Адель вздохнула, перевела взор со своего просветителя на металлический кактус с шурупами вместо иголок и вздохнула еще раз. Затем посмотрела на фикус похожей сборки и поморщилась, обнаружив на нем маленькое создание, похожее на крупную бабочку со стальными зубами, лапками такого же качества и ровными пластинами крыльев за спиной. Существо (если механическую тварюшку можно так окрестить), тихо звякало челюстями, методично уничтожая остатки настоящего листа, который непонятно где раздобыло. Ведь на нескольких десятках метров фея не ощущала ни одного живого растения. Зато наблюдала целую оранжерею их металлических копий.
— На границе, избранная, ты встретишься со своим первым союзником… — продолжал эльф.
Адель рассеянно слушала, иногда кивала, иногда странно улыбалась, и все чаще поглядывала на розовые облака за высоким окном. О том, что у Духа Тритэры странное чувство юмора — девушка подозревала, но что оно настолько странное — она и предположить не могла. Все игроки попали к разным народам, и именно ее — цветочную фею этот проклятый шут закинул в царство холодного металла, где живыми только эльфы и были, да и те какие-то кукольные. Слишком хрупкие, слишком смазливые, слишком пафосные и слишком зацикленные на своем величии.
А впереди Аделаиду ждала настоящая охота за артефактами. Если откинуть кучу бесполезных подробностей, которыми изобиловала речь рассказчика, суть задания девушки сводилась к следующему: добраться до границы техноэльфов с их ближайшими союзниками. Встретить там другого избранного, который временно будет ее напарником, затем вместе с ним пересечь «Смешанные леса», перебраться через «Озеро Терпения» и попасть, наконец, на остров, из-за которого сцепились целых восемь рас. Точнее сцепились они не только из-за этого, но участок земли в центре озера жаждали заполучить в первую очередь из-за каких-то особых свойств местной почвы. Вот только сделать это без помощи избранных противники не могли. На вершине острова располагался Храм Богов, семь скрижалей которого делали это место магически неприкосновенным. Ни один местный не мог ступить на его территорию, зато иномирные гости — вполне.
Воинствующие силы делились на два основных лагеря — это означало, что у феи, в конечном итоге, будет целых три компаньона (что радовало), и еще четыре противника (а вот эта информация удручала). Причем по договору между расами союз должен сохраняться до дверей храма, а дальше… на усмотрение избранных. В том, что остальные решат убрать друг друга с пути, девушка не сомневалась. После выходки Змеи и сделки с Барсом она поняла, что бескорыстие и любовь к ближнему — мало сочетаются с Тритэрой и ее участниками. Поэтому особых надежд на то, что так называемые союзники будут ей помогать и в храме, Адель не питала. Однако сдаваться и падать духом она не собиралась. Да и сбежать поскорее из этого металлического царства ей хотелось и очень.
На охоту за артефактами? Да, пожалуйста! Хоть к демону в пасть, лишь бы подальше от радушных хозяев в зеленых скафандрах и их металлических оранжерей. Хотя к демону в пасть все-таки не надо, хватит с нее острых ощущений на сегодня!
Гранд-эльф (как представился рассказчик далеко не на первой минуте своего монолога) торжественно пообещал девушке дать в дорогу еды, быстрого коня и специальный браслет на руку, чтобы они с компаньонами друг друга опознали при встрече. Без своего уродливого шлема этот тип выглядел юным и красивым, если бы не высокомерное выражение прекрасного лица и не интонации певучего голоса, сильно отдающие снобизмом.
Когда в огромную металлическую комнату без окон, но с «растениями» и жутко неудобными лежанками, завели «коня» — фея приоткрыла рот от удивления. Когда объяснили, как этим «зверем» управлять — нервно икнула, но отказываться от транспортного средства не стала. А когда Гранд-эльф, не обращая внимания на ее странные реакции, отмахнулся от взлетевшей с «фикуса» «бабочки», пренебрежительно назвав ее назойливой робо-феей, Аделаида Ванн Грениус истерично хихикнула, вытирая выступившие на глазах слезы. Мешочек с металлическими шариками она обменяла на зеленый рюкзак с провизией (вполне съедобной с виду). Затем забралась на спину техноскакуна по выдвинутой из его бока лестнице и, вдавив красный выступ у основания стальной шеи, выехала в предусмотрительно открытые двери. За ними не было коридоров, не было и других помещений — там высокой стеной стояли металлические джунгли, среди которых, мерзко жужжа, летали стаи зубастых робо-фей.
