– Это были не солдаты, – сказала девушка. – Вас убила не человеческая война.
Что-то мелькнуло в шатре, Дженни повернула голову и сразу оказалась внутри.
Здесь длилось одно и то же гибельное мгновение: огонь вечно рвал ткань купола, балки трещали, тросы лопались, трапеции и страховочные пояса летели вниз. Искры танцевали в дымном воздухе.
Дженни прошла меж дымящихся деревянных скамей, на них застыли обугленные тени.
Почти весь Магус Югославии собрался в цирке, чтобы посмотреть последнее представление о собственной гибели.
Тени шевелили сгоревшими губами, потрясали костлявыми кулаками и гремели костяшками рук. Тени жаждали крови, они взывали к отмщению.
А на арене метался серый волк. Он рвал зубами, бил грудью и лапами страшных тварей, летучих мышей с лицами старух, но его удары не достигали цели. Старухи хохотали, полосовали его длинными черными когтями, хлестали железными бичами, старухи были неуязвимы.
Дженни перемахнула бортик. Горящие опилки закружились вокруг, она зажмурилась, а когда открыла глаза, Дьюла исчез. Лишь издевательский хохот затихал вдали. Дженни рванулась следом, но споткнулась.
В центре шатра была вбита черная полая труба, в которой исходила ленивыми пузырями какая-то мерзкая жижа.
Дженни выбила трубу, запустила руки в горячие опилки.
«Не может быть… Нет».
– Есть… – Она выудила конверт из старинной цветной ткани. Конверт, вышитый металлической нитью, с некогда прочным каркасом внутри, украшенный по углам неизвестными ей знаками. Древняя земля Магуса.
Дженни распахнула мешочек, коснулась земного праха, который поедала черная бурлящая плесень. Древняя земля умирала у нее на руках, исходила белым паром.
– Кто… – зашелестел слабый шепот.
– Дженни Далфин. Я из Магуса Англии. Что…
– Беги! Он не пощадит!
– Все кончилось. Вы на Дороге Снов.
– Совсем… юная, – шепот то стихал, то набирал силу. – Беги, пока не осталась… место вечной боли…
– Здесь мой друг, как мне освободить его?
– Никак… Кто пойман… будет вечно… этот день.
– Что случилось?
– Смерть. Тьма. Они… пришли до зари. Забрали печать.
Дженни прошиб холодный пот:
– Печать Фейри?!
– Зеленую… печать. Забрали его.
– Его?
– Не знаешь? – голос Древней земли слабел, в нем не было удивления, только констатация. – Я ухожу… меня освободила… нет смысла скрывать. В семи печатях… семь вождей фейри… семь могучих воинов, плененных… Красная печать – Маха, Желтая – Бадб, Синяя…
Голос умолк, с ладоней белым облаком полетел пепел. Древняя земля Магуса Югославии наконец-то была свободна.
Шатер затрещал, балки посыпались вниз, ткань захлопала на ветру. Шатер падал.
– Арвет! – закричала она, и солнечный олень пробил купол, ступил на горящие опилки.
– Нашла?! – юноша тяжело дышал, куртка была изорвана, с меча падали густые черные капли.
– Почти. Подними меня! – она запрыгнула на спину оленю, схватилась за Арвета.
«Тот, кто попал сюда, вынужден вечно проживать этот день, – вспомнила она. – Значит, надо прожить его до конца вместе с ним…»
– Дженни, огонь…
– Я освобожу вас, – пообещала она мертвецам. – Всех вас. Поднимай!
Зарница ударил копытами, скакнул в синюю прореху в пылающем занавесе, который опускался за последним представлением балканского Магуса.
Дженни указала на серую точку, которая мчалась, обегая по кругу город: через огороды со спеющими сливами, черешней и вишней, сквозь оранжевые звезды абрикосов и желтые звезды подсолнухов, ломая плетеные заборы, через дворы с забытым бельем, на котором оседала сажа и гарь, сквозь следы обычной человеческой жизни.
А следом вихрем летели старухи на мышиных крыльях, подгоняя его ударами бичей.
– Я от них еле отбился! – изумился Арвет.
– Быстрее!
Арвет пришпорил оленя, они ринулись наперерез погоне, поравнялись с волком:
– Дьюла!
Волк и глазом не повел, он мчался вперед, вздрагивал от каждого удара когтистых бичей.
– Прямо над ним пролети и останови старух! Я его разбужу!
Юноша только глаза округлил от такого предложения, а Дженни на полном скаку соскользнула, схватила Дьюлу за мощную шею, и они кубарем покатились по земле.
Зарница прянул навстречу рою старух, выставив сияющие рога.
Арвет одним ударом срезал мохнатое крыло одной из дочерей Роты – оказалось, что это не труднее, чем бить острогой лосося.
