программы) оставил Ярославль. Этот город настолько необычен, нетрадиционен, уникален и красив, что он наверняка произвел бы выигрышное впечатление на комиссию. Плюс, у нее была бы возможность познакомиться с русской стариной. Но избрали четыре города, и получилось очень здорово и разнообразно.
Спрашиваю Колоскова:
– Когда-то вы ездили с оценочной комиссией УЕФА на инспекцию российских городов – кандидатов на проведение чемпионата Европы 2008 года. Что осталось в памяти?
– Это страшное дело было! – эмоционально реагирует экс-президент РФС. – И вспоминаю я ту поездку как кошмарный сон. У меня до сих пор не выходит из головы зеленый вагончик в аэропорту Самары, который подразумевал международный сектор. Это была просто катастрофа! И дороги, конечно, в той же Самаре. Их нельзя было назвать даже направлениями, не то что дорогами. Плюс одна-единственная строящаяся гостиница.
Поэтому я сказал Чернову: комиссию привезешь только ночью! По тому маршруту, что они потребовали, иначе никак нельзя. Но они даже ночью все разглядели.
– А как получилось, что тогда маршрут – с восемью российскими городами! – выбирала УЕФА, теперь же ФИФА покладисто приняла предложенный нами маршрут из четырех наиболее выгодных нам городов?
– Думаю, здесь сыграл свою роль Блаттер. Именно ФИФА определяла, куда поедет комиссия. А президент ФИФА в силу своей симпатии к России понимал, что, если мы хотим нашу идею реализовать, надо избежать экстремальных поездок в российскую глубинку. Такой маршрут – его заслуга.
В итоге вышло так, что обязательность россиян-организаторов поездки оказалась даже выше, чем дисциплина самой комиссии – помните историю с сольным выступлением министра спорта перед Юргеном Мюллером? И все условия для комфорта комиссии были созданы, как вы понимаете, на уровне.
Мутко рассказывает:
– Специально для поездки комиссии наняли самолет «Як-42» с особой «начинкой». Пусть он не такой скоростной, зато надежный и очень хорошо оборудованный. Это был не просто самолет, а некий офис, потому что нам и комиссии нужно было все время работать. Имелась видеосистема, и мы могли ставить какие-то диски, презентовать тот или иной город еще до того, как там приземлились. Специально подбирали такой борт – и не ошиблись.
С министром спорта мы разговаривали буквально за неделю до одного из самых трагических дней в истории мирового спорта, когда другой «Як-42», с хоккейной командой «Локомотив», потерпел крушение под Ярославлем. И эта беда лишний раз говорит о том, что за годы, оставшиеся до ЧМ-2018, внутренний российский авиапарк надо менять радикально. И не ради гостей чемпионата мира – хотя и для них тоже. А ради себя, своей страны и своего народа…
Ключевым моментом поездки оценочной комиссии, как мы помним из рассказа Мутко, был ее прием у Путина. Тот самый, где премьер-министр, не дожидаясь острых вопросов, откровенно высказался по каждому из наших слабых мест, чем обезоружил визитеров. Ну и пару сюрпризов озвучил – именно там впервые прозвучали российские «фишки» с безвизовым въездом и бесплатным проездом по стране обладателей билетов на матчи всеми видами наземного транспорта, включая поезда.
Мутко обе эти идеи, рассказывают, одобрил сразу. И доложил о них не в силовые структуры – там, где запреты на всякий случай всегда предпочтут разрешениям, «ловить» было бы нечего. А вновь лично Путину, который только и мог принять решения подобной важности. Учитывая, что в 2008-м во время финала Лиги чемпионов свободный въезд для обладателей билетов никакими эксцессами не обернулся, согласие премьера вновь было получено.
Самого Путина на пресс-конференции в Цюрихе по поводу открытости спросили:
– Много говорилось о том, что благодаря ЧМ-2018 Россия может показать себя миру с новой стороны. В чем это будет выражаться?
