Морское чудовище устроилось возле выхода из ковша, буквально повиснув на подводных воротах. Пять его щупалец извивались и бились, шаря по стенам. Три парализованных безжизненно болтались по бетонному дну.
Крепко держа рукояти ядоприемника, Ульф погрузился под воду.
Красноспинка повернулась навстречу, зеленые глаза широко раскрылись. Воду огласил низкий, угрожающий рев, здоровые щупальца отцепились от стен и захлестали в воде.
Ульф изо всех сил молотил ногами, стараясь, чтобы его не снесло прочь. Сказать, что ему было жутко, значит ничего не сказать. Морское чудовище, на которое даже сквозь стекло было страшно смотреть, неловко разворачивалось навстречу, стремясь напасть, его щупальца судорожно дергались…
Внезапно могучее щупальце со всего размаху ударило в бетонную стену, но Ульф успел нырнуть глубже.
Второе щупальце слегка задело его, царапнув наросшими ракушками ногу. Ульфа отнесло в сторону.
Его слуха достиг глухой удар, и он оглянулся. Доктор Филдинг уже стояла в подводной смотровой, стуча по стеклу кулаками.
Впрочем, Ульфу сразу стало некогда отвлекаться. Третье щупальце метнулось навстречу.
Оно угодило ему в живот, заставив сделать в воде обратное сальто. Работая ногами, Ульф выправился, и весьма вовремя — очередное щупальце пронеслось у него над головой. Он заметил, что красноспинка двинулась ему навстречу, сокращая дистанцию.
Держа одной рукой ядоприемник, Ульф посмотрел чудовищу прямо в глаза. Они свирепо сверкали.
Вот раздался скрежещущий рокот, словно где-то сдвинулись скалы, и рот чудовища распахнулся. Он был подобен пещере. Ульф успел заметить останки пол у переваренных акул, плававшие внутри. Красноспинка явно собралась пообедать!
Сердце Ульфа норовило выскочить из груди.
Вот из отверстия между глазами высунулось щупальце-жало… Зазмеилось, пульсируя, переполненное льдисто-голубым ядом…
Оно тянулось к Ульфу, привлекаемое биением его сердца.
Ульф содрогнулся, увидев, как на кончике жала обнажились клыки и высунулся язык…
В этот момент щупальце красноспинки подобралось к нему сзади и ударило по спине, вышибив ядоприемник из рук. Устройство медленно начало всплывать, увлекаемое воздухом внутри мяча. Щупальце же обвило Ульфа поперек тела, он ощутил прикосновение присосок.
Ульф выбросил руки вверх, пытаясь перехватить ядоприемник, но его было не достать.
В отчаянии Ульф принялся вырываться, брыкаясь и царапая щупальце, стараясь отделаться от присосок. Из них в воду истекало что-то вроде черного масла.
Он покосился на жало и увидел, что клыки были готовы ударить.
«Еще помру тут, чего доброго…» — пронеслось у него в голове.
И Ульф подумал о том, что надо поймать ядоприемник. Любой ценой!
Он ерзал и извивался, дергая обхватившее его щупальце. Из присосок продолжало вытекать масло, и Ульф внезапно почувствовал, как начала ослабевать хватка чудовища. Последний рывок, удар ногами — и Ульф вырвался.
Немедленно бросившись вверх, он поймал ядоприемник и выставил его перед собой.
Тут-то жало и ударило, целя ему в сердце.
Удар был чудовищно силен, мяч ядоприемника так и врезался Ульфу в грудь, но все-таки защитил его тело. Клыки жала глубоко вошли в кожу мяча и застряли. Ядоприемник трясся и дергался.
Ульф крепко держал рукоятки, ни под каким видом не собираясь их выпускать. Костяшки пальцев побелели от напряжения, руки стало сводить.
Жало билось и извивалось, как хлыст.
Сердце Ульфа грозило выломиться из груди. Он чувствовал, как наливался холодом мяч: красноспинка буквально накачивала его ядом.
Ледяная отрава скапливалась внутри и постепенно стекала во флягу.
Ярко-голубой кончик жала так и пульсировал. Морское чудовище опустошало свои ядовитые железы.
Ядоприемник профессора Дальнодаля работал. И очень здорово…
Ульф видел, как жало утрачивало голубизну и постепенно делалось черным.
А потом, совершенно неожиданно, выпустило мяч.
Жало еще покачалось перед Ульфом в воде, язычок метался между клыками, в которых больше не было яда. Вот черный кончик приблизился к телу Ульфа и любознательно потыкался в него там и сям. Казалось, чудовище пыталось понять, почему это маленькое существо по-прежнему двигалось.
Ульф протянул руку и потрогал жало, ставшее почти безобидным. Оно было твердое и чешуйчатое. Оно шарахнулось от его ладони, а потом поспешно исчезло в своей «норке» под панцирем.
Ульф снова оглянулся на окно смотровой.
Доктор Филдинг пыталась докричаться до него сквозь стекло.
Ульф заработал ногами, поднимаясь к поверхности. На полпути его встретила огромная рука: Орсон подхватил его и вытащил из воды.
Ульф, задыхаясь, пробил поверхность, и Орсон осторожно поставил его на причал.
Доктор Филдинг подбежала к ним со стороны смотровой и перво-наперво крепко обняла Ульфа. Потом принялась растирать его, помогая согреться.
— Не смей, — сказала она, — Слышишь, не смей больше вытворять ничего подобного!
Ульфа трясло так, что лязгали зубы.
— Раб-б-ботает, — кое-как выговорил он, — Яд-д-д-доприемник профессора Д-д-д-дальнодаля раб-б-б-отает!
Доктор Филдинг забрала у него устройство и ощупала следы от клыков на поверхности кожаного мяча.
— Поверить не могу! — пробормотала она, — Ну надо же!
Она отвинтила фляжку и заглянула внутрь.
Жестянка была полна льдисто-голубой жидкости.
— И правда сработало, доктор Филдинг, — проговорил Орсон.
— Так вот каким образом профессор Дальнодаль плавал с морскими чудовищами, — сказал Ульф, — Когда в жале красноспинки нет яда, оно не может вам повредить.
— Ура храброму оборотню! — послышалось со стороны пристани. На борту рыболовного суденышка размахивал гаечным ключом капитан Краб, — Я знал, парень, что ты сумеешь ее спасти!
— Вот теперь и оперировать можно, — сказал Ульф доктору Филдинг, — Теперь к ней подходить не опасно.
Доктор Филдинг крепко сжала его плечо и ответила:
— Иди-ка, обсушись.
— Да мне и так ничего, — сказал Ульф, — Лучше я останусь и помогу.
Доктор Филдинг посмотрела на Орсона.
— Как думаешь, ты сумеешь вытащить ее на поверхность?
— Без проблем, — ответил великан и направился к рундуку с морским имуществом.
— Ну что ж, Ульф, — сказала доктор Филдинг, — Коли так, будем вправлять этому монстру мозги!
Глава тринадцатая
Ульф помог Орсону подкатить по причалу восемь желтых бочек-понтонов и сбросить их в смотровой ковш.
— Еще стропы понадобятся, Ульф, — сказал великан.
Ульф вернулся в рундук, где доктор Филдинг уже выбирала инструменты для операции.
Подхватив восемь широких эластичных строп, он понес их великану.
Орсон уже забрался в воду и плавал в ковше, расставляя понтоны. Морское чудовище следило за ним со дна. Вот вытянулось одно из щупалец и обвило его плечи.
— Ну-ну, тихо, девочка моя, — сказал Орсон и бережно снял с себя щупальце.
Ульф бросил ему стропы.
Орсон поймал одну из бочек, набрал полную грудь воздуха и нырнул. Поймав щупальце, он живо привязал к нему понтон широкой стропой. Выпущенная бочка сразу всплыла на поверхность и потянула щупальце за собой.
Орсон выплыл перевести дух, и к нему устремилось очередное щупальце. Великан перехватил его, подтянул красноспинку поближе и привязал пойманную конечность ко второй бочке.
Вода закипела — морское чудовище отчаянно отбивалось. Орсон взял еще бочку и снова нырнул… Постепенно все восемь щупалец чудовища оказались прикреплены к бочкам. Они неудержимо тянули красноспинку наверх, и, наконец, Ульф увидел, как над водой поднимается кораллово-красный горб панциря. Все вместе выглядело точно остров, окруженный кольцом поплавков. Три щупальца безвольно плавали на поверхности, остальные метались, пробуя высвободиться.
Доктор Филдинг вышла из рундука, неся медицинский чемоданчик, циркулярную пилу и дренажный насос.
— Не подашь ведерочко, Ульф? — сказала она, оглядываясь на ведерко у двери рундука.
Ульф принес требуемое. В ведре был только что разведенный цемент. Ульф потащил его к смотровому ковшу.
— Орсон, — сказала она, — ты не привяжешь наше чудовище, чтобы оно не дергалось и не мешало?
На стенах ковша были укреплены причальные кольца с привязанными канатами. Они были предназначены для того, чтобы во время хирургических операций удерживать крупных морских бестий.
Орсон поплыл вокруг смотрового ковша, ловя щупальца и притягивая их канатами к кольцам. Красноспинка силилась вырваться, канаты натягивались и скрипели.
— Да не волнуйся ты, маленькая, — шепнул Орсон чудовищу, — Сейчас доктор Филдинг тебя немножко поправит, — И он погладил одно из щупалец, заодно проверяя, надежен ли узел.
Выбравшись из воды, Орсон принес длинную доску и положил ее одним концом на причал, а другим — на макушку панциря красноспинки.
— Готово, доктор Филдинг! Можно лечить!
— Пошли, Ульф, — сказала ветврач.
Неся чемоданчик и инструменты, она прошла по доске и перебралась на панцирь чудовища. Перешагнув на его переднюю часть, она спустилась пониже, на большой выступ, и сказала:
— Давай, Ульф, тут совсем не опасно.
— Смотри только, в воду не упади, — хихикнул Орсон, — А то намокнешь.
Ульф осторожно пронес ведро с цементом по доске и ступил на панцирь красноспинки. Ракушки и выросты кололи ему босые ступни. Он передал ведро доктору Филдинг и спустился к ней на выступ. Ветврач уже раскладывала свои инструменты.
— Возможно, будет много крови, — предупредила она.
— Я не боюсь, — сказал Ульф.
— У вас все в порядке? — окликнул с корабля капитан Краб, — Не надо помочь?
— Спасибо, капитан, мне Ульф помогает, — отозвалась доктор Филдинг.
Она внимательно рассматривала панцирь красноспинки, ощупывая неровный пролом около метра длиной.
— Вот здесь, Ульф, — сказала она, — Трещина, а за ней мозг.
Ульф вынул из угла пролома кусочек коралла.
— Дай-ка посмотреть, Ульф… — сказала ветврач.
Ульф передал ей обломок, доктор Филдинг осмотрела его и нахмурилась.
— Что такое? — спросил Ульф.
Ветврач убрала его находку в карман халата.
— Может, и ничего, — проговорила она, — Потом все проверю.
Вытащив из чемоданчика защитные очки, доктор Филдинг надела их.
Ульф последовал ее примеру.
— Ты готов, Ульф?
— Готов!
— Тогда посмотрим-ка на ее мозги! — сказала доктор Филдинг и вооружилась циркулярной пилой.
Ульф внимательно наблюдал. Пила щерилась острыми загнутыми зубьями.
— А ей больно не будет? — спросил Ульф.
— Панцирь красноспинки лишен чувствительности, — сказала ветврач. Она включила пилу, и стальной круг завертелся, — Для нее это примерно то же, что для тебя — подпиливать когти.
Она поднесла пилу к панцирю морского чудовища. Полетели искры, пила громко заскрежетала, расшвыривая ракушки и врезаясь в сам панцирь. Доктор Филдинг вычерчивала широкий круг, охватывая пролом.
Ульф следил за тем, как освобождается и отходит большой кусок панциря.
Доктор Филдинг выключила пилу.
— Порядок, — сказала она, — Поднимаем!
Положив пилу, она взялась обеими руками за край вырезанного куска.
— Помоги мне, пожалуйста, Ульф.
Ульф схватил отрезанный кусок за другой край и потянул вверх. Вместе с доктором Филдинг они подняли твердую пластину, и та отошла, издав чмокающий звук. Она была тяжелая, точно бетон.
Вдвоем они отложили ее в сторону, и Ульф вгляделся в открывшуюся дыру. Внутри вздымалась бугристая беловатая масса, оплетенная венами.
— Это мозг красноспинки, — пояснила ветврач.
А то, что мозг морского чудовища буквально плавал в крови, Ульф видел и сам.
Глава четырнадцатая
Доктор Филдинг включила дренажный насос, представлявший собой что-то вроде металлической канистры, подсоединенной к длинному шлангу.
— Не поможешь откачать кровь, Ульф? — спросила ветврач, передавая ему шланг, — Только смотри, надо тщательно убрать ее всю!
Ульф опустил шланг в лужу крови, окружавшую мозг. Насос зачавкал и запыхтел, кровь текла по шлангу и наполняла канистру.
Сама доктор Филдинг включила налобный фонарик и заглянула в отверстие.
— Надо найти источник кровотечения, — сказала она и стала обшаривать лучом фонарика губчатую поверхность.
— Большой какой, — сказал Ульф.
— А как же иначе, — сказала доктор Филдинг, — Видишь ли, у морского чудовища очень специализированный мозг.
Надев хирургические перчатки, она указала Ульфу на два больших бугра, окутанные слизистой перепонкой.
— Это мозговые доли, — пояснила она, — Левое полушарие контактирует с внешним миром.
Оно ведает органами чувств, узнаванием и общением. Правое руководит всем, что требуется для жизни в морской глубине. Ориентацией, навигацией, поддержанием температуры тела.
Так, пока что никаких признаков травмы…
Доктор Филдинг ощупала крупный бугор в передней части мозга.
— Эта доля заведует внутренними органами.
Ульф передвинул шланг, желая помочь доктору Филдинг в поисках кровоточившего места. Ветврач потянулась дальше и коснулась маленькой выпуклости.
— А это, Ульф, затылочная доля. Она управляет зрением красноспинки… — Она подсунула руки и бережно приподняла мясистую ткань, открывая толстую пульсирующую трубу, — Вот он, ее зрительный нерв. Он тянется от мозга к глазам. Морские чудовища способны видеть в инфракрасном диапазоне, и это позволяет им охотиться в темноте.
Доктор Филдинг подождала, пока Ульф откачает остатки крови, собравшейся около мозга. Наконец Ульф выключил насос и осторожно отложил его в сторону.
— Молодец, Ульф, спасибо. А теперь взгляни вот сюда…
Доктор Филдинг осматривала небольшой черный бугорок далеко в передней части мозга.
— Это осязательный отдел. С его помощью красноспинка чувствует вибрации, распространяющиеся в воде.
Бугорок окружало целое гнездо нервных сплетений. Доктор Филдинг раздвинула их пальцами и посветила фонариком в длинную полость, тянувшуюся под панцирь.
Ульф нагнулся внутрь и тоже стал смотреть.
Нервы отходили от мозга и переплетались, образуя сплошную трубу, выстланную чешуей.
Труба вела к углублению за глазами чудовища.
— Так это же жало! — сказал Ульф.
И действительно, щупальце-жало покоилось внутри. Лишенное яда, оно отдыхало и набиралось энергии.
— Благодаря тебе, Ульф, сейчас оно безобидно, — сказала ветврач. — Чтобы выработать новую порцию яда, красноспинке понадобится день или два…
Руки доктора Филдинг переместились к задней части мозга.
— А это брахиальная доля. Она управляет движением… — Она аккуратно ощупала обе стороны выпуклости и вдруг воскликнула, — Бог ты мой!..
— Что такое? — забеспокоился Ульф.
— Я нашла, в чем проблема!
И доктор Филдинг запустила руки в глубину, осторожно раздвигая нежные складки.
Скоро Ульф увидел какой-то большой красный комок и спросил:
— Что это такое?
— Кровяной сгусток, — ответила доктор Филдинг, — Весь этот шар состоит из свернувшейся крови. Ком был очень большой. Пострадала артерия, питающая брахиальную долю, — пояснила ветврач, — То-то этот отдел и не работает, как ему положено. Вот откуда паралич и судороги в щупальцах…
— Вы сможете вылечить? — спросил Ульф.
— Придется потрудиться. Артерию надо шунтировать.
— А как это делается?
— Надо будет направить кровоток по искусственному сосуду, потом вытащить сгусток. На время операции мы полностью перекроем приток крови. Это рискованная процедура, Ульф, не исключена возможность, что щупальца так и останутся парализованными!
Доктор Филдинг вытащила из чемоданчика еще один налобный фонарик и вручила его Ульфу.
— Когда я дам команду, подержишь сгусток? Пожалуйста, Ульф.
Она вытащила лазерное перо, два металлических зажима и длинную тонкую трубку из силиконового каучука.
— Это искусственный сосуд, — сказала она Ульфу, — Мы поставим его вместо поврежденной артерии.
Потом ветврач нашла глазами Орсона и покричала ему:
— Орсон, мы тут на время обескровим брахиальную долю, так что она может замереть совсем без движения.
Великан боролся со щупальцем, умудрившимся выскользнуть из петли.
— Принято! — отозвался он. — Удачи!
Доктор Филдинг снова развела в стороны полушария мозга, и Ульф увидел кровяной сгусток.
— Поднимай, — сказала ветврач.
Ульф подхватил ладонями тяжелый ком. Он оказался липким и теплым. Под ним виднелась толстая кровеносная жила, тянувшаяся к двигательному центру.
— Эту-то артерию мы с тобой и заменим, — сказала доктор Филдинг. И аккуратно защелкнула металлические зажимы по обе стороны сгустка, — Так, теперь кровоток перекрыт, а значит, надо действовать быстро…
Ульф покосился наружу и увидел, что все щупальца морского чудовища распластались без движения.
— Внимание, Ульф!
Ульф сосредоточился на кровяном сгустке, который держал, и тоже перестал шевелиться.
Доктор Филдинг взяла лазерную ручку и прижала ее кончик к артерии.
На поверхности появилось светящееся красное пятнышко: это лазер прожигал дырочку в стенке артерии. Доктор Филдинг повторила процедуру, проделав второе отверстие по другую сторону сгустка. Потом выключила ручку и, вооружившись нейрохирургической иглой и тонкими нитками, подшила к обоим отверстиям концы искусственного сосуда.