— Веревки, быстро! — заорал корабел. — Немедленно! Наверное, на миг к нему вернулся командный голос, потому что Унаги тотчас сиганул в трюм. Веревками, которые он принес, Эрдан связал магусу руки за спиной и ноги, а оторванным от собственной рубашки рукавом завязал глаза. Велин и Унаги оторопело за ним наблюдали, а потом целитель спросил неестественно спокойным голосом:
— Что ты делаешь, а?
— Смотри, и все поймешь сам, — коротко ответил Эрдан, у которого от страха все тряслось. Как же он сразу не понял? Случайно оброненная магусом фраза об огне, который иногда вырывается наружу, сияние, окружившее его после удара молнии… «Заступница, да мы сейчас куда ближе к смерти, чем ночью!»
Лежащая на палубе фигура вздрогнула. Казалось, Кристобаль пришел в себя, но Эрдан не двинулся с места и знаком приказал остальным не шевелиться. Магус несколько раз дернулся, проверяя на прочность веревки, потом изловчился и встал на колени; его голова была низко опущены, взъерошенные волосы закрыли лицо — и поэтому, когда раздался смех, они не сразу поняли, что это именно он смеется.
Тихо, хрипло и зловеще.
— Догадался все-таки, — послышался глухой голос, совсем не похожий на Кристобаля. Эрдан отступил назад. — Отпусти! Отпусти меня сейчас же!!
Убедившись, что никто его не слушает, магус — или то, что им овладело, — снова принялся терзать путы, но для Феникса они оказались достаточно крепки. Он зарычал, как волк, дернулся и упал; волны нестерпимого жара пошли во все стороны — а потом его тело окутало красноватое марево, в котором посверкивали искры.
— Веревка… — прошептал Унаги. Эрдан покачал головой.
— Он не может пережечь веревку. Его одежда тоже не горит, видишь? Сейчас… скоро все закончится…
И в самом деле, все закончилось. Но до этого магус успел пообещать сделать с ними много разных вещей и самыми интересными способами — от этого перечня даже невозмутимый Унаги побледнел, а на Велина и вовсе смотреть было страшно. Эрдан терпеливо ждал — и дождался. В горле магуса что-то заклокотало, он захрипел, несколько раз дернулся и затих. Огненное облако постепенно растворилось; мастер-корабел смог приблизиться к своему ученику и освободить его от пут, не боясь при этом сгореть заживо.
Унаги и Велин помогли перенести бесчувственного Кристобаля в каюту, а потом уставились на Эрдана — он понял, что отложить объяснение не удастся.
— Пламенная сущность Феникса должна все время гореть, — сказал он, тщательно подбирая слова. — А Кристобалю приходится изображать обычного человека, загоняя феникса в глубины души, — это все равно что зрячему человеку постоянно ходить с повязкой на глазах. Огонь накапливается и ждет подходящего случая, чтобы вырваться на волю…
— Ты говоришь так, словно огонь — живое существо, — недоверчиво пробормотал Унаги.
— Очень даже живое, поверь! — грустно усмехнулся Эрдан. — Так вот, огонь ждет. Кристобаль признался мне, что может поджечь что-нибудь, если выйдет из себя.
— Бывало… — признался Велин. Унаги кивнул.
— Я в тот раз не обратил на эти слова особого внимания, а потом сообразил: раз в такие моменты появляется искра, что случится, потеряй он сознание? Ну, вы сами видели. Пробудился феникс.
— Пробудился? — переспросил Унаги, покосившись на своего капитана, — тот лежал без движения, бледный и очень несчастный. — В нем что, две души?
— Ты ничего не понял… — вздохнул Эрдан. Он подсел к лежащему магусу, опустил ладонь ему на лоб — кожа была холодной и чуть влажной от пота. — У магусов любого клана есть два лица, и оба они — истинные. Скопа, готовясь к бою, отращивает костяные лезвия. Ястреб превращается в порыв ветра, который никто не может остановить. Соловей поет — и его тело словно растворяется для чужих глаз, остается только голос. Так и Фениксы… — Он чуть помедлил. — Я видел Феникса в боевом облике. Слово «страшно» не подходит для того, чтобы описать мои чувства…
Вода, закипающая от прикосновения, обжигающе горячая кожа и искры с кончиков пальцев — все это детские игрушки. Алое марево, окутавшее бесчувственное тело Кристобаля, должно было собраться в крылатую огненную птицу за его спиной, готовую испепелить любого, на кого упадет пламенный взгляд. Разноцветные глаза магуса при этом пылали бы, словно раскаленные угли.
