– Скажите, друг мой, – внезапно проговорил монарх, сжимая в руках разрядник и зорко поглядывая по сторонам, – вы когда-нибудь слышали о знаменитом наемном убийце, известном как «мистер Сименс»? Говорят, он имеет отношение к загадочным смертям весьма высокопоставленных особ.
– Нет, ни разу, – усмехнулся американец. – Надо же, выходит, он мой тезка.
– Да, похоже, – согласился монарх. – Я просто хотел бы напомнить, что мы сейчас работаем в паре и гибель одного, скорее всего, станет гибелью другого.
– Разумеется, – кивнул Сименс. – Правда, я не вполне понимаю, для чего вы приняли мое предложение охотиться на цефеидов, если настолько мне не доверяете.
– Я задаю себе этот вопрос с того момента, как покинул борт охотничьего катера, – хмыкнул монарх, однако взгляд его остался жестким и холодным.
– Кажется, я знаю ответ. Вам просто скучно, Ваше Величество. Смертельно скучно. Обычные средства развеять скуку давно исчерпаны, поэтому для того, чтобы встряхнуться, ощутить настоящий адреналин, вам нужен такой человек, как я, – загадочный плейбой, который запросто может оказаться наемным убийцей, посланным за головой монарха. Я прав?
– Пожалуй. – Абдельмаджид смерил его высокомерным взглядом. – Вы никогда не думали о карьере королевского психоаналитика, мистер Сименс?
– У меня надежные источники дохода, Ваше Величество.
– Хорошо. Потому что такая карьера вам определенно не светит.
Псевдорапторы мелькали уже гораздо ближе, чем вначале. Это только казалось, что они строго выдерживают первоначальную дистанцию, – на самом деле с каждым движением, с каждым шагом, с каждым прыжком в сторону они еще чуть-чуть сжимали кольцо. Такова была обычная тактика цефеидов при охоте на незнакомую добычу – все-таки невысокие ящеры не были самыми грозными хищниками здешних мест, в основном они довольствовались падалью и некрупными животными, не способными дать серьезный отпор. Однако пара двуногих, спустившаяся с огромного крылатого дракона, не выглядела грозно: незнакомые звери не принимали угрожающих поз, демонстрируя, что готовы отразить нападение, не предупреждали о своих решительных намерениях злобным рычанием, не выпускали когтей и не показывали зубы. Похоже, они уже совершенно смирились со своей участью стать главным блюдом на обеде у двух конкурирующих банд цефеидов, временно заключивших перемирие. Понятно, что мир продержится недолго – пока не закончится обед. Впрочем, не исключено, что потасовка вспыхнет уже при дележе добычи.
– Ваше Величество, – вполголоса проговорил Сименс, глядя, как один из ящеров прыгнул слишком далеко внутрь невидимого круга и тут же поспешно отскочил назад, не желая стать тем, кто первым проверит силу и возможности незнакомой добычи – по крайней мере, до тех пор, пока сородичи не подтянутся поближе. – Ваше Величество, я безгранично уважаю вас и ваши охотничьи таланты, но тем не менее очень прошу: огонь открывать только по моей команде. Если мы начнем стрелять раньше, чем они приблизятся на дистанцию уверенного поражения, нам может не хватить заряда батарей.
– Командуйте, мистер Сименс, – угрюмо проговорил монарх. Он уже во всей полноте осознал, что зря поддался минутному порыву королевского гонора и в погоне за адреналином ввязался в чересчур опасную авантюру. – Вы показали себя опытнейшим охотником, поэтому я безоговорочно стану подчиняться всем вашим распоряжениям. Потом сможете гордиться, что довелось отдавать команды монарху. – Он нервно скривился, ошибочно полагая, что беззаботно улыбается.
Цефеиды продолжали свой бесконечный хоровод вокруг людей. От их непрестанного мельтешения начинала кружиться голова. Это был еще один инстинктивный охотничий прием – жертва, даже достаточно крупная, в результате теряла ориентацию, начинала огрызаться и кидаться на ближайших к ней ящеров, нарочно дразнящих ее, и начисто забывала про тыл, откуда и осуществлялась основная атака.
– Спиной к спине, – негромко проговорил Сименс. – Ваш сектор ответственности – пространство шириной с половину часового циферблата. Бейте только тех, кто окажется ближе всех, остальных не трогайте, пока они в свою очередь не станут самыми ближними.
– Вы говорите прописные охотничьи истины, мистер Сименс, – недовольно заметил монарх, внимательно наблюдая за нескончаемым кружением хищников, которые уже приблизились настолько, что можно было различить крупные чешуйки на их выгнутых назад коленях.
– Не сочтите за дерзость, Ваше Величество, но инструктаж перед схваткой жизненно необходим. В стрессовой ситуации из головы вылетают самые прописные истины.
Круги, нарезаемые цефеидами, сокращались все быстрее. Ящеры уже поняли, что со стороны двуногих нет абсолютно никакой угрозы, поэтому можно не церемониться. Жертвы, правда, не демонстрировали пока никаких признаков нервозности, страха или паники, но кто его знает, как они устроены, эти незнакомые звери. Может быть, они просто впали в ступор от невыразимого ужаса. Лесная антилопа тоже притворяется мертвой, когда видит, что не в силах убежать от хищника, – тахорг, например, брезгует падалью. Однако притворяться мертвым, когда на тебя охотится падальщик, – большая ошибка.
– Ждем… – бормотал Сименс, не сводя пристального взгляда с ящеров, которые, казалось, совсем не обращают внимания на добычу, просто неспешно прогуливаются вокруг нее. – Ждем…
Крупный цефеид вдруг резво прыгнул в сторону Абдельмаджида. Ящер тут же прянул назад, занимая свое место в строю, но у монарха не выдержали нервы, и он выстрелил в рептилию. Огромная ветвистая молния разодрала пространство, на излете опалив псевдораптору морду, и тот шарахнулся назад, недоуменно мотая пострадавшей башкой. Еще два разряда полыхнули и, не найдя цели, зазмеились, разделяясь на множество крошечных молний, растворяясь в воздухе и уходя в землю.
– Не стрелять! – гаркнул Джебедайя. – Слишком далеко, Иблис вас раздери!..
Король переменился в лице от гнева, но стрельбу прекратил – Сименс был прав.
На несколько мгновений хищники, оказавшиеся напротив Абдельмаджида, приостановились, озадаченные внезапными молниями, и сбили ровное движение охотничьего хоровода. У беззащитных жертв все-таки нашлось кое-что кроме крепких когтей и острых клыков. Однако электрическое оружие незнакомых зверей пока не причинило ящерам особого вреда, поэтому они тут же продолжили сжимать кольцо.
– Приготовиться, – сосредоточенно проговорил Сименс, когда клыкастые морды, ехидно скалясь, замелькали уже в десятке метров от него.
Внезапно один из цефеидов бросился на американца. Его движения были стремительными, и было очевидно, что отпрыгивать назад он уже не собирается.
– Огонь! – взревел Джебедайя через долю секунды после того, как его выстрел снес атакующего в сторону и швырнул обугленного выше груди хищника в траву.
Пространство наполнилось оглушительным треском разрядников, выставленных на боевой взвод. Бросок первого ящера стал сигналом для объединенной стаи, и людей атаковали сразу с нескольких сторон. Монарх не зевал и с дистанции в полдюжины шагов поджарил сразу двух противников. Цефеиды были ловкими бестиями и стремительно уворачивались от электрических разрядов, однако люди-охотники все равно раз за разом поражали цель. Двоих ящеров, сумевших избежать прямого попадания, зацепило ветвящимися метастазами гигантских молний, и теперь они, обожженные, визжали и катались по траве за спинами своих мечущихся собратьев.
Бойня разгорелась не на шутку. Хищные рептилии азартно атаковали и давили массой. Люди непрерывно отстреливались, сдерживая прущую напролом банду, и разрядники в их руках начали понемногу раскаляться. Число обугленных туш вокруг них росло, однако тварей, незнакомых со смертоносным оружием подобного типа, это не останавливало. Они продолжали рваться к добыче, казалось бы такой доступной и совершенно не способной остановить натиск разъяренных падальщиков. Однако люди упорно не подпускали их к себе. Вокруг Абдельмаджида и Джебедайи образовался новый невидимый круг диаметром в несколько шагов, в который цефеиды не могли проникнуть, как ни старались.
Удушливый запах горелого мяса пополз по равнине, забивая ноздри. Разрядники раскалились настолько, что их уже было больно держать даже в охотничьих перчатках с отрезанными пальцами. Это оружие не было рассчитано на непрерывную работу столь долгое время, и Сименс уже начал беспокоиться, что оно может отказать в самый неподходящий момент.
Монарх в очередной раз нажал спусковую пластину. Та сухо клацнула, но разрядник лишь негромко треснул, заискрив, – батарея оказалась полностью опустошена. Все-таки Абдельмаджид был менее опытным и хладнокровным охотником, чем Джебедайя, и стрелял быстрее, потратив слишком много разрядов впустую. Зарычав от бешенства, он швырнул оружие в траву и выхватил широкий охотничий нож, собираясь дорого продать свою жизнь.
Монарх в очередной раз нажал спусковую пластину. Та сухо клацнула, но разрядник лишь негромко треснул, заискрив, – батарея оказалась полностью опустошена. Все-таки Абдельмаджид был менее опытным и хладнокровным охотником, чем Джебедайя, и стрелял быстрее, потратив слишком много разрядов впустую. Зарычав от бешенства, он швырнул оружие в траву и выхватил широкий охотничий нож, собираясь дорого продать свою жизнь.
Услышав за спиной характерные звуки, свидетельствующие, что напарник выбыл из активной борьбы, Сименс резко шагнул вбок, молниеносно развернулся на сто восемьдесят градусов и одним выстрелом превратил голову ящера, бросившегося на монарха, в обугленную головешку. Тяжелая туша безвольно свалилась под ноги Абдельмаджиду. Американец тут же вернулся на свое место и двумя выстрелами снял еще двоих нападавших, после чего с болезненным шипением выронил разрядник – его уже невозможно было держать в руках. Выхватив нож, мистер Сименс прижался спиной к спине монарха, выставив перед собой длинное поблескивающее лезвие.
Однако никто больше не пытался их атаковать. Несколько ящеров еще неуверенно кружили поодаль, но большая часть тех, что уцелели в этой бойне, уже удирали в сторону джунглей. Противник нанес двум объединенным стаям слишком серьезный урон, поэтому продолжать охоту было безумием, а самых отчаянных спугнул королевский катер, который внезапно показался в небе и начал стремительно снижаться. В траве вокруг охотников остались два десятка обгорелых трупов.
– Кажется, я обязан вам жизнью, друг мой, – хрипло проговорил король, свободной рукой утирая пот со лба. Абдельмаджид уже приходил в себя, и Джебедайя не мог не отметить, как быстро он взял себя в руки. – Просите чего угодно, и я обязуюсь исполнить вашу просьбу.
– У меня уже есть все, что мне надо, – откликнулся Сименс.
– Достойный ответ! – оценил монарх. – Значит, награду я назначу сам. – Он задрал голову, наблюдая, как снижается охотничий катер.
Катер опустился к самой земле. Охотники шагнули в распахнутую дверцу, и летающая машина снова взмыла ввысь.
– Ваше Величество! – Касым бросился к королю. – Ваше Величество!..
– Я хотел бы знать, – холодно произнес Абдельмаджид, отстранив его жестом, – кто пригнал сюда катер без моего вызова, тем самым поставив меня в глупое положение перед моим дорогим гостем. Среди цефеидов еще явно оставались желающие подраться.
Сименс посмотрел в спину пилотам. Он был готов поклясться, что они съежились в своих креслах настолько, что стали вдвое меньше ростом.
– Мне повторить вопрос? – Король Аль-Сауди злобно выдернул из рук одного из егерей плазмомет и снял его с предохранителя. – Кто из вас, собачьи дети, испортил мне охоту?! Из-за кого теперь злые языки смогут сказать, что мы с моим драгоценным другом устояли против двух стай цефеидов только потому, что в конце их разогнал охотничий катер?..
– Мой король, – глухо проговорил Касым, – это я распорядился… Я не мог больше ждать… Вы могли погибнуть…
– Значит, ты не только принимаешь решения за своего короля, но еще и отдаешь распоряжения пилотам королевского катера?! – Абдельмаджид говорил негромко, но было отчетливо видно, как он взбешен.
– Я… умоляю простить… – Побледневший телохранитель медленно опустился на колени. – Недостойный нижайше молит о прощении…
Монарх царственным жестом протянул руку, положил ее на голову провинившемуся слуге. Задумчиво потрепал его по волосам. На несколько мгновений Сименсу показалось, что король великодушно простил телохранителя, однако лица у сидевших напротив него егерей по-прежнему были вытянутыми от ужаса. Похоже, вмешавшись в королевскую охоту, Касым позволил себе какой-то совершенно запредельный проступок.
Абдельмаджид снова благодушно похлопал телохранителя по голове, и тот втянул ее в плечи. Затем король неторопливо сгреб в горсть жесткие курчавые волосы на затылке Касыма – и вдруг резко рванул в сторону раскрытой дверцы катера.
Телохранитель без вскрика вывалился в дверной проем и исчез за краем катера. Через мгновение снизу донесся удар, сопровождаемый всплеском.
Оторопевший Сименс, привстав, выглянул в иллюминатор. До земли здесь было не меньше десяти метров, однако Касым рухнул в заболоченную низину, поэтому глубокая жидкая грязь смягчила падение. Королевский телохранитель остался жив, хотя наверняка что-нибудь себе сломал. Немного побарахтавшись в болоте, он выбрался на твердую почву. Однако прежде, чем катер скрылся за ближним холмом, Джебедайя успел различить, как из прибрежных камышей заинтересованно высунулись чешуйчатые рыла цефеидов.
