По мере приближения вечеринки Лекси все больше нервничала. Что, если ему нравятся опытные девушки? Наверное, придется изобразить и опытность.
Иногда Лекси беспокоило ее постоянное притворство. Наверное, она забыла, какая есть на самом деле.
А может, она хочет забыть?
– О, Макс, Макс! Не останавливайся! Пожалуйста, не останавливайся! Я кончаю!
Макс Уэбстер холодно взглянул на извивавшуюся под ним девушку и не ощутил ничего, кроме скуки. Ее звали Саша Харви-Ньютон. Отец Саши владел судоверфями. Восемнадцатилетняя девушка была поразительно красива, тошнотворно богата и считалась одной из самых завидных невест Нью-Йорка.
Многие также знали, что она была настоящей нимфоманкой.
– Жестче, беби! Жестче!
Саша Харви-Ньютон изогнула изящную спину стоимостью двадцать миллионов долларов и издала вопль экстаза.
– Заткнись! – прошипел Макс, зажимая ей рот ладонью. Саша принялась лизать его пальцы, и он с трудом сдержался, чтобы не всадить кулак в ее глупую, бездонную глотку. Но вместо этого прижал голову девушки к подушке и вынудил замолчать.
– Эй! Что ты делаешь? – возмутилась та, освободившись. Лицо ее залил некрасивый клубнично-красный румянец.
– Ты слишком шумишь. Вдруг твоя мать нас услышит?
– И что из этого? Знаешь, сколько раз я слушала ее вопли, когда она запиралась в спальне с тренером по теннису? Моя мать – шлюха.
Макс молча наблюдал, как одевается Саша. Не позаботившись прежде вымыться и натянуть трусики, она сунула ноги в штанины невероятно узких джинсов.
Какая мать, такая и дочь. Яблочко от яблоньки…
– Итак, означает ли это, что теперь я буду считаться твоей девушкой на именинной вечеринке? – улыбнулась она. – Мне всегда хотелось увидеть Сидар-Хилл-Хаус.
Макс брезгливо наморщил нос.
– Не означает.
– То есть как это?
Улыбка мигом исчезла, словно полиняв.
– Вот так. Понимаю, ты не часто слышишь отказы. Но, боюсь, список гостей уже составлен. Начальник охраны настоял на том, чтобы больше никого не приглашали.
– Начальник охраны? – прорычала Саша. – Да кем ты себя считаешь? Президентом? Это день рождения, а не саммит ООН! Значит, придется отменить чье-то приглашение, только и всего.
– Но мне это ни к чему! – отрезал Макс. – Ты получила что хотела. Не провожай, я сам найду дорогу.
Возвращаясь домой на Парк-авеню, Макс размышлял обо всем, что случилось сегодня. При воспоминании о сексе с Сашей он брезгливо поморщился, не понимая, почему вообще согласился с ней переспать. Зачем? Чтобы потом хвастаться очередной победой? Что ни говори, а она считалась прекрасной партией. Но перед кем ему хвастаться? Будь у него компания приятелей, которых он старался бы впечатлить, – дело другое. Но Макс Уэбстер нуждался в одобрении одного-единственного человека. Его матери плевать на то, что сын полдня провел, обрабатывая полоумную богатую сучку, которой даже не удалось его завести.
В этом вся проблема… Никто не мог его завести. Никто недостоин пятки Ив.
Макс ненавидел вечеринки и согласился на совместное с Лекси празднование дня рождения по просьбе матери.
– Держи друзей у сердца, а врагов еще ближе, дорогой.
Таков был девиз Ив, по крайней мере во всем, что касалось Лекси. Ив всегда пыталась свести Макса и Лекси.
– Пойми, в этот уик-энд в Сидар-Хилл-Хаусе соберется много важных людей. Члены совета директоров «Крюгер-Брент», все крупные держатели акций и топ-менеджеры. Ты не можешь позволить Лекси выглядеть звездой шоу.