Феникс знает лишь одну цель — оберегать хозяина, и выполняет ее слепо. Связь Кристобаля и «Невесты», как понял Эрдан, должна была привести к тому, что фрегат принимал на себя боль, которую испытывал капитан, помогая тем самым сдерживать огонь, но теперь все случилось наоборот: «Невесте» было слишком больно, и отголосок этого чувства оглушил магуса. И тогда проснулся Феникс…
— Единственный способ удержать пламя — связать ему руки и закрыть глаза, что я и сделал. Нужно лишь успеть до того, как пробудится истинная сущность и начнет палить все вокруг.
— Он вспомнит потом… что говорил? — тихонько спросил Велин.
— Думаю, да, — ответил мастер-корабел. — Он вспомнит больше, чем хотелось бы.
…вздрогнув, Эрдан проснулся — он и не заметил, что задремал. Стоило шевельнуть ногой, как ее тотчас пронзили тысячи иголочек, и корабел, не сдержавшись, помянул кракена — приближался очередной шторм.
— Будет буря, и очень сильная, — послышался хриплый голос Кристобаля. Эрдан поднял голову и невольно вздрогнул: такого выражения лица он еще ни разу не видел у молодого магуса. Кристобаль, исхудавший и заросший многодневной щетиной, смотрел на него с испугом, который тщетно пытался скрыть. — Тебе бы стоило попросить Велина… вдруг что-то можно сделать?
— Нет, — ответил Эрдан. — Многие пытались, но это следы… неудачного падения, которое случилось слишком давно. Э-э… ты как?
— Бывает лучше… — Магус сел на койке и сразу же зажмурился. — Голова кругом идет… Как ты догадался, что меня нужно связать?
— Читал когда-то в одной книге, — сказал Эрдан. Кристобаль хмыкнул, но не стал уличать корабела во лжи, хотя прекрасно ее почувствовал. — Я все сделал правильно?
— Да. Только вот наговорил всяких глупостей…
— Скажи лучше, почему ты сам не предупредил нас о Фениксе?
Раздался тяжелый вздох.
— Нет, это ты скажи, отчего я почувствовал всю боль, которую ощутила «Невеста»? Не отголосок, как раньше, а всю. Полностью. От начала до конца, без остатка… — Магус горько рассмеялся. — Впрочем, нет…
Он посмотрел на свои руки, словно впервые их увидел.
— Это такое странное чувство… Я гляжу на тебя, а вижу море и скалистый берег. Умираю от голода — но мой желудок полон рыбы. Я могу сейчас точно указать тебе любое направление… ох! Как будто у меня в голове сразу и компас, и карта всех морей, где мы побывали…
— Где мы сейчас находимся? — спросил Эрдан. Они втроем определили это в первый же день. Корабелу хотелось, чтобы магус ошибся, но тот сказал быстрее, чем осознал свой ответ:
— Мы у северной оконечности Рокэ… — Он сжал голову ладонями и ошеломленно уставился на мастера-корабела. — Откуда я это знаю?
«Вот как все получилось…»
— «Невеста» знает, что мы вернулись к тому же острову, только севернее. Она делится с тобой знаниями и ощущениями. Вы теперь гораздо ближе друг другу, чем раньше. Это все из-за молнии.
— Из-за молнии? — взгляд Кристобаля затуманился. — Я н-не помню.
— Был шторм, — подсказал корабел. — Молния ударила в мачту, и я решил, что мы все покойники. А потом ты заставил «Невесту» закрыть люки и нырнуть… вспоминаешь? Когда мы всплыли, то оказалось, что мачта все еще волочится следом. Я сказал, что ее надо обрубить…
— Я н-не… не пом… — Резким движением магус развернулся лицом к стене и, уткнувшись в нее, застыл. Его плечи вздрагивали; Эрдану показалось, что Кристобаль вот-вот разрыдается. Этого не произошло, но корабел только теперь начал понимать, что произошло с его учеником и «Невестой ветра» в ночь шторма.
«Заступница, что я наделал!»
— Давай-ка разберемся для начала, что ты получил ичего лишился, — проговорил он, борясь с подступающей паникой. — Твои чувства теперь не такие, как у обычного человека… э-э, магуса… и даже как у заурядного навигатора, так?
— Да, — хмуро ответил Кристобаль после недолгого молчания. — Я постоянно слышу… — он махнул рукой, какбудто хотел указать на что-то у себя за спиной. — Слишком много разных звуков и мыслей. О чем думаете вы трое… как кричат чайки над мачтами… как плещется вода у борта. Это словно шепот, многоголосый шепот со всех сторон. Ты ведь ничего подобного не ощущаешь?
Мастер-корабел покачал головой. Для него в каюте было совершенно тихо.
— Но это не мешает мне с тобой разговаривать, — подытожил магус. — Ну… как обоняние не мешает зрению. Говоришь, это ощущения «Невесты» смешиваются с моими?
— Тогда, во время шторма… ты разве не почувствовал, что изменился?
— Я не помню, что произошло во время шторма, — Кристобаль криво улыбнулся и развел руками. — После твоего рассказа что-то начало проясняться, но… нет, я ничего не помню. Возможно, желание спастись так сильно мною овладело, что… — Он замолчал, нахмурившись. Должно быть, подумал о том же, что пришло в голову Эрдану.
— Это было не твое чувство, — сказал мастер-корабел, видя, что его ученик продолжает молчать, уставившись перед собой остекленевшим взглядом. Сказал — и тотчас же ощутил себя безжалостным палачом, но все-таки договорил: — Не твое, а «Невесты ветра». Спасаться, позабыв обо всем, могут только животные.
— Я ведь не забыл о вас… — пробормотал Кристобаль, но возражение прозвучало неубедительно — он, должно быть, и сам это понял. Все спаслись, потому что так сложились обстоятельства, а если бы кто-то не успел спрятаться в трюме…
«Моя вина… — подумал Эрдан, глядя на растерянного магуса. — Сделал из хорошего навигатора, славного парнишки кракен знает что. Теперь ему долго придется привыкать к новым чувствам, и только Заступнице ведомо, получится ли. Такого ведь еще ни с кем не случалось…»
— Ты хотел стать хорошим навигатором. — Корабел осторожно коснулся плеча магуса. — Хотел чувствовать корабль. Боюсь, теперь ты не просто хороший навигатор, а единственный в своем роде…
Кристобаль взглянул на него так, что Эрдану захотелось провалиться на самое дно океана. «Заступница, этот мальчик слишком хорош для меня, я не заслуживаю такого доверия…»
— У тебя есть теперь все, что душе угодно, — продолжал он, хотя сам не верил в то, что говорил. — Ты молод и силен, можешь заставить свой фрегат делать такое, что имперским капитанам и не снилось, — остается лишь набрать команду. Ну, перед этим придется как-то раздобыть деньги… и можно приступать.
— К чему? — глухо спросил Кристобаль.
— К мести, — ответил Эрдан. — За свой клан и за всех, кого Капитан-Император отправил к Великому шторму. Ты ведь этого хотел?..
Магус устало упал на постель; его лицо было безжизненным, а взгляд — пустым.
— Да, хотел. Но теперь мне все это кажется таким… далеким. Я… я не смогу ничего делать, пока не пойму, кем стал.
Мастер-корабел кивнул.
— У тебя достаточно времени.
«…хотя порою не хватает всей жизни», — закончил он про себя.
Слово за слово, Эрдан рассказал Эсме не только историю Лайры и Камэ, но и кое-что из собственного прошлого — впрочем, ничего особенно важного не выболтал. Целительница слушала, склонив голову набок, иногда вставляла шутливые замечания, и неожиданно мастер-корабел понял, чего ему так сильно не хватало последние годы.
Он устал все время слушать. Хотелось хоть иногда поговорить самому.
Он понимал, что нужен Кристобалю — без Велина так и вдвойне! Магус то был в расстроенных чувствах и норовил вспыхнуть, то загорался иначе — очередной идеей, сулившей сплошные неприятности. Быть с ним рядом, поддерживать в трудные времена делалось все сложнее без того, чтобы кто-то поддержал самого корабела.
Кристобаль ведь оставался, по сути, мальчишкой, а вот Эрдан моложе не становился — он и так прожил на свете столько, что впору удивиться: не течет ли в его жилах капля небесной крови? Все возможно…
«И что же, ты хочешь позаимствовать немного силы у этой девочки? — спросил внутренний голос. — Она не откажет, ей по статусу положено страждущим помогать. А они, страждущие, рады стараться — со всех сторон так и лезут. Не проще ли…»
Проще?!
Он побоялся даже додумать до конца мысль, так внезапно пришедшую в голову. Нет уж, пусть все остается как есть. Он, в некотором роде, сделал Крейна таким непохожим на остальных навигаторов — ему и отдуваться.
А Эсме пусть послушает стариковскую болтовню — вот это уж действительно проще. Пока «Невеста ветра» проходила шторм за штормом, корабел и целительница коротали время за беседами. Иногда к ним присоединялся Джа-Джинни — крылан с интересом слушал рассказы о первых годах плавания «Невесты» и напоминал подробности событий, свидетелем которых был сам. Эрдан неприятно удивился, обнаружив, что гораздо лучше помнит события двадцатилетней давности, чем то, что происходило всего пару лет назад.
— Просто раньше было интересней, вот я все и запомнил… — попытался он отшутиться, когда крылан обнаружил очередную неточность. Но в груди что-то кольнуло, и внутренний голос мерзко захихикал: «Время-то идет, старик. Думал, оно про тебя забыло?» Джа-Джинни и Эсме, не сговариваясь, закивали — дескать, да. Раньше и море было лазурнее, и кархадоны — опаснее…
Так прошло десять дней.
…— Прямо по курсу вижу фрегат!
Эрдан вздрогнул от крика, столь неожиданно нарушившего тишину; открыл глаза и огляделся по сторонам. День выдался душный, сонный: измученные долгими штормами матросы засыпали на ходу, и даже Крейн вздремнул у себя в каюте — корабел почувствовал это по поведению «Невесты». Лишь трое не поддались чарам — ларим носился по палубе как угорелый, Эсме развлекалась, наблюдая за зверьком, а впередсмотрящий спать попросту не имел права.
— Фрегат? — повторил корабельный мастер, подходя к фальшборту. — И где же он?
Тускло поблескивала вода, неспешно проплывало над горизонтом заблудившееся облако — и все. Никаких признаков встречного корабля Эрдан не заметил; оставалось лишь предположить, что впередсмотрящий все-таки уснул и фрегат ему пригрезился.
— Я его видел, мастер! — матрос оказался тут как тут. Он выглядел смущенным и расстроенным. — Ну, я видел… что-то. Какая-то темная штуковина, по размерам не меньше «Невесты», а то и побольше!
— Ну-ну… — Эрдан снова взглянул туда, где предположительно должен был оказаться «корабль», хотя он не сомневался, что там ничего и никого нет.
Послышались знакомые шаги, и матрос испуганно вздрогнул при виде капитана. «Это же тот самый, который чуть было не опоздал к отплытию из Ямаоки! — вдруг вспомнил мастер-корабел — Как его… Грейдо? Кракен меня побери, забыл!» Парень почему-то очень разволновался в присутствии Крейна — казалось, он растворился бы в воздухе, если бы умел.
— Фрегат, говоришь? — На горизонт магус даже не посмотрел — положил ладонь на планшир и застыл, уставившись в пустоту. Эрдан тоже прислушался к ощущениям «Невесты», но между его восприятием и чувствами капитана лежала бездонная пропасть — ведь «Невеста» сама решала, что сообщить корабельному мастеру, а о чем смолчать. Она гораздо больше брала, чем отдавала. На мгновение ему показалось, что где-то рядом, но на очень большой глубине пронеслась тень, размерами и в самом деле превосходившая фрегат почти в два раза. Но это случилось так быстро, да и «Невеста» ничем не проявила обеспокоенности, что мастер решил: «Померещилось…»
Молчание капитана длилось очень долго, и впередсмотрящий успел благополучно ретироваться. Эрдан наблюдал, как движутся глаза Крейна под закрытыми веками. Неожиданно магус вздрогнул, и тотчас же его лицо сильно помрачнело.
— Мне это не нравится… — пробормотал Крейн и, резко повернувшись к матросам, приказал: — Всем готовиться к атаке! Под нами кракен!
Команда бросилась выполнять приказ, а мастер-корабел с сомнением и тревогой посмотрел на капитана.
— Кристобаль, я старик, но все-таки не выжил из ума.
Магус в ответ лишь вздохнул.
— Я не чувствую под нами ничего, — осторожно продолжил Эрдан. — Твое поведение выглядит… странно. Что происходит?
Было непривычно видеть Крейна сомневающимся, правильное ли решение он принял. Магус снова протянул руку к планширу, но почти сразу отдернул ее. Нехотя он признался:
— Кракена там нет, но… я ощутил какую-то силу, непохожую на все, с чем нам приходилось сталкиваться раньше. Она меня тоже почувствовала — и сделалась невидимой. Как будто ее и не было…
— Эй, ты куда?! — раздался голос Эсме, и Крейн обернулся. Целительница стояла у грот-мачты удивленная и растерянная, а откуда-то сверху доносился стрекот ларима. Зверек раньше никогда не забирался так высоко, и уж подавно Эрдан не помнил случая, чтобы он не слушался хозяйки. Странное поведение ларима встревожило его едва ли не больше, чем слова магуса.
— Час от часу не легче… — хмуро пробормотал Крейн. — Ну-ка, попробуем…
Эрдан не успел даже открыть рот, чтобы спросить: «Что?» — а ларим уже шмякнулся сверху прямо на руки Эсме. Корабел лишь мельком успел ощутить, как дрогнула связующая нить, — раньше он вообще не знал, что она есть. «Интересно, кто принял зверя в команду — Кристобаль или сам фрегат?»