2-я форма участия в борьбе за Проливы – это непосредственное участие русских кораблей в составе англо-французского флота в период осуществления Дарданелльской операции.
Речь идет о бронепалубном крейсере «Аскольд».
Еще в августе 1914 г. крейсера «Аскольд», «Жемчуг» и пароход Добровольного флота «Полтава» вышли из Владивостока для совместных действий с силами союзников против германских крейсеров на просторах Тихого океана. Впоследствии «Аскольд» совместно с кораблями союзников вел разведку, нес дозорную службу у турецкого побережья, высаживал диверсионные группы, наносил удары по береговым батареям. Во время Дарданелльской операции «Аскольд» вошел в 6-ю эскадру союзного флота под командованием французского контр-адмирала Гепратта, представляя среди 200 кораблей и судов стран Антанты вооруженные силы России.
25 апреля 1915 г. плавсредства русского крейсера были отправлены для высадки десанта у Кум-Кале, а сам корабль занял назначенную позицию для ведения артиллерийского огня.
Шлюпки с «Аскольда» первыми подошли к берегу. Огнем турецких орудий аскольдовский баркас был потоплен прямым попаданием снаряда. Продвижению подразделений десанта на берегу мешал пулемет, установленный на мельнице. Русский крейсер первым же удачным залпом разрушил ее, и пулемет замолк. За 25 апреля крейсер израсходовал 748 152-мм и 1503 75-мм снарядов[110]. Причем меткость огня русского крейсера вызвала удивление и восхищение союзников.
26 апреля в результате огня «Аскольда» и вспомогательного крейсера «Савойя» около 500 турецких солдат сдались в плен. До конца апреля «Аскольд» действовал у Дарданелл: входил в пролив и вел огонь по батареям турок на азиатском берегу, прикрывая союзные войска на Галлиполийском полуострове. Потери экипажа за Дарданелльскую операцию составили 4 человека убитыми и 9 человек ранеными. В мае нахождение корабля в Дарданеллах носит эпизодический характер. О пребывании «Аскольда» в это время сообщает командир германской подводной лодки U-21 О. фон Херзинг: он заметил «Аскольд», но предпочел атаке легкого крейсера цели более высокого ранга – линкоры «Триумф» и «Маджестик».
3. Русское Верховное командование разработало проект комбинированной Босфорской операции, которая, как отмечал документ, будет иметь успех[111]: при условии высадки в нескольких портах одновременно и не более чем одной дивизии и одной артиллерийской бригады. Порты высадки должны обеспечиваться железнодорожной инфраструктурой.
Каждой группе транспортов предназначался свой пункт высадки[112]. Отмечалось, что успех операции зависит от тщательности ее подготовки[113].
Проект операции неоднократно видоизменялся.
Проекты десанта силой в 1–2 корпуса сначала предполагались на Босфоре в течение февраля – марта, затем разрабатывались планы десанта на случай удачного форсирования Дарданелл англо-французами или в случае выступления Болгарии на стороне Антанты.
В марте – апреле 1915 г. по распоряжению Ставки осуществляется сосредоточение сил и средств, необходимых для проведения десантной операции. Для нее предназначались 5-й Кавказский армейский (сформированный из частей Кавказской армии, высвободившихся после Саракамышской операции и являвшийся армейским резервом командования Кавказской армии) и 2-й армейский корпуса, начавшие сосредоточение в черноморских портах, прежде всего в Одессе. Общее руководство операцией возлагалось на командующего 7-й армией генерала от артиллерии В. Н. Никитина. Сосредоточение 5-го Кавказского армейского корпуса осуществлялось в апреле – мае 1915 г.[114] Но генералу Никитину вместо него были переданы 2-я, 12-я и 38-я ополченские бригады.
Общая обстановка на фронтах не позволила использовать русский экспедиционный корпус для совместного удара с союзниками по Турции. 28 апреля корпус, посаженный на суда и готовый к выходу на Константинополь, был высажен обратно в Севастополе – он потребовался на Юго-Западном фронте.
Г. Вильсон отмечал, что «русские не имели резервов для нападения на Константинополь, которое являлось необходимым дополнением к операции форсирования Дарданелл. Правда, для этой цели были выделены русские войска, но их отсутствие в критический момент на сухопутном фронте, может быть, спасло Венгрию и помешало наступлению русских армий через Карпаты на Будапешт»[115]. Вряд ли корпус (даже два) мог сыграть сколько-нибудь заметную роль в решении вышеозначенных задач на фоне грандиозных масштабов Великой войны. Мы склонны поддержать мнение А. Керсновского, считавшего, что, не осуществив Дарданелльский проект, Россия упустила реальный шанс ускорить выигрыш мировой войны в свою и Антанты пользу.
Позже, весной 1916 г., для штурмовой операции в районе Босфора началось формирование Черноморской десантной дивизии (полки Цареградский, Нахимовский, Корниловский и Истоминский) под командованием генерала А. А. Свечина (начальник штаба полковник А. И. Верховский). Предполагалось, что в авангарде десанта будет ударный отряд морской пехоты, командовать которым был назначен генерал Комаров, отличившийся во время боев в Галиции летом 1915 г. Фактически новое соединение было дивизией только по названию, ее планируемый состав доходил до корпуса. Для его доукомплектования на тот период требовалось: 3 генерала, 31 штаб-офицер, 245 обер-офицеров, 39 чиновников, 40 врачей, 17 869 солдат, 4259 лошадей, 1219 повозок, 12 568 винтовок. В Севастополе же имелось в наличии всего лишь 70 старших и младших офицеров, 13 врачей, 630 фельдфебелей и унтер-офицеров, 3500 солдат[116]. Со временем проблемы решались – и в первую очередь в отношении средств доставки. Так, к весне 1916 г. николаевский завод «Руссуд» поставил флоту около 50 самоходных десантных барж, рассчитанных на перевозку батальона пехоты или двух батарей полевой артиллерии каждая, около 30 мелкосидящих судов для погрузки и выгрузки войск, в Николаеве были заказаны специальные десантные боты.
К осени 1916 г. был сформирован корпус тральщиков, освоены методы ночного траления, осуществлялась усиленная разведка побережья и Босфорского укрепленного района. По ночам с миноносцев высаживались агенты разведывательного отделения штаба Черноморского флота, осуществлялась фотосъемка (в том числе через перископы подводных лодок) босфорских берегов.
Все это иллюстрирует серьезность намерений русского командования.
Исполнение Босфорской операции мыслилось следующим образом.
Ночью к берегам Босфора приближается отряд тральщиков и начинает прокладывать в минных полях широкие коридоры для прохода боевых кораблей и транспортных судов. Такая тактическая схема уже осуществлялась черноморцами у Варны и осталась незамеченной противником.
На рассвете транспортная флотилия, подойдя к берегу, высаживает по обоим берегам пролива две штурмовые дивизии с частями усиления и артиллерией. Район десантирования сразу же опоясывается сетями и минными заграждениями, контролируется дозорными кораблями.
С восходом солнца поддерживающие десантную операцию корабли Черноморского флота начинают обстрел неприятельских позиций, поддерживая наступление высадившихся войск.
День отводится на подавление береговых батарей и их захват. В это время высаживается третья дивизия с тяжелой артиллерией, и к вечеру русский флот входит в Босфор.
Ночным штурмом десант овладевает группой турецких батарей среднего Босфора. Путь к Константинополю свободен.
Транспортная флотилия выдвигается за вторым эшелоном десантных войск (еще две дивизии).
Десантный корпус в составе пяти дивизий овладевает Константинополем, и с тылу овладевает Чаталджинской позицией, преграждающей доступ к турецкой столице со стороны Балканского полуострова и отражает контрудар двух оттоманских дивизий, переброшенных из Дарданелл и Смирны.
Флот в это время выходит в Мраморное море. Десант, прочно закрепившись на занятых позициях, теперь может смело ожидать подхода любых неприятельских подкреплений с Салоникского фронта. Тем более что на Салоникском фронте находится и мощная группировка союзных войск.
Время начинает работать на русские войска в Босфоре. А Балканский фронт противника сворачивается на 2 года раньше, хороня надежды германского блока на победу в мировой войне.
Но, как и в ситуации с Дарданелльской операцией, время было упущено. «Упущенный момент не вернется вовеки» – говаривал Наполеон Бонапарт. И события революционного 1917 г. помешали реализации затянувшегося проекта Босфорской операции.
Уже 1 мая 1917 г. распоряжением военного и морского министра Временного правительства А. И. Гучкова подготовительные работы на части транспортов были приостановлены, а летом катастрофическое падение боеспособности Черноморского флота окончательно поставило крест в судьбе этой многообещающей стратегической операции.
4. Предполагалось наличие крупного русского воинского контингента в составе союзного экспедиционного корпуса в Дарданеллах. Данный проект, одобренный штабом Верховного главнокомандующего[117], предполагал необходимость послать 40-й Сибирский стрелковый полк с батареей (3-я легкая батарея в составе 6 орудий) в Проливы. Переброска – через Владивосток. Снаряжение – из расчета 1,5 тыс. патронов на винтовку и орудие, 45 тыс. патронов на пулемет. Отряд также должен был включать в свой состав команду велосипедистов и мотоциклистов, 2 автомобиля, сотню 53-го Донского казачьего полка[118].
17 мая 1915 г. генерал-квартирмейстер отправил начальнику военных сообщений при Верховном главнокомандующем предписание – подготовить отряд для перевозки[119].
Начальник морского управления Ставки контр-адмирал А. Д. Бубнов телеграммой от 27 мая № 428 телеграфировал, что возможно перевезти предназначенный для участия в операции сибирский полк начиная с 1 июля, но при этом присутствует риск потери 25 % лошадей[120].
Сотню 53-го Донского казачьего полка было решено заменить подразделениями Уральского, Забайкальского или Сибирского казачьих войск[121]. Были выбраны сибирцы.
Было установлено, что во главе отряда должен быть генерал-майор, начальник штаба – подполковник или капитан, 2 старших адъютанта должны были обладать знанием английского, французского и турецкого языков[122].
Отряд был технически усилен и должен включать в свой состав отделение самокатчиков, подразделения мотоциклистов и радиотелеграфа, саперную роту и дивизионный лазарет, а также 10 автомобилей[123]. Предполагалось улучшение снабжения и снаряжение отряда, а командиром был назначен военный агент в Черногории генерал-майор Потапов[124].
30 мая вопрос об отправке был решен[125].
Общая численность отряда – до 6 тыс. человек[126]. Но фактический состав отряда был следующим: штаб – офицеров (в скобках – нижних чинов) 9 + 1 чиновник (28), подразделение связи 1 (45), заведующий укомплектованиями 5 (14) + 2 чиновника, 40-й сибирский стрелковый полк 78 (4436), маршевый батальон 29 (2029), полусотня 3 (82), маршевая полусотня 2 (77), батарея 5 (267), артиллерийский взвод 2 (72), искровое отделение 2 (40), автомобильная команда 1 (84), мотоциклетная команда 1 (34), саперная полурота 5 (325) и пр. Всего – 148 офицеров, 37 чиновников, 8094 нижних чинов, 990 лошадей, 8 орудий, 32 автомобиля, 23 мотоцикла, 16 самокатов (из них 4 запасных)[127].
31 мая Ставка сообщала, что французы готовы перевезти на своих транспортах до 5 тыс. человек 1 июля[128]. Предполагалось возможным задействовать и суда Добровольного флота «Киев» и «Могилев», 4 французских парохода и еще 2 парохода[129].
Так как численность отряда возросла, возникли сложности и затяжки. В итоге было решено отправлять десантников эшелонами. Но уже в августе 1915 г. союзники взяли курс на сворачивание операции – отпала и необходимость в переброске русского отряда.
Как и в случае с союзниками, использование лишь флотских сил и средств не способно дать победу. Ошибка была не в самой идее, а в способе проведения ее в жизнь.
Последовавшие вскоре после начала Дарданелльской операции неудачи союзников исключили всякую возможность занятия Босфора десантом, и Черноморскому флоту оставалось лишь оказывать посильное содействие союзникам путем демонстраций.
Но угроза русского десанта удерживала в районе Константинополя 4 турецких корпуса, которые с успехом могли быть использованы в Галлиполи, русский флот также приковал сильнейшие корабли германо-турок, чем способствовал Дарданелльской операции Антанты.
По существу, единственным возможным реальным видом участия в борьбе за Проливы являлась бомбардировка укреплений Босфора и демонстративное пребывание кораблей Черноморского флота перед Босфором, якобы с целью осуществления здесь десанта.
Но была упущена возможность реализовать комбинированную операцию по овладению Проливами Босфор и Дарданеллы.
4. Русские флот и авиация на Кавказском ТВД
В кампании 1914 г. русский Черноморский флот поддерживал Кавказскую армию и обеспечил господство на море. Велась борьба на коммуникациях, осуществлялись десантные операции, было оказано содействие союзникам в овладении Проливами, готовилась своя соответствующая операция стратегического масштаба. Весьма значительной была роль Черноморского флота в обеспечении успешного наступления Кавказской армии, прежде всего в Эрзурумской и Трапезундской операциях.
