Когда команданте Глам Саггети объявил в Тахоме набор опытных рейнджеров для наведения порядка на Панеконте, Заноза записался в волонтеры одним из первых. После того как с организованной преступностью на Талголе было практически покончено, Джарвис заскучал. Он был готов снова работать за сущие центы на Эшмоле, лишь бы ежедневно получать свою порцию адреналина. И тут вдруг подвернулась такая удача.
Чедка Чалмерс, естественно, двинул следом за приятелем. Ему вообще было все равно, где ураганить, лишь бы было весело, кормили до отвала и не заставляли много работать.
– Нет, эту штуку надо не тянуть, а выдергивать одним рывком! – донесся до Джарвиса недовольный голос Кувалды. Затем раздался оглушительный хлопок и испуганные вопли арабов. Учебный процесс был в самом разгаре.
Заноза двинулся на голос Стива.
– Перекур, – устало скомандовал тот, завидев приятеля.
Вытряхнув из пачки сигарету, он направился к Ларри. Они закурили в тени раскидистого дерева, подальше от местных партизан.
– Ну, что наша спящая красавица? – поинтересовался Кувалда.
– Хандрит, – махнул рукой Джарвис. – Молится.
– Слушай, он что, головой стукнулся, когда в спасательной капсуле падал? – разозлился Стив. – Ему все условия на блюдечке подали: оружие есть, инструкторы есть, людей обучаем… Чего он кочевряжится, как официантка из дорожной закусочной?
– Спроси у него, – Заноза ткнул пальцем в палатку Мухаммеда, – чего он хочет и чего выжидает. Может быть, первой звезды ждет. Может быть, какого-нибудь знака от своего Аллаха… – Он затянулся, выпустил дым в пространство. – А у тебя тоже плохи дела? – Он кивнул на разбредающихся по поляне арабов, которым с таким трудом давалось подрывное дело.
– Приходилось и похуже, – сморщился Кувалда. – Например, когда обучал новобранцев с Буша Старшего. У этих хотя бы крестьянская смекалка, а у тех вообще ничего не было, кроме гонора до небес и цыплячьих фигурок. Нормально все, обычный учебный процесс. Воспитаем умелых бойцов в кратчайшие сроки, как обычно.
– Чего мы вообще дурака валяем с этими арабскими крестьянами? Прислать сюда побольше рейнджеров Саггети под руководством команданте Глама, и мы за пару недель вычистим тут всю наркомафию, как на Талголе. Зачем нам этот Али Мухаммед?
– Нет, ты не понимаешь, – покачал головой Кувалда. – Они должны сделать это сами. Мятежный предводитель непременно должен быть местным, комбатанты должны быть местными, иначе галактическая пресса сразу раструбит, что это оккупация и вмешательство в дела суверенного государства. Нет, все правильно Бампер велел. Подожди немного, и полковник сломается. Какой у него выбор? Либо мятеж, либо несмываемый позор…
Полог палатки Мухаммеда откинулся, и всклокоченный небритый полковник выглянул на свет божий. Ларри пихнул Кувалду локтем в бок:
– Пророк явился народу. Народ ликует.
Обнаружив перекуривающих под деревом Кувалду и Занозу, Мухаммед прямиком направился к ним. Они встретили его заинтересованными взглядами.
– Господа, я все обдумал, – негромко проговорил он, остановившись в тени рядом с ними. – Во имя тех, кто погиб из-за меня, во имя тех, кто еще может погибнуть, если мы будем медлить, я готов возглавить восстание.
– Свершилось, – вздохнул Джарвис.
– Добро пожаловать в подполье, полковник, – вежливо сказал Стив, движениями бровей пытаясь просигнализировать приятелю, чтобы тот не хамил.
– Есть только одна сложность, – продолжал Мухаммед. – Надеюсь, все присутствующие понимают, что мы не можем позволить себе роскоши возвести на трон узурпатора вроде меня – это вызовет возмущение народа и гражданскую войну. Можно попытаться посадить на престол одного из дальних родственников бывшего короля Абдаллы, но тогда, боюсь, войну развяжут обделенные семейства, которые имеют точно такие же права на королевский дворец. А спокойно обсудить это в кругу старших кочевых родов, чтобы прийти к компромиссу и выбрать достойнейшего, мы не можем, потому что находимся на нелегальном положении. Малейшая попытка собрать совет родов приведет к арестам. Да и кто мы такие, чтобы собирать совет?
– Насколько я знаю, у короля Абдельмаджида есть старший брат, – заметил Кувалда. – Прямой наследник Абдаллы.
– Увы, он уже несколько раз отказывался от предложения взойти на престол. В том числе и от моего.
– У меня есть достоверные сведения, что в ближайшее время он может изменить свое мнение.
– Что ж, если это случится, я буду верно и беззаветно служить королю Рашаду.
Стив с трудом перевел дух. Черт побери, насколько все было бы проще, если бы мучительные переговоры с этим арабом вел команданте Глам, гений стратегии и мастер дипломатии. Однако выборы мэра столицы, на пост которого баллотировался Саггети, требовали его присутствия на Талголе, поэтому старшим прибывшей на Панеконт команды был вопреки собственной воле назначен Кувалда.
Прославленный талголский команданте Глам Саггети, командир рейнджеров Тахомы, в это время лежал прямо в одежде на своей роскошной четырехспальной кровати, закинув руки за голову и глядя в потолок. Казалось бы, все идет хорошо и поводов для тягостных дум нет. Опросы общественного мнения предсказывали ему уверенную победу в первом туре. Остатки мафиозных кланов в столице Талгола были благополучно задавлены вольными рейнджерами; кого-то из бывших мафиози, не замаранных в крови, приняли на службу, основную же часть гангстеров перебили либо передали органам правопорядка. После того как исчез мистер Бенуцци, оставшиеся без глав кланы посыпались, как карточные домики.
И тем не менее команданте Глам хандрил. Он без конца вспоминал свой последний разговор с Джулией.
– Я люблю тебя, – сказала она ему, и одно это дорогого стоило. – Но я солдат. Я должна быть там, где нужна. Если все пойдет так, как я рассчитываю, то я непременно вернусь, и мы сыграем свадьбу.
– А если не вернешься? – мрачно спросил он.
– Тогда это будет означать, что меня уже нет в живых.
Они еще долго разговаривали в тот вечер. Джулия не исключала, что в очередной операции ей понадобится помощь его рейнджеров. Кенни Бампер и Джо Стрелок, кем бы они ни были на самом деле, отправлялись с ней, и согласно договоренности каждый из них имел право в любой момент затребовать батальон подготовленных рейнджеров-ветеранов. И вот пару недель назад с Панеконта поступил сигнал от Бампера: срочно нужны люди…
Похоже, операция разворачивалась по плану, и это означало, что с его девушкой все в порядке. И все-таки Глам Саггети страшно тревожился. Если эта операция хоть немного напоминала ту, которую Джулия с коллегами провернула на Талголе, беспокоиться за ее жизнь и здоровье имело смысл очень серьезно.
Если бы он знал, что Джулию теперь зовут Дженнифер, он обеспокоился бы еще больше.
– А мне наплевать на твои финансовые затруднения! За такие деньги пусть тебе трехлетние пацаны летают, понял?!
– Вик, дружище, я ничего не могу поделать. Цены на тангриз резко упали, у нас перепроизводство. На рынке слишком много синтетики, она тоже нас давит. Я никак не могу до конца распродать последнюю партию. Подожди еще пару месяцев, начнется клубный сезон – и я сразу повышу вам ставки…
– Ты это уже полгода обещаешь!..
Возмущенный Вик Нойман, командир звена воздушных наемников, свирепо уставился на развалившегося в кресле Карима Ифни, владельца обширной наркоплантации в самом сердце джунглей Панеконта. Вик был уверен, что у проклятого скряги более чем достаточно свободных денег, чтобы повысить плату его наемникам, как было договорено уже давно.
– Что ж, – развел руками Ифни, – ничем не могу помочь. Сейчас у меня денег нет. Если ты считаешь, что я тебя прокинул, то имеешь полное право предложить свои услуги другим плантаторам.
Вик с бессильной ненавистью смотрел на работодателя. Оба прекрасно понимали, что предложить свои услуги другим местным наркодельцам Нойману будет трудновато. Все сферы влияния в джунглях уже давно были поделены и переделены, инциденты здесь случались крайне редко – смотрящие в крупных городах и кураторы от галактических кланов внимательно следили за тем, чтобы среди мелких производителей наркотического сырья не возникало беспредела. Что касается армии и местных властей, то там все было тысячу раз куплено, поэтому все уже забыли, когда в последний раз в джунгли наведывались летучие отряды по борьбе с наркотрафиком, – пожалуй, еще во времена дедушки Абдаллы. Никому не было нужно лишнее звено боевых катеров, в последние годы мафиозные войска не то что не увеличивались, а даже начали постепенно сокращаться за ненадобностью. Мирная жизнь понемногу развращала местных хищников, и Ифни уже не первый раз давал понять Нойману, что если он недоволен нынешним уровнем заработка, то может катиться со своими ребятами ко всем чертям. И это еще хорошо, что пока вопрос стоит так. В следующий раз речь вообще может зайти даже не об отказе в повышении ставки, а о ее снижении…
– Послушай, Карим, – проникновенно сказал Вик, – а тебе не приходило в голову, что однажды я прикончу тебя прямо в твоем кабинете?
– Нет, конечно, – нагло отвечал гнусный скряга. – Ты же умный мальчик, Вики. Если ты прикончишь меня, кто тебе будет платить – король Абдельмаджид?
Нойман криво усмехнулся. По слухам, король Аль-Сауди лично курировал и прикрывал весь наркотрафик в своем королевстве, а в Соединенные Миры ядовитая дрянь нескончаемым потоком поступала через американскую военную базу на Панеконте. Впрочем, Вику было плевать; он отвоевал свое еще в битве при Бетельгейзе, и теперь его интересовало только одно – деньги. Желательно большие. Он уже давно рассчитал, сколько ему нужно денег, чтобы купить себе маленькую, но страшно милую ферму где-нибудь на Рейгане, а также симпатичную молоденькую жену, чтобы можно было спокойно встретить старость. Однако этот гнусный арабский жмот со змеиным взглядом в очередной раз рушил все его расчеты. Ферма и женушка снова откладывались на неопределенный срок, а главное – теперь опять придется как-то объясняться с ребятами. Ребята в последнее время стали излишне нервными, и Нойман их вполне понимал. Вот только свое раздражение они, естественно, изливали командиру, а не скряге Кариму.
Запищал селектор, и Ифни, недовольно покосившись на Ноймана, включил внутреннюю связь.
– Ну, в чем дело? Я занят!
Нервно сунув руки в карманы, Вик отвернулся к окну. Через огромное окно на третьем этаже хозяйской виллы был виден тихий садик вокруг дома и внутренний технический двор, по которому слонялись без дела вооруженные плазмометами охранники. Высокий забор отделял виллу от бесконечных рядов посадок, на которых вызревали мясистые звездообразные растения и низкие кусты с продолговатыми ярко-оранжевыми плодами – сырье для тангриза и бромикана. Среди грядок и вытянутых по струнке кустов перемещались на корточках оборванные и грязные сезонные рабочие. Нойман знал, что и этой бригаде жадный Ифни ничего не заплатит и что по окончании работ их выставят вон под дулами плазмометов. И это в очередной раз сойдет ему с рук – население окрестных деревень некому защитить. Всей королевской полиции тут – один префект на двести квадратных километров, и тот каждый день обедает в доме у эфенди Ифни. А желающие поработать дурачки всегда найдутся, потому что неистово плодящиеся в джунглях крестьяне мрут от голода, как мухи, и надеются на любой заработок. Никому нет до них дела – ни местным властям, ни королевским министрам. У них даже паспортов нет, и никто не знает, сколько их на самом деле. Родился, умер – все как в Средние века: никому ты не нужен и никто по тебе не заплачет…
– Босс! – донеслось из селектора. – У нас воздушный нарушитель!
Нойман заинтересованно повернулся к Ифни. Тот поймал внимательный взгляд Вика и досадливо поморщился:
– Передайте ему, что он нарушил границу частных владений. После второго предупреждения будет открыт огонь.
Раньше огонь на поражение открывали сразу, без всяких предупреждений. Однако после того, как два года назад над плантациями были сбиты какие-то безумные немецкие туристы с Алемании, решившие углубиться в джунгли, Ифни пришлось потратить слишком много нервов и денег, чтобы замять международный скандал в зародыше. С тех пор он осторожничал.
После паузы оператор радара доложил:
– Босс, он не отвечает на запросы и предупреждения. Полная тишина в эфире.
– Вот он, – негромко произнес Нойман, который снова смотрел в окно.
Небольшой пассажирский катер без опознавательных знаков появился над кромкой джунглей у горизонта, которые ограничивали плантации. Развернувшись, он неторопливо направился к закрытым ангарам в сотне метров от виллы, где из собранного сырья прямо на месте производились тангриз и «черный одуванчик» – небольшие шарики, усеянные невесомыми и полупрозрачными черными волокнами легкого наркотического вещества, которое полагалось вдыхать через нос. Производить на плантациях бромикан не представлялось возможным – он стремительно терял свои свойства в течение суток после изготовления, поэтому Ифни просто поставлял сырье для него в нарколаборатории, размещенные в богатых кварталах крупных городов.
– Давайте второе предупреждение и расчехляйте ракеты! – прорычал Карим.
Катер заложил еще один вираж, и внезапно от него отделилась какая-то искрящаяся на солнце дымка, которая начала медленно оседать на ровные ряды грядок.
– Эй, что происходит?! – забеспокоился Ифни. – Что это он делает?