По мнению Макса, опасности не было. Никто в «Крюгер-Брент» не принимал Лекси всерьез. Особенно после случившегося. Но все же согласно завещанию Кейт Блэкуэлл у нее оставался довольно слабый шанс на место председателя правления по достижении двадцати пяти лет. Пока Макс не займет это кресло, приходилось быть начеку. Нельзя позволять себе расслабиться!
Застарелая, знакомая ненависть Макса к кузине в последнее время приняла новый, тревожный оборот. Лекси словно за одну ночь превратилась в чувственную, желанную женщину. Хуже и неприятнее было то обстоятельство, что Лекси начинала все больше походить на молодую Ив. Впрочем, мать Лекси Александра и Ив были однояйцевыми близнецами, так что сходство скорее всего неизбежно, что будет разительным. Но Макс находил эту иронию генетики неприятной. Она выводила его из себя. Впрочем, его выводило из себя все, касавшееся Лекси.
Папарацци всегда обожали ее: храброе, прекрасное дитя Блэкуэллов, которое с честью вынесло тяжкое испытание. Теперь же, когда она появилась, подобно бабочке из куколки, в образе сказочной принцессы, интерес к ней прессы удесятерился. Из Малышки Блэкуэлл она превратилась в Бомбу Блэкуэлл. Все жаждали получить у нее интервью.
Макс с горечью подумал, что Лекси все это очень нравится. На прошлое Рождество, когда они недолго работали вместе в «Крюгер-Брент», он почувствовал, что Лекси втихомолку следит за ним. Словно пыталась поймать на том, что он вожделеет ее, как все другие мужчины.
Ну уж нет. Только не он.
Почему бы ей просто не исчезнуть? Уехать в школу для глухих, выйти за кретина, получившего специальное образование, и убраться ко всем чертям из его жизни…
Саша Харви-Ньютон не представляет, как ей повезло, что она пропустит вечеринку у Макса. Он сам от всего сердца жалел, что придется на ней присутствовать.
– Настоящее пиршество, не так ли?
Тристрам Харвуд, глава нефтегазового филиала фирмы «Крюгер-Брент», беседовал с Логаном Маршаллом, который управлял рудничным бизнесом.
– Я ничего иного не ожидал.
В последний раз оба были в Сидар-Хилл-Хаусе почти семнадцать лет назад, на похоронах Кейт Блэкуэлл. Как чудесно видеть, что старый дом снова бурлит оживлением и весельем! Повсюду, куда ни глянь, разговаривали, смеялись, дурачились представители золотой молодежи Америки, в то время как их матери, увешанные бриллиантами, увлеченно сплетничали, А отцы ворчали насчет последнего падения индекса Доу – Джонса и состояний, которые можно за несколько дней заработать по Интернету.
Сам дом почти не изменился со времен Кейт. Те же самые цветочные композиции Вламинка над камином в гостиной. Даже диваны, обтянутые зеленым с розовым обивочным ситцем, стояли на своем месте, внося нотку женственности в обстановку дома, принадлежавшего нынче мужчине. Питер Темплтон унаследовал поместье после смерти Александры, но для него все эти годы дом был полон мучительных воспоминаний. Поэтому он крайне редко сюда приезжал. Только после похищения Питер привез сюда Лекси – оправиться и прийти в себя. Медленно, год за годом, Сидар-Хилл-Хаус возвращался к жизни.
– А вот и он, наш именинник. Думаю, следует пойти, поздравить его и покончить с этим.
Логан Маршалл проследил за взглядом Тристрама Харвуда. Макс стоял на веранде в окружении восторженно хихикающих девочек-подростков. В костюме от Ральфа Лорена и галстуке цветов школы он выглядел воплощением благовоспитанного молодого джентльмена. Но ни одежда, ни большие деньги, ни роскошная обстановка дома не могли скрыть буйную, хищную натуру Макса. Тристраму он напоминал дикаря из джунглей, которого спас и пригрел сбитый с толку антрополог. Притащил брыкающегося и вопящего в цивилизованный мир. Впечатление было такое, что он того и гляди начнет рвать зубами свою рубашку от «Брук бразерс».
– С днем рождения, молодой человек. Развлекаетесь?
Макс обернулся, стер с лица скучающее выражение и тепло приветствовал двух членов совета директоров компании, зная, что мать наблюдает за встречей.
– Разумеется. Мой дядя взвалил на себя огромный труд. А как вы поживаете?
– Прекрасно, – кивнул Тристрам. – Бизнес процветает.
Интересно, что шестнадцатилетний мальчик держится и выражается, как взрослый мужчина! Такая зрелость. Такая сдержанная манера держаться!
Все в компании знали, что Кейт Блэкуэлл больше любила детей Александры. Но когда придет время голосовать за нового председателя, мнение каждого члена совета директоров будет учтено. Если они тайно проголосуют за Макса, семье будет трудно проигнорировать их позицию. Да и как глухая женщина сможет управлять компанией с многомиллиардным оборотом?! Абсурд! Вздор! Сама эта мысль смехотворна!
Наблюдая, как сын общается с Харвудом и Маршаллом, Ив довольно улыбнулась. Она сидела одна в углу гостиной, рядом с высокими стеклянными дверями, открывавшимися на веранду. В длинном черном платье, с расписанной вручную венецианской маской, прикрывавшей изуродованное лицо, она сидела, такая же неподвижная и незаметная, как «черная вдова», самка каракурта. А вокруг бушевало веселье.
«Молодец мальчик! Приручай их и дальше!»
Тристрам Харвуд всегда был бессовестным приспособленцем. Много лет назад он пытался соблазнить Ив почти на том же месте, где стоял сейчас, пресмыкаясь перед ее сыном. Ив немного поиграла с ним, пока не вмешалась бабка:
– Он женатый мужчина, Ив, и очень важен для компании. Оставь его в покое, черт возьми!
Глупая старая сука! Словно она, Ив Блэкуэлл, может интересоваться ничтожным, бесхарактерным занудой вроде Тристрама Харвуда!
И тут на веранде появилась Лекси, только что прибежавшая с газона, в сопровождении поразительно красивого юноши. Девушка раскраснелась от смеха и беготни. Сердце Ив судорожно сжалось. В груди рос и набухал ком ненависти.
Как девчонка похожа на нее! Она украла красоту Ив. Ее юность, ее могущество! Все, что было отнято у Ив, перешло к этой калеке!
– Господи, Боже ты мой, – прошептал Логан Тристраму. – Кое-кто вырос, а мы и не заметили.
Мужчины дружно повернулись и принялись восхищенно рассматривать Лекси. Та действительно была неотразима. Платье, купленное отцом, льнуло к стройному телу, словно ткань была смочена водой. Волосы, поднятые наверх и сколотые старинным, усыпанным бриллиантами гребнем, принадлежавшим когда-то Кейт, выбивались из прически и соблазнительными прядками вились вокруг прекрасного лица. Макс вдруг ощутил неуместную эрекцию.
«Я ненавижу ее!» – в который раз подумал он, но тут со стороны эллинга донесся грохот.
– Что, черт возьми, происходит?
Тощий светловолосый мужчина с невероятно длинными ногами, на плече которого висела камера с длиннофокусным объективом, хромая, ковылял в сторону пристани. Судя по дыре в крыше эллинга и обломкам, разбросанным по траве, он, должно быть, прятался на крыше и каким-то образом потерял равновесие или поскользнулся.
– Зовите охрану! – приказал мрачный Питер, выходя из дома. – Поймайте этого типа!
– Не волнуйся, па! – успокаивала Лекси, увидев, что злополучный Дэнни Коретти успел прыгнуть в ожидавшую моторную лодку и умчаться в ночь. – Подумаешь, какой-то репортеришка! Я к ним привыкла.