Русский Черноморский флот не смог избежать неожиданной для себя атаки противника – в результате удара турецко-германскими кораблями 16 октября по Одессе, Севастополю, Феодосии и Новороссийску Черноморский флот потерял минный заградитель и канонерскую лодку потопленными, эсминец поврежденным (людские потери флота и Севастопольской крепости – 85 убитыми, 40 ранеными и 76 пленными)[130].
В последующем боевые действия Черноморского флота свелись к оспариванию у германо-турок стратегической инициативы, действиям легких сил на коммуникациях противника и поддержке Кавказской армии. Включение германских линейного крейсера «Гебен» и легкого крейсера «Бреслау» в состав турецкого флота создало весьма необычную обстановку на Черном море: до войны ни одна из сторон не рассчитывала на появление на этом специфическом театре военных действий линейного крейсера. И Россия, и Турция стремились к постройке или приобретению дредноутов, оптимизированных для борьбы против берега. Быстроходный «Гебен» опрокинул все расчеты, и до вступления в строй русских дредноутов класса «Императрица Мария» ни одна из сторон не могла претендовать на «владение» Черным морем: из-за мощи и скорости «Гебена» русские крейсера не могли действовать самостоятельно, а старые русские линкоры должны были выходить в море только целой эскадрой. Но, в свою очередь, встретившись с такой эскадрой, «Гебен» должен был уходить, пользуясь преимуществом в скорости. Да и прикрывать другие корабли турецкого флота «Гебен» не мог. Установилось определенное равновесие.
Важнейшим боестолкновением этого периода стал уже рассмотренный бой у мыса Сарыч между русской линейной эскадрой и «Гебеном» и «Бреслау». 14-минутный бой практически свелся к дуэли головного русского корабля «Евстафий» с «Гебеном» (остальные корабли были исключены из системы централизованного управления стрельбой прежде всего из-за плохой видимости). «Гебен» получил 3 попадания 12-дюймовыми снарядами и 11 попаданий снарядами меньшего калибра, «Евстафий» получил 4 попадания 11-дюймовыми снарядами. Не дожидаясь вступления в бой других русских линкоров, «Гебен» на максимальной скорости вышел из боя, в дальнейшем ремонтировался до первых чисел декабря, а уже 13 декабря подорвался на русской мине и вновь встал на длительный ремонт.
Стратегический паритет на Черном море продолжался.
Хотя сам ТВД больше годился для маневренной войны, нежели Балтика, минная война также имела большое значение для Черного моря: за 1914 г. русскими кораблями было выставлено свыше 5500 мин. Знаковыми были набеговые действия легких сил: так, 27.10.1914 г. русские эсминцы уничтожили 3 турецких транспорта (224 человека было взято в плен)[131].
Кампания 1915 г. на Черном море характеризовалась несколькими обстоятельствами. Во-первых, это уже упомянутый баланс на ТВД. Попытка разрешить противостояние состоялась 27 апреля 1915 г. у Босфора – русская бригада линейных кораблей в усеченном составе провела 22-минутный огневой поединок с «Гебеном». Из выпущенных немцами снарядов в русские корабли не попал ни один, три же русских снаряда поразили «Гебен» и уничтожили одно 150-мм орудие, также была временно выведена из строя третья башня. После чего линейный крейсер быстро ретировался. Во-вторых, со вступлением новых кораблей в строй (линейные корабли-дредноуты «Императрица Мария» и «Императрица Екатерина II», крейсер «Прут», 5 эскадренных миноносцев, 8 подводных лодок, 2 авиатранспорта) русский Черноморский флот захватывает стратегическую инициативу на ТВД. В-третьих, Черноморский флот пытается осуществлять взаимодействие с союзниками по Антанте в рамках Дарданелльской операции.
Следует отметить, что со вступлением в строй новых мощных линкоров дивизия линейных кораблей Черноморского флота была разделена на три тактические группы, каждая из которых, могла вести успешный бой с германским линейным крейсером «Гебен». Ответный ход германо-турецкого командования включал в себя переброску на Черное море немецких подводных лодок (с июня по октябрь пришли из Средиземного моря в Босфор 5 лодок – из них 2 подводных заградителя), ситуация усугубилась со вступлением в войну на стороне германского блока Болгарии.