— Остается последний штрих, — неохотно вымолвил Никита. — Ты понимаешь, что это значит.
— Капитан Дементьев, — прошептала Ксюша, зябко ежась. — Ты уверен, что этот бравый полисмен достоин наших стараний?
— О да, любимая… Олег Михайлович — сложная и противоречивая личность. Он изощренный мент, хотя в принципе не садист. Лично никого не убил, но зла совершил немало. Он раскрывает сложные преступления, но вместе с тем насквозь коррумпирован. Он умен, хитер, решителен, но позволяет себе временами толику сентиментальности и поступки, отдаленно смахивающие на благородные. В его, конечно, понимании. Но, как ни крути, за капитаном Дементьевым тянется длинный и извилистый шлейф должностных преступлений, и игнорировать его мы не можем. Он верный пес своих хозяев, раскрывает одни преступления, но покрывает другие, сажает невиновных, подтасовывает улики и фабрикует дела. Допускаю, что он это делает без особой охоты, но делает. Он алчен и продажен, а стало быть, наш клиент.
— Пустое это все… — оцепенело вымолвила Ксюша, забираясь к Никите под мышку. — Одних продажных подонков сменят другие продажные подонки. Мы создаем прецедент, но как-то незаметно, чтобы население массово ополчилось против взяточников.
— Да, ты права, — невесело засмеялся Никита. — В этой стране, пока не дашь нужную взятку, борьба с коррупцией не начнется. Через полчаса пойдем, дорогая. Нам сообщат, где в этот темный час можно найти капитана Дементьева. Руку даю на отсечение, что дома он появится нескоро. Идем в партикулярной одежде, вероятно, придется разделиться. Старушечий марафет не снимать. Плана нет, действуем по ситуации. Видеокамера будет у меня. В общем, импровизируем.
— Мы с тобой как стахановцы, — иронично заметила Ксюша. — Молотим как проклятые. Надолго нас, интересно, хватит?
— Срок действия указан производителем, — пожал плечами Никита. — Отыграем последний аккорд, Ксюша, уедем на другой конец страны и оттуда будем наблюдать, как нас ищут пожарные, ищет полиция. Будем пить пиво с кока-колой, отдыхать, лениво ругать президента. До конца света нам этого ажиотажа хватит.
— А он не сорвется? — Ксюша потянулась к нему губами.
— Кто?
— Конец света…
Мужчина засмеялся, и молодые люди слились в долгом, как затяжной прыжок, поцелуе. Грим пенсионеров этому делу, видно, не мешал. Угрожающе приблизилась кровать, озаренная пятнами лунного света. Внезапно Никита напрягся, отстранился от подруги.
— Как твои месячные?
— В порядке… — прошептала она, ища губами его губы. — Еще не начались.
— Волноваться рано?
— Как хочешь… Дело, в общем-то, хозяйское, Никита. Но учти, аборт или второй выкидыш я не переживу. Так что конец света для кое-кого может начаться гораздо раньше. Слушай, к нам подъехала кровать, а мы ведем странные разговоры. Ты сам упадешь или мне тебе подножку провести?
Они упали одновременно, и соседи за стенкой, наверное, вздрогнули — что за ночная физзарядка у этих пенсионеров?..
Местоположение капитана Дементьева информатор указал с точностью до семидесяти метров. Ошибся в названии заведения — не «Гравер», а «Аллегро». С работы Олег Михайлович ушел в половине одиннадцатого вечера. Возник на пороге управления — вялый, придавленный гнетом, побрел нетвердой поступью к своей «Антарес». Мигнула сигнализация, Олег Михайлович распахнул дверцу и словно столбняком заразился. Пару минут он пребывал в неподвижности, затем захлопнул дверцу и от души выругался. Человек изменился, распрямились плечи, поднялась голова.
— Да пошло оно все к такой-то матери! — рубанул он в пространство и, делая отмашку правой рукой, решительно зашагал к выходу с парковки.