«Только лосось не пытается тебя убить», – подумал он, когда черные когти вцепились ему в бок.
Камни, палки, доски, земля!
«Больно, как больно, Марко!»
Волк одурело мотал головой, она болталась у него на шее как нелепое украшение. Рук она не разжала, да что толку – зверь пятился, рычал, желтые глаза смотрели на нее и не узнавали.
Мотнул головой, зубы щелкнули над самым ухом, ее обдало жарким дыханием.
– Дьюла, это же я, Дженни! Ты что, не помнишь меня?!
Она затараторила, выстреливая все, что помнила, все, что могло оживить спящую человеческую память:
– Помнишь, как мы приманивали птиц на болотах, когда следили за Фреймусом? Как я заказала тирамису в кафе перед уходом в поле? Мы чуть не поругались, а потом решили помочь туристам, а потом ты загрыз этого страшного колдовского пса? Совсем не пом…
Волк стряхнул ее, придавил тяжелыми лапами, распахнул пасть.
– А еще ты учил меня слышать, – с усилием сказала Дженни, глядя прямо в желтые глаза. – Слышать весь мир, и птиц, и зверей. Так услышь меня, Дьюла Вадаш!
Зверь завертелся, повалился на землю. На шерсти проступил отпечаток черной ладони. Горлом пена пошла, пена безумия, волк хрипел и захлебывался.
Дженни села, положила большую лобастую голову себе на колени.
– Вспоминай, – велела она. – Вспоминай, кто ты, Дьюла Вадаш, возвращайся к себе, оставь это место. Все прошло, все кончилось.
…Дженни — волк смотрел на нее словно из глубокой пещеры, голос его был не сильнее эха.
– Дьюла! – девушка обняла его. – Наконец-то, возвращайся же!
…Беги… отсюда… он… не пощадит…
С воем еще одно дитя Роты низвергнулось вниз, Арвет описал круг почета, салютуя пером.
– Как дела? – весело крикнул он, но увидел выражение ее лица и напрягся. Развернулся…
Старухи слепились в один громадный шар, взвыли так, что по городу пронесся смерч, вышибая оставшиеся стекла. Шар потек жидким дымом, оплыл, упал на землю потоком черного огня. Из него шагнула дымная фигура до небес.
Повела огнистыми очами, махнула рукой, и их накрыл темный ветер.
Глава тринадцатая
Кто-то кричал. Девочка. Пронзительно, безнадежно.
«Вот дура…» – подумала Дженни и поняла, что это кричит она.
Воздух клокотал в горле, сорванные связки сипели. Девушка села.
Как она стерла пальцы до крови?
Когда успела искусать губы?
Когда успела выплакать слезы?
И где Арвет, Лас, Дьюла? Что произошло?
Над мертвым городом плыли жаркие дымные сумерки. По земле струились серые тени, листва вяло шевелилась. Сандалии тонули в серой пыли. Темная фигура до облаков, внутри которой клубился дым, брела по городу. Останавливалась, протягивала бескостную руку к земле. Поднимала ее к провалу в области головы. А в другой руке сжимала темный шар с искрами внутри. Искрой солнечной и искрой огненной.
Дженни пригляделась… рванулась с места.
«Это не Фреймус. Это не может быть Фреймус, он заперт на Авалоне, а я на Дороге Снов, неведомо где…» – Дженни вылетела на бульвар, затормозила. Великан стоял на другом конце.
Жарко.
Дженни облизнула губы.
– Эй!
Он медленно повернул голову. В черном провале рта исчезало человеческое тело. Он ел мертвецов.
Дженни замутило. Ветер ударил ей в спину, потащил вперед, призраки древесных ветвей расступались и смыкались сзади, вихрь мчал ее по бульвару прямо во мрак.
Дженни ударила ногами в мостовую, уперлась, закусила губу:
– Нет!
Она четко увидела у него в руках сферу, а в ней огонь рыжей гривы и сияние оленьей шерсти. Лас, Арвет и Зарница были в ловушке.
Колосс протянул руку, тьма захлестнула, потащила ее вверх.
– Тебя здесь нет! – закричала Дженни в колеса мрака и огня, которые вращались в глазницах дымного черепа, так похожего на лицо Фреймуса. – Ты на Авалоне! У тебя нет власти на Дороге Снов!
Колосс распахнул пасть, отшвырнул ее, точно щепку, Дженни раскинула руки и упала вниз, на острые шипы антенн, горбатые хребты черепичных крыш, в объятья деревьев, приготовивших сотни пик.
Зажмурилась – смерть страшна даже во сне – и поняла, что падение ее длится и не кончается.
Девушка открыла глаза. Она скользила по воздуху.
«На Дороге Снов чем сильнее желание, тем быстрее оно исполняется».
«На Дороге Снов чем сильнее желание, тем быстрее оно исполняется».