Эльф сказал, что «конь» знает дорогу сам, «конь» сказал, что он экспериментальная модель, оснащенная навига… короче, чем-то непонятным и загадочным из разряда магии металла. Ну, а фея ничего не сказала, зато она подумала много всего интересного о двуликом мерзавце, который устроил ей этот персональный ад, и о таинственном темном, которого она лично придушит по возвращении домой. Осталась самая малость — вернуться!
Где-то на территории, прилегающей к чертогам «Вечного Совершенства».
Адель ехала по «лесу» уже целую вечность. По крайней мере, девушке, окончательно закоченевшей во время пути, именно так и казалось. Зубы ее отстукивали чечетку, плечи подрагивали в такт тяжелым шагам «животного», а по коже, слегка прикрытой тонким шелком, носились стаи ошалелых мурашек. Теплой одеждой Гранд-эльф свою избранную не обеспечил, зато он, помнится, что-то говорил про режим подогрева «коня». Вот только как активировать этот самый мифический режим до феи так и не дошло, слишком разительно отличались местные транспортные средства от привычных ей ездовых зор-заров, которые слушались… обычно слушались мысленных приказов возницы. К-349 (странная кличка, но что здесь не странное?) никакие внушения не воспринимал. Его громоздкое тело было ужасно холодным и твердым. Да еще и ноги жутко разболелись от неудобной позы.
Для кого вообще предназначалась сея зверюга? Эльфы, то есть несколько их представителей, которых довелось увидеть фее, были не намного крупнее ее. Неужели и в этом мире присущая им мания величия победила практичность?
Адель поправила на руке тяжелый браслет и уставилась на свою кошачью физиономию с чуть припухшим носиком, которая отражалась на отполированном затылке «коня». Изучать окрестности девушке не хотелось. На километры вокруг не было ничего живого, даже ядовито-зеленый мох под копытами К-349, состоял из проволоки и той странной «кожи», в которую был облачен «подопечный» Адель. К счастью, смотреть по сторонам не было нужды. Железный конь сам вез свою миниатюрную наездницу к месту встречи с компаньоном.
От холода и монотонной езды Аду начало клонить в сон. Но как только перед ее полузакрытыми глазами что-то пролетело и, стукнувшись о конский затылок, отскочило, чуть не задев девушку, она тут же проснулась. «Конь» как-то резко (почти как живой) мотнул головой. А фея перевела настороженный взгляд с вмятины, появившейся на его голове, наверх — прямо над ними на металлической ветке угрожающе покачивались шарообразные «плоды». «Конь» еще раз мотнул головой и вдруг произнес:
— Я К-349. К работе готов. Обозначьте маршрут следования, — Адель оцепенела. — Я К-349! Обозначьте маршрут следования!
«Заело!» — подумала девушка и, потянувшись, нерешительно потрогала выемку на голове «животного».
— Задача принята! — «проржал» К-349 и ломанулся сквозь заросли.
— Аааааа! — заорала Адель, прильнув к ледяной шее взбесившегося «скакуна», и зажмурилась, чтобы не видеть проносящиеся мимо «деревья», их хищно мелькающие ветви и затоптанные в землю «растения».
Где-то в зарослях «Нефритового леса».
Ягуар был в ярости. От вездесущей пыльцы чесалось все тело и неимоверно хотелось чихать. А от друидовского транспортного средства ощутимо подташнивало. С трудом отбившись от лиан, перекидывающих его друг другу по воздуху, как грузчики мешок с картошкой, магистр предпочел дальше пробираться пешком.
— Хоть бы тесак какой дали! — бесился маг, в остервенении раздирая заросли и топча ногами ненавистные цветы.
«Кольчугу» из гибких стеблей, которую ему выдали гостеприимные подопечные, мужчина распустил на кучу «ленточек» сразу, как только оказался вне зоны видимости лесных жителей. А вот с дурацким венком, постоянно лезущим в глаза своими листьями, так же радикально поступить не получилось — именно он был опознавательным знаком для компаньона, на встречу с которым спешил хозяин Черной реки. Да и вообще, проклятая зачарованная дрянь банально не снималась, зато источала дурманящий аромат, от которого у магистра чесался нос.
А впереди тихо шелестели пушистые кроны, и этому зеленому безумию не было конца и края.
Где-то на краю «Великих подземелий».
Лиса от души выругалась, в который раз стукнувшись макушкой. Эти «Великие» подземелья уже достали ее до зубовного скрежета своей величиной. У озлобленной ведьмы болело все тело: особенно ныли колени, на которых приходилось порой ползти, и задница, раз пять отбитая об грубые каменные полы. И все же ехать, даже постоянно соскальзывая назад и задевая неловко согнутыми ногами стены, было предпочтительнее, чем передвигаться на четвереньках. Лиса с отвращением посмотрела на проклятую жестянку, еле-еле шевелящую лапами под непривычным грузом.