– А не следовало бы! – наставительно заметил Питер и, обращаясь к Тристраму, добавил: – Эти негодяи преследуют мою дочь, как стая гиен. Какой позор!
Взгляд Макса был прикован к Лекси.
Позор? Черта с два! Она наслаждается каждой секундой славы!
Из гостиной вышел дворецкий в ливрее:
– Леди и джентльмены! Ужин подан!
Робби сидел рядом со своим крестным, Барни Хантом.
– Значит, сегодня ты нам сыграешь? – спросил тот. – Концерт живой музыки от знаменитого Роберта Темплтона.
Робби сунул в рот кусочек торта и решительно покачал головой:
– Не-а! Ни за что. Сегодня у меня выходной. Кроме того, папа меня не просил. У него все идет по строгому расписанию. Да и не хочу я расстраивать его больше, чем уже расстроил. Ну, знаешь, самим своим существованием.
И хотя это было сказано вроде как в шутку, Барни Хант уловил в голосе крестника грустные нотки.
– Брось. Отец тебя любит. Он только…
– …мечтает, чтобы я не был геем. Я знаю.
В этот момент Лайза Баббингтон, одна из самых красивых подружек Лекси, поймала взгляд Робби и многозначительно подмигнула. Очевидно, Грейди Джонс был не в ее вкусе.
– Похоже, твой папа не единственный! – рассмеялся Барни. – Ты уже успел поговорить с сестрой?
Робби расстроенно покачал головой:
– Нет. Каждый раз, когда я подхожу ближе, ее уводят либо танцевать, либо фотографироваться. Утром мне нужно лететь в Париж, но я никак не могу ее поймать.
Барни оглядел главный стол. Место Лекси пустовало.
– Хм-м. Прекрасно тебя понимаю.
В это время Лекси лежала на полу эллинга, придавленная весом Кристиана Харла, и старалась подавить разочарование.
Неужели это все? То, чего она ждала два долгих года?
Лекси ожидала… чего же она ожидала? Боли. Так говорилось во всех книгах. Резкой боли, за которой следует нечто чудесное, изменяющее жизнь и образ мыслей блаженство, которое она запомнит навсегда. И ведь это Кристиан Харл! Сам Кристиан Харл! Самый популярный парень в Экзетере, мысли о котором заполняли дни и ночи Лекси с тех пор, как ей исполнилось четырнадцать!
После похищения психиатры твердили Питеру, что травма сексуального насилия останется с ней навсегда.
– Она может выйти замуж. Иметь детей. Но интимные отношения никогда не будут развиваться нормально, – говорили они. Правда, при этом снова недооценили силу воли Лекси.
Она будет наслаждаться сексом!
Должна!
Она не позволит Свинье снова победить.
Почему же сейчас она не испытывает ничего, кроме скуки?
Все еще оставаясь в ней, Кристиан приподнялся на локтях, чтобы Лекси могла видеть его губы. С его лба капал пот. Щеки побагровели, как свекла.
– Тебе хорошо, беби?
Господи! Что ему ответить?
Лекси, кивнув, снова притянула его к себе и стала извиваться, как Памела Андерсон, которая делала это с Томми Ли в Интернете. Для пущего правдоподобия она тяжело задышала. Но Кристиан, очевидно, изучал технику секса по другой порноленте. Он вдруг стал делать странные вращательные движения, словно вычищая пылесосом салон машины и желая убедиться, что щетка достает до каждого уголка.
По крайней мере он добросовестен. Добросовестность – недооцененное качество мужчины. Няня говорила, что нельзя быть слишком добросовестным. Интересно, как поживает старенькая миссис Картер?
Над головой Кристиана зияла дыра, в которую провалился репортер.
Бедняга! Хоть бы он не пострадал.
Лекси уставилась на звезды и ощутила, как мышцы ягодиц и живота Кристиана напряглись и расслабились. Теплая влага между ног подарила ей минутное чувство триумфа. «Прощай, девственность! Я не буду по тебе скучать!»