– Прежде всего, нам нужно продемонстрировать, что мы страна, открытая для мира, – ответил премьер-министр. – А люди, когда приедут, сами все увидят. Чем больше контактов, тем быстрее штампы разрушаются. Проведение таких крупных соревнований будет способствовать тому, чтобы Европа зажила без видимых и невидимых Берлинских стен.
Когда Мутко убеждал меня, что Путин искренне хочет сделать нашу страну более открытой, не скрою, испытал по этому поводу большие сомнения. Демократия-то у нас, как известно, «суверенная», и я воспринял это как желание министра спорта лишний раз сказать добрые слова о человеке, с которыми его связывают тесные отношения. Но, по сути дела, проведение чемпионата мира по футболу в России – это действительно беспрецедентный шаг по «открыванию» страны миру! И тот же безвизовый въезд – тоже.
Наши люди, многие из которых привыкли вращаться исключительно в своем замкнутом и ограниченном мирке, на целый месяц окажутся в роли «граждан мира». За это время они увидят и поймут, что иностранцы – такие же люди, как и они, более того, в силу иной культуры наблюдать и общаться с ними чрезвычайно интересно. Исчезнут комплексы, уйдет скованность. И появится непередаваемое чувство, что всех нас роднит гораздо больше, чем разъединяет.
В июне 2010 года я побывал на чемпионате мира в Южной Африке – стране, которая тоже до того не привыкла к наплыву иностранцев. И вот в какой чудесной атмосфере это происходило.
Жил я не в гостинице, а в гестхаусе. Это – очень популярный в ЮАР вид недорогих мини-отелей, в которых немного номеров, но гораздо больше внутренней теплоты. Владелец такой гостинички вместе со своей семьей всегда на месте, они лично готовят вам завтрак в любое удобное время, причем рацион зависит от ваших пожеланий.
Завтрак превращается в долгие чайные посиделки, во время которых ты узнаешь столько интересного, что заставить себя вернуться в номер, чтобы написать заметку в газету, невероятно сложно. Скажем, я быстро сдружился с темнокожим южноафриканским журналистом с эффектным именем – Рафора Рангонго. Колоритным, упитанным, общительным и дружелюбным. На второй день знакомства он стал подсаживаться ко мне за стол уже без спросу – но это такой душевный человек, что мне и в голову не приходило обижаться. Ну простые в ЮАР люди – что ж в том дурного? Может, это нас излишняя цивилизация испортила?
…Как-то раз хозяйка гестхауса Гленда, заглянув в столовую, просияла. «Знаете, чем больше всего мне нравится чемпионат мира? Он объединяет людей из самых разных частей света. Замечательно, что вы нашли общий язык».
В тот момент Россия еще не была хозяйкой ЧМ-2018. А когда стала – я тут же вспомнил те волшебные южноафриканские дни. И мне страшно захотелось, чтобы и у нас все было так же.
И не сомневаюсь – будет.
* * *– Безвизовый въезд на время чемпионата мира, обещанный Путиным, – козырь? – спросил я Колоскова в октябре 2010-го.
– Да. Мы очень активно это внедряем в сознание коллег по исполкому. А ведь еще было заявлено, что внутри России не только официальные лица, но и все болельщики в течение всего чемпионата будут наземным транспортом перемещаться бесплатно. На самолетах – за деньги, а вот за проезд в поездах, автобусах, электричках при наличии билета на матч платить не придется. Больше такой роскоши никто предоставить не готов.
– Сама по себе активная поддержка государства – большой плюс?
– Огромный. Потому что все гарантии дает государство. Можно подписать все формальные гарантии, а можно неформально, как делается у нас президентом и премьер-министром, лично высказаться в поддержку заявки. Более того, как мы видим, они активно участвуют в процессе выдвижения, принимая руководителей международной федерации и членов оценочной комиссии.
– Из высказываний ее главы чилийца Гарольда Майне-Николлза можно сделать какие-то выводы?
– Он очень неэмоциональный человек. Я знаю его еще с Олимпиады 1988 года в Сеуле, где он работал в моем подчинении. Я был председателем оргкомитета футбольного турнира Игр, а он – одним из руководителей подразделений в городах. У Майне-Николлза трудно что-то выведать, он крайне редко улыбается.
Я с ним встречался в Кремле на званом ужине, который давал Игорь Шувалов. Мы с Майне-Николлзом как раз сидели рядом, беседовали, и у меня сложилось ощущение, что ему понравилось. С тех пор мы не виделись – он же не член исполкома.
– Почему именно его назначили главой комиссии?
– Он имеет огромный опыт, поскольку начиная с 1988 года работал в структуре ФИФА на всех чемпионатах мира и Олимпиадах.
* * *Теперь вы представляете себе масштаб того, что делалось в России для того, чтобы получить чемпионат мира. И это очень нужно для того, чтобы опровергнуть обиходно-маргинальное представление: мол, дали денег кому надо – и ЧМ-2018 у нас.
Московский корреспондент Sunday Times Марк Франчетти, которого я (ради «мониторинга» западного общественного мнения) попросил озвучить его мнение на эту тему, дал понять, что в Англии мнение по этому поводу, увы, однозначно. Но сам он соблюдает «нейтралитет»:
– Для России это действительно большая победа. Очевидно, что очень велика в ней роль Путина. То, что он лично встречался с членами исполкома ФИФА и нашел время, чтобы пообщаться с ними, дать гарантии, важно. Когда ты с глазу на глаз говоришь с лидером страны, то понимаешь, насколько для нее принципиально получить чемпионат мира. Между встречами с Путиным или тем же Шуваловым есть большая разница, не находите?
А вот был ли этот успех «чистым» – просто не знаю. В Англии очень многие убеждены, что в заявке России имелось что-то «не то». У них нет никаких сомнений, что кто-то кому-то заплатил, подарил, пообещал. В Англии вообще считают ФИФА коррумпированной организацией. Я работаю в России 14 лет и знаю, что в вашей стране также высока степень коррупции. Но это совершенно не означает, что в данном случае она имела место. Не исключаю, что все было чисто, хотя и не утверждаю этого. Однако пока не было никаких расследований, в которых доказывалось бы, что Россия выиграла нечестно. Представление у людей в Англии такое есть, а фактов – нет. Впрочем, не удивлюсь, если ведется их поиск.
У нас же люди, имевшие отношение к заявке, в первую очередь подчеркивают, что гордятся именно ее чистотой.
Чернов:
– Отношение к чьей-либо победе зачастую зависит от отношения к стране, ее футболу. В глазах многих единственным правильным решением стала бы победа Англии как родины футбола и страны с самым «раскрученным» национальным чемпионатом. А любое другое априори было бы объявлено результатом каких-то закулисных игр. Но также это и следствие отношения к стране. У нас что, нет коррупции? Есть. У нас что, все в порядке с имиджем? Нет. И нам со всеми этими проблемами надо бороться. Чемпионат мира, который мы получили чисто (и отсутствие каких-либо скандалов на этот счет – доказательство того) – это один из инструментов их решения.
Сорокин:
– Когда летом и особенно осенью 2010 года началась череда скандалов, связанных с коррупцией отдельных членов исполкома ФИФА, мы отнеслись к этому спокойно. Стояли в сторонке, нейтрально ожидая, чем дело закончится, потому что не боялись никаких разоблачений. В силу того, что они – невозможны за отсутствием, как говорится в таких случаях, состава преступления. То, что с нами не связано ни одного скандала, лишь подчеркивает правильность выбора ФИФА. Того, что Россия – нормальный выбор, и ничего ТАКОГО, о чем надо шептаться и говорить под столом, за этим не стоит.
Что за скандалы? О них, инициированных в основном английской прессой, вы узнаете из следующей главы. Где речь пойдет о наших соперниках и всем, что вокруг них во время предвыборной гонки творилось.
Глава III Чисто английское самоубийство
Первый гром грянул в мае 2010-го. Британское издание The Mail on Sunday опубликовало скандальное высказывание тогдашнего главы Английской футбольной ассоциации (FA) Дэвида Трисмана. Член палаты лордов, возглавлявший, к несчастью для англичан, еще и их заявочный комитет, в приватной беседе со своей бывшей секретаршей и любовницей выразил уверенность, что конкуренты – Россия и Испания – будут вести нечестную игру.
Русские, которым, по выражению Трисмана, «нечего терять» и которые «умеют проворачивать такие дела», якобы должны были подкупить судей во время ЧМ-2010, чтобы они помогали… испанцам. Те же взамен, по конспирологической версии убеленного сединами лорда, собирались отказаться от борьбы за ЧМ-2018 и помочь России получить голоса стран Южной Америки.
Предприимчивая мадам записала откровения своего бывшего воздыхателя на диктофон и продала запись английскому изданию. Зная повадки британской прессы, вряд ли стоит удивляться тому, что расшифровка беседы была охотно опубликована. Реакция последовала незамедлительно. Футбольная ассоциация немедленно принесла извинения РФС и Испанской футбольной федерации, а чиновник в тот же день подал в отставку с поста главы заявочного комитета и на следующий покинул FA.
В этой ситуации проявилось то, за что прессу в демократических странах называют «четвертой властью». Будем откровенны: у нас после газетных разоблачений, сколь серьезными они бы ни были, с чиновников – как с гуся вода. Англичане же игнорировать общественное мнение не могут. И мгновенное окончание футбольной карьеры политика Трисмана – тому яркое свидетельство.
Известно, однако, что недостатки являются продолжением достоинств. Не только у человека – у общества тоже. Все это в истории с англичанами мы вскоре увидели в полной мере.
Обвинения Трисмана – к слову, абсолютно не подтвердившиеся (Россия и Испания с Португалией боролись за ЧМ-2018 до конца, никто никому голоса даже не думал отдавать) – Сорокин в нашей беседе комментирует так:
– Я это воспринял как натуральный бред. Россия, не попавшая на чемпионат мира и не имеющая там ни одной судейской бригады, покупает судей в обмен на голоса… Паранойя. Такая чушь, что я даже не знал, как это комментировать. Это смешно было даже опровергать. Серьезный разговор на эту тему был просто невозможен.
Тем не менее комментарий генерального директора российского заявочного комитета на страницах «Спорт-Экспресса» все же последовал и был взвешенным и достойным:
– Это уже не первый случай, когда нас пытаются очернить, – подчеркнул Сорокин. – Как известно, опасаются сильных. Значит, нас считают серьезным конкурентом. Мы же всегда играем по правилам и продолжим честную борьбу за право принять ЧМ-2018.
– Как считаете, по кому этот скандал ударит сильнее – по россиянам или по англичанам?
– По-моему, все очевидно, раз руководитель их заявочного комитета ушел в отставку. Англичане сами себя наказали.
– Планирует ли РФС (формально Сорокин тогда еще являлся гендиректором футбольного союза – Примеч. И.Р.) обратиться в суд?
– А с кем судиться? Трисман ведь уже покинул пост главы заявочного комитета.
– Но он по-прежнему руководит FA, да и высказывался в бытность официальным лицом.
– Мы пока не обсуждали, стоит ли затевать разбирательство. Считаю, что делом в первую очередь должна заняться комиссия по этике ФИФА, поскольку такие высказывания абсурдны и недопустимы.
Никаких кляуз в ФИФА Россия писать не стала. Все разрешилось само собой: Трисман в день выхода интервью Сорокина подал в отставку и со второго поста, FA прислала письменные извинения.
Отсутствие неоправданных истерик со стороны заявочного комитета и других официальных лиц – это ведь тоже элемент стратегии, который можно описать так: не раздражать ФИФА.
Англичане вели себя совсем иначе, «цепляясь» за каждое слово: неосторожное или обычное – без разницы. Вот наглядный пример. В середине октября Сорокин пришел к нам в редакцию «Спорт-Экспресса», и его среди прочего спросили:
– Почему Россия практически не отвечает на нападки?