Через несколько минут фигура начальника уголовного розыска возникла в южной части набережной, где горели фонари, играла музыка и было много отдыхающих. Он покурил у парапета, глянул на часы и размашистой походкой отправился к заведениям, над которыми горели неоновые вывески и клубились туристы и местные жители. Заведения в данной части побережья пользовались не самой лучшей репутацией, на что капитану Дементьеву было глубоко и искренне плевать. Он вошел в «Гравер», вывеска над которым изображала арт-композицию из переплетенных пружинно-стопорных шайб. Зал был битком. Поморщившись, он даже не дошел до бара, толкаться не было желания — развернулся и стал протискиваться к выходу. Обогнул толпу смеющихся курильщиков и вторгся в соседнее «Аллегро», где цены были выше, а завсегдатаев, стало быть, меньше.
В это же время в районе набережной возникли две неприметные личности не самых юных годов. Пенсионеры шли под руку — мужчина в длинной рубахе навыпуск, женщина — в кружевной блузке, длинной юбке, на острых шпильках. У фонтана, плюющегося в небо монотонными струйками, они остановились, пожилой мужчина позвонил по телефону. Выслушав отчет информатора, сказал своей спутнице:
— Он, кажется, зашел в «Гравер». Но наш человек не уверен, он не может больше здесь находиться, уже уходит. Потерять этого типа обидно, дорогая, именно сейчас он не ждет нападения. Предлагаю разделиться. Я осмотрю «Гравер», а ты ступай в «Аллегро». Созвонимся. И никакой самодеятельности.
На пожилую женщину никто не обращал внимания. Обычное дело — пожилые особы, надеясь непонятно на что, обходят дозором места, где тусуется молодежь. Недолгое время она крутилась напротив «Аллегро», дожидаясь появления фигуранта. Потом вошла… И была вынуждена присесть за ближайший столик. Капитан Дементьев — одутловатый, бледный, два дня не брившийся, сидел за барной стойкой, безразлично смотрел в пространство и поглощал виски миниатюрными стопками. «Сломался», — подумала Ксюша, с опаской поглядывая на официанта, который исполнял прихоти шумной молодежной компании и подал ей знак — скоро подойду, мадам. «Не спешите, юноша», — отозвалась она аналогичным знаком и стала делать вид, что ей здесь нравится. А Олег Михайлович энергично вливал в себя огненную жидкость и не пьянел. По сторонам он не глазел, ненавидел это шумное быдло, в компании которого находился. Внезапно он посмотрел на часы, спрыгнул с высокого табурета, одновременно швырнув купюру на стойку, и зашагал к выходу, ни на кого не глядя. Ксюша втянула голову в плечи, когда он промаршировал у нее за спиной. Зазвонил телефон в кармане. Последнее дело — его всегда сопровождают нестыковки и неувязки. К ней уже стремился официант, но она протестующе выставила ладошку, мол, не сегодня, поднялась и бросилась на улицу.
— Не вижу фигуранта в «Гравере», — мрачно высказался Никита. — Народу — тьма, несколько залов, есть еще второй этаж с номерами…
— Иду за фигурантом, — бросила Ксюша. — Милый, я перезвоню…
Она едва не потеряла Дементьева. Тот вышел из заведения, сунул руки в карманы пиджака и целеустремленно зашагал по аллейке. За пару секунд преодолел освещенное пятно на дорожке, откуда вылупилась обнявшаяся парочка, и исчез из поля зрения. Не сказать, что Ксюша заволновалась, но что-то неприятное ее кольнуло. Она не стала делать резких движений, поправила прическу и двинулась за фигурантом, не забывая, что по легенде она женщина преклонных годов и походка должна быть соответствующая. А Олег Михайлович по короткой, уставленной кипарисами, дорожке выбрался с набережной и зашагал на юг по Морской улице. Он шел размашисто, целенаправленно, не обращая внимания на снующих отдыхающих. «Куда это он собрался?» — недоумевала Ксюша. Капитан перебежал дорогу, отмахнувшись от возмущенно прогудевшего внедорожника, и через пару мгновений уже шел по левой стороне. Закурил, бросив в урну пустую пачку. Какое-то время они двигались параллельными курсами. Фонари разбрызгивали рассеянный свет, освещались витрины отдельных заведений. Прохожих в южном конце улицы было немного, шум курортной зоны остался за спиной.
— Ксюха, ты где? — зашипел в трубку взволнованный Никита. — Знаешь, дорогая, я начинаю нешуточно психовать…
— Он движется по Морской в южном направлении. Знаешь, я не спрашивала у Олега Михайловича, куда это он намылился.
— Черт, бегу за вами…
Он бы не успел. Дементьев свернул на примыкающую «безымянную» улочку, а там, как назло, ни одного фонаря! Опять перебежал проезжую часть и зашагал по касательной к темному массиву Южного парка — протяженной зеленой зоны, рассеченной узкими лентами дорожек. Свет горел лишь на центральной аллее, но капитану полиции приспичило пройти краем. Он уходил все дальше по дорожке, петляя между кустами. Различался зыбкий силуэт. Ксюша перемещалась осторожно, стук каблучков мог привлечь его внимание. «Может, бросить его к чертовой матери? — мелькнула здравая мысль. — Не убежит же он этой ночью из города?» Она уже не заморачивала себя «старушечьей» походкой — лишь бы не шуметь, не потерять этого черта из виду… Дементьев ушел за поворот и пропал, деревья в этой части парка росли особенно густо. Затаив дыхание, Ксюша приблизилась к повороту. Тьма колючая. А капитан молодец, темноты не боится. Удалялся расплывчатый силуэт. Вот он снова свернул. Ксюша стащила с ног туфельки на острых шпильках, прижала их к себе и на цыпочках побежала за капитаном…
Но не была она готова к такому сюрпризу! Прошуршало что-то сбоку, затряслись кусты, вывалилось что-то большое, а в следующий момент она почувствовала с ужасом, что ее хватают за горло, да так мощно, что не продохнуть. Вторая рука нападавшего ударила под ребро, и от боли потемнело в глазах.
— Прости, куколка, прости… — утробно урчал злодей, переваливая обмякшую девушку через плечо. — Сейчас нам обоим будет хорошо.
Какая, к черту, куколка?! Она пожилая женщина, неужели не видно?! Вы ошиблись! Впрочем, остатки затуманенного сознания напомнили, что «пожилая» она при свете, а вот в темноте, энергично идущая по дорожке, да еще и с неплохой фигурой… Ее тащили в кусты, трещали ветки. С запозданием она поняла, что происходит. Ужас обуял — ну ничего себе! Ее швырнули на землю, в темноте было не видно, кто склонился над ней, но определенно это был мужчина. Тряхнуло так, что заскрипел позвоночник, чуть дух не выбило. Ксюша прилично владела техникой самообороны, могла и нападать, если возникала нужда, но сейчас просто не было времени как-то среагировать. Нападающий был ловок, резок, и все же она успела отбросить в сторону голову, когда ей в глаза помчался кулак. Удар пришелся о землю, ублюдок вскричал от боли. Ксюша откатилась, махнула ногой — подсечка удалась, агрессор грохнулся на землю. Но выбросил вперед руку, словно в гитлеровском приветствии, схватил ее мертвой хваткой за лодыжку. Ксюша ударила второй ногой — пяткой прямо в глаз. Мужчина зарычал, рывком подался вперед, накрыл ее, как бык овцу. Она вертелась, сбрасывая его, била слабеющим кулачком под ребра, но этот тип был отлично развит физически. Он снова плотоядно урчал, тянул руку к ее горлу. Нет, он не заткнет ее! Последним отчаянным рывком она сбросила с себя удавку и закричала во все горло:
— Помогите!!!
Он вспомнил про эту женщину внезапно, когда расправлялся с четвертой стопкой виски. Бывшая проститутка, ныне завязавшая, проживает на Танковой улице за Южным парком. Когда-то они имели горячий секс, в ее объятиях он забывал все. Как же давно это было. Но это именно то, что ему сейчас нужно. Не хотел он возвращаться домой и видеть Агату. Она ассоциировалась с тоской и неумением определиться в жизни. Не сейчас, утром. Сейчас он должен забыться. И никаких звонков, плевать, что у бывшей подруги может оказаться мужчина. Третий должен уйти. А не захочет по-хорошему, вылетит в окно.
Он был уже недалеко от цели. Осталось пересечь парк, а там заветный дом на Танковой улице. И вдруг послышался рвущий душу женский вопль за спиной. Дементьев встал как вкопанный, похолодел. Разные мысли в голове завертелись хороводом. И снова отчаянный крик:
— Помогите!!!
Он же мент! Или кто он, черт возьми? Капитан сорвался с места, помчался обратно, грузно топая башмаками. Пролетел поворот, выхватил «браунинг» из кобуры под мышкой, побежал дальше. И вдруг услышал, как где-то справа трещат ветки, выхватил марафон из левого кармана, включил режим фонаря — полную яркость, бросился в кусты, взводя курок большим пальцем…
Как он вовремя, черт возьми! Когда он вырвался на крохотную поляну, женщина стояла на коленях и надрывно кашляла, держась за горло. Рядом с ней валялась сумочка, чуть в стороне — туфли. Хватило одного взгляда, чтобы понять, что тут произошло.
— Полиция! Куда он побежал? — гаркнул Дементьев.
— Не знаю, мужчина… Господи, спасибо вам огромное… Он услышал, как вы бежите, и сразу скрылся… — Она не могла унять кашель, приступы душили ее. Такое ощущение, что одновременно она отдирает от лица прилипшую грязь — какие-то странные движения. Впрочем, он не заострял внимания. Дементьев прислушался — тихо было, ушел, гад. Он уже не сомневался, что чуть не столкнулся с тем самым злополучным маньяком!
— Женщина, вы рассмотрели его лицо?
— Да что вы, мужчина… — Она хрипела, как старая пластинка. — Темно ведь. А он напал так внезапно, начал душить… он такой сильный… Я вспомнила… — Женщина затряслась — кашель прервался, теперь ее сразили приступы икоты. — Я ударила его ногой по лицу, у него должна остаться отметина.
— Это хорошо, гражданка, — задумчиво вымолвил Дементьев, убирая пистолет. — Будем считать, что и вам крупно повезло. Поздравляю, мм.
— И мне повезло? Я не понимаю…
— Эх, женщина, вы не слышали, что по городу бродит маньяк и дамам с хорошей фигурой в темных местах лучше не появляться? Он убил троих, а вчерашняя жертва успела вырваться. Вот и вы родились под счастливой звездой.
— Это только из-за вас! Спасибо вам…
— «Спасибо» не отделаетесь, — пошутил Дементьев и помог женщине подняться. Половину ее лица закрывали слипшиеся, испачканные листвой волосы. Другая половина выглядела серой, какой-то шелушащейся. Она прятала глаза, старалась смотреть вниз. Он поднял сумку, туфли, отвел ее в сторону.
— Постойте здесь, дамочка, и никуда не уходите. Держите свое хозяйство. Вы в безопасности, не сомневайтесь. Я осмотрю место происшествия, а потом вы расскажете, кто вы такая и что случилось.
— Да, офицер, конечно… Я всего лишь шла домой…
— Помолчите немножко, вам же не трудно?
Он перехватил фонарь, опустился на корточки и принялся осматривать поляну. Спарринг, судя по всему, происходил серьезный. Женщина тоже оказалась не промах, защищала свою жизнь всеми доступными средствами. Трава смята, взрыхленная земля — словно свиньи искали желуди. Мелькнуло что-то в зарослях травы у него под ногами. Олег Михайлович подался вперед, всмотрелся.
И почувствовал, как онемение расползается по телу. Не может быть…
Он поднял двумя пальцами валяющийся на «поле брани» предмет, недоверчиво всмотрелся в него. Нет, все равно не может! Разноцветная чехарда закружилась перед глазами. Такое ощущение, что сознание и подсознание стали меняться местами. «Нет, стоп, — одернул он себя, — ты всего лишь холодный профессионал, опомнись…»
Покосившись на согбенную фигуру, мнущуюся на краю поляны, он выудил из кармана целлофановый пакет, переправил в него находку, опустил добычу в карман. Вновь застыл в оцепенении. Как-то нереально это, не от мира сего… Бред, иначе говоря. Его затрясло. Он не мог обуздать нездоровое возбуждение. Он был уязвлен, деморализован, и хотя прекрасно понимал, что в жизни есть место случайностям и совпадениям, что-то подсказывало, что в данный момент он не ошибся.
— Женщина, сообщите свои анкетные данные, — хрипло бросил он. — Имя, фамилия, возраст, адрес, по которому вы прописаны.
Она не ответила. Он повернул голову, вскинув фонарик. Женщина пропала — ответить было некому.
Он не слышал, как она ушла. Просто пропала, и все. Капитан поднялся, недоуменно поводил фонарем по сторонам. На поляне, кроме него, никого не было. В округе царила тишина. Почему она ушла? Такая робкая? Не хочет полицейских разбирательств, не хочет, чтобы полоскали ее имя? Странно, обычно в подобных ситуациях жертвы не исчезают…
И вновь он чувствовал нарастающий озноб. А ведь сразу, когда он мельком глянул на ее испачканное, в серых разводах, прикрытое волосами лицо, мелькнула мысль, что эту даму он уже где-то видел. Но не придал значения, полагая, что она не убежит.
И тут осенило, словно шприц загнали в сердце, да где он только ее не видел! На каждом столбе в этом городе! Разыскиваются особо опасные преступники Никита Россохин и Ксения Левторович. То же самое женское лицо. Уж опытный мент способен это понять.
Он начал размышлять, что тут происходило. «Мстительница» шла за ним, и тут на нее внезапно напал маньяк? Почему бы нет, на ней же не написано, что она «мстительница». А где тогда ее дружок — судьба разлучила? Вне себя от бурных эмоций, он вновь выхватил пистолет, завертелся, как волчок. Но заставил себя успокоиться. Все в порядке, ночка удалась, ты на верном пути. Не стоит плодить сущности, а с неприятностями следует бороться по мере их поступления.
Он пробился сквозь кустарник и вывалился на дорожку, где хоть что-то было видно. Поднес мобильник к уху.
— Дежурный? Дементьев беспокоит. Готовьте группу захвата. Через десять минут я буду в управлении… А мне плевать, что понедельник только завтра!
Маньяк был дома. Наблюдатель доложил, что явился полчаса назад — какой-то шаткий, неуверенный в себе. Припарковал свою «девятку» у подъезда, побрел домой. Сначала свет горел на кухне, потом в спальне. Затем погас. Спит, ублюдок. Бойцы из группы захвата — нагруженные по полной амуницией, в увесистых забралах — по одному просачивались в подъезд. Олег Михайлович с пистолетом на изготовку шел впереди. Он взлетел на второй этаж, прижался к косяку. Дверь была обыкновенная, ничего железного, дополнительно наваренного. Он недоверчиво покосился на кнопку звонка. Лучше не стоит. Оценил на глазок мышечную массу дышащего в затылок омоновца.
— Давай, дружок, — шепнул он. — И запомни, у тебя один удар…