Лиса от души выругалась, в который раз стукнувшись макушкой. Эти «Великие» подземелья уже достали ее до зубовного скрежета своей величиной. У озлобленной ведьмы болело все тело: особенно ныли колени, на которых приходилось порой ползти, и задница, раз пять отбитая об грубые каменные полы. И все же ехать, даже постоянно соскальзывая назад и задевая неловко согнутыми ногами стены, было предпочтительнее, чем передвигаться на четвереньках. Лиса с отвращением посмотрела на проклятую жестянку, еле-еле шевелящую лапами под непривычным грузом.
Крыса! Пусть механическая, но все равно крыса. Ведьма вспомнила, как полчаса назад была вынуждена ползти на карачках, держа эту тварь за хвост, чтобы она не сбежала, и подумала, что если кто-то из недомерков-механиков попадется ей на глаза, прибьет, наплевав на правила. В конце туннеля забрезжил тусклый свет и «крыса», видимо, мечтавшая избавиться от наездницы не меньше, чем та от нее, шустро засеменила к выходу.
Наконец-то выпрямившись во весь рост, Жозефина окинула взглядом окрестности: за спиной «нора», из которой она выбралась; справа и слева камни, поросшие мхом, над ними чахлые ветви пыльных кустов, за ними мрачные силуэты деревьев; впереди же маячит обещанная гномами тропинка. Где-то на ней уже должен ждать Лисицу напарник. Хотелось бы верить, что это будет барс или волк — остальные кандидатуры как-то не вдохновляли ведьму. Потянувшись, она слегка размяла затекшие мышцы, после чего направилась к тропе. «Крыса», не дождавшись приглашения, послушно потрусила следом.
Где-то неподалеку от озера «Бесконечной любви».
Барс сидел, поджав под себя ноги, и предавался меланхолии. Смрад, поднимающийся от воды, начисто отшиб обоняние, в глазах рябило от мелькания прибрежных зарослей, а на бедрах, обтянутых мокрыми штанами, уже не осталось живого места. Вот и сейчас очередная лапка с перепонками между пальцами вынырнула из воды и, ущипнув мужчину за ляжку, снова скрылась под слоем мутной жижи.
Дракон любил женщин, любил их повышенное внимание и кокетливое заигрывание… Но НЕ ТАКИХ же женщин! Склизкие, костлявые, местами чешуйчатые и очень, очень любвеобильные ундины его совершенно не вдохновляли! Зато избранный их вдохновлял и даже очень. Сперва они едва не затискали его насмерть и чуть не оглушили восторженным визгом, а потом еще и отправились провожать, что было совсем не обязательно. Помимо всего, рептилия, выданная мужчине в качестве транспорта, порой поднимала над поверхностью воды большелобую голову и косилась на пассажира с явным интересом. Оставалось надеяться, что не гастрономическим.
Посмотрев на «проплывающие» мимо берега, Барс обреченно вздохнул и привычно дернул ногой, на которой поставила очередной синяк синяя лапка поклонницы. Почему-то нестерпимо захотелось, чтобы в напарницы ему досталась Кошка, или хотя бы Лиса… даже Змея на худой конец. Просто для того, чтобы почувствовать близость настоящей женщины, а не этих озабоченных тварей, на стороне которых он вынужден выступать.
Желание возникло и пропало, сменившись жаждой свободы, которую сулила дракону каменная переправа, замаячившая впереди.
Где-то в окрестностях «Пламенной долины».
Волк крепко держал поводья и ржал. Именно волк, а не его средство передвижения. Мужчина отчетливо представлял, как выглядит со стороны, и не мог удержаться от смеха. Даже живописный горный пейзаж и причудливые «скульптуры» из окаменевшей лавы были не в силах отвлечь его от мысленной картинки. Мало того, что его заставили раздеться, обмазали сажей, нанесли боевую раскраску на волчью морду, обрядили в ритуальную юбку из шкурок и намотали на руку ожерелье из звериных клыков, так еще и посадили на ездового зайца! Он был белым и пушистым, но, в отличие от собратьев из мира магистра, имел огромные размеры, устрашающего вида клыки и несколько иную конструкцию лап, заканчивающихся раздвоенными козлиными копытами.
«Хорошо хоть от копья удалось отказаться!» — подумал Серый.
Заглянув в ущелье, которое ловко перепрыгивал заяц, он покрепче сжал черными коленями пушистые бока животного и снова заржал. На этот раз хрипло и отрывисто, но от того не менее громко.
Чтобы встретиться с союзником, ему следовало спуститься к самому подножию скалы. А это гарантировало массу незабываемых ощущений и море адреналина.
Где-то в районе «Пустыни Покаяния».