Теплое сияние постепенно угасло. Лекси начало трясти.
– Что случилось? – пропыхтел Кристиан. – Детка, ты в порядке?
Он смотрел на нее. Говорил с ней. Но Лекси вдруг потеряла способность читать по губам и не видела выражения тревоги в его лице. Перед глазами стояла маска свиньи.
«Одно слово – и я перережу тебе горло».
Она закричала.
Кристиан запаниковал. Пронзительные, непонятные вопли становились все громче. Она никак не могла успокоиться.
Да что это с ней? То она не знает, как его ублажить, извивается, словно рыба на крючке, то вдруг орет так, словно ее изнасиловали!
– Прекрати, Лекс! Пожалуйста! Нас услышат!
Не зная, что делать, он неожиданно для себя ударил Лекси по лицу. И тут же произошло чудо. Крики смолкли. Лекси ошеломленно наблюдала, как тает маска свиньи. И вдруг обнаружила, что смотрит в испуганные глаза Кристиана.
Господи, он всего лишь мальчишка! Ребенок. Сейчас он так же растерян и напуган, как она сама. Что она вообще в нем нашла?!
Лекси встала, молча одернула платье и вернулась в дом.
– Где ты была? – взволнованно бормотал Питер. – Рейчел говорит, ты ушла в дамскую комнату, но так и не вернулась!
Лекси раздраженно вздохнула:
– Я немного прогулялась. Хотела подышать воздухом, вот и все. Рейчел слишком часто беспокоится!
– Ну хорошо, хорошо! Сейчас начнутся танцы. Думаю, будет очень мило, если вы с Максом откроете бал.
Лекси недоуменно уставилась на него:
– Я и Макс?!
– Ведь вы оба – хозяева праздника, не так ли?
– Он урод!
– Прекрати, Лекси! Он твой кузен.
– Нет! Ни за что! Почему я не могу танцевать с Робби? Он мой брат.
Питер, далеко не впервые, тихо порадовался, что очень немногие из собравшихся понимают язык жестов. Лекси, когда на нее находило, могла быть невероятно грубой, не говоря уже об упрямстве. Он пытался найти для нее извинения. Конечно, глухота сильно изменила девочку. Но так или иначе, а ему иногда было стыдно за нее.
– Робби играет на пианино. Его уговорил дядя Барни. Макс идет сюда. Предупреждаю, Лекси, не устраивай сцен.
В доме, где собралось много людей, стояла удушливая жара. Макс успел снять пиджак и галстук и закатал рукава сорочки. Сейчас смуглый черноволосый кузен напоминал Лекси пирата.
Только сабли в зубах не хватает!
– Хочешь потанцевать? – нарочито медленно выговорил он, словно Лекси была не способна понять обычную речь. Он сделал это нарочно! Знал, как что-то подобное раздражает ее, и злорадствовал, видя, как гневно вспыхнули глаза кузины, когда он вел ее на танцпол. По сигналу Питера Робби заиграл вальс Штрауса «На прекрасном голубом Дунае».
Десятки глаз наблюдали, как Макс кружит ее по комнате. Лекси терпеть не могла танцевать. И вообще не в ее характере – позволять мужчине вести в танце. Кроме того, глухота означала, что она не слышит музыки и должна доверять партнеру больше, чем другие девушки. Лекси не доверила бы Максу Уэбстеру даже дохлой кошки.
– Расслабься и обопрись на меня, – старательно выговорил Макс.
Господи, до чего же она его ненавидит!
Поневоле прижатая к нему, она вдыхала запах его тела. От него пахло потом и лосьоном после бритья. К своему ужасу, она почувствовала возбуждение. Почему же Кристиан Харл не заводит ее так, как этот?.. Что с ней неладно?
Первый вальс закончился. Робби начал второй. Пары снова стали собираться в центре зала. Лекси попыталась вырваться, но Макс потянул ее назад: