Теоретически существовала вероятность сговора пары безумцев, решивших уничтожить мир. Практически вероятность такого развития событий стремилась к нулю. За все время существования портативных терминалов (более полувека) не возникло ни одного прецедента.
В России «ядерные кнопки» находились в Москве и Мурманске. У руководителей «Пятерки» и «Комитета Спасения». В Англии оба устройства хранились в Лондоне, у наделенных властью персон, представляющих интересы различных влиятельных групп.
Одним из них был сэр Грей – убеленный сединами старец, в чьих жилах текла кровь Тюдоров, обезглавивших внучку Генриха Седьмого, леди Джейн. Серый кардинал Британской короны, для которого интересы империи были превыше всего.
«Не исключено, что на смену человеческой расе придут кадавры, – размышлял восьмидесятитрёхлетний мужчина, расположившись в удобном кресле за дубовым столом времен Карла Второго. – И, пройдя путь длиной в несколько тысячелетий, от примитивных животных инстинктов до высокоразвитого общества, впишут очередную страницу в летопись планеты. Но пока этого не произошло, на обломках уничтоженной цивилизации будет гордо реять флаг Британской империи. Той самой, что в тысяча пятьсот восемьдесят восьмом году положила конец владычеству Испании на море, разгромив “Непобедимую армаду”. А в период своего наивысшего расцвета, в начале тридцатых годов двадцатого века, контролировала территории, занимающие четверть земной поверхности.
Из-за протяженности границ ее называли “Империей, над которой никогда не заходит солнце”. Это не было красивым эпитетом, введенным в оборот с легкой руки придворных льстецов. Сухие статистические выкладки говорили сами за себя: двадцать пять процентов суши и пятьсот миллионов подданных от рассвета до заката, день за днем вносили посильный вклад в процветание величайшего из государств, существовавших на земле. Никогда прежде не было ничего подобного. И, скорее всего, не будет…
Когда для человечества все кончится (а рано или поздно это неизбежно случится), Лондон исчезнет последним. В этом будет некая высшая справедливость: перст Божий или кривая усмешка Судьбы – как ни называй, суть не изменится. Флагман цивилизации погрузится в бушующие волны абсолютного хаоса с осознанием того, что выполнил свое историческое предназначение до конца…»
Размышления старца прервал осторожный стук в дверь.
– Войдите, – сэр Грей не пытался скрыть раздражения.
– Сэр, с Веной связались русские. Просят помочь в одном деликатном деле. Желательно…
– Паркер, ближе к делу, – Грей ненавидел, когда его отвлекали по пустякам.
– Слушаюсь, сэр, – кивнул секретарь. – Речь идет о Диане Ярцевой. Незадолго до штурма девочку попытались вывезти из обреченного города. Однако из-за внутренних противоречий правящей верхушки это удалось лишь отчасти.
– У русских всегда всё не как у нормальных людей…
– Так точно, сэр.
– Впрочем, меня не интересует грызня московских силовиков. Продолжай.
– Конвой, перевозивший Диану, был уничтожен. – Предвидя уточняющий вопрос шефа, секретарь поспешно добавил: – Информацию проверили. Данные спутника подтверждают слова русских.
– И что?
– На станции она вновь перешла в руки лояльных правительству сил. Поезд покинул анклав до атаки на город кадавров.
– Паркер, объясните, наконец, что значит «отчасти»?
– На основе полученных сведений можно сделать вывод, что среди сопровождающих Ярцеву есть двойной агент. Вдогонку беглецам отправлена группа спецназначения с приказом отбить девочку. Или убить, если не получится взять в плен.
– Они там что, все с ума посходили? – убеленный сединами старец многое повидал на своем веку, но так и не научился понимать славян с их пресловутой «загадочной русской душой».
Анклав уничтожен. Москва – символ, за который они фанатично цеплялись на протяжении стольких веков, – перестала существовать. Крах. Катастрофа. Конец всему. А сумасшедшие русские никак не могут успокоиться. Плетут интриги, строят заговоры, пускаются в погони и, что самое удивительное, – живут. Хотя, по идее, должны быть мертвы. Или в лучшем случае забиться в убежище и не высовывать носа наружу до тех пор, пока в опустевшей столице не останется монстров.
– Это же русские, сэр. Их так просто не убить, – дипломатично ответил секретарь.
– Одному богу известно, что у них на уме.
– Или дьяволу, сэр.
– Да… Так что конкретно они просят у Вены? И кто главный?
– Некто Карпин. Наш агент. Вот досье, – на стол легла увесистая папка с документами.
