Никита вздохнул. Именно такая женщина ему и нужна — милая, домашняя и непритязательная. Ульяна не влипла бы в плохую историю, как это произошло с Ларисой. Ей не нужны вершины бизнеса, на которые Лариса взбирается, не глядя вниз. Ей нужен просто мужчина, а не начальник службы безопасности. С ней бы Никита не знал бед…
Но не быть ему с Ульяной. И с Ларисой ему не быть. Запрут его за убийство Пережогова на пожизненный срок. Один срок по «мокрой» статье у него был, поэтому на суде снисхождения ждать не приходится. Что ж, чему бывать, того не миновать.
Ульяна отвела от него взгляд, посмотрела на следующего мужчину и покачала головой:
— Никого не узнаю.
Ларионов чуть не подпрыгнул от удивления.
— А если более внимательно посмотреть?
Адвокат расценил это как давление на свидетеля и выразил свой протест. Ульяна еще раз прошлась взглядом по представленным к опознанию мужчинам и снова задержала взгляд на Никите.
Она знала, что собой представляет Пережогов, к тому же он первым открыл огонь. Может, Никита и шел убивать его, но ведь он защищался. И вообще, хороший он мужик, Никита. Сильный, мужественный, смелый. Ей бы такого…
— Нет, никого не узнаю.
— Ну хорошо, — сквозь зубы процедил Ларионов.
Никиту отправили обратно в камеру, но через час-другой снова выдернули на допрос. Он решил, что Ульяна все-таки согласилась опознать его. Но Ульяны в кабинете не было. Так же как и адвоката.
— А где Альберт Эммануилович? — спросил он, усаживаясь на стул.
— Это не допрос, это беседа. — Следователь с недовольным видом отложил в сторону протокол.
— Как скажете, — покладисто глянул на него Никита.
— Напрасно радуетесь. Думаете, если запугали Прокопову, то ничего вам за это не будет?
— Никого я не запугивал, — нахмурился Никита.
— Я уверен, что Прокопова осознает свою ошибку… — Ларионов нервно забарабанил пальцами по столу. — А если нет… Есть протокол допроса, в котором она утверждает, что человек, который был у нее дома, и человек, который стрелял в Пережогова, — одно и то же лицо.
— Ну, если она подтвердит это на суде, значит, против меня задействованы могущественные силы. Ну да, «Совгоснефть» — структура мощная, и закон может повернуть, как дышло…
— Не надо юродствовать, Гурьянов, — скривился следователь. — Мы оба с вами знаем, кто убил Пережогова. И вы знаете, что могущество «Совгоснефти» здесь ни при чем. К тому же этого могущества не хватает, чтобы отстоять акции, которые незаконно продала Лариса Фогарева.
— Лариса проходит по другому делу. Может, не будем его затрагивать?
— Да нет, дела эти будут объединять. И убийство в особняке на Рублевке там же будет.
— Это вы о чем? — внутренне напрягся Никита.
— Надеюсь, вы знаете, кто такая Александра Фогарева, — пристально посмотрел на него следователь.
— Знаю.
— Так вот, гражданка Фогарева обвиняет вас в том, что вы ее похитили и незаконно лишили свободы.
— Не было ничего такого.
— Не лишали свободы?
— Нет.
— И не похищали?
— Нет.
— И дома у нее не были?
— Смотря когда.
— Двадцать второго ноября.
— Не был я там.
Никита был готов к этому разговору, и знал, что говорить, но чувствовал он себя неуверенно. Лариса и Макар будут петь одну песню, и Годовиков должен быть в хоре с ними. Не захочет ли этот скользкий жук взять сольную партию из другого репертуара? Веры в него не было…
— И что там произошло, не знаете?
— А что там произошло?
— Убийство. Убийство там произошло, — не сводил с него глаз Ларионов.
— Кто, кого, зачем?
— А вы не знаете?
— Если вы собираетесь предъявить мне обвинение, предъявляйте. И доказательства прошу в студию. Если у вас одни домыслы, то я отказываюсь разговаривать с вами без адвоката, — твердо произнес Никита.
По делу Пережогова Ларионов не сразу выложил козырь, точно такой маневр он мог продемонстрировать и сейчас, а Никита не хотел больше оставаться в дураках. И если у следователя есть показания Саши, пусть выкладывает их сразу, а не тянет кота за хвост.
Саша запросто могла подложить свинью. Макар выстрелил в Ковшова из холла, и Саша не могла видеть, как он целился и нажимал на спусковой крючок. Но ведь она могла предположить, что это сделал он, и тем самым разрушить версию, которую Никита подсунул ментам. И этот момент он почему-то упустил. Но, судя по всему, Саша не решилась осложнять ситуацию, а Ларионов пока не взялся за нее вплотную. Дела об убийствах и похищении, видимо, еще не совсем объединены под общим следствием, но как только это произойдет, из Саши вытрясут все.
Никита добился встречи с адвокатом наедине и передал ему послание для Ларисы. Возможно, еще не поздно исправить ситуацию.
Мониторы работают, на экране картинки со всех видеокамер. Макар сам, без Никиты, запустил систему видеонаблюдения, только вид у него кислый. Толку сейчас от охраны, когда бояться надо не бандитов, а ментов. Омоновцам без разницы, сколько у кого охраны, именно поэтому Никита сейчас за решеткой.
Да и Лариса заглянула на пульт охраны вовсе не для того, чтобы похвалить Макара за хорошую работу.
— Ты почему еще не в тюрьме? — сухо спросила она.
— А что такое? — настороженно вскинулся парень.
Он видел, как Лариса разговаривала с адвокатом во дворе дома, и понял, откуда подул ветер.
— Пошли!
Она увлекла его за собой в комнату на первом этаже, которую Никита отвел себе под кабинет. На втором этаже устраивать кабинет Лариса не разрешила. Второй этаж — это их личная с Никитой территория, и ни охранникам там делать нечего, ни посетителям.
— Ковшова ты убил? — усаживаясь в кресло, спросила она.
— Я.
— Саша видела, как ты его убивал?
— Не, не видела, но почти… — подавленно кивнул он.
— Духом падать не надо. Большие дела требуют больших жертв.
— Я что-то должен сделать?
— А что ты можешь сделать? — с затаенной усмешкой повела бровью Лариса.
— Ну, она же должна замолчать?
— И ты сможешь заткнуть ей рот?
— Ну, если надо…
— Надо. И это прежде всего в твоих интересах…
— Ну, ствол у нас есть… — замялся в раздумье Макар.
— Ты хочешь ее убить? — наигранно удивилась Лариса.
— А как еще ей заткнуть рот? Я ее спас, а она… — буркнул Макар.
— А сможешь убить?
Лариса и сама склонялась к этой «мокрой» идее, Никита же, напротив, предложил убийственный для нее вариант. Она должна была встретиться с Сашей и договориться с ней о мире. Лариса отдает договора дарения, отказывается от всяких имущественных претензий, а Саша отзывает заявление…
— Ну, Ковшова же смог…
— Хороший ты парень, Макар. Именно такой человек мне и нужен. Но убивать никого пока не надо. Пока… Если Саша поймет все правильно, то ничего и не надо будет. А если нет… Надеюсь, нам удастся договориться с ней раз и навсегда. И твоя задача организовать мне с ней встречу.
— И где я ее найду?
Лариса знала, что Саша где-то скрывается, но ведь она выходила на связь с прокуратурой, значит, до нее можно достучаться.
— Я подскажу тебе вариант, но дальше ты сам…
Макар понял ее с полуслова и сразу отправился искать Сашу. В тот же день ее и нашел. И даже договорился о встрече.
Что ж, раз он такой шустрый и смелый, Лариса оставит его начальником свой личной охраны.
Сначала на пол упал развязанный жгут, затем из вены вышла иголка…
— Ну мы же договорились! — зло посмотрела на Аркашу Саша.
— Да ладно тебе, я в норме…
Он забалдел после укола, но в себя ушел неглубоко. Не получает он уже от дозы прежнего кайфа, не тот, как говорится, «приход».
— Вот если догонюсь, тогда в дрова, а так нормально все…
Аркаша опустил рукав белой рубашки, надел черный пиджак, снял с вешалки дубленку. Он уже пришел в норму после тех истязаний, которые устроил ему Годовиков, и выглядел вполне сносно. И все-таки до идеала далеко…
— Поехали.
Саша еще позавчера вернулась в свои законные апартаменты на Ленинском проспекте. Во-первых, Аркаша с ней, а он хоть и наркоман, но за нее и за себя постоять сумеет. Наверное. Во-вторых, она под защитой закона. А в-третьих, устала она скитаться по Москве в поисках безопасной раковины. Именно поэтому ей сейчас нужен был компромисс, и она согласилась на встречу с проклятой Ларисой.
Они вышли из квартиры, дождались лифта. Уже стояли в кабинке, когда к ним протиснулся высокий, крепко сложенный парень в кожаном пальто с норковым воротником. Грубые, но вовсе не отвратительные черты лица, водянистые глаза, в которых где-то глубоко запрятан холод. И причесан он, что называется, неплохо, и одет хорошо. Створки начали закрываться, и он, просунув между ними руку, остановил их, переступил порог и сказал с невозмутимым видом:
— А мог бы и не останавливать. Мог бы просто гранату бросить и уйти.
Саша похолодела. Они с Аркашей действительно могли стать легкой добычей для киллера.
— Ты кто такой? — запоздало спросил Аркаша.
— Я ваше сопровождение, Александра Сергеевна, — едва глянув на него, с легкой иронией уверенного в себе человека проговорил парень. — Сопровожу вас до ресторана, если вы не против.
Саша недовольно промолчала. Вчера Лариса прислала к ней двух своих людей, сегодня появился третий, если что-то пойдет не так, появятся и четвертый с пятым, тогда дело действительно может закончиться гранатой.
— Меня Женей зовут, — представился он.
Но Саша даже ухом не повела. Плевать ей, как зовут какую-то «шестерку». И Аркаша угрюмо молчал, не было у него желания обострять ситуацию. Зато Женя запросто смог бы обострить свою руку, например, ножом, и пустить его в ход. Нехороший у него взгляд, недобрый.
Женя сопроводил их до ресторана, где в отдельном кабинете ждали ее Лариса и тот самый Макар, которого Саша запросто могла сдать ментам. Могла бы, но не стала. Нарочно приберегла этот козырь для встречи с Ларисой. Знала ведь, что эта змея предложит ей компромиссный вариант, поэтому и не удивилась, когда появился Макар.
— Мышку? Птичку? — не здороваясь, любезным голосом, но с ядом в глазах спросила Лариса.
Вся из себя, круче некуда, только вот шея тонкая, полоснуть бы ее бритвой по горлу… Саша не сомневалась, что с удовольствием так бы и поступила, будь у нее возможность свести счеты с этой гадиной.
— Это ты о чем? — пытаясь держать себя в руках, повела она бровью.
— Змеи мышками питаются, птичками. Может, ты лягушку хочешь?
— Оставь это для себя! — зло прошипела Саша.
Лариса хотела сказать что-то обидное, но сдержалась. Какое-то время она сидела, закрыв глаза и сжимая кулаки. Саше тоже нужна была пауза, чтобы хоть чуть-чуть успокоиться. Не для того ведь они пришли сюда, чтобы выплескивать ненависть друг на друга.
— Никита в тюрьме, — выдавила из себя Лариса, исподлобья глянув на нее.
— Я в курсе.
— Ты сказала следователю, кто убил Ковшова?
— Нет, — глянув на Макара, злорадно произнесла Саша. — Но могу сказать.
— Тебе никто не поверит. Есть официальная версия — Ковшова и двух его сотрудников убил некто Карпушев.
— А я предложу другую версию.
— А Никита скажет, что ты силой вынудила Макса написать завещание. Он скажет, и ему поверят… У нас есть деньги, чтобы ему поверили. Ты хочешь, чтобы ему поверили?
Саша промолчала, до скрипа сжав губы.
— Дело уже зашло очень далеко, а может зайти еще глубже, — почуяв слабину, с нотками торжества в голосе сказала Лариса. — Мало того, что тебя лишат наследства, тебя еще посадят за клевету.
— И что ты предлагаешь?
— Да нет, это ты предлагай.
— Ну-у, наследства ты меня уже лишила…
— Ты с этим смирилась?
— Не совсем.
В принципе, Саша могла бы отказаться от бизнеса, оставив себе только деньги на банковском счету. Еще она должна получить акции, которые в течение всей жизни будут приносить ей дивиденды. Именно это предложение она и озвучила.
— Ты не вставляешь мне в палки в колеса, Годовиков соглашается, что сделка была незаконной, я получаю акции, и мы в расчете.
— Если ты получишь акции, то мне придется вернуть «Совгоснефти» пятьдесят миллионов долларов. Это большая для меня потеря. Но твой банковский счет мне их компенсирует.
— Хорошо, ты получишь свои пятьдесят миллионов, — со скрипом согласилась Саша.
— Нет, я получу все… Ты можешь уйти прямо сейчас, — с ядовитой усмешкой глядя на нее, сказала Лариса. — Ты уйдешь, но наша встреча останется. И сегодняшнее число будет значиться в договорах, которые ты уже подписала. Такая вот петрушка, сначала ты заявила на меня в прокуратуру, а затем подписала договор…
Саша снова стиснула зубы. Она ведь подписывала договора, не глядя. Возможно, там не было проставлено число…
— Ну ты и сука!
Лариса зажала ее в тиски — с одной стороны, уже подписанный договор, а с другой — показания, которые мог дать Никита.
— Тем и живу! Выбирай, или ты сейчас подпишешь договора с радостной улыбкой и в присутствии нотариуса, или я ставлю сегодняшнее число на старые договора. Во втором случае ты остаешься без акций. Годовиков откажется от своих показаний, и сделка будет признана действительной. Я остаюсь при своих пятидесяти, а ты остаешься ни с чем!
— А если я подпишу договора, акции мои?
— Я обещаю только одно, палки в колеса вставлять тебе не буду.
— Этого мало, — покачала головой Саша. — Как только сделка с «Совгоснефтью» будет признана незаконной, я сразу же подпишу договора. С улыбкой и в присутствии нотариуса.
— Это совсем не обязательно, — усмехнулась Лариса. — Достаточно проставить в договоре сегодняшнее число, и я смогу обосновать нашу сделку. Ты испугалась, что Никита своими показаниями лишит тебя наследства и отправит за решетку…
— Не забывай, я сама могу отправить Никиту за решетку! Я же знаю, кто убил Ковшова!
— Ты не знаешь, ты догадываешься. И за свою ложь ответишь. — Лариса многозначительно глянула на Макара.
Тот смотрел на Сашу холодно и невозмутимо, как полагается бездушному телохранителю. Но в его взгляде сквозила угроза. Он ведь не пойдет к прокурору доказывать свою невиновность, а просто убьет Сашу. Как убил Ковшова.
Саша вспомнила, что уже сегодня в лифте под ноги ей могла упасть граната.
— Если я все-таки прямо сейчас подпишу, ты отстанешь от меня?
— Сначала подпишешь договор, а потом отправишься в прокуратуру и отзовешь свое заявление. Адвокатов я тебе предоставлю, — четко выговаривая каждое слово, ровным, хотя и звенящим от злости голосом проговорила Лариса.
— Хорошо, я сделаю это, — с обреченным видом кивнула Саша. — Но ты должна отстать и от меня, и от моих акций.
— Ты получишь свои акции.
Ларисе нельзя было верить, но Саша понимала, что выбора у нее нет. Эта стерва обложила ее со всех сторон, и ей ничего не оставалось, как принять почетную капитуляцию.
Глава 20
Кофемашина — замечательная вещь: жмешь на кнопку и тут же получаешь прекрасный результат.
— Отличный у вас кофе, Лариса. — Ларионов снова сделал глоток и прикрыл от удовольствия глаза.
— Дарю! — Она легонько хлопнула рукой по кофеварке.
Следователь хотел встретиться с ней в своем кабинете, но Лариса пригласила его к себе домой. У них уже давно сложились доверительные отношения, поэтому отказываться он не стал.
— Тяжелый аппарат, — покачал он головой. — Нести надо.
— Зачем нести? Здесь пусть остается. В вашем доме.
— В моем доме? — как-то не очень удивился он.
— Пусть это будет моя благодарность за ваше содействие.
Завтра она покидает этот дом и переезжает в особняк на Рублевке. Переходящий приз снова в ее руках, и она не собирается отказываться от этого приза. И неважно, что там погибли люди…
— Не все так просто, — покачал головой Ларионов. — За Никитой остался только один эпизод, но какой! Прокопова отказалась от своих показаний, но ведь эти показания были. Плюс показания телохранителей Пережогова. И алиби у Никиты нет…
— Все зависит от вас.
— Ну, давить я на него не буду. И суд его, скорее всего, оправдает. Но я не могу выпустить его из-под стражи до суда. Пережогов — личность известная, и меня просто не поймут, если Никита вдруг окажется на свободе.
— Но ведь можно ускорить суд?
— Я бы не стал торопиться, — покачал головой следователь.
— Почему?
— Я же говорю, Пережогов был известной личностью. Плюс эта шумиха из-за акций. Нужно подождать, когда спадет волна, тогда можно будет спустить дело на тормозах.
— И долго ждать?
— Шумиха большая. Думаю, не меньше, чем полгода.
Лариса хотела, чтобы Никита вернулся к ней прямо сейчас, но, в принципе, она готова подождать.
— Хорошо, если в течение полугода Никита выйдет на свободу, этот дом — ваш, — поставила она условие.
Но Ларионов был вовсе не так прост, как могло показаться.
— Есть еще один момент, и я вам как-то уже о нем говорил… — сожалеющим тоном начал он. — У Никиты условно-досрочное освобождение, а условия он эти нарушил. Оправдает его суд или нет, он должен будет отсидеть свой год и два месяца за решеткой.
— Но ведь можно как-то решить этот вопрос.
— Ну, в принципе, можно…
— Хорошо, дарственную на этот дом получите завтра. Хотя нет, зачем вам заниматься оформлением? Свидетельство на право собственности вам подвезут в течение недели.
— Все будет хорошо, Лариса, все будет хорошо, — поднимаясь со своего места, лукаво улыбнулся Ларионов.
Он должен понимать, что произойдет, если условия договора не будут выполнены. Ларисе достаточно поднять волну, чтобы его вымели с работы из-за этого дома. И он понимал, поэтому за Никиту можно не беспокоиться. Не осади она Ларионова, он бы и Прокопову дожал, и Сашу на признание раскрутил, а это для Никиты — пожизненный срок. А так дело будет спущено на тормозах…