Она очень не хотела падать.
«Лечу!»
Дженни чистой волей ударила о воздух, набирала высоту. Облетела колосса. Тот лениво повел очами, выглядывая мертвых. Она его не интересовала, она была живой. Дженни поняла, что он движется к месту гибели балканского Магуса.
«Нельзя! – вспыхнуло в ней понимание. – Нельзя дать ему пожрать мертвецов, тогда они снова попадут в ловушку дурной бесконечности, снова и снова будут проживать день своей смерти».
Дженни стрелой упала в пылающий купол цирка шапито.
Купол все рушился и горел, и не сгорал. Мертвые члены Магуса Югославии смотрели на дымящийся манеж.
– Я пришла, – она глядела в глаза собратьев. – Что можно сказать умершим, чьи муки никак не закончатся?
Они были так похожи.
Мальчик чуть старше ее. Вообще не обгорел, только на рубашке пятно растеклось, как от джема.
– Вы не знаете меня, но я знаю вас, – сказала Дженни. – Я не могу дать вам жизнь. Все ведь уже случилось.
Прости, Матиаш, – она встретилась с мальчиком глазами. – Из тебя вышел бы отличный акробат и Бард.
Мальчик рассыпался в пыль и пепел.
– Прости, Агнешка, – бестрепетно обратилась она к обгоревшему телу, в котором можно было узнать женщину лишь по оплавившимся серьгам. – Ты была хорошим Ловцом…
Прости, Стефан, – она коснулась следующего, – ты сильный Страж, но твоих сил не хватило.
Прости, Арни… Люция… Мирослав… Бранко… Инесса…
Когда она обернулась, зал был полон пепла. С этими людьми она только что прожила и попрощалась навсегда, освободив их тени, пойманные на Дороге Снов.
Они не достались этому монстру.
Шатер смели в сторону, как младенцы сгребают песочные куличики.
Разгневанный череп заслонил половину неба. Чудовище было голодно.
– Кто ты такой?! – прокричала Дженни.
Колосс неторопливо повел рукой, как муху отгонял.
– Сурт! – выдохнул он, черный ветер придавил Дженни к земле, но она устояла.
– Отпусти моих друзей! – потребовала девушка.
Колосс неторопливо опустил голову, с удивлением воззрился на хрустальный шар в ладони. Сжал его – и не смог раздавить.
Ей показалось или огонь Ласа вспыхнул ярче?
«Он ослаб! Чем меньше поглотит мертвых, тем меньше его сила?»
Дженни видела, что это не Фреймус. Но и он тоже. Частица темника жила в этом существе, но чьей силой распоряжался колдун, чьей силой он создал эту ловушку и сотворил этого Стража?
В глубине души она знала ответ. Тень Господина Охоты все чаще вставала на ее пути.
Она не успеет найти и отпеть всех оставшихся мертвецов. Дженни взмыла вверх, потом по спирали устремилась вниз, а затем понеслась над печными трубами – быстрее, еще быстрее!
Черепица разлетается под ногами, Дженни бежит по крышам.
Какой красивый городок у подножия горы. С этой горы потом пришла смерть.
С горы.
Дженни застыла на коньке крыши.
Этот город и родной Магус Дьюлы погибли так давно. Так почему же мертвый город все еще существует на Дороге Снов? Не создали же его специально для Дьюлы?
«Это тюрьма для духов, созданная Фреймусом очень давно, – подумала Дженни. – Монстр – ее страж».
Дженни оттолкнулась, перепрыгнула на следующую крышу.
Дорога Снов текуча, она меняется каждый миг. Некоторые места могут отражать реальные, но быть привязаны к ним условно, связь эта похожа на рифму, а не на отражение. Так объяснял Марко, и Дженни сама была тому свидетелем – мысли, чувства, желания людей лепили из легкой плоти Дороги все, что пригрезится человеку. Дорога Снов похожа на океаническое течение, неизменное в своем вечном стремлении, но каждый миг изменчивое по своей природе.
Но что надо сделать, чтобы в таком месте создать устойчивую форму, причем на десятилетия?
«Воля, – ответила сама себе Дженни. – Злая и очень сильная воля…»
Под силу ли такое человеку, пусть даже такому, как Альберт Фреймус?
Девушка поднялась в воздух, увернулась от медлительного взмаха дымной руки, облетела колосса.
Он весь – клубящийся мрак, чем его поразишь? У нее нет даже меча, как у Арвета. Хотя пытаться убить колдовской дым – все равно что колоть иглой воду.
«Игла!» – Она потеряла равновесие, провалилась метров на десять вниз. В голове все разом сложилось в стройную теорию: и загадка нападения Фреймуса на Магус Югославии, и ловушка для душ на Дороге Снов, и причина, по какой этот мертвый город все еще существует здесь, в этом иллюзорном мире.