Акула устало покачивался в седле, загребая нелепо расставленными ногами горячий песок. Среди бескрайних барханов морской ведьмак был бессилен, как нигде. На километры вокруг не наблюдалось ни капли влаги, и зной, царящий в пустыне, медленно и неотвратимо вытягивал из мага жизнь. Если сперва он презрительно кривился при виде карликового верблюда, то теперь был рад и такому тщедушному транспорту. Не окажись его, Акула уже давно лежал бы где-нибудь среди дюн, а так у мужчины был шанс на выживание. Потому что впереди уже маячили спасительные горы, где его должен был ждать союзник.
Далеко впереди… Не приведи Эраш, если это окажется мираж!
Где-то на территории «Поднебесных скал».
Змея не шла, а ползла, с трудом переставляя отяжелевшие ноги, а висящими, как плети, руками она едва могла шевелить. С одной стороны, чудо, что ее вообще не убили после того, как она передавила своим «избранным» задом всю кладку Главы клина. Колдунья всерьез опасалась, что ее просто заклюют или сбросят со скалы, но этого не произошло. С другой стороны — ей следовало не радоваться, как идиотке, а насторожиться, когда главный «птиц», странно щурясь, выдавал амуницию. Но предвкушение полета так вскружило Змее голову, что она просто не заметила странной мимики своего подопечного. А зря!
Сперва волшебница-шептунья довольно бодро размахивала закрепленными за спиной крыльями, управление которыми оказалось простым и удобным. Она порхала от уступа к уступу, словно птица, но вскоре устала, как собака, и зашипела проклятия в адрес коварного «индюка», как истинная змея.
Который час уже обессиленная женщина плелась по скалистому склону, сгибаясь под неимоверной тяжестью своего «перьевого украшения», отцепить которое без чужой помощи она, увы, не могла. Даже магия на эти проклятые штуковины не действовала, будто мерзкий «птиц» специально зачаровал их прежде, чем надеть на нее. Хотя, почему же будто?! Как пить дать — зачаровал!
Снова выругавшись, Змея поползла дальше.
Летательное устройство оказалось слишком большим и громоздким для ее худощавой фигуры. Теперь, когда восторженная пелена спала с глаз, женщина осознала всю гениальность подлянки, сделанной Главой клина. Добывать артефакты для него и ему подобных — хотелось все меньше, но желание выиграть в Тритэре мешало сделать ответную гадость крылатому народу.
Добравшись до подходящего для спуска уступа, женщина начала медленно слезать с него, прощупывая ногой безопасное место для шага. Ни о каких полетах речь больше не шла. Но проклятый довесок за спиной не желал успокаиваться. В очередной раз что-то неловко задев крылом, колдунья пошатнулась, потеряла равновесие и с воплем полетела в пропасть.
За пределами «Плато Бессмертия».
Ворон был мрачен. Надменно-раздосадованное выражение отчетливо читалось даже на птичьей маске, грубо копируя эмоцию его бледного лица. Перемещаться на призрачных крыльях, сотканных из света и тумана, было вполне комфортно, но слишком уж оскорбительно для самолюбия некроманта. А выбеленная «детьми света» одежда его откровенно бесила. Мага заметно передернуло от воспоминания о бестелесных сущностях, укоризненно качающих «головами», и скорбно вещающих на тему того, что их посланник не может быть облачен в такие мрачные тона.
Бред, бред и еще раз бред! Где были мозги двуликого уродца, когда он отправлял его сюда? Или просто перепутал адрес? А, может, весь этот спектакль устроен на потеху публике? Наверняка…
От подобных мыслей раздражение Ворона лишь усилилось. Он дернул крыльями, которые помимо воли стали ему почти родными, и мрачно рыкнул, коснувшись рукой своего головного убора. Именно этот эфемерный обруч, надетый на него подопечными в качестве опознавательного знака для союзников, и стал апофеозом всеобщего идиотизма. Излучаемый «нимбом» свет вызывал резь в глазах, плавно перетекающую в мигрень. А нерасторопный компаньон не спешил появляться на горизонте.
Глава 15
Тем же днем на границе «Великих подземелий» и «Чертогов Вечного Совершенства».
Лиса бодро шагала по тропе, радуясь возможности размять ноги. За следующим поворотом, у каменной арки ее уже должен был поджидать союзник. Откуда-то справа донесся сдавленный звук, подозрительно похожий на человеческий крик. Поддавшись, как и любая женщина, любопытству, ведьма притормозила, пристально изучая подозрительную местность, после чего не выдержала и решила-таки глянуть одним глазком, что же там случилось. «Крыса» недовольно фыркнула, но последовала за своей временной хозяйкой.