А Дора выглянула в Интернет. Прав был профессор, лучше бы не смотрела. Беляков и компания обвиняли ее в «зомбировании молодежи», писали об интернет– и игровой зависимости, строили прогнозы, как быстро «эта засланная пилигримка лишит нас молодого поколения», обзывали Ноэля «продавшимся за технологии пришельцев бездушным карьеристом». Много чего писали, гадко. И все-таки девушка даже восхитилась грамотно продуманной атакой.
«Если не утерпела и прочла, не переживай, – тут же написал ей Роберт, – я уже позвонил Левашову, он приструнит борзописцев».
Дора неуверенно хмыкнула и пошла на кухню, где вовсю гремела чайником Маша, громко ругала котят за то, что перевернули мусорное ведро, растащили по всей кухне картофельные очистки и вместо когтеточки снова поцарапали ножку табуретки.
Когда девушки вышли из дома, Роберт их уже заждался. Вместе с ним обнаружился не только Бронислав Соловьев, бывший муж Вероники, но и Гоша с Русланом. Что делала эта парочка в компании профессоров, девушки не поняли, но Дора смутилась под внимательным взглядом Русика. Тем более что сидеть на заднем сиденье пришлось вчетвером. Впереди, точно раненный кузнечик, пытался устроиться поудобней Броня. Но даже просторный внедорожник Роберта был ему маловат.
– Вы тут зачем? – Машка бесцеремонно потянулась к подвеске в виде самолетика на Гошкиной шее.
– Мы же в проекте, – удивился Руслан. – Сами нас взяли.
– Тогда где Таня? – не выдержала Дора.
– Не поместилась, – просто ответил юноша.
«Поговорю с ним при первой возможности», – решила для себя Дорофея.
Прибыли. Ребята с любопытством разглядывали сполохи синего огня аномалии, видимые даже невооруженным глазом, изучали Тесла-башни. Двумя океанскими лайнерами, замершими у причалов, выглядели оба стоявших полукругом здания. Их внушительные «спины» загораживали вид на аномалию с дороги.
Пока Дора жаловалась на визит Белякова и на нападки в сети, Роберт посмеивался над чужими попытками досадить проекту. Профессора переполняла энергия, точно каждый укол оппонентов прибавлял ему десять лет жизни.
– Мухи сонные, шевелите лапами, приехали. – Он остановил машину у самого крыльца.
– Мы мухоловки, забыл? – Машка вприпрыжку первой вбежала в лабораторию.
Все двери на первом этаже были распахнуты. Люди сновали туда-сюда, перекрикивались через кабинет, смеялись, шутили. Профессоров немедленно окружили коллеги, а навстречу молодым людям вышел высокий полноватый парень. Рыжеволосый, с круглым лицом, щедро усыпанным веснушками. Когда он улыбался, на щеках появлялись симпатичные ямочки.
– Дорофея? – Рыжий в замешательстве переводил взгляд с одной девушки на другую.
– Я Дорофея, – сжалилась мигрантка.
– А я Яша, известный в сети как Милашка панда, – представился он, потрогал заколку на воротнике, демонстрируя милый мультяшный облик, затем снова стал человеком.
Дора искренне обрадовалась другу из Интернета. Яша вместе с Ваней, молчаливым ассистентом Роберта, помогал общаться с претендентами на сайте, выкладывал задания, отбивал атаки недоброжелателей.
– Рада видеть тебя в реале, – честно призналась она.
– Надеюсь, в макросети тоже свидимся. – Яша подмигнул и побежал дальше по делам, а Роберт перепоручил Русика программисту по имени Карл и отослал обоих с поручением. Потом ухватил Дорофею под руку и повел наверх, к химерам.
– Как же сигнал SOS, который даже Дорка чувствует? – не сдавалась Маха, поднимаясь вместе с Гошей следом.
– Не до него. Каждый миг на счету. – Ученый не скрывал разочарования. – Если сегодня не поймаем Злата, завтра химер могут отобрать. А мы не успеем перенастроить башни.
Роберт на миг сбился с шага, потом улыбнулся и сообщил:
– Бронька командует башнями. Роксана с Элом уже во второй лаборатории.
Он распахнул перед девушками тяжелые дверные створки. Дора поежилась, но не отступила, смело последовала за ученым в зал химер. Маша прошествовала следом, потрясенный Гоша замер в нерешительности на пороге.
На окруженном нелюдями постаменте вспыхнула голограмма шамана. Эл снова нарядился по-городскому.
– Приветствую. – Светящийся силуэт вежливо поклонился.
Мелькнула и пропала на его фоне Роксана Верховицына.
– Опять будете из нас батарейки делать? – догадалась Дора.
Эл кивнул.
– Слушай меня внимательно, – неожиданно сурово сказал он. – С тобой останутся два помощника. – Он указал рукой в сторону Маши и Гоши. – Они не ахти какие, но нам с Роксаной еще трудней. На нас Ноэль.
– Ага, я похлеще титанового сейфа, – похвастался Роберт.
Медиум скупо кивнул и продолжил увещевания:
– Но он единственный из присутствующих, кто был в твоем мире и поможет найти туда дорогу, если поддастся на уговоры всей честной компании. – Эл сделал широкий жест рукой, подразумевая под компанией химер.
Дора им заранее посочувствовала.
– Наша цель – поймать «волну» твоей родины и успеть перенастроить башни. «Волна» – это образ, ощущение, видение, то, что позволяет тебе чувствовать себя дома.
– Как было в батискафе и на палубе корабля? – догадалась девушка.
– Ах да, ты уже знаешь! – обрадовался Эл. – Тогда мне объяснять нечего. Только по мелочам.
– Валяй. – Роберт ободряюще сжал Дорино плечо и вышел из зала.
Через пять минут он поприветствовал их через голограф.
Дора попыталась уместить в голове все инструкции. Она уселась на постамент, окруженная безучастными стеклянными взглядами химер. Изображение Эла парило над ней, и от того, что она постоянно смотрела вверх, у девушки затекла шея.
– Готова? – в сотый раз спросил шаман.
– Да, – в сотый раз отозвалась она.
– Начинаем.
И она отрешилась от окружающего мира. Воспоминания поползли одно за другим, ровной лентой фото из принтера.
Каждое из воспоминаний в воображении Доры превращалось в стеклянный разноцветный кубик Рубика. Их подхватывали любопытные сознания химер, изучали на просвет, зачарованно крутили, ловя отблески каждой грани, любуясь преломлениями света.
Игра с воспоминаниями уносила Дору куда-то далеко-далеко. С оставшейся позади Земли-56 долетел знакомый голос наставницы:
– Что этот идиот задумал? Кто дал право? Они же дети!
А химеры уже звали ее в невообразимые дали. Голос затерялся, стих, как и цвета, запахи, ощущения. Резные окна реальности бесшумно распахнулись. Девушку окутала тьма необъятного звездного неба с русалками и муми-троллями. И со свитой темно-багровых искорок-химер, окружавших ее.
Искорки, точно паруса, подгоняемые ветрами памяти, несли Дорофею к родине сквозь изначальный мрак, скопления звезд туманности.
Вспышка.
На один краткий миг она увидела офисные небоскребы и жилые ульи, извивающуюся ветку монорельса, загруженные машинами автострады, ретрансляторы солнечного света и целую флотилию аэростатов, поддерживающих их над городом. Дора смотрела на город сверху и при этом сохраняла обзор на триста шестьдесят градусов.
Она сорвалась, канула во тьму, чтобы снова вынырнуть из нее, влекомая неожиданно деликатной поддержкой химер. Дора увидела себя, точно спящую царевну из сказки, замурованной в стеклянный гроб. Причем не одну. Гроб, вернее, саркофаг был длинным, вытянутым, снизу – гранатово-красным. Под прозрачной крышкой покоились четыре тела, подключенные к приборам. Еще одно место пустовало. Над саркофагом склонились двое – бородатый индус в белом халате и юноша славянской наружности, модно и дорого одетый. Как его звали? Эдуард Смолин! Он отправил ее сюда после гибели Беты! Они смотрели на ту другую Дорофею и о чем-то оживленно беседовали на хинди.
Видение длилось несколько секунд, но отчего-то очень встревожило Дору Точно это была не плановая проверка мигрантов, а нечто опасное для нее. Но химеры не позволили всмотреться в лица, вознесли ее над городом, безмолвно моля об экскурсии. Их вечно голодное любопытство продержало ее на Земле-1 несколько минут.
А потом девушка открыла глаза на помосте. Голова свесилась вниз, шея ныла. За стенами сверкало, трещало, грохотало, это Тесла-башни «перенастраивали» аномалию.
Внимание нелюдей к Дорофее гасло, сворачивалось колючим, царапающим кожу одеялом. Сами нелюди продолжали работу. Над помостом уже разворачивались зеленоватые полотна голографических экранов – одно, другое… бросали нездоровые отблески на сосредоточенные, жесткие лица химер. На полотнах возникали линии, квадратики, очень быстро преобразуясь в карту улиц. Если бы не гнетущие ощущения от близости нелюдей, за работой «сотрудников» Роберта можно было наблюдать часами.
Дора слезла с постамента и оказалась в компании Ники, Маши и Гоши.
– Есть! – Радостная голограмма Ноэля нарушила совершенство «химерских» чертежей. – Девочка, ты клад! Ребята разузнали маршрут и теперь увязнут в этом, пока не перекачают всю макросеть сюда!
– Как ты мог не предупредить меня о задумке, поставил перед фактом! – накинулась на него Ника. – А если бы девочка не справилась…
– Она справилась. – Голос ученого прозвучал резко. – Даже прививки от гриппа могут быть смертельны, а тут мы трудимся на благо всего человечества!
– Не переоценивай своих сил, не то Белякова позову, – проворчала Ника. – Я приехала к Роксане. Мухоловки едут домой!
– Пока-пока, – помахал им гений и исчез.
– Клоун. – Ника мягко развернула Ивановых к двери и подтолкнула вперед.
В Барск наставница не поехала, осталась с экспериментаторами. Поручила четверку ребят кому-то из помощников Роберта, так что под домашний арест отправлять девушек было некому. Русик всю дорогу волновался, порывался что-то сказать. При въезде в город не выдержал, попросил остановить возле университета. Они все вышли на набережной и поспешили к облюбованной Дорой скамейке. Рядом с ней у велостоянки дожидались Леша, Таня, Кирилл и Лена.
– Ваш буйный старичок Беляков обнаружился в гостинице рядом с байкерским клубом, – вместо приветствия поделился Леша.
– Вы за ним следили? – удивилась Маша.
– Потому что вы умудряетесь влипать в истории, – не стала отрицать Лена. – Должны же мы знать, из каких глупостей вас вытаскивать. Тем более что Дора теперь более знаменита, чем многие кинозвезды. – Она вытащила из кармана куртки смятую газету.
– Она нам «Трюк Коктейль» раскрутить поможет, – подмигнула Таня, беря Руслана под руку. – Поехали, покажу, где ваш вредитель живет.
Дора смотрела, как ребята отстегивают мотоциклы от ограждения, и вдруг подумала о своем боевом острове, словно сама там оказалась. Вспомнила о макросетевых друзьях, о кажущихся теперь такими наивными мечтах про сетевые инсталляции. Странно, мысли о прежней жизни теперь не пугали. Разве что о родителях думать не хотелось…
Злат
Злат проснулся далеко за полдень. Его еще лихорадило. Одежда пропиталась потом и сукровицей, повязка присохла к коже и теперь будоражила затянувшуюся рану при каждом движении. Но организм справился с ранением, и вынутая пуля лежала рядом на полу.
Нужно было восстановить резервы организма. Тяжело дыша, Злат пополз в угол комнаты, где задумчиво гудел холодильник. В чайнике на столе оказалось немного воды, и юноша напился прямо из носика. В холодильнике обнаружился кусочек сыра, коробка ряженки и один корнишон на дне банки с маринадом. Злат уничтожил все, пошарил в ящиках столов, разжился половиной шоколадки, пачкой печенья и подвявшим яблоком.
Старая одежда нашла последнее пристанище в мусорном мешке. Сменной не было, пришлось спуститься вниз, отыскать в подсобке форму электрика. Злат с немалым удовольствием умылся и переоделся.
Только придя в себя, он вдруг обнаружил, что взбудораживший его сигнал затух, как затухает фитиль догоревшей свечи или несбыточные надежды. Зато яснее стали ощущаться люди, чьи гены присутствовали в его организме. Какой-то неведомой силой люди притягивали его к себе, мешали отправиться познавать мир. Из-за них Злат оставался несвободен в своих решениях и действиях.
Юноша покинул здание, и охранник не остановил его. В соседнем крыле как раз занимались заочники, в мастерских бригада электриков обновляла проводку. Отводя глаза прохожим, Злат направился к окраине города. Туда двигалась одна из тех, кто ограничивал его свободу.
Дорофея. Роксана
Вбайкерском клубе «Дети урагана» Дора была дважды. Ее друзья оказались самыми молодыми и осмотрительными в разношерстной компании любителей скорости и ветра. Завсегдатаи катались на технике куда серьезней и дороже. Примерно треть из них – мужчины, реже женщины, до тридцати – тридцати пяти лет, управленцы и менеджеры разного пошиба – приходили сюда ради адреналина, скинуть повседневность, полихачить. Но Дора больше уважала иных – серьезных, со своим кодексом чести, подобным рыцарскому. О нем Дора читала на их сайте и даже прониклась. Но сама гонять по улицам и проселочным дорогам не решалась. Накаталась – и в макросети, и минувшим летом.
Квартировал клуб в купленном в складчину здании бывшей адвокатской конторы на окраине. Там «было все, что нужно нормальному байкеру» – мастерская, место для посиделок, пиццерия и бар. Иногда там с кантри-репертуаром выступал «Трюк Коктейль».
Шумные ребята на железных скакунах не особо мешали местным жителям. За клубом тянулась серая стена оптового склада. Напротив был гипермаркет стройматериалов. За гипермаркетом притулилась гостиница – трехэтажная, старой постройки.
Машка побаивалась, а Дора стеснялась собиравшейся в клубе компании, но каждый раз старалась выглядеть взрослее и серьезнее.
Байки подрулили к клубу, где ребят уже дожидалась Ира. Сейчас она не походила ни на русалку, ни на исполнительницу кантри. Светлые волосы заплетены в косу, на голове повязана бандана. Из-под расстегнутой ветровки проглядывал вязаный свитер, сапоги до колен украшены металлическими орлами и черепами.
– Негусто у научного светила с финансами, – присвистнул Леша, снимая шлем. – Жилище чуть лучше хостела.
– Похоже, вы опять вляпались. – Ира покачала головой и поманила ребят в тень здания.
Мигрантка слезла с Таниного мотоцикла и осмотрелась. Опасности она не чувствовала. Но на всякий случай надела и включила очки.
– Я знаю горничную в гостинице, – почти прошептала Ира.
К пиццерии подъехали два мотоцикла, пришлось подождать, пока седоки скроются за дверьми.
– Она на первом этаже убиралась, – затараторила Ира. – Сказала, с Беляковым было еще несколько человек. Четверо уехали утром рано-рано. Она как раз на смену заступала, из окна видела, как подъехали две машины. Из одной в другую вооруженные люди пересадили мальчишку лет пятнадцати. Там еще двое сидели, мужчина и женщина. Моя знакомая сфотографировала их тайком, – она показала размытое фото на телефоне, – но побоялась куда-то сообщать, мало ли. Ребята, тут творится бардак, – заключила Ира. – Сами не полезем. Или старших позовем, – она кивнула на здание клуба, – или Роберту позвоним.
– Я позвоню. – Машка достала телефон, но тот сам затрезвонил в ее руке. – Чего? – невежливо поинтересовалась девушка. – Ты нам нужен здесь как раз по этому поводу, приезжай. Адрес какой? – спросила она у Гоши и добавила через минуту: – Ксаниных родителей похитили.
Белый внедорожник вырулил из закоулка, едва не проехал здание пиццерии, но вовремя затормозил, выпустил из своего чрева неунывающего Роберта и хмурую Роксану. Дорофее порой казалось, что выражение недовольства накрепко прикипело к лицу юной Верховицыной.
Но сейчас девушку переполняла злость. Темным облаком она копилась вокруг груди и головы и серыми хлопьями сыпалась к ногам, оставляя не опрятный след болезненной энергии позади – столь неприятный, что мигрантка даже отключила очки.
– Мне реально жалко, что твоих родителей увезли. – Дора неуклюже попробовала утешить воспитанницу Ноэля.
– А центру клонирования-то как жаль! – с затаенной насмешкой вторил ей Роберт. – Рокси, не будь крокодиленышем, поймаем мы их. Однажды же поймали. – Он по-своему пытался утешить девушку.
Роксана сбросила его руку с плеча и отошла в сторону.
– Ну не мог я тебе утром сказать! – Он в сердцах топнул ногой. Но под взглядом юных байкеров приуныл. – Что узнали?
– Они уже не в городе, – заключил Ноэль, едва Ира закончила рассказ. – Сомневаюсь, что похитители, кто бы они ни были, далеко уедут. Им нужна аномалия, а туда пока не сунуться. Так что будут дожидаться поблизости. Вызову личную гвардию и Никиных ребят оповещу. Пусть сообща ищут. Где-то через час закроем город от посторонних.
– Опять? – недовольно проворчал Гоша. – Вообще жизни не будет, по полям не погоняешь.
– Так ты даже не знаешь, кто их похитил?! – В голосе Роксаны звенели слезы. Он ее использовал и предал!
– Понятия не имею, – беспечно отозвался Ноэль. – Судя по описанию Ириной подруги, один из похитителей – Беляков. В Москве пока не в курсе исчезновения Злата и верхушки Общества Зари. Надеюсь, справимся своими силами.
– Дай мне химер, я их найду! – в отчаянии взмолилась Верховицына.
– И боевых слонов в придачу, ага, и устрицу на велосипеде. Кто как, а я не обедал! – Беспечный ученый направился ко входу в пиццерию. – Кто со мной?
Роксана не тронулась с места, так и осталась у входа в мастерские. Ее никто не позвал, не окликнул, точно она слилась с тенью старой липы с подстриженной макушкой.
Роберт был первым человеком, знавшим о способностях девушки, но не сторонившимся ее. Даже отец боялся приемную дочь, в первые дни пребывания в доме взял с девочки клятву – не применять голос ни к нему, ни к матери, ни к дедушке. А ученый, даже обзываясь «крокодиленышем», был с ней на равных. Не боялся, не запугивал, лишь подтрунивал, выводил из себя и следил за реакцией.