Дженни спикировала прочь от города, на верхушку Лысой горы, на каменистую проплешину посреди ельника.
Подскочил Тадеуш с глазами как автомобильные колеса:
– Что это?
– Хранитель мертвецов, – Дженни была лаконична. – Это должно быть где-то здесь…
– А где Арвет и Лас? Вы нашли Дьюлу?
Дженни его прекрасно понимала – сама бы вела себя так же. Но сейчас он жутко мешал.
– Они в ловушке, – Дженни встала посередине проплешины.
По городу шел колосс из клубящегося дыма, дома были ему по щиколотку.
– Что ты ищешь?
– Смерть! И якорь. Сундук и утку.
Тадеуш отшатнулся, но Дженни ухватила его за ворот, терпеливо объяснила:
– Есть русская сказка. Один колдун спрятал свою смерть в игле, иглу в яйце, яйцо в утке, утку в зайце, зайца в сундуке, а сундук на острове.
Тадеуш захлопал светлыми ресницами.
Дженни запрыгала от такой зверодушной непонятливости:
– Сундук – это якорь. То есть игла…
Колосс остановился. Завертел головой. Дженни чувствовала, как его глаза обшаривают город. Он искал ее.
– Это не город! – она схватила зверодушца за плечи. – Это ловушка для душ!
Монстр двинулся к горе, заслоняя солнце.
– Тадеуш, миленький, ты же нюхач. Это должно быть здесь! Они встали здесь и смотрели на ночной город, – Дженни почти плакала. – Они готовили нападение с этой горы. И они оставили здесь якорь. Понимаешь? Якорь, который удерживает этот город на Дороге Снов, якорь, который держит все души. Это ключ, это якорь, это игла со смертью, которая убьет его!
Тень накрыла их. Колосс вращал огнистыми очами, во мраке черепа кружились хороводы искр.
– Найди его! – велела Дженни, разбежалась, прыгнула с горы навстречу колоссу.
…Тадеуш увидел, как серебряная стрела пронзила дымный мрак, великан взмахнул руками, выронил шар с пленниками, и тот расплескался в черные волокна.
Лас с Арветом вырвались на волю, закружили вокруг чудовища.
Зверодушец мчался по поляне вслед за сладким гнилостным запахом, пока не оказался у сухого дуба. Там, под черным камнем!
Волк уткнулся мордой, заработал лапами. Земля запорошила глаза, попала в нос, земля жгла, как перец. Он чихал и плевался, но продолжал рыть, пока не нащупал толстое продолговатое тело, исходящее противной дрожью. Сомкнул челюсти, борясь с тошнотой, рванул – и выдернул наружу.
Только миг корчилось безглазое существо, белесый корень, похожий на уродливого человечка, – и Тадеуш разорвал его в клочья.
Он пал на землю и без сил смотрел, как страж мертвых рушится в себя, как дым его тела лавиной растекается по земле и тает в воздухе.
Глава четырнадцатая
…Утренний рейс был заполнен наполовину, и шофер не обратил внимания на худого паренька в черном пальто, который уселся в самом конце салона. Была середина рабочей недели, и ему полагалось быть в школе, но мало ли, какие у людей бывают обстоятельства. Может, он едет проведать любимую бабушку или к своим родным на побережье. Парень невесел, но тихий – не под кайфом, и проблем от него ждать не придется. Заплатил за билет, пусть едет.
Калеб следил, как мимо проплывают рабочие кварталы, затем аккуратные пригороды с уютными домиками, потом потянулись поля с ветряками, за ними холмы, разлинованные бесконечными рядами виноградников. Автобус пересекал Францию, накручивал километры, часовая стрелка ползла по кругу, а мальчик все смотрел и смотрел в окно.
Шкатулка с Синей печатью оттягивала карман.
Верно ли он делает, помогая Марко? Сможет ли он избавить его от власти Хозяина?
Он пробыл в «Чертоге» недолго, но увидеть успел достаточно.
Он не понимал, что увидел там, под Венсброу. Реактор? Ускоритель? Обсерваторию? Циклопическое сооружение: этажи решетчатых ферм и балок, километры кабелей, тонны электронного, электрического и даже химического оборудования. Какие-то цистерны, баки, автоклавы. Целый подземный завод – но что он должен производить? Зачем в центре завода располагался древний дольмен?
Сколько же денег и ресурсов сумели сосредоточить в своих руках темники, если им по силам создавать такие вещи! И как Магус сможет им противостоять, когда за спиной колдунов все деньги и технологии Внешних земель?
От этого места веяло нежизнью, этот запах напомнил Ллиюр место ее рождения, химероварню где-то в Европе, в горах, где она была сотворена. Там пахло так же.
Сможет ли он дать ей свободу? Когда-нибудь? Сдержит ли Марко свое обещание?