Мужчины встретили их возвращение любопытными взглядами.
– Я забыла задать очень важный вопрос… – смущенно проговорила Ксюша. – На чем сюда Ирэн приехала? Кто-нибудь заметил?
– Гляди-ка, – отозвался Дидье, – сообразила! Ну что, скажем ей, мужики?
Ксении ответили не сразу. Люди наслаждались собственной важностью, даже, пожалуй, властью над юной писательницей. Что им было втройне приятно, с учетом ее хорошенькой наивной внешности.
Мартин поднялась из-за своего столика, расплатившись, и подошла к ним.
– Я не видела, а то бы непременно сказала! – громко произнесла она и, не обернувшись на завсегдатаев кафе (которым ее фраза и предназначалась), миновала фонтан и свернула на одну из улочек.
– Ладно, – произнес один чуть смущенно, – приехала она на такси. С номерами Ниццы.
Они молча вернулись к машине. Реми никак не мог сообразить, что теперь делать. Ехать в Ниццу и обходить там всех русских с фотографией Ирины? Успех равен нахождению иголки в стоге сена. Русских в Ницце нынче едва ли не больше, чем французов… Искать такси, привезшее Ирину в кафе? Это не под силу частному детективу. Вот если его найдет жандармерия, а Брюно, расторопный хозяин озерного курорта, сумеет эту информацию получить…
– Мужчина, который забрал Ирину из кафе, хорошо знает эти места: он отлично представлял, куда ее вел… – проговорила задумчиво Ксюша.
– Без сомнения. Он не просто из этого департамента, о чем говорит номер его машины, но из ближайших к озеру поселений.
– Может, нам и впрямь в жандармерию попробовать сунуться?
– Рано. Таких машин тут не один десяток, модель распространенная. Даже если нам дадут список ради твоих прелестных глаз, то стоит ли нам объезжать всех обладателей «Пежо»?
– А что же мы будем делать?
– Думать, дорогая моя детективщица! Начнем с вопроса: зачем? Чем насолила ему Ирина? Любовница, от которой он решил избавиться?
– Реми, ну какая же она любовница, если этот тип спросил ее: «Вы Ирэн?» Любовницу-то он уж как-нибудь запомнил бы в лицо!
– Верно, мадемуазель Марпл!
Ксюша сердито посмотрела на мужа. Ишь, чего придумал! После того как она обиделась на «старушку», он принялся называть ее мадемуазель… Марпл! Очень остроумно, обхохочешься!
– Он ее тут встречал, – не заметив хмурого выражения лица жены, продолжал Реми. – Как на вокзале встречают незнакомых. То есть он ее раньше не видел!
– Значит, она приехала к кому-то другому… А он вызвался ее доставить по назначению…
– И убил по дороге! – подытожил Реми. – Давай прикинем, какие могут быть ситуации в данном раскладе, чисто с психологической точки зрения. Вариант первый: у него есть сын, который хотел жениться на Ирине. А этот тип решил не допустить их брака по каким-то причинам…
– Идет, – согласилась Ксюша, уже забыв об обиде. – Вариант номер два: он открыл, что его жена лесбиянка и влюбилась в эту Ирину…
– Ну ты даешь!
– А почему нет? Жена выдавала ее за подругу, но муж каким-то образом прознал… и решил избавиться от соперницы. Вызвался ее встретить и убил по дороге!
– В принципе исключить нельзя… Вот уж точно, у тебя воображение – только романы и писать! А у меня есть вариант три: она могла быть шантажисткой. Они переписывались через Интернет, он назначил ей встречу для передачи денег и убил.
– Не годится, Ремиша, – покачала головой Ксюша.
– Почему это?
– Девушка по-французски писать не умеет, раз даже название города русскими буквами изобразила. Какая уж тут переписка через Интернет!
– А если мужик этот русский знает? Или они на английском общались?
– Что-то мне не верится. Что она могла знать о человеке, живущем в такой глуши?
– А если он в Россию ездил? И там что-то натворил?
– Хм… Ну ладно, – согласилась Ксюша. – Так с чего же нам все-таки начать? Кого искать будем: хозяина машины или людей, которые знают Ирину?
– Что-то я проголодался… Давай начнем с обеда, а?
При этих словах Ксюша внезапно ощутила сильнейший голод, даже голова закружилась.
– И поскорее! – воскликнула она.
Реми предложил вернуться на площадь и пообедать в том кафе, где они опрашивали местных жителей, но эта мысль Ксюше не приглянулась: в компании местных мужчин, которых она только что расспрашивала, ей было бы неуютно. До соседнего городка было всего двадцать восемь километров, – они посмотрели по карте, – а рестораны есть повсюду, даже в самом крошечном поселении!
Вскоре они приземлились на плетеные стулья в живописном дворике под крышей из дикого винограда, что ностальгически напомнило Ксюше Кавказ, – родители часто возили ее на Черное море в те времена, когда не стоял вопрос, где чья территория…
Они заказали салаты из свежих овощей, террин из зайца, а на горячее выбрали «мясо на камне». Реми со знанием дела поджаривал на прямоугольном раскаленном камне, который поставили на их стол, тончайшие ломтики мяса, маринованные в оливковом масле с травами Прованса, а Ксюша их немедленно съедала.
– Эй, ты бы сбавила обороты! Я не успеваю жарить!
– Они же как папиросная бумага, – виновато пробормотала Ксюша, заправив в рот очередной душистый ломтик.
Когда обед, под их шутливые препирательства, подошел к концу, ей вдруг страшно захотелось спать. И то, встали они сегодня в рань раннюю, торопясь попасть на свидание к Царице озера, и теперь ее организм затребовал недостающую порцию сна. Реми тоже не возражал бы поспать – проблема заключалась в том, что с гостиницей, где они провели предыдущую ночь, они уже рассчитались, а брать номер в другой ради пары часиков было неразумно.
– Поспи в машине, – предложил Реми, откидывая спинку ее кресла.
– А ты? – сонно пролепетала Ксения.
– Найду, куда тачку приткнуть, и тоже посплю малость. В таком состоянии опасно рулить, тем более по горным дорогам.
Когда он нашел лавандовое поле, лиловой волной сбегавшее по пологому склону, и остановил машину на его краю, жена даже не проснулась. Реми выключил кондиционер, опустил стекла, чтобы в машину лился свежий лавандовый дух, и, послушав несколько минут звучный галдеж пчел над полем, заснул, положив руку на Ксюшу.
…Она проснулась первой. Сладко потянулась, обнаружила руку мужа на своем животе и, не задумываясь, переложила себе на грудь. Рука поняла, что ей делать, раньше, чем ее хозяин открыл глаза.
…Спустя час, когда они, разгоряченные и разрумянившиеся от недавней близости, принялись одеваться, Ксюша спросила:
– Куда теперь, Ремиша? Что делать будем?
– Не знаю…
Он и в самом деле не знал. И ему было неловко в этом признаваться.
Они привели одежду в порядок и еще некоторое время сидели в машине, пытаясь что-то придумать.
– Давай тогда поедем в Ниццу… – произнесла Ксюша. – Вдруг нам повезет и мы сразу наткнемся на людей, которые знали Ирину?
Реми очень хотелось блеснуть какой-нибудь гениальной мыслью, но таковые в голову не приходили. Все, что им было известно о человеке, приехавшем за Ирэн, – это марка его машины. Искать ее по местным городкам – дело не только безнадежное, но и откровенно бессмысленное: она стоит уже в чьем-то гараже или хотя бы на участке виллы, а виллы эти усыпали холмы и склоны, насколько хватает глаз, словно горы кто-то посолил крупной солью. Об Ирэн они знают чуть больше: такси привезло ее из Ниццы (впрочем, не факт: если она остановилась в какой-то деревне, то такси все равно бы пришло за ней из Ниццы – в деревушках нет своих таксопарков, понятное дело!). Плюс ее фотография у него в мобильном… Вот и все.
То есть тупик.
– Хорошо, – согласился он. – Попробуем. И к слову, надо гостиницу на ночь найти. В Ницце наверняка мест нет в разгар сезона, да и цены там нечеловеческие… Так что где-нибудь на окраине надо будет поискать.
«Нечеловеческие цены» оказались не только в Ницце, но и вокруг нее. Когда они наконец подыскали себе гостиницу, наступил вечер…
Ужинать они отправились в город. Обошли несколько ресторанов в наиболее оживленных местах (перед тем как приземлиться в одном из них), и повсюду Ксюша, заслышав русскую речь, показывала фотографию Ирины…
Но никто ее не узнал.
Поздним вечером, когда они, удрученные, вернулись в гостиницу, позвонил Брюно. «У жандармов пока ничего, – сообщил он. – Водолазы сумку девушки не нашли. Личность ее не установили. Ищут какую-то машину, вроде нашлись свидетели, видевшие, на чем она уехала из Вилльгарда, но результатов еще нет… Говорят, что пока тупик. А у вас что, господин детектив?»
Пришлось Реми признаться, что у него тоже тупик.
Ксюша, посмотрев на расстроенное лицо мужа, подсела к нему, обняла.
– Знаешь, когда я читаю детективы, там все так стройно получается… Меня это всегда завораживало: совершено преступление, и, казалось бы, никакой зацепки! Но потихоньку все как-то начинает раскручиваться: там свидетель подвернется, там случай поможет, – и все так ладненько складывается: раз-раз – и преступника находят!
– В детективах, милая моя Ксю, случай сыщику подбрасывает автор! Это в его воле! А жизнь не так щедра на подарки, мон кёр[9]…
– Не расстраивайся, Ремиша… Завтра жизнь может оказаться добрее! Давай-ка спать. Как говорят у нас в России, утро вечера мудренее!
– У нас во Франции тоже так говорят…
* * *Эту ночь Лиза спала крепко. После операции ее разбудили, привели в чувство, затем перевезли в палату, установили капельницу и пожелали доброй ночи.
Доброй ли она была, Лиза не знала: она тут же снова погрузилась в сон и спала крепко, без сновидений. Закончилась ее ночь далеко за полдень.
В окошке яростно полыхало солнце. Недалеко от Лизы обнаружилась вторая кровать – на ней постанывала в забытьи женщина с бледным и больным лицом. Никого другого в палате не было.
Через полчаса ей принесли завтрак, хотя время было обеденное, – кофе, йогурт, сухие хлебцы, джем и масло. Она уселась на кровати, повернула столик к себе и принялась есть. Ей казалось, что никогда в жизни она не ела с таким аппетитом!
Потом она снова задремала, а когда проснулась, увидела доктора Лорана.
– Похоже, ты чувствуешь себя лучше?! – полувопросительно произнес он.
– Лучше, – согласилась она.
– А как с памятью? Что-нибудь вспомнила?
Она помнила, – о, да! – как убила мужичка в домике в горах! Но… Больше ничего.
Однако этим воспоминанием она делиться ни с кем не собиралась.
– Нет…
Лоран посидел, – ей казалось, что исключительно из вежливости, – «благотворительность», она не забыла! – и вскоре ушел, пообещав навестить ее завтра.
Ну что ж… Завтра Лиза тоже не вспомнит, как убила человека, – пусть и не надеется!
Среда
«Утро вечера мудренее» – хорошая поговорка!
Утром позвонил Брюно с новостями: в полицию Ниццы обратился молодой человек с заявлением о пропаже своей подружки. Она уехала позавчера в горы, в какую-то деревню, – название он не знает, увы, – чтобы навестить кузину. Обещала вернуться к вечеру, но не вернулась ни вечером, ни на следующий день. И телефон ее не отвечает. Сегодня молодой человек не на шутку заволновался и решил с утра пораньше обратиться в полицию, принес фотографию девушки…
По трудно объяснимым причинам и полиция, и жандармерия во Франции занимаются криминальными происшествиями, с той лишь разницей, что на юге, особенно за пределами крупных городов, ими занимаются обычно жандармы. Посему полиция Ниццы передала информацию жандармам, а те сравнили фотографию, принесенную молодым человеком, со снимком утопленницы…
Ирина Платонова – так звали погибшую.
– Она из России! Вы запишите, – волновался Брюно, – ее данные… А то в жандармерии мне сказали, что у этого парня алиби, так что они будут шерстить всех их знакомых тут, а насчет кузины будут запрашивать Россию, а это дело долгое… У меня здесь любопытных навалом, но только единицы берут лодки и велосипеды напрокат – боятся Царицы! Сплошные убытки, – пожаловался он. – Если мы не убедим людей, что никакой мистики тут нет, то весь сезон пойдет насмарку!
Реми отлично понимал, о чем речь: курортные места живут «сезонами», за которые зарабатывают достаточно большие деньги, чтобы благополучно прожить зиму и дотянуть до следующего.
– Может, у вас найдутся свои каналы, а? – с надеждой спрашивал Брюно. – У вас ведь жена русская, может, быстрее жандармов обернетесь, а?
Реми записал сведения об Ирине Платоновой и обнадежил Брюно, туманно намекнув, что каналы у него есть.
Каналы у него и в самом деле имелись. Русский частный детектив Алексей Кисанов, с которым случалось ему иногда сотрудничать, приходился ему не только коллегой и другом, но и почти родственником: он был женат на старшей сестре Ксении, Александре.
– Видишь, жизнь тоже бывает благосклонна к сыщикам, не только писатели! – возликовала Ксюша, услышав пересказ телефонного разговора. – Давай звонить Алеше!
– Давай-давай, – ответил по-русски Реми. Ему очень нравилось это словечко «давай!». Энергичное такое словечко.
Во Франции было десять утра, в России уже полдень. Значит, Реми никого не разбудит, что хорошо: у Алексея с Александрой дети маленькие.
Он застал Алексея в бюро. Коротко и четко изложил суть дела.
– Пиши, Кис…
Так называли Алексея Кисанова близкие друзья – Кис. Реми продиктовал те данные, которые сообщил ему Брюно.
– Твоя цель – разузнать максимум о кузине, которую Ирина ездила навестить. Вернее, уехала… И не вернулась.
– Эта Ирина не москвичка, – отозвался Алексей, перечитав записанное (то, что продиктовал ему Реми со слов Брюно). – Что несколько усложняет дело.
– Город Во-лог-да, – произнес по слогам Реми, глядя в свой листок, – он далеко от Москвы?
– Не очень.
– Насколько усложняет дело?
– На несколько лишних часов, – усмехнулся Кис.
Необходимость искать знакомых Ирины по всей Ницце отпала. Реми с Ксюшей, в ожидании сведений от Киса, отправились на пляж: быть на море и не искупаться? Такое невозможно! Тем более что у них на самом деле сейчас был отпуск, каникулы, и собирались они его провести на Лазурном Берегу, переезжая из одного города в другой, – там есть на что полюбоваться!
Но ни Ксюша, ни Реми не жалели о том, что выпала им вместо отдыха работа: Реми к таким поворотам привык и всегда был к ним готов, а Ксюша… Ксюша обожала приключения!
Кис позвонил во второй половине дня.
– У Ирины Платоновой есть двоюродная сестра, то бишь кузина… Ты пишешь?
– Запоминаю.
– Лучше запиши, тут информации многовато… Зовут ее Елизавета, Лиза. Фамилия Чеботарева. Двадцати четырех лет. Она москвичка, студентка факультета журналистики МГУ, Московского государственного университета. Это серьезное заведение, к твоему сведению.
– Я наслышан, – сообщил Реми.
– Тем лучше. Лиза Чеботарева оформила после летней сессии академический отпуск в связи с беременностью. Не замужем, об отце ребенка, соответственно, официальных сведений нет. Когда родит, то, возможно, запишет его имя в графе «отец». А может, поставит прочерк… Живет с матерью. С ней я уже говорил по телефону, – по ее словам, Лиза улетела три недели назад в Италию к каким-то друзьям.
– В Италию?!
– Так сказала ее мать. Я сейчас еду к ней, постараюсь узнать подробнее… Жди звонка!
И Кис отключился.
«Не понимаю, ничего не понимаю… – пробормотал Реми. – Если Лиза улетела в Италию, то почему Ирэн ехала навестить ее в Вилльгард? Наверное, у этой Ирэн есть другая кузина, Кис просто не все сведения выловил!»
Ксюша, внимательно следившая за разговором, но не много из него понявшая, попыталась было расспросить мужа… Но Реми снова схватился за телефон.
– Кис, не может такого быть! У Ирэн… должна быть кузина, которая поехала во Францию!
– Нет у нее другой. Реми, не дергайся и меня не дергай! Я к Лизиной матери подъезжаю. Постараюсь разузнать подробнее и фотографию Лизы тебе переслать.
Ксюша, услышав наконец пересказ информации, которую Реми получил от Алексея, задумалась.
– Озадачила меня Италия… – произнесла она наконец.
– Меня тоже. Но Кис утверждает, что ошибки нет.
– Может, Лиза летела во Францию через Италию? Билеты с пересадкой стоят значительно дешевле…
– Но тогда Кис бы знал!
– В таком случае почему Ирина собиралась ее навестить где-то здесь, в предгорьях Альп?
– И почему Лиза не сообщила в полицию, раз сестра до нее не добралась? – добавил Реми. – Ирина, по словам ее приятеля, уехала в горы позавчера. Около трех дня она была еще жива, о чем свидетели, видевшие ее в кафе, и сообщили. Но ее позавчера же утопили, в районе половины пятого… Получается, что Лиза уже два дня не может дождаться сестру, но при этом не поднимает тревогу!
– А если это она столкнула кузину в озеро? Тогда ей нет никакого смысла заявлять в полицию!
– Нет, Ксю, нам ведь в городке ясно сказали: за Ириной приехал мужчина на «Пежо»!
– А если он сообщник Лизы?
Реми подумал. В самом деле, исключить такого нельзя. У этой Лизы мог здесь, во Франции, – точнее, в предгорьях Альп, – оказаться любовник, а то и отец ее ребенка… Зачем ей понадобилось избавляться от кузины, это другой вопрос. Сейчас главное – установить преступника, а там, глядишь, и мотив преступления обнаружится…
С другой стороны, если Лиза, как ее там, – Реми сверился за бумажкой, – Чеботарева, запланировала убийство своей кузины заранее, то могла специально взять билеты в Италию: конспирировалась. Любовник встретил ее там на машине. Италия, она же рядом, через границу, рукой подать! Он ввез Лизу к себе шито-крыто… Она позвала кузину в гости… И избавилась от нее!
Он поделился своими соображениями с Ксюшей. Та удивилась.
– Надо же! А я придумала еще одну версию, только совсем другую!
– Горю от нетерпения ее услышать, – улыбнулся Реми чуть иронично: фантазия у его женушки богатая, но по части логики… Нет, не то чтоб Реми отказывал ей в логике, в обычной жизни Ксения была вполне сообразительна, – но тут ведь не обычная жизнь, тут преступление и следствие! Как там управляется жена в своем романе, он не знал: она пишет по-русски, скудных знаний Реми недостанет, чтобы осилить даже первый абзац. Зато по части раскрытия преступлений он имел многолетний опыт, мозги привыкли складывать пазл на автопилоте! Чего никак не скажешь о Ксюше…