Несмотря на доступность и удобство компьютеров, Грей привык к бумажному делопроизводству. Каприз, нежелание идти в ногу со временем, прихоть старого человека – можно назвать как угодно, смысл не изменится. Его не интересовало, о чем шепчутся за спиной канцелярские крысы и недоброжелатели. Человек такого калибра мог позволить себе если не всё, то многое.
– Карпин попросил Вену надавить на Ригу, чтобы латвийские коммандос перехватили состав на подходе к Смоленску и вывезли Ярцеву в безопасное место.
– С какой стати ему так печься о заложнице?
– Аналитический отдел считает…
– Паркер, меньше всего на свете я хочу выслушивать бредовые теории, лишенные всякого смысла. Всем известно: наши аналитики – ни на что не годные идиоты.
– Разумеется, сэр, – почтительно склонил голову секретарь, всем своим видом выражая согласие с мнением шефа.
Хотя на самом деле думал иначе.
– Может быть, Карпин знает о Ярцевой что-то, чего не знаем мы?
– Не исключено.
– Интересно будет с ним пообщаться, если сумеет вырваться из ада. Маловероятно, но, как говорится, чего не бывает в жизни…
– Да, сэр.
– Хорошо. Пусть Рига высылает команду захвата. Что бы ни задумали русские, девчонка нужна нам живой. Сопровождающий ее конвой зачистить. Двойные агенты, тройные агенты… Нам хватает забот и без этого.
– Сэр… – секретарь хотел напомнить, что речь идет о людях, но не стал.
Выжившего из ума старика не переубедить. За полтора месяца работы в затхлой дыре, пропитанной манией былого имперского величия, Паркер достаточно хорошо изучил характер Грея, чтобы не строить иллюзий насчет человеческих качеств шефа.
– Да?
– Еще что-нибудь?
– Через пятнадцать минут мне нужен генерал Леман. Свободны.
– Так точно, сэр!
– «Так точно, сэр!» – покачал головой старик, глядя вслед подтянутой фигуре удаляющегося секретаря. – Молод, глуп, излишне самоуверен. Зато честен – этого не отнять…
Как и того, что жизнь становится намного проще, если умеешь читать мысли собеседника. Не исключено, что и без этого дара потомок Тюдоров смог достичь своего сегодняшнего положения. Только цена восхождения к вершине власти оказалась несоизмеримо выше.
И не факт, что он смог бы ее заплатить…
До прихода генерала старик успел бегло ознакомиться с досье Карпина, обратив внимание на пару странных деталей, а именно:
а) отсутствие ярко выраженной мотивации для перехода на другую сторону;
б) досье было слишком «правильным». Всего понемногу, в строго выверенных пропорциях. И хорошего (ценный агент) и плохого (не идеален, зато не вызывает подозрений).
Как правило, маленькая ложь рождает большое недоверие. Применительно к данному случаю ни о какой «маленькой» лжи речи не шло. Идиоты из аналитического отдела, прозевавшие Карпина, не понимали очевидных вещей – он в принципе не мог быть двойным агентом. Люди с таким складом ума не довольствуются вторыми ролями. Они сами привыкли дергать за ниточки, ведя собственную игру. А если делают вид, что продаются кому-либо с потрохами, то и в этом случае оставляют за спиной открытую дверь – запасной выход на случай непредвиденных ситуаций.
– Встреча с достойным противником на своей территории? Хорошо бы встретиться с этим русским. Узнать, что у него на уме…
– Сэр, – у Паркера была дурная привычка появляться в самый неподходящий момент. – Генерал Леман ждет.
– Зовите…
Грей недолюбливал военных, считая их болванами, с мнением которых приходится мириться в силу веских причин. Шестидесятитрехлетний Арон был исключением из правил, выгодно отличаясь от коллег тем, что не только умел думать, но и к тому же блестяще просчитывал варианты на несколько ходов вперед.
Четыре часа назад, узнав о предстоящем штурме Москвы, серый кардинал пригласил генерала, чтобы обсудить дальнейший план действий. Несмотря на то что у Лемана не было времени на подготовку и он не мог знать (только догадывался), о чем пойдет разговор, генерал пришел на аудиенцию не с пустыми руками, предложив свое видение ситуации, совпавшее с точкой зрения лорда.
Командование русских вряд ли останется умирать на улицах обреченного города. Когда положение станет безвыходным, они уйдут под землю, спрятавшись в бункерах. Мелкие объекты не принимались в расчет, их было слишком много. В одном только метро столько служебных помещений, где можно, забаррикадировавшись, затаиться на пару недель, что и не сосчитать. Зато о крупных было известно практически все.
Командование русских вряд ли останется умирать на улицах обреченного города. Когда положение станет безвыходным, они уйдут под землю, спрятавшись в бункерах. Мелкие объекты не принимались в расчет, их было слишком много. В одном только метро столько служебных помещений, где можно, забаррикадировавшись, затаиться на пару недель, что и не сосчитать. Зато о крупных было известно практически все.
К декабрю 2038 года английская разведка располагала информацией о трех подземных убежищах с автономной системой жизнеобеспечения на территории анклава: «Фитиль», «Берег», «Ковчег». Причем первый из этой тройки пришел в упадок настолько, что его смело можно было исключать из списка, если бы не одно «НО»: русские всегда славились умением пускать пыль в глаза. Не исключено, что свой главный секрет они спрячут в том месте, где его будут искать в последнюю очередь. Начать поиски нужно будет именно с «Фитиля».
По идее, с кадаврами не должно возникнуть особых проблем: их поведение предсказуемо. Подобно морскому отливу, дикие орды покинут Москву, как только сожрут всех, кого смогут. Учитывая огромное количество тварей, это произойдет в считаные часы. После чего в городе останутся немногочисленные разрозненные группы охотников, рыщущих в поисках выживших.
В создавшейся ситуации у руководства Мурманска не останется выбора. Им придется послать спецкоманду в уничтоженный анклав. Чтобы добраться до ядерного чемоданчика прежде, чем это сделают англичане.
У русских будет неоспоримое преимущество – они знают, в каком из убежищ находится их человек. У англичан – фора во времени.
Расстояние от Варшавы до Москвы 1150 километров. Два с половиной часа пути для самолета-амфибии, способного взлетать и приземляться на воду. Горючего хватит в оба конца. У поляков есть пара десятиместных «Вейстеров 483-АF». Из ста двадцати сотрудников английского представительства в Польше три четверти военные: два местных пилота, семнадцать британских коммандос и один русский, выступающий в качестве проводника и парламентера на переговорах, если в них возникнет необходимость.
Полтора часа на сборы. В три ночи команда поднимется в воздух, около шести утра будет в Москве. К тому времени кадавры должны будут оставить пустой город.
Техника последнее время – на вес золота. Тем не менее убедить Варшаву сдать в аренду пару «Вейстеров» не составит труда. Лондон всегда имел рычаги воздействия на ближайших союзников.
Самым слабым звеном плана был проводник – Сергей Андреевич Вяземский, проходящий по документам разведки как «Вязь».
– У нас есть что-нибудь на него? – поинтересовался старик, не любивший «играть втемную».
– Семья погибла в Москве, – генерал отвечал коротко, по существу. – В Лондоне осталась дочь от первого брака.
– Поддерживают отношения?
– Да.
– Он может оказаться двойным агентом?
– Маловероятно. Прежде, чем попасть в Варшаву, прошел многоуровневую проверку. К тому же у нас его дочь.
За долгую жизнь Грей привык к тому, что не бывает идеальных раскладов. Принимая то или иное решение, всегда приходится рисковать.
– Хорошо, отправляйте, но за русским присматривайте. Мало ли что.
– Есть, сэр…
Четыре с половиной часа назад они согласовали план действий. Сейчас Леман пришел доложить о ходе выполнения операции. Согласно последним данным, самолеты благополучно достигли места назначения. Если все и дальше пойдет точно по плану, то в ближайшие десять часов русские лишатся своего последнего козыря – одного из двух терминалов, в результате чего второй станет полностью бесполезен, и тогда…
В мире останется лишь одна ядерная держава, способная диктовать свою волю другим – непобедимая Британская Империя, над которой, во времена былого величия, не заходило солнце.
Никогда…
Глава 11 Выбор
Москва, 05.41 по восточноевропейскому времени
Рой ушел, сделав свой выбор. Уверен, будь это не «Радуга смерти», а настоящая жизнь, он поступил бы так же. Пожертвовал бы собой, чтобы спасти остальных.
«Если не я, то кто?» – для него вопрос так не стоял.
«Надо, значит, сделаю. И точка. Без разговоров» – таков был Рой, пожалуй, лучший из всех нас.
Ни в кино, ни тем более в жизни настоящие герои не стареют. Это не в их правилах. Они рискуют, спасая других, и погибают в расцвете сил, чтобы кто-то мог жить.
– Если не мы, кто бы еще согласился плескаться в этом дерьме? – задал я риторический вопрос в пустоту.
– Никто. Твой Карпин – редкостный мудак, – Якудза занял пустующее место Роя за спиной водителя. – Извини, док, что ругаюсь. Сама понимаешь, даже терпению святых рано или поздно приходит конец.
Меньше всего бывший детдомовец подходил на роль «святого». Хотя насчет терпения был прав – мы вплотную подошли к пределу, за которым следует взрыв.
– До конца еще далеко, – ответила Герцогиня, решив перестать играть в «молчанку».
Видимо поняла, что с учетом всех обстоятельств половина отстреленного уха – не самое плохое из случившегося с нами за последний час.
В другой ситуации я бы обрадовался (как-никак был виноват в произошедшем), сейчас – нет. Навалилась какая-то отуплеющая усталость. Может, заканчивалось действие «волшебной таблетки» Роя. Или потерял слишком много крови, «перегорел» изнутри, предчувствовал бесславный финал операции. В принципе любая причина из длинного списка могла выбить из колеи.
– Полагаю, конец ближе, чем ты думаешь, – мрачно предрек я.
– Точно! – радостно согласился Валет. – Он, и правда, намного ближе.
– Кто?
– Конец наших мытарств – поезд с девчонкой и двойниками. Навигатор обнаружил цель в получасе езды от Белорусского вокзала.
– Уверен?
– Более чем!
Откровенно говоря, я не удивился «неожиданному» повороту сценария, восприняв его как должное. И правда, зачем было гонять команду за тридевять земель, когда все могло закончиться намного быстрее? На долю нашей команды и без того выпало достаточно испытаний. Долбаная комиссия должна быть довольна. Мы прошли огонь, воду и медные трубы. Осталось дело за «малым» – убить себя. Точнее, своих несчастных двойников. После чего в реальной жизни отправиться в Мурманск, выполнить задание Карпина, перестреляв людей в бункере, чтобы потом… Снова вернуться в Москву, оказавшись втянутыми в жестокие игры силовых ведомств, грызущихся за власть и влияние на руинах обреченного мира.
Про́клятый замкнутый круг, из которого при всем желании невозможно вырваться. За пределами анклава нет жизни. В пределах – нужно играть по чужим правилам. Иначе умрешь. Вот и весь нехитрый расклад…
– Ты уверен, что это наш объект? – я спросил скорее для проформы, – по идее, никаких других поездов в округе быть не должно.
– Да. Использовал код обнаружения Карпина… Сейчас покажу. Навигатор, вывести изображение.
– Принято, – подчиняясь приказу, бортовой компьютер затемнил часть лобового стекла, со стороны пассажира выведя картинку со спутника.
– Увеличь.
– Принято…
Повреждение полотна – непреодолимое препятствие для обычного поезда. К счастью, этот не был волшебным, и как следствие – встал. Уродливая коробка, обшитая листовым железом, отдаленно напоминающая бронепоезда времен гражданской войны, застыла посреди поля, не зная, что делать. Продолжать движение вперед – невозможно. Возвращаться назад – нет смысла. В Москве жизни нет. Оставалось одно: тупо ждать чуда – манны небесной или отряда «чистильщиков» в нашем лице…
Как вариант – пустить себе пулю в лоб, чтобы не мучиться. Но к такому решению за три часа не придешь. Люди всегда до последнего верят в сказку, отчаянно цепляясь за надежду. Особенно когда нет веских причин для волнений.
Остановка посреди чистого поля. Предрассветная тишина. Ожидание первых лучей солнца, возвещающих пришествие нового дня. И самое главное – никаких монстров вокруг состава с «вкусной» начинкой.
На первый взгляд кажется странным. При ближайшем рассмотрении оказывается вполне объяснимым. Кадавры – не волки в зимнем лесу. Они не станут караулить забравшуюся на дерево добычу до тех пор, пока та не окоченеет и не рухнет вниз. Не могут сожрать сразу – двигаются дальше, как саранча. Для них движение – жизнь. Остановка – верная смерть. По этой причине в уничтоженном анклаве практически никого не осталось. Ордам прожорливых тварей было нечего делать на руинах мертвого города.
Стая, чуть было не догнавшая нас, – не в счет. Она доедала остатки побежденных или своих соплеменников. Не начни обдолбанный наркотиками пулеметчик стрелять, вряд ли пирующие хищники отвлеклись бы на погоню. Им было просто не до того.
Прямо или косвенно мою теорию подтверждало то, что за последние пять минут мы не встретили на улицах опустевшего города ни одной твари. Если так будет продолжаться, то…
Невеселые размышления прервал возглас Якудзы: