Но более вероятно, что довелось столкнуться с одним из отрядов береговой обороны. На такую мысль наводил скутер-«водомерка», стоявший неподалеку от катера и украшенный флагом самозваной республики, намалеванным на борту. Аппарат небольшой, прогулочный, трехместный… Всех сепаратистов он доставить сюда не мог. Зато вполне мог патрулировать берег, даже во время ледохода, поскольку такой тип судов легко скользит не только над водой – и надо льдом, и над ровным берегом… Скутер, судя по всему, именно патрулировал, когда экипаж обнаружил катер и вызвал подкрепление…
Как ни странно, при виде сепов Алька даже обрадовался. Не самим вооруженным врагам, разумеется, – реакции на них «выдр» и их командира. Подозрения оказались напрасными, никакого отношения к мятежникам разведгруппа не имела.
Атака «выдр» – на это стоило посмотреть. Поучиться… Алька, залегший на берегу неподалеку от командира, смотреть-то смотрел, во все глаза, но научиться такому? С тем же успехом можно попробовать научиться летать, наблюдая за полетом птицы.
Хотя ничего нового в смысле тактики «выдры» не продемонстрировали. Приближались к катеру впятером, перебежками: двое бегут, трое прикрывают их огнем, затем пара и тройка меняются ролями… Лишь бежали они с непредставимой для нормального человека скоростью и стреляли удивительно точно: ни одна из коротеньких, на три патрона, очередей не ушла в пустоту. И, как показалось Альке, ни одна пуля не зацепила катер.
Мятежники не сразу поняли, что происходит. Многие вообще не поняли и никогда уже не поймут, по крайней мере на этом свете… Выстрел из «скорпиона» с глушителем не громче хлопка ладоней: стояли люди на берегу, и сидели на палубе катера, и ковырялись в двигателе, откинув кожух… И вдруг стали падать. Мертвые. Даже те, кто носил бронежилеты, теоретически непробиваемые для крохотных пулек, – выстрелы с исключительной точностью поражали незащищенные участки тела. Словно стреляли не люди, но автоматические прицелы, управляемые электроникой, неспособной ошибаться. Впрочем, отчасти так оно и было.
Алька двигающихся «выдр» видел, но лишь потому, что наблюдал за ними с самого начала, не отрывая взгляда. Сепам же разглядеть смутные, стремительно мелькающие фигуры было значительно труднее, включенная в боевой режим «саранча» мгновенно меняла окраску, сливаясь с окружающей местностью.
Атака длилась секунд пятнадцать, не дольше. Именно столько «выдрам» понадобилось, чтобы преодолеть сотню метров, отделявшую их от катера. И не просто преодолеть, но и перестрелять всех мятежников, находившихся на виду.
Кто-то, без сомнения, находился и внутри – две смазанные тени метнулись в люк, из катера донесся звук выстрела, одного-единственного, один из сепов успел-таки пустить в ход оружие. Звуки «скорпионов» не были слышны на таком расстоянии, либо «выдры» в тесноте помещений предпочли не стрелять и сделали свое дело ножами, а то и голыми руками…
«Все кончено, – подумал Алька. – Легко и просто, как в стереобоевике. Хотя нет, в боевиках так просто не бывает, там перед неизбежным хеппи-эндом надо расстрелять все отпущенные на съемку запасы холостых патронов, а главный герой обязан повергнуть главного злодея в рукопашной схватке один на один…»
Он ошибался, кончилось не все… И понял свою ошибку Алька уже в следующую секунду, когда ожила «водомерка» – казалось, пустая, ни одного человека под прозрачным колпаком кабины вроде бы не виднелось… Наверное, кто-то из ее экипажа решил вздремнуть после ночного патрулирования или же, согнувшись, копался в моторном отсеке и оставался невидимым для взгляда снаружи. Как бы то ни было, паучьи лапы «водомерки» пришли в движение, замелькали все быстрее и быстрее, она заскользила по песку, выскочила на плывущий лед, помчалась по нему, стремительно набирая скорость и перескакивая чистые разводья.
«Выдры», оставшиеся снаружи катера, отреагировали мгновенно. Ударили в три ствола по скутеру. Не промахнулись, конечно же, но теперь пилота прикрывал двигатель и даже феноменальная меткость не могла помочь стрелкам прострелить массивный металл.
Самый обычный «ревун» без труда пресек бы бегство, но на катере ни «ревуна», ни чего-либо еще, похожего на вооружение, не имелось. По крайней мере снаружи.
А затем выяснилось, что пилот «водомерки» спасаться бегством не намерен. Его машина описала широкую дугу над льдинами, развернулась и понеслась обратно. Прямиком к катеру.
Все произошло очень быстро, еще быстрее, чем при атаке «выдр». Пули ударяли в несущийся над рекой скутер, прозрачный колпак быстро стал непрозрачным, серым от множества мелких трещин, обрамлявших пулевые отверстия. Жив или нет пилот, Алька уже не мог разглядеть. Зато хорошо видел, что стрельба по двигателю кое-какие результаты принесла – за машиной тянулась струйка белого дыма или пара.
Но на ходовых качествах «водомерки» полученные повреждения никак не сказывались. На полной скорости она врезалась в борт катера… Огненный столб поднялся над берегом Печоры, почва содрогнулась. С неба посыпались обломки, какая-то перекрученная опаленная железяка воткнулась в мох в нескольких шагах от Альки.
Не стало катера. Не стало «водомерки». Не стало людей – живых и мертвых. Лишь покореженные обломки на краю воронки…
Командир «выдр» поднялся на ноги, постоял, разглядывая то, что совсем недавно было катером. Алька ждал, что он устремится туда – вдруг кто-то из бойцов уцелел, лишь отброшенный взрывом? Не устремился. Вернулся к команде носильщиков, остававшейся под охраной и наблюдением последнего бойца. Тот, надо заметить, на гибель товарищей никак не отреагировал. Вообще. Даже голову не повернул на звук близкого взрыва… Да что же они за люди такие?! Не люди, генавры… В страшноватых существ их превратили игры с генами…
Командир сказал, обращаясь ко всем:
– Надо уходить отсюда. Разбирайте груз.
И они ушли и оказались на странной тропе, идущей по странным местам. Но прежде случилось то, чего стоило ожидать. То, что обычно и происходит с капитанами, лишившимися корабля.
Бунт команды.
4. Игра по всем правилам – 2
– Скажите, сколько плазменных преобразователей имели на борту ваши машины? – спросил полковник Славута, показав на вертолеты.
Представитель «Науком» немедленно продемонстрировал, что искусство уклончивых ответов на прямые вопросы ему тоже знакомо:
– В штатную комплектацию входит один преобразователь. При дальних одиночных вылетах на борту может находиться еще один, запасной.
– Как я понял, инцидент произошел во время стандартного патрулирования. То есть два вертолета – два преобразователя, ничего лишнего. Так?
– Станцию они покинули именно в такой комплектации. О дальнейшем, как вы понимаете, я не осведомлен.
Представитель вновь полез в свою папку, порылся там и извлек еще несколько бумаг, протянул Славуте:
– Вот копии полетных формуляров на эти две машины, в них имеются записи о предполетном осмотре в день вылета на патрулирование.
Кравцов подумал: «А вот взять тебя за белы ручки, да заломить их за спину, да порыться в твоей папочке… Наверняка ведь там нет копий формуляров на другие пропавшие вертолеты, перечисленные в списке, лишь на эти два…»
Нельзя… У дипломатических игр другие правила.
Полковник формулярами не заинтересовался, и представитель, повертев их в руках, вернул бумаги в папку.
– Вместе с вертолетами мы захватили не два, а десять преобразователей, – сказал Славута. – Не могли бы вы объяснить, как такое могло случиться? «Науком», как известно, монополист в области новой энергии.
Представитель поскреб затылок, словно и вправду напряженно размышлял над вопросом. Затем поинтересовался:
– Я могу их увидеть? В смысле преобразователи?
– Да, конечно же.
Полковник сделал знак одному из десантников, маячивших у входа в ангар. Десантник козырнул и вышел.
Генерал Кравцов в последнюю минуту разговора внимательнейшим образом следил за руками представителя – установленные в ангаре камеры позволяли наблюдать за собеседниками с самых разных ракурсов. И генералу показалось, что рука непроизвольным жестом потянулась к застежке папки. Он включил на другом экране повтор этого момента, все равно в ангаре ничего интересного пока не происходило.
Так и есть… Наверняка заготовлена еще одна бумажка. Например, список имущества, исчезнувшего со складов «Науком» во время приснопамятного штурма Станции. Или похищенного при нападениях на грузовые экспрессы на Северной магистрали… В любом случае, там числятся всплывшие в Печоре преобразователи, с заводскими номерами и датами выпуска, все честь по чести, не подкопаешься.
Вернулся десантник, протянул небольшой плоский предмет Славуте, а полковник – представителю.
– Что это? – удивился тот.
– Здесь запись, демонстрирующая, как были захвачены в Печоре преобразователи.
– Здесь запись, демонстрирующая, как были захвачены в Печоре преобразователи.
– Э-э-э… Я как бы надеялся увидеть их живьем…
– По техническим причинам это невозможно, – отрезал полковник.
– Что за причины?
– Я не уполномочен их разглашать.
Выражение лица представитель контролировал значительно лучше, чем движения рук. По крайней мере генерал не смог понять, какие эмоции вызвало известие, что изучать захваченные преобразователи не придется. Но трехминутный фильм, смонтированный из записей нескольких «балалаек», человек с папкой смотрел очень внимательно.
– Да, в одном контейнере находились два предмета, внешне напоминающие преобразователи, – заявил он по окончании просмотра. – Что в остальных, из этой записи не понять. Вполне возможно, что ваши сепаратисты хранили снятые с вертолетов преобразователи отдельно, а остальные контейнеры пусты. А на производство подобных металлических емкостей монополии у «Науком» нет.
Генерал вздохнул и выключил трансляцию из ангара…
Торг с «Науком» еще предстоит – за то, чтобы информация о вертолетах, поданная нужным образом, не просочилась в мировые СМИ. Но торговаться придется не с этой пешкой…
А сейчас больше ничего интересного не прозвучит. Славута и Гольц попробуют что-то сделать, но эту партию уже не выиграть – козырной туз украден из генеральского рукава…
Имелся, впрочем, еще один козырь – Мангуст догадался снять с вертолетов навигационные блоки до того, как обе машины попали под удар индукционного излучателя. В памяти блоков сохранилась информация обо всех полетах за последние семьдесят суток. Вернее, в памяти одного блока – грузовой вертолет, как выяснилось, простоял почти весь этот срок в ангаре, лишь раз поднявшись в воздух. Зато второй летал более чем активно…
Но этот козырь выкладывать на стол не время. Если в «Науком» осведомлены о том, чем здесь занимались их вертушки – пусть остаются в неведении, что этой информацией располагает и ОКР (навигационные блоки сейчас стояли на своих законных местах, в чем мог убедиться представитель, но превратились в мертвое железо после дополнительного индукционного удара). Если не осведомлены, то тем более ни к чему давать заклятым друзьям пищу для размышлений.
А поразмыслить было о чем… Генерал нажал клавишу, и на экране возникла достаточно схематичная карта севера России. По карте тянулись синие линии – траектории полетов «Пчелы» с плазменным преобразователем – и складывались в достаточно замысловатую фигуру.
Центром фигуры была столица Печорской республики, от нее линии тянулись к красным кружочкам, бессистемно разбросанным по карте. Летал вертолет и относительно близко, в границах территории, контролируемой сепаратистами, и далеко за ее пределы. Некоторые линии тянулись на Приполярный Урал, некоторые за него, к устью Лены. Несколько рейсов на Ямал, а два и вовсе на дальний Север… На территорию, где действовала федеральная ПВО, ни одного полета не состоялось.
Картина складывалась однозначная – легкий разведывательный вертолет что-то ищет, а большой грузовой стоит наготове, дожидаясь, когда поиски увенчаются успехом. Планировалось вывезти на нем находку? Или, наоборот, доставить к ней какое-то оборудование? Загадка…
Почти все кружки, изображенные на карте, удалось идентифицировать. Интересный список получился… На некоторые объекты генерал сразу же сделал стойку. Например, на базу стратегических ракет, расположенную в Ямбурге-27. База давно заброшена, ракеты и боеголовки вывезены, но кое-что интересное могло сохраниться…
Еще одна цель полета – небольшой уральский поселок, тоже позаброшенный, не имевший даже названия (как-то жители, надо полагать, в свое время его называли, но в документах сохранилось лишь наименование «объект 803»). Поселок существовал при шахте, добывающей монацит – руду, содержащую цезий, торий и редкоземельные металлы: скандий, иттрий, лантан…
Объект секретный и стратегический: без цезия невозможно создание современных космических двигателей, мощных боевых лазеров и многого другого. Скандий и лантан необходимы для субъядерных бомб, металл-актиноид торий активнейшим образом используется в атомной энергетике… Не важно, что пласты руды давно истощились, добыча прекращена и шахта законсервирована – все равно секретный объект, в туристские путеводители не внесенный.
И еще шесть или семь похожих точек, или принадлежавших некогда военным, или связанных с оборонной промышленностью.
Но остальные пункты назначения ни с чем секретным увязать не получалось. Другие заброшенные шахты, где добывались вполне мирные ископаемые. Огромное нефтехранилище, что начали строить для ямальской нефти, да так и не закончили… Знаменитая «дорога-призрак» – недостроенная железка, протянувшаяся из ниоткуда в никуда по салехардской тундре, зачем-то «Пчела» пролетела вдоль нее, старательно повторяя все изгибы… Метеостанция в Пыть-Яхе, не функционировавшая уже век с лишним…
Генерал поднес палец к экрану, нашел на высветившемся меню нужную опцию. Карта изменилась, теперь она отображала полеты за последний месяц. Синяя фигура не просто уменьшилась в размерах – теперь все линии тянулись к верхнему краю карты, к северу. Полеты в других направлениях прекратились. Словно люди, искавшие до того наобум, определились наконец с направлением поисков.
Еще одно движение пальца – и на карте остались полеты в последние десять дней, предшествующих падению Печорской республики. Всего две синие линии, и обе к Новой Земле. Одна обычная: рейс туда, приземление, через несколько часов – рейс обратно. Зато другая имела продолжение к Земле Франца-Иосифа, и это продолжение отдаленно напоминало цветок, нарисованный ребенком, впервые взявшим в руку карандаш – тонкий стебелек, а на нем венчик из лепестков разной формы и разного размера… Короткие (более ранние) лепестки пролегали над землей, длинные уходили в океан… Вертолет покружил над островом Рудольфа, над другими островами архипелага, затем начал кружить надо льдами, время от времени возвращаясь на остров Рудольфа, – не для заправки, разумеется, какая, к чертям, заправка с почти вечным двигателем… Для отдыха экипажа. На этой же схеме появилась еще одна линия, зеленая, – единственный за отчетный период рейс грузовой «Тамани», та совершила беспосадочный полет по траектории, напоминавшей неправильную окружность радиусом около ста пятидесяти километров, и снова приземлилась в Печоре.
Генерал Кравцов понимал последнюю схему следующим образом: поиски увенчались успехом, после чего последовал пробный полет долго стоявшей без дела грузовой вертушки. Достаточно логично, если учесть, что ей предстояло преодолеть несколько тысяч километров, причем в местах, где помощь в ремонте могут оказать лишь белые медведи… Испытание завершилось успешно, и тогда… И тогда с неба обрушились ракеты и бомбы, а следом и десантники, – и все планы накрылись медным тазом.
Картину поисков генерал представлял достаточно отчетливо, не знал лишь самого главного: кто искал, что искал и зачем искал.
Допустим, в Печоре обосновалась и вела поиски команда со Станции… Или наемники, которым доверяли настолько, что снабдили самой новейшей техникой… Судя по всему, что сказал и сделал сегодня представитель «Науком», – более чем вероятное допущение.
Но объект поисков вычислить значительно труднее…
Вариант: искали клад. Судя по размаху поисков, не какой-нибудь заурядный горшочек с золотыми червонцами, зарытый богачом-скопидомом. Клад громадный, спрятанный людьми, имевшими государственную власть – и вскоре эту власть потерявшими, а вполне возможно, вместе с нею и свою жизнь… Например, золотой запас Российской империи, неизвестно куда запрятанный верховным правителем Колчаком. Или не менее загадочно канувшее золото партии…
Вариант номер два: цель поисков – нечто, сохранившееся с былых времен, куда более изобильных на ресурсы. Нечто, не казавшееся в те времена чересчур ценным – оставленное на хранение на законсервированном объекте и позабытое… А теперь пресловутое нечто неизмеримо выросло в цене и стало главным призом в очень рискованной игре. Самое смешное, что генерал Кравцов, сам не ведая того, может владеть информацией об этом призе… Легко и просто: где-то в бескрайних архивах лежит в пожелтевшей папке документ, информирующий: изделие № 8509/117-а оставлено на длительное хранение на объекте № 114 МО. Но попробуй найди этот документ, не зная толком, что ищешь.
Варианты логичные, да только с ними никак не стыкуется заключительный этап поисковой операции. Потому что никто в здравом уме не станет прятать непредставимой ценности клад среди дрейфующих льдов. Что можно искать во льдах? Да мало ли что… Рухнувший стратоплан, например, с чем-то очень ценным на борту. Или даже космический аппарат… Но вот беда, и стратопланы, и орбитальные челноки рушатся с небес совершенно бессистемно, не выбирая точку на карте, в которой расположена секретная шахта или заброшенная пусковая позиция баллистических ракет.