– Сбрасывает дефолиант, похоже, – хладнокровно предположил Нойман.
Батраки на плантациях с изумлением наблюдали, как летучая взвесь опускается на растения. Людям растительный дефолиант вреда не причинял, зато бромикановые кусты прямо на глазах начали чернеть, оседать, терять листву. На грядках вдруг стали раздаваться негромкие хлопки – звездообразные плоды, стремительно впитав взвесь, начали лопаться один за другим, оставляя после себя лишь лужицы отвратительной бурой слизи.
– Сбейте его! – заорал Ифни. – Сбейте этого придурка!
Оставляя за собой следы пепельного цвета, над лесом взмыли ракеты. Однако за штурвалом нарушителя, похоже, находился опытный пилот, готовый к ракетной атаке. При помощи тепловых ловушек и умелых маневров он увел ракеты в сторону, и те полыхнули далеко над джунглями, осыпав их крупными осколками. Зенитная батарея дала еще залп, но три другие ракеты постигла та же участь. Расправившись с ними, катер снова принялся методично уничтожать посевы.
– Вик! – рявкнул наркоделец. – За работу, шайтан побери!..
Нойман тонко улыбнулся.
– Мы еще не договорили насчет повышения ставки, – вкрадчиво проговорил он. – Мне показалось, что ты не очень-то настроен на сотрудничество.
Карим с ненавистью зыркнул на него. Перевел взгляд в окно, за которым трудился пассажирский катер.
– Будет вам повышение ставки, – обреченно выдохнул он. – Только сбейте к Иблису этого наглеца!
– Вот это другой разговор, – одобрил Вик, разворачиваясь к дверям. – Сразу видно делового человека…
В приподнятом настроении он сбежал по деревянной лестнице и кинулся на хоздвор, где маялись от безделья возле своих катеров его ребята.
– По коням, парни!
– А что насчет денег? – поинтересовался Вилли Смит по прозвищу Конопатый.
– Деньги будут! – с гордостью пообещал Нойман, забираясь в кабину своего верного «носорога». – Командир сказал – командир сделал!..
Одна за другой четыре боевые машины поднялись в воздух. Держать на плантациях более мощное соединение не имело смысла: противостоять армейской воздушной атаке они все равно не смогли бы, а для местных разборок этого было более чем достаточно.
Обнаружив столь серьезного противника, нарушитель немедленно развернулся и на максимальной скорости устремился в сторону джунглей.
– А, боишься, когда страшно! – захохотал Нойман. – Конопатый, Удавка, берем эту барышню в клещи!
– Живьем, пожалуйста, – недовольно вклинился в радиообмен Ифни. – До смерти интересно, кто это рискнул бросить мне вызов.
– Это уже как получится, босс, – нахально заявил Нойман. В воздухе, за штурвалом боевого «носорога», он чувствовал себя хозяином положения. – Мы, разумеется, постараемся посадить этого выскочку, но ничего не обещаем!..
У пассажирского катера не было никакого вооружения, так что предстояла даже не охота – так, избиение младенца. Нойман прибавил скорости, выходя на дистанцию уверенного плазменного поражения. Он не собирался брать нарушителя живым – черная ненависть, накопившаяся в нем за последние месяцы, требовала немедленной разрядки. Давненько он не практиковался в стрельбе по живым мишеням…
Несмотря на полную беззащитность, движок у нарушителя был что надо. Он сумел увести звено истребителей довольно далеко в джунгли, и те пока так и не сделали ни одного выстрела, экономя боеприпасы. Однако тягаться с армейскими катерами он все равно не мог, поэтому дистанция между ним и створками клещей понемногу сокращалась. Наконец Удавка сделал первый выстрел – плазменный заряд пронесся в паре десятков метров от пассажирского катера, заставив его шарахнуться вправо, прямо на траекторию движения катера Окорока.
– Ву-ху! – радостно заорал Окорок, выпуская тепловую ракету.
Ракету нарушитель отбил и тут же нырнул вниз, в расступившиеся впереди кроны деревьев, видимо планируя затеряться в редеющем подлеске на краю речного берега. Нойман не собирался давать ему такой возможности. Он бросил свой катер следом, когда по ушам внезапно ударил пронзительный писк – автоматика зафиксировала появление в непосредственной близости активного прицела, ведущего катер Вика.
В первое мгновение командир звена наемников решил, что его случайно поймал кто-то из его ребят, и даже возмущенно рявкнул в эфир: «Отставить! В чем дело?! За экранами следим!» Однако в следующее мгновение, бросив взгляд на виртуальный монитор шлема, он понял, что прицел находится на уровне земли. И тут же перед глазами зажглись новые красные точки – две слева, одна на излучине и две на другом берегу реки.