Никто в катере не сказал по поводу этой экзекуции ни слова.
– Когда вы планировали покинуть наше королевство, друг мой? – дружелюбно поинтересовался монарх у американца, когда охотничий катер уже мчался над джунглями в сторону столицы в сопровождении усиленного армейского конвоя.
Сименс пожал плечами:
– Я надеялся еще пару недель попрожигать жизнь на ваших знаменитых курортах.
– Что ж, тогда я приглашаю вас провести это время в компании коронованной особы. Скучно не будет.
– Был бы счастлив, Ваше Величество, – произнес американец.
Лицо его было неподвижно.
Прямо в грязных охотничьих ботинках король Сауд шагал по драгоценным мозаичным полам старого дворца, и Сименс едва поспевал за ним.
В пустынном зале для аудиенций перед королевским троном почтительно дожидался прибывший с докладом Абдунасер Шариф, лицо которого, как обычно, украшала черная пиратская повязка через один глаз. Сименс и Шариф окинули друг друга безразличными взглядами. Монарх опустился на резное сиденье слоновой кости и жестом прервал заговорившего было министра:
– Позже, мой добрый Абдунасер. Я устал! Воздух этой планеты вреден для меня. Хочу обратно на орбиту.
– Ваше Величество, завтра у вас торжественный армейский прием, – напомнил министр. – Если мы его отменим, будет большой скандал.
– К Иблису! Потерпят. Я немедленно отправляюсь на орбиту.
– Ваше Величество, – покачал головой Шариф, – народ боготворит ритуалы. Особенно военная каста. Мы можем сократить им пенсии, можем уменьшить им довольствие, срезать социальные льготы, и они все равно будут любить и почитать вас…
– Мы это уже сделали, – заметил король.
– Так точно, Ваше Величество. Но народ теряет опору под ногами, когда нарушаются священные вековые традиции. Торжественный прием в честь доблестных воинов, хранящих покой царствующей семьи и всего населения – эту традицию ввели еще ваши далекие предки в легендарной и благословенной Саудовской Аравии. Отними у военных эту привилегию – и среди них может начаться брожение.
– А на этот случай у меня есть «Аламут», – проговорил монарх, пристально глядя на министра. – Не правда ли, мой верный Абдунасер?
– Точно так, Ваше Величество, – невозмутимо согласился министр. – Однако для чего зря дразнить гусей, если это так просто – милостиво позволить им прошествовать мимо вас гусиным шагом, растопырив перья? Сторожевого пса можно не кормить, однако он всегда нуждается в ласковом слове.
Абдельмаджид задумчиво потеребил нижнюю губу.
– Ты, как всегда, прав, мой добрый Абдунасер, – решил он наконец. – Но на поверхности я не останусь ни минуты. Если ты полагаешь, что так будет лучше, я не стану отменять прием. Но тогда он пройдет в орбитальном дворце.
– Ваше Величество! Семьсот человек…
– Ничего страшного, у нас имеется достаточно большой церемониальный зал, чтобы вместить всех.
– Но далеко не у всех из них есть личный транспорт, способный достичь орбиты.
– Значит, вы доставите их во дворец шаттлами.
– Но это может на сутки парализовать пассажирское сообщение со спутниковым поясом…
– Мне плевать. Кажется, сегодня я уже достаточно слушал твои возражения. Прикажи немедленно подать мой шаттл и распорядись, чтобы подготовку к торжественному приему перенесли в орбитальный дворец. Если ты скажешь еще хоть слово, я рассержусь.
Шариф молча поклонился и беззвучно вышел из зала.
– Мой драгоценный друг! – Абдельмаджид повернулся к Джебедайе. – Ты летишь со мной. Я покажу тебе, как веселятся саудовские монархи. Здесь, на этой планете, слишком много глупых церемониальных условностей, которые цепями стягивают мое эго. Я всегда завидовал вам, американцам: у вас можно вести себя как последняя свинья, и никто не скажет тебе, что это-де недостойно главы государства с тысячелетней историей. Пошли переодеваться, – он подтолкнул Сименса к одному из выходов, – и через час вылетаем.
Однако в коридоре дорогу им заступил глава «Аламута» Адиль Азулай.
– С благополучным возвращением, Ваше Величество, – ласково произнес он, старательно глядя мимо Сименса.
– Благодарю, мой верный Адиль. Ты мешаешь нам пройти.
– Я нижайше прошу вас зайти ко мне в кабинет, Ваше Величество.